– Привет, служивые! – бодрым голосом поприветствовал зверь воинов. – Откуда нынче мокрых дворян вылавливают?
– Из женской бани, – смеясь, ответил один из воинов. Из-за спин своих товарищей он не видел того, кто спрашивает. Остальные просто окаменели от неожиданности.
– Ай-я-яй! – покачал мордой хранитель. – Нехорошо. Недостойно берольда. Мурланд, что нового ты там надеялся увидеть?
Сам берольд тоже пребывал в глухом ступоре. А между тем веревка на его плечах ожила. Она, словно змея, начала сползать с пленника.
– Поступок этого парня действительно безнравственный и требует серьезного наказания. – Черный хищник сел на задние лапы и не торопясь облизал переднюю.
Мало кого в своей жизни стражники слушали с таким вниманием. Они даже не заметили, как путы преступника оплели их собственные ноги. Варлок продолжил:
– Однако держать человека в мокрой одежде на продуваемой всеми ветрами площади не годится. Он может простудиться и умереть, а это чересчур жестоко даже для тайного наблюдателя в женской бане. Если никто не возражает, я отведу его переодеться в сухое.
Никто почему-то не возражал, и Мурланд опасливо вышел из окружения. Он не мог понять, что происходит, но предпочел последовать за говорящим животным.
– Не оглядывайся и не ускоряй шаг. Будем проходить мимо караула ворот – скажи охранникам, что на площади беспорядки.
– Угу, – промычал берольд. На большее он сейчас был неспособен.
Когда хранитель и Мурланд скрылись под аркой северных ворот, конвой пришел в себя и сообразил, что их одурачили. Воины бросились в погоню, и если бы не веревка…
Тем временем караульные обратили внимание на мокрого берольда. Прежде чем выпускать его из города, они собирались поинтересоваться столь необычным видом знатного прохожего.
– Солдат, что у вас сегодня творится на площади? – опередив охранника, начальственным тоном строго спросил Мурланд.
Караульные поспешили взглянуть, о чем речь, и увидели кучу малу своих коллег. Понятное дело, что мокрая одежда пешехода сразу была забыта. Служивый побежал на доклад к начальнику, а второй пропустил Мурланда с животным за ворота. Зверей в городе сейчас развелось немало, вполне резонно было предположить, что маг внутренней разведки вышел за город выгулять своего подопечного.
Стоило парочке оказаться за воротами, как среди ясного неба прогремел гром.
Глава 23БУДУЩАЯ ХОЗЯЙКА ТРЕХГЛАВОГО ЗАМКА
– А тебе, Гердилина, я принес вот это, – Еерчоп торжественно выложил на стол какой-то мешок из пестрой ткани и бережно расправил складки. – Правда, красиво?
Принцесса, которая была по пояс завалена платьями, корсетами, юбками и прочим дамским тряпьем, не удержалась от смеха.
– Что это?! – грозно сдвинула брови нянька.
– Понимаешь, – моментально почувствовав, что над его головой сейчас может прогреметь очередная гроза, разрушитель начал тщательно подбирать слова, – у Его Величества очень скудный гардероб во дворце. Кое-что для Линории нам еще удалось найти, а на твой э-э-э… достойный размер ничего не оказалось. Но если в этой замечательной ткани прорезать отверстия для рук и головы, выйдет отличное платье. Хочешь, помогу?
– Лучше отрежь себе руки, которые притащили сюда эту тряпку, и голову, додумавшуюся до такого! А я еще не выжила из ума, чтобы напяливать на себя чехол от кресла. Размера он достойного не нашел! Ты что, хочешь сказать, что я толстая?!
– Нет, не хочу. Зачем лишний раз огорчать человека?
– Сейчас я кого-то точно огорчу. – Гердилина принялась шарить глазами по комнате.
– А вот кочергу я тебе не дам, – разрушитель издалека показал заблаговременно припрятанный за спиной любимый инструмент няньки.
– Ах ты, шурдан поганый…
– Да не ругайтесь вы! – остановила их Линория. – Пусть лучше Еерчоп расскажет про отца.
– А чего рассказывать? Трудится мужик много. До поздней ночи. Работа, чувствуется, нелегкая, нервная. Когда увидел меня в своей постели, жуть как расстроился.
– А что ты делал в королевской постели? – оторопела Гердилина. Такого она не ожидала даже от Еерчопа.
– Как «что»?! Ждал Его Величество. Не бегать же мне за ним по всему дворцу, не отвлекать от государственных дел. Вот я и выбрал такое место, куда он рано или поздно обязательно придет. И уж точно не для решения проблем Далгании. Я все верно рассчитал, – с видом знатока человеческой души гордо произнес разрушитель.
– Интересно! И как воспринимают короли присутствие незнакомого мужика в своей кровати? – развеселилась нянька.
– Довольно своеобразно. Король ее испарил. И правильно сделал! – почти скороговоркой ответил Еерчоп. – Мне она тоже показалась неудобной.
– Он обрадовался, когда узнал про нас? – снова вклинилась принцесса.
