1 Из черновика письма искусствоведу С. 1963 г., январь. - Художник, № 11, с. 27.]. В больших композициях Пластов, как правило, избегает центрического построения пространства, излагает событие в виде движущейся человеческой массы, выходящей нередко за пределы холста. К принципу свободной, незамкнутой группировки тяготеют картины Колхозный базар (Скотный ряд) (1936), Ярмарка (1947), Праздник (1954-1967). Действие в них как бы разбито на ряд самостоятельных фаз, свободно от строгой формальной дисциплины, всей своей композиционной направленностью воплощает многоликую стихию народного гуляния, объединяющую людей одного социального положения, испытывающих влияние единых общественных интересов и стимулов. В обрисовке события художник использует гибкую систему контрастов и аналогий, которые, впрочем, также далеки от явных повторов и одинаковостей, обнаруживают сходство через различия. Очертания воспроизводимых предметов лишены строгой геометрической правильности и словно выведены из подчинения механическим закономерностям.
Нина. 1961
Частное собрание
Иван Батин. 1955
Частное собрание
В картине Праздник группировка большого числа персонажей подчинена показу живой, движущейся стихии конноспортивного состязания. Собравшийся на праздник разнообразный люд образует живописную, остро реагирующую на происходящее людскую массу, оттеняющую динамику лошадиных скачек. Элементы пейзажа, скачущие животные, многочисленные зрители размещены в свободном пространстве и словно вовлечены в безостановочную игру природных форм и сил. Ощущение вольного простора, самостоятельной, интенсивной жизни природы, независимого взаимодействия реальных тел, вызванного естественными причинами, рождает особое соотношение свободы и необходимости, отвечающее новым возможностям, открывшимся перед людьми в один из моментов исторического развития.
Внутренняя связность, ритмическая согласованность частей, цветовая и пластическая выразительность - все эти качества полноценного художественного произведения определялись в творчестве мастера идеями действительной жизни, нравственным состоянием общества. Структурные отношения в картине Ярмарка обусловлены характером взятой темы, необходимостью приведения к общему знаменателю весьма разнородного жизненного материала. Вольная разбивка холста на отдельные группы и самостоятельные изобразительные моменты послужила автору драматургическим приемом воссоздания праздничной атмосферы многолюдного ярмарочного гулянья, освобождающей людей от обыденной скованности и зажатости, позволяющей ощущать себя участником веселого стихийного представления. Художник рассредоточил предметы и фигуры в несколько эксцентричной последовательности, напоминающей логику сложного контрапункта, при котором резкие масштабные, количественные различия в пространственном положении вещей снимаются с помощью напряженного, динамического равновесия дальних и ближних частей, равенства противоположных элементов и боковых зон картины. Кроме того, в запасе у Пластова всегда было мощное средство цветовой гармонизации образа, подкреплявшее не слишком строгую линейно-ритмическую стыковку форм их непреложным тонально-живописным единством. Включенность нашего созерцания в изображенное празднество обеспечивается стремительным нарастанием масштабных величин из глубины к переднему краю полотна, тесным, прямым контактом с ближними фигурами крестьян разных поколений, своим видом излучающих жажду жизни, равного для всех безобманного счастья.
Особенно удавались Пластову произведения с простой сюжетной завязкой, располагавшей к проникновенному диалогу с натурой, дававшей широкий простор авторским мыслям и переживаниям. Одна из лучших картин художника позднего цикла - Мама (1964) посвящена вечной теме рождения человека, материнского счастья. Ее тонкий психологизм находится в тесном родстве с эмоциональнонравственной культурой народа, его традиционными представлениями о великом предназначении женщины, ее роли в продолжении и сбережении человеческого рода, защите устоев семьи и общества.
Ванюшка Репин. 1958
Государственная Третьяковская галерея, Москва
Содержание картины представляет и своеобразный этнографический интерес. Некоторые детали обстановки крестьянского дома навевают воспоминания о красоте старинного быта, но сам образ молодой матери глубоко типичен и современен. Живописные качества полотна показывают, что интерьерные жанры Пластова сохраняют признаки пленэрной живописи с ее сочной, многозвучной проработкой формы, обилием светотеневых градаций.
При переходе к живописи в закрытых помещениях художник не отказывается от своей привязанности к световоздушной перспективе и полновесной пространственной композиции. Собственно, здесь и не могло возникнуть большого противоречия, поскольку пейзажное окружение фигуры, находящейся среди природы, носит в работах художника характер совершенно конкретного, обжитого пространства земли. Домашний интерьер не только вместилище вещей и предметов, но и одушевленная среда обитания людей. Все материальные компоненты этой среды испытывают эмоциональное притяжение, заряжены энергией душевного переживания. Конечно же, художник не лишает предметный мир его физической определенности и всячески старается усилить материальную весомость предметной формы, но не в ущерб человеческому началу. В композиции доминирующее значение получает одухотворенная красочность, органично слитая с телесными свойствами предмета. Запечатлевая обстановку скромного крестьянского жилища, любуясь миром простых обиходных предметов, художник тонко подключает неодушевленную натуру к поэтическому контексту человеческих взаимоотношений, заставляет каждую вещь внутренне сжиться с населяющими интерьер персонажами. Эти свойства бытовых жанров художника прослеживаются и в работе Мама, присутствуют они и в таких произведениях, как В деревне (Кружка молока) (1961-1962), Письмо (1971), Рождество (1971-1972).
