Условного сигнала у нас нет. Как и часов, чтобы точно определить время. Поэтому, говоря с час, я обобщаю. По внутренним ощущениям, проходит где-то столько, а как на самом деле — не скажу.
Когда надоедает ждать, выбираю первые жертвы и атакую.
Решаю схитрить. Бью тех, кто спать лег. Если они умрут, в ближайшие пять минут этого не заметят.
Мне везет в первый раз. Во второй уже нет. Сразу трое мужчин вскакивают, озираются, кричат, что на них напали. Это поднимает шумиху, и дальше я не медлю, методично атакую всех тех, кто мне кажется слабым. Не хочется впустую тратить навыки.
***
В темноте мне удается оторваться от преследователей. Я чувствую их запах, как они загоняют меня. Драконий нюх в этой ситуации как нельзя более кстати. Не видеть противника, но знать, где он находится.
Если бы не одно но…
Какая-то женщина, явно не простая, смогла меня достать на расстоянии. Не знаю, что это за способность, но моя левая рука отнялась и сейчас пованивала. Гнила заживо.
Это было больно. Не так, чтобы я выл, но достаточно, чтобы давить на мозги и наводить на мысли о самоубийстве.
Останавливает только то, что мне дали девятый уровень, и очень хотелось узнать, что там, на десятом. Для чего нужно ещё пару раз провернуть тот трюк, который я выкинул.
Удивительно, что девятый получил. По идее, там опыта много надо. Но кажется, идея, что чем выше уровень противника, тем больше награда, верна. Если так, то моих навыков хватает на тех, кто второго уровня. А на тех, кто третьего — уже нет. По крайней мере, на всех. Сложно сказать, что именно выступает в качестве защиты.
Останавливаюсь, когда чувствую, что в радиусе трёхсот тридцати шагов никого нет. Вложенное в восприятие очко усилило навык и радиус действия расширило. На десять процентов как раз.
При свете луны пытаюсь рассмотреть, что там с рукой.
Зрелище мерзкое. Пальцы совсем скукожились, мясо слезло, и кости видны. Зараза до предплечья добралась и остановилась. Если бы не это, умер бы.
Может, и к лучшему было бы. В храм бы вернулся, отдохнул. А то весь день на ногах.
Следующий час терплю, стиснув зубы.
Зараза дальше не распространяется, но и рука восстанавливаться отказывается. Никаких подвижек к исцелению. Это пугает и давит. Я-то думал, восстановление со всеми ранами способно справиться, но нет.
Когда энергия восполняется, возвращаюсь к озеру и застаю момент битвы. Кто-то привёл большой отряд и давит шакарцев. Зря они у озера встали. Прямо в него их и загоняют. Кто-то пытается уплыть, может, у них это и получится. Только что они одни в лесу будут делать, непонятно.
Сквозь боль наношу свой удар. Бью и по тем, и по тем. Мне выгодно, чтобы их драка продолжалась как можно дольше.
Десятый уровень не дают. Значит, нужен ещё один заход.
Ещё час продержатся… Или два.
***
Это были чертовы дрогворцы.
Которые запомнили того, кто их ряды косил, и пригнали тех, кто отлично след читает.
Я уже минут десять убегаю, пытаюсь от них оторваться, но те вцепились, как клещи.
Может, я бы и смог удрать, но боль, общая усталость и облезшая рука дают о себе знать. Я не так быстр, как обычно. И не так внимателен.
Мой путь заканчивается падением. Я тупо не замечаю оврага, со всей дури падаю, ещё и на пострадавшую руку. Вспышка боли такая, что на какое-то время выпадаю из реальности, а когда прихожу в себя, уже поздно.
— Он где-то здесь! — слышу голос.
Вот и настал мой последний бой, думаю я.
По ощущениям, на парочку вееров меня хватит. Или на четыре обычных удара. Один надо приберечь для себя.
Не успеваю додумать эту мысль и что-либо сделать, как на фоне ночного неба появляется фигура. Голова тяжелеет, мысли деревенеют, я не понимаю, что происходит.
Какая-то ненормальная слабость.
Неправильная.
Ко мне прыгают, я получаю удар под дых, падаю на землю, в грязь. Чувствую, как меня пинают. Вскрикиваю от боли, когда ломают ноги.
— Тащите его сюда! — сквозь шум в голове пробивается чей-то приказ.
Смутно осознаю, как меня тащат наверх. По глазам бьет яркий свет. Меня подтаскивают к дереву, кидают на него. Кто-то хватает за волосы и задирает голову, смотрит мне в лицо.
Свет слишком яркий, я вижу лишь смутные образы тех, кто окружил меня.
— Это какой-то сопливый мальчишка! — возмущается кто-то. — А не тот убийца!
— Что у него с рукой? Фу, жесть какая! Шакарка та бешеная его достала, что ли?
— Может, всё же он?
— Этот сопляк?
Люди начинают спорить, давая мне время прийти в себя. Я по-прежнему не могу пошевелиться, настолько сильна слабость.
Какое-то подавление? Похоже на то.
Неприятная способность.
— Эй, парень, — ко мне подходит какой-то парень и наклоняется надо мной. — А как тебя зовут?
Мой взгляд проясняется, я вижу его лицо…
Знакомое лицо.
— Давно не виделись… Буян, — мои губы расплываются в улыбке.
В этот момент я счастлив.
Ведь та мразь, которая закинула меня в арку, тоже здесь.
