овек. Это он преследует Барбару.
– Я и не отрицаю, что за Барби охотится какой-то демон, – сказал Бруно. – Но точно не Румпельштильцхен. Эльза обожала страшные сказки и просто взяла этот сюжет из книги, чтобы оправдаться перед Ингрид, а впоследствии – и перед тобой. Представила меня злым королём, а себя – дочкой мельника, запертой в башне. Очень в духе Эльзы, доложу я вам!
– Но зачем ей это понадобилось? – спросила Барбара. – Ведь вы утверждаете, что любили друг друга!
На минуту разговор прервался – в комнату вошла домработница с подносом в руках. На столе возник заварочный чайник, чашки и вазочки с орехами, конфетами и фруктами. Когда женщина ушла, Бруно взял чашку и продолжил:
– Видишь ли, с твоим появлением Эльза очень изменилась. Лишь со временем я понял, что за её милыми странностями, чудачествами скрывалось настоящее безумие. И магические способности не могли ей здесь помочь. Наоборот, они превратили это в настоящую проблему.
– И в чём же выражалось её безумие? – уточнила Барбара, хотя примерно догадывалась, к чему клонит отец.
– Эльзе мерещилось, что тебе что-то угрожает. Все эти опасности, само собой, были вымышленными. Сначала она увешивала твою колыбель защитными амулетами. Изгоняла злых духов благовониями и ритуалами. Потом проклятых талисманов в детской комнате стало больше, чем твоих игрушек! Барбара, я видел, что это переходит в настоящую манию. Поэтому однажды собрал всю эту дрянь в мешок и отнёс на помойку.
Барбара кивнула. Она знала свою мать, и то, что говорил Бруно, очень походило на правду. Гиперопека – второе имя Эльзы Вернер. Но всё же одна вещь не давала Барбаре покоя: да, мать вела себя странно. Да, она перевозила Барбару из одного места в другое. Но – факт оставался фактом! – за ними и в самом деле гонялся демон, круша всё на своём пути! Если мать всё выдумала, то что это такое?! Откуда взялся Румпельштильцхен?
Тем временем Бруно Вернер продолжил свой рассказ:
– Естественно, с Эльзой случилась истерика! Она заперлась у себя на чердаке и не выходила оттуда пару дней. А когда соизволила спуститься, с ней был пёс.
– Что? – не поняла Барбара. – Какой ещё пёс?
– Чёрный, страшный. Я не понимал, откуда эта зверюга взялась. А твоя мать заявила, что он будет жить в детской и охранять тебя. Конечно, я не мог такого допустить! Я вошёл в комнату, чтобы вышвырнуть это кошмарное животное на улицу. Пёс лежал у твоей кроватки, и когда я приблизился, он… превратился.
– В кого?!
– В демона! Он поднялся на задние лапы и обернулся самым настоящим чёртом, с рогами и копытами. Это чудище бросилось на меня и укусило. Вот, смотри…
Бруно оттянул воротник свитера, и Барбара увидела шрамы, явно оставленные острыми зубами.
– На мои крики прибежали охранники и, увидев в спальне какую-то чёрную тварь, разрядили в неё минимум две обоймы.
– Я так понимаю, это не помогло? – мрачно предположил Рудольф.
– Частично помогло. Демон утратил свой облик, стал медленным и неповоротливым. Это оказалась кукла, собранная из кусков гнилого мяса, частей животных и птиц, сшитых грубыми нитками. Эта тварь воняла, и из неё лезли черви!
Барбара поймала взгляд Рудольфа – конечно, они думали об одном и том же. Те самые поляроидные снимки, найденные в абонентском ящике Эльзы Вернер, подтверждали слова её бывшего мужа.
Барбара извлекла фотографии из сумки и протянула их отцу:
– Смотрите, что мы обнаружили в маминых вещах. Думаю, вы говорите как раз об этом.
Бруно Вернер с отвращением уставился на фотографии, а затем отвёл взгляд:
– Да, очень похоже.
– Эту тварь фрау Вернер создала, чтобы ограбить одну церковь в Чехии, – сообщил Рудольф. – Ей нужны были святые мощи.
– А моя дорогая супруга не скучала. – Бруно вернул фотографии Барбаре и вытер пальцы о салфетку: – Как видишь, твоя мать умела создавать подобную мерзость и оживлять при помощи чёрной магии. А может, это её врождённый талант, кто знает!.. Я понимал, что Эльзе надо лечиться. И разумеется, забыть про колдовство. Но прежде чем я успел что-то предпринять, она сбежала и забрала тебя с собой. Все эти годы я искал вас, но Эльза отлично пряталась.
Пазл начинал складываться. Рождение Барбары повлияло на мать так сильно, что она стала использовать свои магические способности на полную катушку. А когда почувствовала угрозу от родственников, просто прекратила с ними всякое общение и сбежала. Тогда получается, что Румпельштильцхен – это её собственное творение. Возможно, она создала эту тварь, чтобы придать своему вранью убедительности. Возможно, хотела с его помощью припугнуть Барбару, показать ей настоящего демона, раз уж та выросла и перестала верить в страшные сказки. Но если матери больше нет, то как остановить череду убийств?
– Кажется, я наконец всё поняла… – произнесла Барбара. – Румпельштильцхена создала мама. Я не знаю, чего он от меня хочет, но знаю одно – он не остановится.
