Необходимо указать, что «расстояние и время — такие понятия, о которых эскимосу трудно рассказать что-либо европейцу», как говорит Шерард Осборн в своей книге, посвященной экспедиции Мак-Клюра. Ведь эскимос не умеет считать дальше десяти! Доктор Рэ говорит, что хотя впоследствии он имел основания предполагать, что эскимос подразумевал именно Большую рыбную реку, находившуюся лишь в 70–80 милях от места, по которому они проходили, но в тот момент он не мог добиться от эскимоса большего, чем то, что место катастрофы находилось где-то за какой-то крупной рекой. Не узнав ничего больше про судьбу Франклина, Рэ был вознагражден получением некоторых убедительных доказательств правдивости сообщения эскимоса. Он обнаружил у эскимосов ряд предметов, несомненно принадлежавших экипажу «Эребуса» и «Террора». Тогда Рэ решил продолжать свой путь на север с тем, чтобы, с одной стороны, выполнить взятую на себя географическую миссию, и, с другой, — попытаться напасть на след партии Франклинова экипажа, искавшего спасения на материке, по-видимому, где-то в этом районе. К сожалению, ему не удалось выполнить свой план целиком. Обстоятельства помешали ему проникнуть далеко на север, и вскоре он был вынужден повернуть обратно к устью реки Кастора и Поллукса. Отсюда Рэ пошел прежней дорогой через сушу на свою базу в бухту Репульс, собирая по пути сведения и предметы, относящиеся к пропавшей экспедиции.
О результатах своих поисков Рэ сделал в Лондоне членам адмиралтейского совета нижеследующее донесение:
«Утром 20 апреля навстречу нам попался очень неглупый эскимос, везший на запряженных собаками санях мясо мускусного быка. На наше предложение провести с нами дня два он сразу согласился. Моментально свалив свой груз в снег, он был готов присоединиться к нам. Когда я объяснил ему свою цель, он сказал, что нам лучше всего поехать той дорогой, которой он приехал. Несколько разгрузив свои сани, мы продолжали путь уже с большей легкостью. Впоследствии к нам присоединился еще один туземец, который накануне отсутствовал, находясь на тюленьей охоте. Он очень желал нас видеть, приходил рана утром в наш снеговой домик, а затем пошел по нашим следам. Этот туземец был очень разговорчив; на наши обычные вопросы, видел ли он когда-либо раньше белых людей, суда или лодки, он ответил отрицательно, но добавил, что целая партия «каблунанов», то есть белых людей, умерла с голоду далека к западу от того места, где мы тогда находились, за большой рекой. Он прибавил, что не знает точно этого места, что никогда там не был и что не может нас туда проводить. Сущность тех сведений, которые нам в этот раз и впоследствии удалось получить, сводится к следующему:
«Весною, четыре зимы тому назад (в 1850 году), когда несколько эскимосских семей охотились на тюленей у северного берега большого острова, называемого на картах Землей короля Уильяма, они видели около сорока белых людей, пробиравшихся все вместе через лед по направлению к югу и тащивших за собою сани и лодку. Они проходили вдоль западного берега вышеупомянутого острова. Ни один из них не мог говорить на языке эскимосов настолько хорошо, чтобы его можно было понять; но они объяснили туземцам знаками, что их судно или суда затерты льдами и что они теперь пробираются туда, где можно-рассчитывать поохотиться на оленей. Все они, за исключением офицера, тащили сани за канат, и по их изможденному виду можно было заключить, что у них не хватает съестных припасов; они купили небольшую тушу — или кусок туши — тюленя у туземцев. Про офицера говорили, что он был высокий, полный пожилой человек. Вечером они раскинули палатки для ночлега.
«Через несколько времени в ту же самую весну, но прежде, чем тронулся лед, было найдено несколько могил, а также около 36 трупов на материке и 5 трупов на острове, неподалеку, на расстоянии одного дня пути к северо-западу от устья большой реки, которая должна быть не что иное, как Большая рыбная река, о которой говорит Бак, так как описание реки, а также низкого берега по соседству с мысом Огль и островом Монреаль вполне согласуется с описанием сэра Джорджа Бака. Некоторые трупы были закопаны, некоторые лежали в палатках; другие были найдены под лодкой, которая была перевернута так, чтобы служить убежищем, остальные лежали разбросанные в разных направлениях. Один из трупов, найденных на острове, был, как предполагают, трупом офицера, так как у него через плечо была надета на ремне подзорная труба, а под ним лежало двухствольное ружье.
«По обезображенному виду некоторых трупов, а также по содержимому котлов было очевидно, что наши несчастные соотечественники были вынуждены прибегнуть к людоедству, чтобы не умереть. Некоторые из этих несчастных, вероятно, выжили до прилета диких птиц (приблизительно до конца мая), так как неподалеку от сцены этой тяжелой драмы туземцы слышали ружейные выстрелы и были найдены свежие кости и перья гусей.
«Амуниции у них, по-видимому, было достаточно, так как туземцы высыпали на землю порох из бочонков и ящиков, а ниже высшей точки прилива были найдены пули и дробь, вероятно оставленные на льду у берега незадолго до начала весны. По всей вероятности, у них было несколько подзорных труб, ружей (причем некоторые двухствольные), часов, компасов и т. п.; все это, повидимому, было сломано, так как я видел у туземцев части этих предметов; я купил все, что мог, включая несколько серебряных ложек и вилок, орден (Order of merit) в виде звезды, и небольшую серебряную тарелочку с выгравированной надписью «Сэр Джон Франклин, Командир Ордена Бани» («Sir John Franklin, К. С. В.»).