Зря они дали мне сосредоточиться.
Буян понимает, что сейчас будет.
Его рука дергается к ножу на поясе, но поздно.
Я наношу ровно три удара.
Первый — веером по всем.
Второй — точечный по буяну.
Третий — по себе. Взрываю себе мозги, чтобы отправиться в храм.
Быстро умереть у меня не получается. Несколько секунд я ещё живу. Вижу, как кровь брызжет из глаз Буяна, как его тело заваливается на землю.
Молюсь, чтобы до него дошло.
Это только начало.
Глава 17. Тонкости защиты
Это возрождение не похоже на то, что прежде.
Такое ощущение, будто бог хватает мою душу, разглядывает её, взвешивает.
О тебе начали говорить, Дракон.
Как и в прошлые разы, его голос пробирает до основания, пугает и подавляет.
Вынырнув из темноты, обнаружил себя в могиле. А чем точки возрождения не могилы? Такие же узкие, каменные и неприятные.
Нам этот раз не спешу вылезать. Помню, как свалился. Если кто-то застрянет в очереди, его проблемы. Сейчас мне настолько плевать на других, что о подобном я даже думать не хочу.
Заслужил я небольшую награду в виде минутного отдыха? Заслужил.
Постепенно слабость и немота уходят из тела. Не до конца, но достаточно, чтобы я не опасался свалиться. Аккуратно приподнявшись, свесил ноги и спустился. Ниши расположены одна над другой, никакой лестницы не приставлено, надо цепляться за камень, чтобы спуститься. Меня ещё и наверху возродили, поэтому осторожность не помешает.
Это простая задача напомнила, что моя рука вернулась. На радостях ощупал её, помял, проверяя. Своя, родная, в этом я точно уверен.
Выбравшись из ниши, поднимаюсь наверх. Слава сидит недалеко у алтаря и жует. В храме необычная тишина, люди спят. Взглядом нахожу Еву. Она тоже спит, у стенки, в дальнем углу. Там, где мы с ней в последний раз ночевали.
— Драк! — жарким шепотом говорит мне Слава. — Вернулся!
— Да, — плюхаюсь рядом с ним. — Нас не атакуют?
— Сейчас нет, — качает он головой. — Там в котле есть каша, тебе наложить?
— Нет, — при мысли о еде крутит живот. — Сейчас не атакуют, а не сейчас?
— Днем к нам крупный отряд эрмерцев завалился, мстить пришли, — рассказывает он, чавкая. — Матвей их раскатал со своими отрядом. Многие уровень подняли. Так что у наших хорошо день прошёл, плодотворно.
— Если так, то я спать.
— А награды?
— Завтра, на свежую голову. Ты сам как? Оно того стоило?
— Я семерых уделал, — гордо ответил Слава.
Судя по голосу, чувствует он себя куда лучше, чем тогда. Хорошая новость. Надеюсь, на почве всего того безумия, что происходит у нас, не появится сумасшедших. А то ведь их даже убить нельзя… Да и запереть негде. Попробуй усмири человека с магическими способностями.
— Умойся там, — указал Слава мне на ведро неподалеку. — Слева для умывания, справа попить, не перепутай.
— Спасибо, — шепчу я.
Освежиться сейчас и правда не помешает. Плеснув воды на лицо, постоял так, смакуя это чувство. Мелочь, а как же хорошо. Напившись воды, направился к Еве, скинул с себя верхнюю одежду. Та, грязная, вместе со мной возродилась. В прошлый раз так же было, поэтому спал я полураздетым. Хорошо, что в храме тепло.
Лег рядом с Евой. Чувствую, как мышцы сведены от напряжения, несмотря на слабость, да и внутри меня всего крутит от едва сдерживаемых эмоций. Стоило улечься, девушка повернулась и без лишних слов обняла меня. Закинула руку, а потом и ногу, прижалась. Я подумал, что проснулась, но нет. Сопит ровно, горячим дыханием грудь обжигает.
И сама она. Горячая.
Меня всего огнем обдает.
Отчего я расслабляюсь, напряжение уходит. Так и засыпаю. Спокойно и улыбаясь.
Осталось ещё во мне что-то человеческое.
***
Матвей настолько расщедрился, что сам лично принес мне большую тарелку мяса, с овощами и нормальным рисом.
— Сам готовил, — с гордостью заявил он.
Посмотрев на него удивленно, перевёл взгляд на Дмитрия, который наблюдал за всем этим, он и пояснил.
— Ты удостоился великой чести, Драк. У нас на сборы половина людей приезжала ради великого плова Матвея. О нем легенды слагали.
— Легенды не легенды, но кое-что я понимаю.
— Вчера много доблести набили? Откуда такая щедрость? — смотрю на воистину эпичную тарелку.
Это не маленькая порция. Это попытка убить меня обжорством. Или запахом.
Потому что пахнет убийственно. Рот моментально слюной наполнился. Рис блестит от жира и масла. Мясо на кости, золотистое. Специи видны, перец, морковь, сверху зеленью посыпано.
В центре ложка торчит. Под стать миске. Ей и штурм отбивать можно.
— Набили-набили, больше половины от тебя лично пришло, жнец, — рассмеялся Матвей. — Ещё и мы подрались славно. Поэтому и пир. Не только же сражаться, нужны и приятные моменты.
Мужчина улыбается и смотрит на меня цепко. Понимаю его взгляд. А он понимает мой.