– Здесь ты в безопасности, – попробовал успокоить её отец. – У меня отличная охрана.
– Нет, – встрял Рудольф. – Всё не так просто. Этот демон гораздо сильнее, чем вы можете представить. Он легко расправился с десятком вооружённых полицейских. А ещё он может использовать мертвецов, словно марионеток. И даже умеет влиять на разум, создавая иллюзии. Как только стемнеет, он снова появится.
– Как же вы продержались? – спросил Бруно.
– Мы нашли коробочку со святыми мощами, – сообщила Барбара. – Ту самую, что мама украла в Чехии. Пока этот оберег в доме, демон не сможет сюда войти. Но он обязательно что-нибудь придумает. Чтобы выкурить нас с Рудольфом из хостела, он не постеснялся позвонить в полицию!
Бруно растерянно переводил взгляд с Рудольфа на Барбару и обратно, не зная, что сказать. На улице уже начинало смеркаться, и, если верить словам Барбары и Рудольфа, демон мог явиться в любую минуту.
– Тогда не знаю, как нам сражаться. Создав демона, Эльза явно перегнула палку.
Это было истинной правдой, учитывая, что она не справилась со своим же творением. Прежде чем браться за дело, ей стоило прочитать поучительную историю о докторе Франкенштейне и его Чудовище.
– Вы упомянули, что мама запиралась на чердаке, – сказала Барбара.
– Совершенно верно.
– Может быть, там остались какие-то её записи, книги? Вдруг это поможет нам остановить Румпельштиль… – начала Барбара, и в это мгновение лампочки в люстре затрещали, а затем ярко вспыхнули и погасли. Из соседней комнаты раздался звон разбитой посуды и женский визг.
Все как по сигналу вскочили на ноги.
– Роза! – закричал Бруно Вернер. – С вами всё в порядке?!
Из полумрака слышалась какая-то возня, но домработница молчала.
– Как он вошёл сюда? – растерянно произнесла Барбара. – Почему оберег не сработал?
– Отведите Барбару на чердак, а я постараюсь задержать демона! – сказал Рудольф, выхватывая из-за пояса пистолет.
– Тогда возьми! – Барбара набросила на шею Рудольфа сумку, в которой всё ещё лежала рука святой Варвары.
– Румпель охотится не за мной! – возразил он.
– Возьми это! Или я никуда тебя не отпущу!
Рудольф кивнул. Задержавшись лишь для того, чтобы поцеловать Барбару, он перебросил сумку за спину и двинулся в сторону комнаты, из которой слышались подозрительные звуки. Бруно взял дочь за руку и потащил в противоположном направлении:
– Когда Эльза сбежала, я просто запер чердак и запретил кому бы то ни было туда подниматься! Если там и оставалось что-то полезное, то всё лежит на своих местах.
Тишину разорвал звук выстрела, и сердце Барбары сжалось.
– Рудольф в беде!
– У него пистолет и… твоя сумка. Словом, не пропадёт. А через минуту ему на помощь придут несколько охранников.
Отец и дочь остановились у подножия лестницы, ведущей на чердак. В комнатах и коридорах, которые они оставили за спиной, царил полумрак, но из квадратного люка на потолке лилось призрачное оранжевое свечение.
– Так и должно быть? – спросила Барбара, останавливаясь у нижней ступеньки.
– Нет, – проворчал Бруно.
Всё это выглядело как западня, и тем не менее Барбара ступила на лестницу. Она не могла скрываться от демона до старости, меняя города и страны, как это делала фрау Вернер. Пусть уж лучше всё решится сейчас.
– Барби, я сомневаюсь, что нам стоит туда идти, – произнёс Бруно.
– Почему? – Она пожала плечами. – Если Румпельштильцхен в доме, здесь больше нет безопасных мест. А наверху может найтись что-то полезное.
Барбара поднялась по лестнице и очутилась в просторной комнате без окон, освещённой большими масляными лампадами и свечами. В сухом неподвижном воздухе витал запах благовоний. Это была типичная магическая лаборатория, как её рисует воображение обывателя, – с потолка свешивались амулеты и пучки сушёных трав, на широком столе стояли колбы и бутылочки, а дощатый пол украшала нарисованная мелом пентаграмма. Открытый стеллаж ломился от книг, на алтаре, накрытом чёрной тканью, покоился человеческий череп. Каждый предмет был припорошен пылью, а между амулетами и гирляндами трав многочисленные поколения пауков вили свои сети.
– Не видел это место двадцать лет, – недовольно произнёс Бруно. – И ещё бы столько не видеть…
Не зная, с чего начать поиски и что вообще следует искать, Барбара шагнула к столу. В этот момент из дальнего угла комнаты послышался протяжный скрип. Девушка резко повернулась на звук, но не увидела ничего, кроме нагромождения бесформенных теней. Понимая, что, скорее всего, столкнётся с демоном, она схватила со стола толстую свечу. Рука дрожала, и горячий парафин выплеснулся на пальцы.
– Выходи! – Колени дрожали, но всё же Барбара шагнула навстречу тому, что пряталось в углу чердака.
Она подняла свечу выше, и трепещущее пламя осветило пыльное кресло-качалку и сидевшую в нём женщину. Это была фрау Вернер. Её исхудавшие руки лежали на подлокотниках, глаза и щёки ввалились, волосы висели засаленными лохмами.
Первым молчание нарушил Бруно Вернер: