севера: от него получаются мясо, шкуры, из которых полярные жители шьют одежду и обувь, и строятся жилища. На обширных пустынных пространствах Заполярья олень и собака пока единственные средства передвижения во всякое время года.
Оленеводство при рациональной постановке может быть большим источником народного дохода. Так, например, в Аляске до 1890 г. не было оленей, и эскимосы занимались только морскими промыслами и охотой. Вследствие почти полного истребления на Аляске зверей среди эскимосов начались голодовки и вымирание.
Тогда один доктор, Джаксон, предложил правительству повести борьбу с голодом среди эскимосов путем ввоза на Аляску с Чукотского полуострова оленей. Но этот план показался правительству настолько абсурдным, что оно отказало в ассигновании денег на покупку оленей. Доктор Джэксон путем подписки собрал около 2000 долларов и приобрел в Сибири в 1891 т. 16 оленей, и в 1692 г. 171 оленя. Ввоз оленей продолжался до 1902 г., когда русское правительство запретило вывоз оленей.
Оленье стадо в Аляске возрастало, как показывают следующие цифры:
Оленное хозяйство возродило эскимосов Аляски и стало источником обогащения капиталистов.
За четверть века оленеводство на Аляске сделалось значительной отраслью промышленности. В настоящее время оленье мясо вывозится в мороженом виде и в виде консервов во все штаты Северной Америки. Ценность экспорта оленьего мяса из Аляски составляет в настоящее время сумму свыше одного миллиона рублей.
Советская Арктика стоит по числу оленей на первом месте, что видно из приводимой здесь таблицы.
Из 4 миллионов общего количества оленей в арктической области насчитывается:
В Советском секторе Арктики район распространения оленеводства охватывает весь сектор от границ Финляндии вплоть до Берингова пролива. Оленеводство носило у нас преимущественно первобытный, натуральный характер и служило удовлетворению только непосредственных нужд оленеводов — лопарей, ненцев, чукчей и якутов.
Между тем необозримые полярные тундры Советского Союза могли бы свободно прокормить не менее 15 миллионов голов оленей.
Это значит, что тундры стали бы поставщиком большого количества мяса, мехов и кож.
Существовавшая система оленеводческого хозяйства, конечно, не могла создать такого большого стада оленей. Создание крупного стада возможно только путем организации оленеводческих совхозов и колхозов.
Строительство совхозов и коллективизация кочевников-оленеводов настоятельно выдвигают, в свою очередь, необходимость детального обследования заполярных тундр с целью выяснения наилучших пастбищ, необходимость изучения заразных болезней, свирепствующих среди оленей, и других мер. Такие меры уже предпринимаются, и надо надеяться, что оленеводство на нашем севере будет быстро развиваться, так как этому вопросу советское правительство уделяет должное внимание.
Арктические острова и тундры могут быть использованы и как питомники для разведения пушных зверей в неволе. Полярные пушные звери благодаря хищническому способу охоты находятся на пути к полному исчезновению. Меньше становится песца, сильно истребляется заходящая летом в тундру лисица, редким зверем является горностай. Истребление в Арктике ценных пушных зверей и в то же время большой спрос на мировом рынке на меха полярных животных поставили на очередь вопрос о разведении этих зверей в неволе. Первые опыты устройства питомников и зооферм для разведения песцов и лисиц были проделаны в Канаде. Опыты увенчались успехом. Теперь «лисьи» фермы и песцовые питомники насчитываются в Канаде уже сотнями. Питомники и зоофермы сосредоточены преимущественно на полярных островах принца Эдуарда, а также на Аляске. Повидимому, разведение пушных зверей в неволе сделается в ближайшем будущем распространенным промыслом. Пример Канады вызвал подражание и в Соединенных Штатах, в Японии и Скандинавии.
Многие наши полярные острова, как остров Врангеля, Baйгач, Новая Земля и Ново-Сибирскне, являются более подходящими для устройства на них питомников и зооферм, чем полярные острова Канадского сектора. Дело в том, что наши острова более доступны и для пароходов, климат на них значительно мягче, чем на островах Канадского сектора, и на них легче можно доставать пищу для зверей (в частности птицу).
Без сомнения, в ближайшие же годы некоторые советские полярные острова будут превращены в питомники и зоофермы для разведения пушных зверей.
Надо сказать, что первые шаги в этом отношении уже предприняты. Так, на Соловецких островах устроен питомник чернобурых лисиц, а в 1927 г. Госторгом был организован песцовый питомник на острове Колгуеве. Песцы были привезены в количестве нескольких сот штук из Печорского края и выпущены на остров. В некоторых местах острова были устроены кормушки, куда в определенное время кладется корм для песцов. Песцы скоро привыкли к кормлению и прибегают к кормушкам, когда захотят есть. При рациональной постановке таких питомников и зооферм разведение пушных зверей на островах Ледовитого полярного моря может стать очень выгодным делом. Шкуры голубого песца, например, ценятся по 200–250 рублей.
