), после того, как посредством этого соединения совершено самозрительное гадание на чаше» (IV.220-222). Несмотря на столь скромное начало этого заклинания, маг, встретившись с Тифоном, не просто обрел силу гадания на чаше, но претерпел преображение природы. Имея это в виду, приходится сделать вывод, что energeia играет лишь второстепенную роль в магических папирусах. Этот термин употребляется в них довольно редко, и он не приобрел здесь технического значения. Гораздо больше свидетельств можно найти в герметической литературе.
Герметическая литература
Герметическая литература – это собрание текстов, приписываемых Гермесу Трисмегисту, египетскому мудрецу и богу. Обычно их датируют III—IV вв. по P. X., хотя, как и магические папирусы, они могут содержать элементы гораздо более раннего происхождения. Мы обратимся к так называемому «Герметическому корпусу» (Corpus Hermeticum) – собранию из восемнадцати трактатов, объединенных в византийских рукописях; атакже к Stobaei Hermetic а – фрагментам из утраченных трактатов, собранных Стобеем в V веке в антологии текстов греческих авторов; ик «Асклепию», отдельному трактату, сохранившемуся только на латыни[271].
На первый взгляд религиозная позиция герметизма совпадает со средним платонизмом с характерным для него смешением платоновских и аристотелевских элементов. Бог отождествляется с Красотой и Благом, а Его отношение к космосу по большей части выражается с помощью понятия energeia. Мы видели вариации этого подхода у Нумения и Алкиноя, у которых Бог творит посредством неподвижной деятельности мышления, мыслящего самого себя. Герметизм же следует в ином направлении, которое в некоторых отношениях ближе к Филону Александрийскому. Как и у Филона, здесь божественная творческая деятельность понимается, скорее, как созидание и делание, а не как мышление, и в то же время утверждается, что эта деятельность не является утомительной. Однако, в отличие от Филона, в данном случае божественная «энергия» приобретает отчетливо эманативный характер. Для герметизма все сотворения – это energeiai, актуализованные или осуществленные Богом. Это, в свою очередь, открывает дверь для такой же личной неопределенности и способности обожествлять, как и в магических папирусах.
Начнем с герметического учения о Боге. Герметизм очень часто отождествляет божественную сущность (οὐσία) с Благом и с Красотой, а порой и с Блаженством и Мудростью[272]. Однако, строго говоря, Бог остается непознаваемым и не имеет имени[273]. Поэтому есть и такие места, где выражается сомнение в возможности вообще говорить, что Бог имеет сущность или есть сущность, настолько тесно она связана с умопостигаемостью[274]. В целом же герметические авторы стремятся говорить о божественной ousia, особенно для того, чтобы отличить ее от божественной «энергии». Так, мы читаем, что «вокруг» (περί) божественной сущности существует «пребывающая в покое деятельность (στατικὴν ἐνέργειαν), не имеющая ни недостатка, ни избытка, преисполненная, податель [благ, существующий] в начале всего» (Corp. Herrn. VI.I)[275]. В другом месте, отождествив сущность Бога с Благом, Красотой, Блаженством и Мудростью, автор отождествляет божественную «энергию» с Умом и Душой (XI.2).
Наряду с этим тщательным различием между бытием Бога и Его деятельностью, можно найти и такие места, в которых Бог фактически отождествляется с тем, что́ Он делает. В последнем из цитированных трактатов, Бог, довольно непоследовательно, отождествляется с существованием вещей, понятым как своего рода динамическое состояние постоянного становления в бытии. «Эта вселенная есть Бог в действии (ἐνεργῶν)» (XI.5); Бог есть «действующая сила» (δύναμις ἐνεργής), присутствующая во всех вещах, хотя не имеющая «отдельного местопребывания в какой-либо вещи» (XI.6); «если бы Бог отдыхал [от Своих действий], Он не был бы больше Богом» (XI. 12). В другом месте читаем, что «энергия Бога есть Его воля; аЕго сущность (ousia) состоит в желании того, чтобы все было; ибо Бог Отец и Благо есть не что иное, как существование (τὸ εἶναι) всего, даже тогда, когда этого еще нет» (Х.2)[276]. Отождествление сущности Бога с Его волей к существованию вещей, конечно, представляется противоречащим отождествлению божественной сущности с Благом и Красотой. Хотя автор не примиряет эксплицитно эти две доктрины, по крайней мере в одном месте он объясняет, что значит для Бога быть Благом с точки зрения творения: «Бог есть Отец и Благо, ибо Он есть существование всего» (Х.З).
