Локис переоделся в куртку связиста, а на того надели форму МЧС России. Строго-настрого приказали молчать. Игра с переодеванием основывалась на предположении о том, что командир подводной лодки никогда не видел Дмитрия Никитенко вживую. «Максимум, что он мог видеть, так это его фотография, – озвучивал свои размышления сержант. – Но фотография – это ведь одно. А небритый мужчина в куртке с капюшоном да еще и в защитных от ветра очках – совсем другое. Командир примет меня за этого предателя. Главное – не дать ему шансов усомниться. Он ведь ждет своего агента и не ожидает подобного рода подвоха».
Как только отведенная Джонсоном пятиминутка начала истекать, десантники сымитировали драку. Морпехи поверили в то, что она на самом деле состоялась. Затем прапорщик вывел из укрытия связиста, переодетого в Локиса. Связист при виде американцев отважился произнести реплику. Однако из-за долгого пребывания кляпа у него во рту он оказался не в состоянии выговорить что-либо членораздельное. Галченков не позволил ему повторить попытку и оглушил изменника на глазах у американцев. Эта решительность не вызвала у последних ни капли недоверия. Она, наоборот, укрепила их в мысли, что еще один русский решил перейти на сторону США.
Конечной целью всего этого маскарада было отнюдь не спасение собственных жизней. Десантники не желали погибать, не попытавшись нанести противнику максимальный вред. Таким вредом в идеале могло быть уничтожение подводной лодки. На это они и рассчитывали. Но при этом оба прекрасно осознавали, что сделать это будет крайне нелегко. Поэтому запасным вариантом было выведение субмарины из строя. В любом случае русские рассчитывали на то, чтобы точная информация о месторождении газа даже теоретически не смогла попасть в Соединенные Штаты. И Володя, и Саня шли ради достижения этой цели на самый отчаянный риск.
Гарфункель, завидев подпрыгивающие на полу гранаты, на мгновение застыл. Затем резко отпрянул и сразу же сиганул за ближайший пульт. «Какое-никакое, но укрытие», – лихорадочной мыслью пронеслось в голове. По крайней мере, это было лучше, чем оставаться в непосредственной близости от взрывных устройств, готовых к детонации.
Одновременно в сознание стал приходить Дмитрий Никитенко, переодетый в форму МЧС. Голова его гудела от тяжести и боли. Предатель открыл глаза. Он не вполне понимал, где находится. Сумев сфокусировать взгляд на ближайших предметах, он громко выругался. Единственное из того, что агент рассмотрел, были те самые гранаты. Они легли всего лишь в полуметре от него.
Внезапно связист вспомнил историю своего предательства и все последующие события. Они предстали перед ним как отчетливые картинки, которые стремительно сменяли друг друга. «На хрена я все это делал?» – с неподдельной горечью и отчаянием спросил он у самого себя. Ответить самому на данный вопрос ему не удалось. Последовали синхронные взрывы гранат. Взрывная волна разошлась по помещению, уничтожая или значительно повреждая все на своем пути. В считаные доли секунды разлетелись осколки мониторов и пультов. Помещение заволокло густым дымом. За его пеленой слышались стоны раненых.
32
Володя влетел в рубку. Внизу синхронно громыхнули два взрыва. Морской пехотинец, находившийся в рубке, успел повернуться еще до детонации гранат. Взрывы лишь укрепили его в мысли о том, что перед ним опасный враг. Американец принял боевую стойку и с кулаками налетел на русского. Тот ничуть не растерялся: каждый удар противника он мастерски блокировал. Янки это заметно злило. Он подался немного назад, выгадал момент и попытался ударить Локиса ногой с разворота. Сержант ловко отпрыгнул. Нога атакующего стукнулась о стенную панель. Морпех сморщился от боли и грохнулся вниз. Десантник не дремал, желая припечатать того к полу. Но едва он успел размахнуться для нанесения удара, противник резко откатился в сторону. Кулак россиянина со всей силы ударился об пол. Враг тут же напал на него со спины и начал душить. Владимир цепко схватил напавшего за ворот куртки и резко дернул, перебрасывая того через голову. Прием удался. Американец разжал руки и секундой позже грохнулся на спину. Сержант не позволил ему опомниться и несколькими кулачными ударами отправил в нокаут.
Оставив бойца лежать на полу, Локис осмотрелся. Автомат морского пехотинца стоял у стены, будто только и ожидал нового хозяина. Русский схватил оружие и живо выскочил на палубный настил. Он очень беспокоился за своего товарища. Оказалось, что на помощь товарищу он подоспел вовремя. Галченков все еще дрался с хорошо подготовленным американским солдатом. Сержант подбежал к ним и оглушил американца прикладом. Тот сразу же обмяк и рухнул на настил.
– Ты не опоздал. Спасибо, – улыбнулся прапорщик. – А то намаялся я с этим америкосиком. Знатный вояка оказался.
– Всегда пожалуйста, – также с улыбкой ответил сержант. – Нам в самую пору уносить отсюда ноги. Пока эти хозяева не опомнились.
– Я так понимаю, что все идет по плану? – на всякий случай уточнил напарник.
