— Что будете пить, сэр Артур? Скотч, вино? Что-нибудь еще?
— Спасибо, но сегодня я от выпивки воздержусь, — промолвил Дойл, занимая место рядом с Гудини.
— А зря. У меня есть изумительные сигары. — Херст кивнул в сторону огромной коробки на столе. — «Монте-Кристо». Они чудесно сочетаются с бокалом портвейна.
— Я привык курить свой табак, мистер Херст. — Дойл достал трубку и табакерку.
— Пожалуйста, зовите меня просто Уильям. — Херст обратился к Гудини: — А что будет пить великий маг?
— Вы меня знаете. Один бокал, и я начну разговаривать с мебелью.
Тайсон разразился смехом, словно Гудини сказал что-то очень смешное.
— Барнабас большой мастер рекламы, — произнес Херст, расхаживая вдоль кабинета. — В этом он похож на вас.
— Нет, — проговорил Тайсон, — до Гудини мне далеко.
Гудини усмехнулся.
— У Барнабаса сейчас появились несколько артистов, которых он считает весьма перспективными, — продолжил Херст. — Моя корпорация решила обеспечить им рекламу, ведь без прессы в наши дни на экран не пробьешься. Верно, Гудини?
— Конечно.
Херст остановился позади его кресла.
— Я слышал, у вас недавно состоялась любопытная встреча с ясновидящей мадам Роуз.
— Да, мы с ней весело поболтали, — ответил Гудини, в упор глядя на Барнабаса Тайсона.
Тайсон с невозмутимым видом потягивал скотч.
— Мне сообщили, что там возникло какое-то недоразумение.
— Вас правильно информировали, Уильям. Понимаете, мадам Роуз пыталась внушить публике, будто способна общаться с духами из потустороннего мира, а у меня сложилось впечатление, что она бессовестная мошенница. Я высказал свое мнение, но мадам с такой оценкой своей работы не согласилась.
— А зачем вы вообще туда полезли, позвольте спросить? — прохрипел Тайсон. — Какое ваше дело?
— Не советую вам, мистер, говорить со мной таким тоном! — бросил Гудини.
— Джентльмены, джентльмены, успокойтесь, — проворчал Херст. — Вас так легко разозлить, Гудини. — Он принялся снова ходить перед гостями. — Всем известно, мой друг, какой вы непримиримый разоблачитель медиумов. Но мадам Роуз — особый случай. В нее вложены довольно приличные деньги, и нельзя допустить, чтобы они сгорели. Тем более что она скоро заканчивает спиритические сеансы и станет пробоваться в кино. Там ее ждет слава, и вам не будет нужды лишний раз волноваться.
— А если я расскажу всем, как вы освобождаетесь от наручников? — с вызовом спросил Тайсон.
Гудини посмотрел на него, как на назойливую муху.
— Правильно, попытайтесь, добрый человек. Буду вам очень признателен, но одновременно хочу напомнить, кто я такой. Вы возомнили себя крупной рыбой. Наверное, так оно и есть, да только рыба эта плавает в крохотном пруду. А я Гудини. Единственный в мире. Желаете объявить мне войну? Пожалуйста.
— Ладно вам, Гудини. Барнабас погорячился. Будьте к нему милосердны. — Херст положил ему на плечо руку. — Какие ваши планы?
— Относительно чего?
— Мадам Роуз.
— Если она перестанет мошенничать, у меня не будет к ней никаких претензий.
— Ну это уже слишком. — Тайсон выпрямился и раздавил в пепельнице сигару.
Желая сменить тему, Дойл приблизился к окну.
— Какой чудесный вид.
— Очень рад, что вам нравится. — Херст подошел и встал рядом. — Я очень люблю свой город, сэр Артур. Мне так хочется, чтобы в нем все было спокойно. — На его лице появилось озабоченное выражение. — Но в последнее время здесь происходит что-то неладное. На свободу вырвался ужасный убийца. Да, сэр Артур, ужасный. Бежал из тюремной лечебницы «Беллью». Мне сказали, с помощью очень искусных сообщников.
Гудини внимательно слушал, вскинув брови.
— Этого безумца надо обязательно найти, чтобы он предстал перед правосудием, — продолжал Херст. — Признаюсь, для меня это стало навязчивой идеей.
— Да, я читал об этих злодеяниях, — вставил слово Тайсон. — Кошмар какой-то.
— Скоро подоспеет какая-нибудь другая сенсация, и вы почувствуете себя лучше, — заметил Гудини.
— Ваш цинизм неуместен. Жертвами этого маньяка стали миссионеры, спасающие несчастные молодые души. Он, видимо, оккультист. Подлое, гнусное существо. Некий Лавкрафт. — Он на секунду замолчал и повернулся к Дойлу: — В этой истории имеется весьма странный поворот. Дело в том, что во всем этом каким-то образом оказались замешаны вы, сэр Артур.
— Я вообще не в курсе этой истории, — промолвил Дойл, пыхтя трубкой.
— Да, конечно, но полицейский детектив утверждает, что задержал вас на квартире Лавкрафта. Вам удалось скрыться, но он готов подтвердить под присягой, что вы там были. Возможно, ему померещилось, но газеты зачастую публикуют и непроверенную информацию. Публика жаждет сенсаций, и чтобы поддерживать огонь в печи, нужно постоянно подкладывать туда дрова. Вот так обстоят дела, сэр Артур.
— Ну и что? — спросил Дойл без интереса.
Херст улыбнулся.