– Еще как! – Дух поспешил утешить девушку. – Знаешь, как он соскучился! Умолял меня позволить ему хоть разок повидаться с тобой. К счастью, твой папаша – человек неглупый. Подумал немного и понял, что во дворце сейчас небезопасно. Попросил получше беречь тебя. Хвалил Гердилину как лучшую из своих фрейлин. Вот, пожалуй, и все.
– Король назвал меня фрейлиной? – переспросила нянька.
– Если я его правильно понял, то самой лучшей. Сказал, что такие женщины – большая редкость, на них очень трудно подобрать одежду.
– Нет, этот тип определенно решил меня сегодня доконать! – снова зашипела старуха. – Больше про одежду ни слова!
Дух понял, что говорить комплименты темпераментным женщинам – дело небезопасное.
– Быстро вы управились. – Югон встретил Варлока у входа в гостиницу. Рядом стояли все критонцы и Арлангур.
– Если мы не хотим, чтобы нас схватили, нужно поторопиться. Городская стража с минуты на минуту будет здесь.
– Так давайте их встретим как следует! – задиристо предложил Парзинг.
– Не надо ввязываться в драку, если ее можно избежать, молодой человек, – с осуждением посмотрел на него хранитель. – Мы на север. А вы куда?
– Нам по пути, – за всех ответил воевода. Он успел переговорить с Рандигом и, согласно кодексу чести критонского воина, считал себя должником людей, освободивших сына вождя.
Семь человек и черный хищник поспешили убраться подальше от города, оставив возле гостиницы двух призраков: Мурланда и хранителя. Когда из городских ворот показался отряд всадников, одно привидение уселось на другое, и парочка стремительно понеслась на запад, уводя погоню за собой.
– Обожаю это зрелище! – воскликнул молодой критонский маг, подходя к лесу.
– Что случилось? – насторожился воевода.
– Моих призраков поймали! Вы бы видели рожи стражников. – Парзинг попытался изобразить физиономию с разинутым ртом и выпученными глазами. – Ой умора!
– Хватит забавляться, лучше займись делом. Рандиг совсем плох. Нужна горячая пища и трава, дающая силу непосвященным.
– Может, ему дать твоей настойки? Мне в прошлый раз очень помогло, – вспомнил специалист по призракам незабываемый вкус.
– Что за настойка? – заинтересовался хранитель.
– Бабкин рецепт? – уточнил Лиртог. – Состав микстуры никому не известен. Старушка померла, так никому и не передав свой секрет. Но от боли эта штука спасает здорово!
– Дай попробовать, – попросил черный хищник.
Воевода капнул тягучей жидкости на язык.
– Интересный состав, – через минуту произнес хранитель. Он подумал и назвал точные пропорции пяти растительных компонентов.
– Вот это да! – восхитился Парзинг.
– Ты еще здесь?! – в один голос накинулись на него критонцы.
– Уже ушел.
– С поисками травы я ему помогу, – сказал Варлок, – а мясо пусть добудет Арлангур. Он охотник.
У критонского мальчика начался сильный жар. Он то и дело вздрагивал, но старался держаться уверенно, чтобы никто не заметил его слабости. Помочь непосвященному магическими заклинаниями было невозможно, однако в лесу встречалось мелколистное лекарственное растение, восстанавливающее силы ослабленного детского организма.
– Хороший парень, – впервые с момента своего поражения Арлангур заговорил сам. На охоту они отправились вместе с седым волшебником. – Арлангур рад, что довелось померяться с ним силами.
– Он тоже посчитал тебя достойным противником.
– Вы это говорите, чтобы поднять мне настроение? – усомнился юноша.
Настроение у него действительно было хуже некуда. Особенно сразу после поединка. Сын охотника проклинал критонца, Югона, Варлока и весь мир, так несправедливо обошедшихся с ним. Победу Рандига Арлангур посчитал чистой случайностью – и злился, злился, злился…
Несмотря на колючий характер парнишки, гнев и обида не имели привычки надолго задерживаться в его белобрысой голове. Когда они окончательно улетучились, пришли другие мысли. И отношение к «случайному» победителю начало меняться. Спустя короткое время Арлангур заметил, что его бывший соперник морщится от боли при каждом шаге, но тщательно скрывает это, что критонец не бросает пренебрежительных взглядов в сторону побежденного. Маргудец вспомнил себя, свои победы над сверстниками, и ему впервые стало стыдно. «Нет, это не случайный проигрыш, – понял сын Зарлатонга. – Он победил меня, потому что он лучше. И может быть, не только как воин, но и как человек». Последняя мысль не добавила пареньку настроения, однако внутри что-то изменилось. Юноша еще не мог осознать, что творится в его душе, он не узнавал сам себя. Иногда тяжелые поражения дают человеку гораздо больше, чем легкие победы.
– Конечно нет. У критонцев принято салютовать противнику, поединок с которым оказался нелегким. Рандиг воздал тебе эти почести. Еще он сказал, что если бы ты нанес удар, пролетая над его головой, поединок мог бы закончиться по-другому.
– Разве такое возможно? – хмыкнул юноша. Он мысленно вернулся в тот роковой момент, когда совершал свой излюбленный прыжок. Управлять в полете телом, видеть противника и выполнять прицельный удар казалось невозможным.
– Ты пробовал?
– Нет, но знаю, что не получится. Да еще можно себе шею свернуть.