Таким образом, получается, что позиция герметизма никоим образом не является позицией среднего платонизма, ибо в платонизме отношение Блага и Красоты к подчиненным сущим не делает их тем, что они суть. В целом герметизм склонен к перетолкованию платонического языка в направлении, которое является эманационным, а порой даже пантеистическим. В XI трактате, который мы активно цитировали, говорится даже, что Бог «Сам есть то, что Он творит» (XI.14). Эта тенденция достигает завершенности ближе к концу корпуса: «Бог творит все вещи для Себя Самого их посредством [то есть богов и демонов], и все вещи суть части Бога; аесли они все суть части Бога, значит, Бог есть Все. Творя все вещи, Бог творит Самого Себя» (XVI.19).
Трудно сказать, насколько буквально следует понимать эти выражения; вконце концов, они сбалансированы другими утверждениями, подчеркивающими божественную трансцендентность. Ясно одно: представление, что «вселенная есть Бог в действии», является центральным для герметической мысли. Таким образом, боги, демоны и люди – это energeiai, актуализованные или «произведенные» (ἐνεργoῦνται) Богом (XII.21, ср. XVI.13). И это касается не только разумных существ: «Скажешь ли ты материя, или тело, или сущность, знай, что это тоже energeiai Бога» (XII.22). В одном показательном месте божественные «энергии» уподобляются лучам, пронизывающим космос:
Energeiai подобны лучам Бога, силы природы [букв. мн. ч. «природы», фиопд] – лучам мира, ремесла и науки – лучам человека. Energeiai воздействуют на человека через мир и посредством его лучей; силы природы воздействуют посредством стихий, человек – посредством ремесел и наук (Х.22).
Сравнение с ремеслами и науками как «лучами» человека особенно интересно. Ремесла и науки не просто раскрывают человека, когда человеческая сущность понимается как уже реальная и совершенная. Они сами являются исполнением человеческой сущности, так же как любая потенция в своем развитии есть исполнение, а тем самым и выражение соответствующей потенциальности. Трудно сказать, развивалась ли мысль автора в этом направлении, но приведенное сравнение подразумевает, по крайней мере, один способ – не являющийся впадением в пантеизм – придать смысл идее, что Бог посредством Своей творческой деятельности «творит Себя».
Идея о том, что «энергии» Бога подобны пронизывающим космос лучам, становится заметной темой во фрагментах, собранных Стобеем. Там эта идея соединена с представлением о космической иерархии, вдохновленным астрологией: о последовательных уровнях, каждый из которых выполняет свою роль в распределении или актуализации определенной «энергии». В одном из фрагментов говорится о тридцати шести Деканах – звездах, которые свободно перемещаются между небесной сферой и кругом Зодиака. Они воздействуют на отдельных людей и целые города и народы; политические перевороты, эпидемии, голод, морские приливы и отливы – ничто не происходит без их «энергии» (Stob. Herrn. VI.7-8). Те существа, которые в просторечии именуются демонами, на самом деле являются просто «энергиями» Декан (VI. 10). Деканы также порождают другие звезды, которые служат им в качестве слуг и солдат; последние обладают своими особыми «энергиями», благодаря воздействию которых имеют место такие явления, как поражение посевов вредителями (VI.12). В другом трактате дается несколько иная картина, хотя и в ней звезды играют главную роль. Здесь energeiai исходят от тел богов (τὸ есть звезд) к смертным, воздействуя на тело и душу, когда она находится в теле (VI.9). Они также воздействуют на бездушные тела, такие как дерево или камень, являясь причиной протекания в них естественных процессов вроде роста и созревания (VI. 12). В обоих этих случаях energeia с очевидностью означает не деятельность или действительность, а «деятельную силу» или «космическую силу». И автор второго трактата заключает: «все вещи полны энергиями (energeiai)» (IV. 16).
Таким образом, согласно герметическому видению, вселенная полна богами и демонами, каждый из которых воздействует посредством присущей ему «энергии», но при этом все эти воздействия являются проявлениями одной божественной «энергии». Как и в магических папирусах, это открывает возможность того, что «энергия» одного деятеля переходит к другому, преобразуя его и даже помещая на определенный уровень реальности. В отличие от папирусов, герметизм обычно резко отличает такого рода соединение с демонами от соединения с Богом[277]. Наполниться «энергией» демонов – значит испытать атаку враждебных сил: «Они стараются изменить наши души в своих целях и возбудить их, проникая в наши мышцы и в наш костный мозг, в наши вены и артерии, даже в наш головной мозг, проникая до глубины внутренних органов… демоны, проникая через тело в две [низших] части души [то есть страстную и желающую], беспокоят душу, каждый согласно присущей ему деятельности» (Corp. Herrn. XVI.14-15). Не подвержены таким нападениям только те, кто просвещен в разумной части души Богом, а «что касается остальных людей, то все они, души и тела, привязаны к демонам, потому что они любят демонов и обожают в себе их воздействие