Внезапно из-под драпировки грянула музыка – национальный гимн Чехии. Ткань волнами упала на пол, и взорам присутствующих открылась деревянная трибуна, блестевшая тёмным лаком. Над ней маячил накрахмаленный судейский парик.
Музыка смолкла, и Барбара отчётливо услышала скрипучий голосок:
– Нет, всё ещё низко!.. Тащите ещё пару книг!.. Интересно, те, кто проектирует мебель, когда-нибудь слышали о доступной среде?!. Да, Уголовный кодекс вполне подойдёт, клади его на остальные книжки! Ага, вот так…
Над трибуной показался весь парик, а потом и сморщенное лицо карлика. Бровей у него не имелось, зато надбровные дуги нависали над маленькими глазками. Нос был просто огромным, а из ноздрей торчали жёсткие волосы, того же цвета, что и парик.
– Что за цирк? – пробормотал Рудольф, загораживая собой Барбару.
В руках Шарманщика, внезапно решившего податься в юриспруденцию, появился судейский молоток, размером больше походивший на кувалду. Комнату наполнил грохот – уродец остервенело забарабанил молотком по трибуне.
Прекратив стучать, он произнёс:
– Уважаемые обвиняемые! Дело Барбары Вернер слушается судьёй – мной! Хотя достанется не только ей, это я могу гарантировать! Известны ли вам ваши права и обязанности? – Карлик оглядел присутствующих.
– Его здесь нет! – срывающимся голосом воскликнул психиатр. – Мне это кажется!
Карлик строго посмотрел на пана Тесаржа.
– Das geht auf keine Kuhhaut![4] Вы обвиняетесь в том, что считаете судью пустым местом. Выношу вам смертный приговор!!!
Ударив молотком по трибуне, карлик взлетел к потолку, словно его подбросило катапультой. Чёрная судейская мантия вытянулась за ним длинным трепещущим хвостом. Все, включая Рудольфа и Барбару, замерли на месте. Совершив невероятный прыжок, карлик обрушил на голову психиатра деревянную кувалду. Во все стороны брызнули осколки черепа. Барбару словно окатило из кровавого душа.
«Нам конец», – подумала она, ощутив на лице тёплые капли.
Когда убийца настиг пана Тесаржа, тот стоял, прижимаясь спиной к стене. Теперь его тело медленно заваливалось в ту сторону, где замер побледневший Томаш. Судья, взявший на себя заодно роль палача, оттолкнулся от пола и с лёгкостью запрыгнул на стол прежде, чем обезображенный труп распластался на полу.
– Не-е-ет! – Томаш, спотыкаясь, бросился к выходу.
На его пути возник привинченный к полу стул. Запаниковавший конвоир задел его бедром, разорвал форменные брюки, а заодно и кожу. Из раны брызнула кровь, но Томаш этого, кажется, даже не заметил.
– Попытка к бегству, – констатировал карлик. – Статья неважно какая, пункт – тем более неважно. Карается немедленной смертью!
Он прыгнул и ловко приземлился на плечи конвоира. Увидев подобную сцену в кино, Барбара с уверенностью сказала бы, что это постановочный трюк, а то и вовсе компьютерная графика. Но маленький кривоногий горбун прыгал, как блоха, и, глядя на это представление, ничего не стоило усомниться в реальности происходящего. Барбара могла понять психиатра, который провёл последние секунды жизни, уверенный, что трибуна и судья с огромным молотком ему мерещатся.
Томаш заорал и попытался скинуть демона, но тот крепко сжал его шею острыми коленями. Перехватив судейский молоток за ударную часть, уже перепачканную кровью, карлик занёс его, словно кол. Одно резкое движение – и деревянная рукоять с отвратительным хрустом погрузилась в череп. Лакированная палка прошла насквозь, заставив рот Томаша распахнуться в безмолвном крике.
Барбара наблюдала за этим как во сне или в замедленной видеосъёмке. Реальность рассыпа́лась, искажалась, а где-то на задворках сознания билась мысль: «Лучше бы я и вправду сошла с ума».
Томаш уже умер, но его мышцы ещё продолжали работать. Он сделал пару шагов в направлении платформы и только тогда начал заваливаться назад, под весом горбуна. Пока они падали, демон в напудренном парике пытался вытащить рукоять молотка, но, похоже, та крепко засела в черепе. Когда и убийца, и жертва оказались на полу, опомнился последний оставшийся в живых охранник.
– Сдохни! – зарычал он, вскидывая пистолет и нажимая на курок.
Комната для допросов наполнилась оглушительным грохотом. В воздух летели лоскуты чёрной ткани, седые волосы от парика и брызги крови, но Барбара не сомневалась, что это кровь Томаша, а не демона.
В эту секунду Рудольф схватил Барбару за локоть и потащил к выходу, в обход стола. Они протиснулись между стеной, принявшей странную форму, и платформой, на которой стояла трибуна. Барбара мельком увидела шаткую стопку книг, увенчанную увесистым томом под названием «Уголовный кодекс».
Дым уже рассеялся. Посреди коридора лежал человек в форме полицейского, его шея была вывернута, а кожа с лица содрана. Вместо глаз зияли кровавые дыры.
Выстрелы смолкли – очевидно, конвоир опустошил обойму.
– Покушение на представителя власти также карается смертью! – В скрипучем голоске карлика слышалось злобное веселье.
– Нам туда, – сказал Рудольф, подталкивая Барбару в спину.