— Сэр Артур, эту информацию можно подать позитивно. Например, так: на второй день пребывания в Штатах вы узнали из газет об этих чудовищных преступлениях и, преисполнившись гнева, решили провести частное расследование. По этой причине и посетили квартиру предполагаемого убийцы. И так далее. — Херст взял с письменного стола «Дейли джорнал» и положил на столик перед Дойлом. — Что вы на это скажете, сэр Артур?
Заголовок гласил:
ЗА УБИЙЦЕЙ-ОККУЛЬТИСТОМ ОХОТИТСЯ ШЕРЛОК ХОЛМС
— Чепуха! — бросил Дойл. — Дутая сенсация.
— Нет, — возразил Херст, — это не чепуха. Надо успокоить общественность. Намекнуть, что в расследование включился великий детектив.
— Неужели в Америке существует обычай публиковать в прессе небылицы?
Херст помрачнел.
— Меня разочаровывает, что вы недооцениваете серьезность ситуации.
— Вы находите это серьезным подходом? — спросил Дойл.
— Артур, в Нью-Йорке к таким вещам относятся совсем иначе, чем в Англии, — вмешался Тайсон.
Херст вздохнул.
— Признаться, я удивлен. В мире нет лучшей валюты, чем хорошая реклама. Сэр Артур, мне казалось, вы ухватитесь за такую возможность с учетом тех обид, какие вам нанесли в британской прессе.
— Нет, я категорически возражаю, чтобы мое имя или имя Шерлока Холмса использовали таким образом. И если вы это сделаете без моего согласия, я опубликую опровержение в «Нью-Йорк таймс».
— Ну что ж, придется поместить в газетах рассказ полицейского.
— Поступайте как знаете. — Дойл встал и протянул руку Херсту. — Мы неплохо посидели. Спасибо за прием, мистер Херст. — Он направился к двери.
Гудини также поднялся.
— Погодите, джентльмены! — крикнул вслед Тайсон. — Мне не хочется, чтобы наша встреча закончилась таким образом. — Он протянул два конверта. — Здесь приглашения. В субботу вечером, на Хэллоуин, мадам Роуз устраивает в своем имении костюмированный бал. Она очень надеется видеть вас обоих среди гостей. Приходите, джентльмены. Выпьем, поболтаем, и все недоразумения разрешатся сами собой.
Гудини молча спрятал приглашение во внутренний карман пиджака.
— Пожалуйста, передайте мадам Роуз, — сказал Дойл, пожимая руку Тайсону, — что я буду очень рад с ней познакомиться.
ГЛАВА 26
Мадам Роуз готовилась ко сну. Облачилась в ночную рубашку из пурпурного шелка, сверху накинула пестрый халат. Положила серьги на туалетный столик. Внимательно посмотрела на себя в зеркало, перевела взгляд вправо и, увидев в дверях фигуру, застыла. Она даже не услышала, когда он вошел. Еще секунда, и мадам Роуз ощутила на шее его дыхание.
— Дариан, — прошептала она, хватаясь за мраморную крышку туалетного столика так, что побелели костяшки пальцев.
Он начал мягко гладить ее бедра и живот.
— Дариан, — повторила мадам Роуз настойчивее.
А он уже забрался дальше. Дыхание мадам Роуз стало прерывистым, она вся съежилась.
— Дариан!
Теперь рука переместилась в пах.
— Нет, Дариан, нам нельзя, — почти крикнула мадам Роуз. — Нельзя!
Не обращая внимания, он стал покусывать ее белоснежные плечи и шею.
— Пожалуйста… пожалуйста, не надо, — умоляла она, чувствуя, что слабеет.
Он грубо толкнул ее к постели, задрал ночную рубашку и ухватил ладонями ягодицы.
— Перестань, Дариан! Перестань! — Она попыталась заглянуть ему в лицо.
Неожиданно он бросил возню под рубашкой и, скрипя зубами, схватил мадам Роуз за шею. Большие пальцы уперлись в горло. Она начала задыхаться. Затем он так же неожиданно ее отпустил и стремительно покинул спальню. Дверь сильно хлопнула, и задрожала стена.
Мадам Роуз оправила дрожащими руками рубашку и бессильно опустилась на пол. Сердце отчаянно колотилось.
Через четыре часа мадам Роуз все еще не могла заснуть. Она боялась. Чувствовала, что он опять пришел и стоит где-то там, рядом. Она зажмурилась. В последние недели ее страх изменился. Она теперь боялась за Дариана, не понимая, что с ним происходит. Боялась его молчания, холодной сдержанности, лихорадочного блеска в глазах. Она слишком хорошо знала, что это означает.
Он находился у двери ее спальни со свечой в руке. Мадам Роуз ждала, ощущая, как от напряжения немеет тело. Вскоре свет под дверью поблек. Дариан удалился. Ей показалось, что она слышит его шаги на лестнице. Часы на стене показывали половину третьего ночи. Осознав, что заснуть не удастся, она села, пригладила волосы, скользнула ногами в тапочки, встала, набросила на плечи халат.
Скрипнула входная дверь. Мадам Роуз выбежала в коридор, неслышно поднялась по лестнице и вышла из дома. Тут же налетел свирепый октябрьский ветер. Ежась от холода, она посмотрела на небо, где крутились темные облака, закрывая луну. Впереди смутно вырисовывались скалы, нависшие над кладбищем у ивовой рощи.
Слева вдалеке что-то блеснуло. Мадам Роуз показалось, что это фонарь Дариана, и она направилась туда по широкой гравиевой дорожке. Миновала аккуратно подстриженный высокий кустарник, большой мраморный бассейн, накрытый до лета, длинную поленницу у стены. Всмотрелась.