«При сем прилагаю список главнейших приобретенных мною предметов, с выгравированными на них инициалами и с набросками выгравированных на ложках и вилках гербов. Все эти предметы я буду иметь честь вручить Вам по приезде моем в Лондон.
«Ни один из встреченных мною эскимосов не видел белых людей, ни живых, ни мертвых, никто из них не был там, где были найдены трупы, а сообщенные ими сведения они почерпнули из рассказов тех, кто там был и видел, как белые люди шли по льду.
«Судя по всему слышанному мною, нет оснований полагать, что туземцы совершили над ними какое-либо насилие.
«Список купленных у эскимосов предметов, которые, по их словам, были найдены вместе с трупами: 1 серебряная столовая ложка; герб — голова животного с распростертыми над нею крыльями; 3 серебряных столовых вилки: герб — птица с распростертыми над нею крыльями; 1 серебряная столовая ложка: герб и инициалы — F. R. М. С. (капитан Крозье, «Террор); 1 серебряная ложка и 1 вилка: герб — птица с лавровой веткой в клюве, девиз: «spero meliora»; 1 серебряная столовая ложка, 1 чайная ложка и 1 десертная ложка: герб — голова рыбы, обращенная вверх, с лавровой веткой с каждой стороны; 1 серебряная столовая вилка: инициалы — Н. D. S. G. (Гарри Д. С. Гудсир, лекарский помощник, «Эребус»); 1 серебряная столовая вилка: инициалы — А. М. D. (Александр Мак-Дональд, лекарский помощник, «Террор»); 1 серебряная столовая вилка: инициалы — G. А. М. (Джиллис А. Мэклин, помощник капитана, «Террор»); 1 серебряная столовая вилка: инициалы — J. Т.; 1 серебряная десертная ложка: инициалы — J. S. Р. (Джон О. Педди, врач, «Эребус»); 1 круглая серебряная тарелка с выгравированной надписью: Sir John Franklin, К. С. В.; звезда или орден с девизом: Nec aspera torrent, G. К. III, MDCCCXV».
«Кроме того, целый ряд предметов без особых отличительных признаков. Все эти предметы, равно как и перечисленные выше, будут вручены секретарю Гудзоновской компании.
Джон Рэ
Бухта Репульс Июль 1854 года».
Как видно из этого отчета, сведения, собранные доктором Рэ, были почерпнуты от людей, не бывших лично на месте катастрофы, а следовательно трудно было в то время поручиться за абсолютную правильность их. Все же не подлежало сомнению, что самый факт гибели части экипажа Франклиновых судов не был выдуман, об этом свидетельствовала логичность рассказа эскимоса, подкрепленного вещественными доказательствами.
На основании сведений, сообщенных доктором Рэ, можно было придти к следующим, довольно определенным выводам. Прежде всего представлялось очевидным, что какая-то, более или менее многочисленная партия людей — членов пропавшей экспедиции — достигла материкового побережья где-то в районе реки Большой рыбной. По-видимому, среди них были офицеры и матросы с обоих кораблей, так как немногие вещи, приобретенные у эскимосов, носили имена как «Эребуса», так и «Террора». Лучшим примером этого могут служить: звезда Гвельфского ордена, принадлежавшая несомненно самому Франклину, и серебряные предметы, украшенные инициалами Крозье.
Шерард Осборн, деятельный участник нескольких спасательных экспедиций, внимательно изучил представленные доктором Рэ материалы и очень высоко оценил их значение. Его мнение по этому поводу состояло в предположении, что Франклин, вероятнее всего, отправил на юг часть своих людей, в надежде на то, что им удастся благополучно добраться до материка. К такому образу действия его могло бы вынудить затруднительное положение кораблей, застрявших в какой-нибудь бухте, редко освобождающейся от льда. Он мог рассчитывать, что снаряженная партия найдет себе какие-либо средства существования в районе устья которой-нибудь из больших рек. впадающих в эту часть Ледовитого моря. По всей вероятности, эта партия имела поручение возможно скорее добраться до жилых мест, пересечь континент в направлении к Атлантическому океану и широко оповестить население, печать и власти о печальном положении своих товарищей, оставшихся на новую зимовку среди льдов. Так казалось Осборну, и так думали многие современники, знакомые с условиями работы и жизни в Арктике. Очевидная гибель этой партии сильно озаботила всех, тем более, что было ясно, что катастрофа произошла несколько лет тому назад, и Франклин за минувший промежуток времени не нашел других путей, чтобы дать знать о себе. Насколько правильно было предположение о том, что группа несчастных, о которой рассказывал эскимос, была лишь отдельным, специально посланным отрядом, будет видно из дальнейшего. Во всяком случае уже из данных Рэ можно было заключить, что командование пропавшей экспедиции несомненно смотрело на район устья реки Рыбной, как на область, откуда вернее всего придет спасение. Лишним доказательством этому может служить то, что на «Эребусе» и «Терроре», конечно, каждый человек знал историю экспедиции Джона Росса в 1829–1833 годах, когда, в результате его долголетнего отсутствия, на поиски его была снаряжена спас