Она сделала шаг, другой, но, когда из комнаты для допросов раздался вопль, понеслась по коридору, не разбирая дороги. Буквально через несколько секунд она достигла двойной двери, за которой виднелась тёмная лестничная клетка. Ступеньки вели вниз, на первый этаж. Барбаре хотелось бежать, перепрыгивая через две ступеньки, но колени дрожали и ноги подкашивались. Не желая снова упасть с лестницы, она вцепилась в перила и замедлила шаг.
– Ты в порядке? – спросил Рудольф.
– Нет. Будет лучше, когда я уберусь отсюда.
– Уберёшься? Куда?
Барбара с удивлением покосилась на друга детства:
– Без разницы! Лишь бы подальше!
– Ты подозреваемая по делу, я не могу просто так тебя отпустить, – нахмурился Рудольф.
Барбара множество раз представляла, как спустя годы снова увидит Рудольфа Новака. И не думала, что в эту самую встречу испытает острое желание придушить его!
– Ты вообще думаешь, что говоришь?! – воскликнула Барбара, останавливаясь посреди лестницы. – Ты только что видел настоящего убийцу! Всё, как я говорила, – это карлик! И если мы не уйдём, он прикончит нас, как прикончил всех этих полицейских.
– Да, теперь я уверен, что ты никого не убивала. – Рудольф приобнял Барбару за плечи и повёл её дальше. – Убийца там, в комнате для допросов. Но если сбежишь, навлечёшь на себя новые обвинения. Тебя объявят в розыск!
– Это лучше, чем получить молотком по черепу!
– Невиновные люди не прячутся от полиции. А ты невиновна!
– Я не от полиции собираюсь прятаться! – простонала девушка. – А от чудовища, которое за мной охотится!
Барбара надеялась, что, оказавшись на первом этаже, они сразу же двинутся к выходу. Но вместо этого Рудольф затащил её в кабинет, на двери которого красовалась табличка: «Рудольф Новак, детектив». Щёлкнул выключатель, и под потолком вспыхнула лампа, залившая комнату резким холодным светом. Это был обычный рабочий кабинет – письменный стол, металлические шкафы с папками, календарь с видами Праги и розыскные ориентировки на стенах. А ещё это был тупик, потому что единственное окно, за которым сейчас царила ночная мгла, закрывала решётка.
– Если ты решил зайти за бумажником или телефоном, то я хочу сказать, что это не вовремя! – сказала Барбара. – Если не поторопимся, погибнем!
– Не погибнем. Помощь уже близко, я уверен.
– Какая ещё помощь?! – всплеснула руками Барбара.
– Когда твой акробат напал на участок и началась стрельба, наверняка кто-то вызвал подкрепление. – Рудольф подошёл к сейфу, расположенному в углу, и ввёл код. Когда дверца открылась, он взял с полки пару запасных обойм и рассовал их по карманам. – Скоро здесь будет вся полиция Праги!
Барбара вздохнула. Рудольф, похоже, либо слишком упрям, либо просто не понимает опасности, которая над ними нависла. Но стоило ли его винить? В мире простого полицейского не было места колдовству и прыгающим карликам. В одно мгновение его реальность изменилась, а такое нелегко принять.
– Ты помнишь, что случилось со стеной? Как она растягивалась?
– Да, – нехотя произнёс Рудольф, закрывая сейф.
– И этот дым, и платформа с трибуной, и гимн. – Барбара едва сдерживалась, чтобы не перейти на крик. – Вспомни! Всё это ненормально. Этому нет объяснения. Если карлик захочет, он выйдет в одиночку против всей полиции Праги и победит. Потому что он НЕ ИЗ ЭТОГО МИРА! ОН – ДЕМОН, И ТВОИ ПУЛИ ЕМУ НИЧЕГО НЕ СДЕЛАЮТ!
Барбара со свистом выдохнула. Она всё-таки сорвалась на крик, но это и к лучшему. Может, так до Рудольфа дойдёт!
– Возможно, ты права.
– Серьёзно?
– Да, – кивнул Рудольф, направляясь к выходу. – Подождать подмогу можно и на свежем воздухе.
Кабинет Рудольфа находился в глубине здания. Прежде чем выйти на улицу, им предстояло миновать несколько коридоров и большой вестибюль. Все двери были закрыты, а свет выключен – видимо, этой ночью работа кипела только на втором этаже, где допрашивали Барбару. Стоило ли удивляться, что полицейские и судмедэксперты вышли ради неё в ночную смену? Это дело наверняка считалось резонансным, и следствие хотело поставить в нём точку раньше, чем пресса начнёт смаковать леденящие кровь подробности.
Рудольф включил мощный фонарик, который прихватил из кабинета, и первое, что увидела Барбара, – капли крови на полу. Кровавая дорожка тянулась по всему коридору, кое-где на стенах виднелись размазанные отпечатки ладоней. Кто-то был ранен и пытался спастись бегством. Девушка не сомневалась, что, пройдя по кровавым следам, обнаружит в конце растерзанный труп.
Рудольф и Барбара шли молча, прислушиваясь к каждому шороху, но в участке царила тишина. Возможно, мерзкий демон задержался наверху, пируя останками полицейских, – в том, что он ко всему прочему ещё и людоед, уже не оставалось сомнений. А может, готовил очередное эффектное появление. Больше всего Барбара боялась услышать не крики или выстрелы, а звук шарманки. Она точно знала, что, если каким-то чудом выживет, уже никогда не сможет без содрогания слушать этот инструмент.