В 1930 г. был организован питомник голубых песцов на острове Кильдине. В этом питомнике около 400 песцов. В ближайшие годы число песцов будет доведено до 2 тысяч.
Несколько лет тому назад вопрос, возможно ли земледелие и сельское хозяйство в Арктике или по ту сторону полярного круга, сочли бы вопросом сумасшедшего.
Но теперь можно вполне серьезно говорить о полярном земледелии, по крайней мере на Кольском полуострове.
Несколько лег назад за полярным кругом, в Хибинской тундре, на берегу снежного озера, выросла первая в мире заполярная сельскохозяйственная опытная станция. Кругом станции расстилаются болота. Часть болот была осушена и превращена в поля, и незаходящее солнце впервые стало согревать посеянные на осушенных участках рожь, овес, клевер и картофель.
Каковы же были результаты этого смелого опыта? Результаты были удивительные. Урожай на опытном поле Хибинской станции превзошел урожай на черноземных степях Украины! Гектар осушенного и удобренного болота в Хибинской тундре, по ту сторону полярного круга, дал ржи и овса по 7 тонн, картофеля 50 тонн, сена (тимофеевки, люцерны и клевера) около 7 тонн.
На огороде опытной станции в Хибинах были получены большие кочаны капусты, чем была опровергнута легенда о том, будто капуста не завивается в полярных странах, вследствие, якобы, непрерывного полярного дня. В Заполярье вполне созревают репа, свекла, брюква, морковь, редиска, петрушка. Все эти овощи выращиваются даже на Кольском опытном пункте, расположенном еще севернее Хибинской опытной станции. — почти у 69° сев. шир. Кольский пункт является самым северным аванпостом борьбы человека с природой.
Конечно, сельское хозяйство и огородничество возможны в Заполярье только в известных пределах, но если человек научится выращивать в полярных тундрах даже один картофель, то и это внесет целую революцию в хозяйственной жизни севера.
В настоящее время в районе рек Жемчужной и Белой (в Хибинах) заложен молочно-животноводческий и огородно-сенной совхоз. Для этого совхоза предположено осушить до 800 га болот. Через несколько лет вместо болот вдоль рек Жемчужной и Белой зацветут луга, огороды и сенокосы, и район станет неузнаваемым.
Как удивился бы, вероятно, всему этому генерал Зиновьев, воспитатель царя Александра III, если бы он мог воскреснуть из мертвых. Когда известный деятель севера М. К. Сидоров подал в 1867 г. «наследнику престола», будущему царю Александру III записку, озаглавленную «О средствах вырвать север России из его бедственного положения», этот «ученый» генерал ответил Сидорову: «Так как на севере постоянные люди и хлебопашество невозможны и никакие другие промыслы немыслимы, то, по моему мнению и моих приятелей, необходимо народ удалить с севера во внутренние страны государства, а вы хлопочете наоборот и объясняете о каком-то Гольфштреме, которого на Севере быть не может (!). Такие идеи могут проводить только помешанные».
Однако творческая воля освобожденного народа показала, что пролетарий, вооруженный наукой и техникой, может победить и полярную природу. Будущее покажет нам преображенный север, где возникнут новые очаги социалистической культуры.
Арктика и ее моря являются кратчайшим морским путем из стран Западной Европы в страны Восточной Азии — Китай и Японию, а также в Западную Америку.
Мы уже видели, что почти четыреста лет тому назад англичане, а за ними голландцы делали усиленные попытки попасть северным путем в далекие страны востока и юга, в Китай, Японию и Индию. Но все эти попытки неизбежно кончались неудачей.
После плавания Норденшельда, о котором мы рассказали уже выше, было много попыток пройти северо-восточным проходом, но все они заканчивались неудачей. Географы стали считать, что северо-восточный проход из Атлантического океана в Великий практически невозможен.
Только в 1893 г., когда было приступлено к постройке Сибирской железной дороги, было решено сделать попытку доставить некоторые материалы в Сибирь северным морским путем. Два парохода — «Лейтенант Овцын» и «Лейтенант Малыгин» — и парусная баржа «Лейтенант Скуратов» благополучно прошли Карское море и поднялись по реке Енисею до города Енисейска.
После этого были предприняты исследования устьев Оби и Енисея, Югорского Шара, Карских Ворот и Карского моря.
Во второе десятилетие XX века, с целью более детального обследования побережья Сибири и Сибирского Ледовитого моря, были построены по образцу знаменитого нансеновского «Фрама» два специальных парохода-ледокола: «Таймыр» и «Вайгач» (те самые, на которых в 1913 г. Вилькицкий открыл Северную Землю (см. главу вторую). Начиная с 1910 г., «Таймыр» и «Вайгач» ежегодно совершали плавание по Северному Ледовитому морю вплоть до начала мировой войны.