Полдень. 1961
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург
Таня Юдина. Начало 1960-х
Частное собрание
В деревне (Кружка молока). 1961-1962
Государственная Третьяковская галерея, Москва
Последняя вещь интересна еще и тем, что в ней улавливается намек на библейскую тему, заявленную не только названием картины, как бы слегка интригующим своей таинственностью, но и действием, развернутым в сумеречном пространстве обыкновенного хлева. Предчувствие чуда, необычайного события передано великолепной живописью, изысканной, богато варьированной фактурой красочной массы, словно излучающей внутренний, духовный свет. Доподлинно известно, что художник был верующим и дорожил подмеченными в окружающих людях признаками чистой, искренней веры. Однако христианские добродетели у него ассоциировались не столько с религиозностью, соблюдением постов и обрядов, сколько с глубоко укоренившейся в натуре русского человека жить по совести, руководствуясь естественным чувством добра и непосредственной справедливости.
Особенное воодушевление вызывали у художника типы пожилых крестьян, представителей больших династий потомственных землепашцев, плотников, кузнецов, решетников, печников. Старейшины родов Волковых, Лотиных, Гуляевых, Изосимовых, Тоньшиных, Шарымовых, Черняевых, Лобановых представлялись ему олицетворением самого духа русского крестьянства. О смерти одного из этих могучих стариков А.А. Пластов писал: «Ушел прекрасный образчик настоящего русского мужика, один из тех, кто уже никогда не появится на святой Руси, богатырь телом и младенец душой, безропотный работник до последнего вздоха, на все руки мастер, да какой еще, настоящий крестьянин во всем очаровании крестьянства, если кто еще понимает что-нибудь в этом деле или когда-нибудь задумывался, что такое был когда-то "мужик"»[1 Из черновика письма искусствоведу С, с. 27.]. Понимая неизбежность смены поколений и форм жизни, художник не без сожаления расставался со многими вещами, на его глазах исчезавшими из общего достояния крестьянского сословия.
Возвращение этических ценностей древней цивилизации он связывал с подрастающим поколением, великой, формирующей силой воспоминаний. Ему не хотелось, чтобы из духовного облика нарождавшегося бытия навсегда ушли культурные достижения и нравственные завоевания прежних эпох; в синтезе старого и нового он видел залог жизнеспособного государства и общества. Эта здравая позиция переросла в убеждения вкуса художника, с неожиданных важных сторон раскрыла перед ним чувственную видимость окружающего вещного мира.
С пристальным вниманием Пластов вглядывался в лица крестьянских детей, искал в них подтверждение своим надеждам на возрождение сильной и благородной «мужицкой» породы. За годы творчества художник создал обширную галерею детских образов. В его картинах дети - неизменные свидетели, а чаще участники повседневных трудовых дел старших. С юных лет действительность предстает перед ними в конкретной работе отцов и матерей, на живых примерах приобщает к обязанностям взрослых.
Художник не писал людей, которые у него лично не вызывали глубокой симпатии. Отношение к детям у него было особенно трогательным, но без тени слащавой умильности или снисходительности. В них он видел достойную уважения свежую социальную силу, идущую на смену старшим, способную своей деятельностью осуществить всенародную задачу грядущей эпохи.
Автопортрет при закатном солнце. 1969-1971
Частное собрание
Мама. 1964
Государственная Третьяковская галерея, Москва
Солнышко. 1965-1966
Государственная Третьяковская галерея, Москва
С искренним сочувствием раскрыта трудная судьба детей военных лет в картине Жатва, но уже в близкой по сюжету картине Ужин трактористов детские образы предстают во всем естественном очаровании мирного детства, в романтическом окружении вечерней природы.
С покоряющей, неприкрашенной верностью натуре художник запечатлевает детей самых различных возрастов, от едва научившихся ходить малышей до подростков, точно угадывая в каждом периоде жизни ребенка свои специфические особенности. Вдумчиво изучая свои модели, он с особым интересом выискивал черты душевной самостоятельности, независимого поведения, предвосхищавшие характер зрелой личности. Подмечая в манерах и повадках деревенской детворы зарождающуюся крестьянскую хватку, признак исконного трудолюбия, серьезного отношения к чужим нуждам, он восхищается чуткой отзывчивостью юной души к окружающему миру, способностью ребенка тонко чувствовать природу, реагировать на обыденные явления как на удивительные происшествия. Об этих сторонах детской психологии поэтично рассказано в картинах Первый снег (1946), Деревенский март (1964-1965), Костер в поле (1966-1969).