– Надеюсь, что да, – коротко сказал Володя и направился к сходням. Друг незамедлительно последовал за ним.
Десантники вернулись на льдину. Возвращаться в прежнее укрытие не было никакого смысла. Они без раздумий побежали к торосу неподалеку от кромки льдины и спрятались за ним. Подлодка оттуда прекрасно просматривалась. Из открытого люка ее рубки валил дым.
– Ну, ты им и накочегарил, – заметил Саня. – Наверное, у них там шок и трепет.
– Кто его знает, что там у них сейчас на самом деле. Взрывы были. Дым клубится. Но это еще ни о чем конкретном не говорит, – сдержанно реагировал напарник, держа люк субмарины под прицелом трофейного автомата.
Это был «М16» – один из наиболее распространенных автоматов в мире. Он состоит на вооружении многих стран Европы, Азии, Африки и Америки. Теперь один из его образцов находился в руках русского десантника. Он держал это американское творение из стали, алюминия и пластмассы с определенным чувством отчуждения. Конечно же, контрактнику было привычнее и сподручнее использовать родной автомат Калашникова. Однако в данной ситуации особо привередничать не приходилось. Нужно было пользоваться тем оружием, которое имелось. И Локис был готов на все сто процентов воспользоваться автоматом «М16» в борьбе с американцами.
– Понимаешь, – вновь стал рассуждать сержант. – Это были ведь всего лишь две гранаты. Какой вред они нанесли врагу, непонятно… Странно, что никто не спешит выбежать наружу.
Едва он докончил последнюю фразу, как из люка показался морской пехотинец. Было видно, что тот заметно волновался. Однако американец рванул в сторону носового зенитного орудия. Разрешить противнику воспользоваться им русские не собирались. Сержант прицелился и нажал на курок. Прогремел выстрел. Морпех упал как подкошенный и свалился в воду.
– Отбегался, сердешный, – прокомментировал прапорщик и вздохнул.
– Перестань вздыхать. У нас нет другого выбора. Здесь ситуация простая, как яйцо. Думаю, что ты это понимаешь не хуже, чем я. Мы мирные люди, но наш бронепоезд стоит на запасном пути. Америкосы думали, что все будет гладко. Да прогадали. Не на тех нарвались.
В люке показалась чья-то голова.
– Смотри, как осторожничает, – процедил сквозь зубы Локис.
– На чужих ошибках учится, – промолвил Галченков.
– Он пытается нас высмотреть? Или как?
Вместо ответа со стороны подлодки прозвучала короткая автоматная очередь. Человек из люка стрелял в сторону льдины. Делал он это наобум. Ни одна из пуль не прошла даже в десятке метров от русских. Однако при повторной попытке последствия для них могли быть и более плачевными. Владимир не желал лишний раз испытывать судьбу. Он полностью полагался на трофейный автомат. Ему не составило большого труда взять на мушку торчащего из люка американца и ответить тому метким одиночным выстрелом. В том, что выстрел оказался метким, не пришлось усомниться. После него неприятель громко вскрикнул.
– То ли ранен, то ли убит. Но уж в любом случае свою метку ты ему поставил, – сказал Александр. – Если выжил, то до конца дней своих помнить будет…
– Да я его в плечо ранил, – уверенно заявил Владимир. – Не хотел ему в голову стрелять. Пусть лучше остальных предупредит, чтобы не совались. Пока в этой берданке будут патроны, ни один америкос не сможет покинуть подводную лодку. Как думаешь, после этого субчика еще кто-нибудь рискнет показаться нам на глаза?
– Америкосов ведь трудно понять, – засомневался товарищ. – Кто-то испугается и ни за какие коврижки не полезет в люк. Но ведь может выискаться какой-нибудь хлыщ с замкнутыми на комиксах клеммами. Возомнит себя супергероем и полетит на борьбу с «русской угрозой».
– Ну, если такой супермен появится, мы дадим ему понять, что его плащ не для полета, – усмехнулся сержант, поглаживая оружие.
Десантники не сводили глаз с субмарины. Секунды тянулись медленно, как никогда. Тревожность от ожидания стремительно нарастала. Американцы явно должны были что-то предпринять.
На океан снова опустился густой туман. Пространство за подводной лодкой перестало просматриваться. Ее очертания постепенно терялись. Она все больше и больше походила на призрак великана, прилегшего отдохнуть.
Внезапно судно вздрогнуло, заставив вздрогнуть и русских. Послышался шум двигателей. Оставаясь на поверхности, подводная лодка дала задний ход. Ее скорость все больше и больше увеличивалась. Не прошло и минуты, как она полностью растворилась в тумане.
– Черт побери, они смылись! – негодующе воскликнул прапорщик. – Вот так просто взяли и смылись. Ну почему все происходит именно вот так? Почему наши усилия, наш риск оказались напрасными? Неужели все, что мы делали, было зря? Володя, где справедливость? Где наша с тобой заслуженная победа?
– Не унывай, Галча, все еще будет. Наша победа не отменяется. Она переносится на более поздний срок. И от нас с тобой зависит, когда этот срок подойдет. Надеюсь, что это случится очень-очень скоро.