добраться не успела, да и на Земле удалось освоить лишь часть описанных в полученных файлах технических решений.
Вторым источником поступления техники с высокими тактико-техническими характеристиками стали вскрытые совсем недавно бункеры проекта «Выживание расы». Их координаты привез генерал Хаген из рейда в скопление «Малый Улей». Увы, такой техники оказалось немного, но три корабля-разведчика и шесть малых транспортников времен начала Вторжения всё же пополнили федеральный флот. Увы, тяжелых кораблей на базах проекта не обнаружилось, но и разведчики оказались неплохой добычей. Вместе с трофейным зондом Роя они позволяли адмиралу Соколову рассчитывать хотя бы на паритет с Роем в вопросе качества сканеров. Вот только и в данном случае не обошлось без мятежника Рича. Он первым захватил главную базу проекта «Выживание расы» и, улетая, мог бы её уничтожить, однако предпочел этого не делать, добровольно оставив людям генерала Хагена часть хранившейся на ней информации, среди которой и нашлись координаты ещё никем не найденных бункеров.
И, наконец, третьим источником новых военных технологий стал недавно захваченный генералом Аббасом корвет проекта «Кречет». Вслух об участии мятежников в этой операции никто не говорил, но имелись все основания предполагать, что и тут без них не обошлось. Увы, воспользоваться плодами этого успеха техники Федерации толком не успели. Впрочем, несколько уникальных артефактов, демонтированных с трофейного корабля, удалось использовать для частичной модернизации тяжелых крейсеров «Королева Саида аль-Хурра» и «Капитан Уильям Кидд».
Всё это, несомненно, усилило флот Федерации, но в сравнении с прибывшей в Солнечную систему армадой Роя он всё равно смотрелся более чем бледно, и всё, что он мог сделать в начинающемся сражении – это до конца выполнить свой долг и полностью погибнуть, защищая Землю.
- Через три минуты линкор противника откроет огонь из орудий главного калибра, - на слове «линкор» голос начальника штаба ощутимо дрогнул.
Флот Федерации занял позицию на высоких орбитах Земли. Старые тактические наработки не предусматривали наличия у Роя линейного корабля с чудовищной дальностью стрельбы сверхтяжелыми снарядами. Его пушки предназначались для борьбы с орбитальными крепостями или такими же бронированными монстрами, защищенными мощными силовыми полями. У адмирала Соколова не было ни крепостей, ни линкоров. Единственным дополнительным аргументом, способным усилить его флот, являлась сеть орбитальных ракетно-артиллерийских мониторов, но как они проявят себя в бою, предсказать было сложно. Адмирал помнил, что ни один из его сослуживцев, имевших реальный боевой опыт, не считал, что в случае серьезной атаки мониторы существенно помогут обороняющемуся флоту. Тем не менее, это была лишь теория, и командующий надеялся, что в реальном бою неплохо вооруженные и вполне сносно защищенные орбитальные мониторы смогут сделать хоть что-то.
Командующий чувствовал, что у него буквально связаны руки. Огромное преимущество Роя в количестве эсминцев делало бесполезными попытки фланговых ударов легкими силами. Эсминцы Федерации просто не доберутся до рубежа пуска торпед, их расстреляют гораздо раньше. Единственный шанс если и не уничтожить, то хотя бы повредить линкор оставался только в случае встречной атаки основными силами флота. Вот только что это могло дать? Пожертвовать всем ради временного выведения из строя линкора противника? Но это тоже не давало возможности избежать поражения. Огневой мощи остальных кораблей Роя вполне хватило бы на уничтожение мониторов и подавление противоорбитальной обороны Земли. Будь на месте командующего флотом тот же Крайтон, он бы, наверное, всё-таки предпринял какие-то активные действия, но адмирал Соколов предпочел просто ждать, оставаясь под прикрытием сети ракетно-артиллерийских мониторов и имея за спиной планету.
- Противник открыл огонь! – доложил оператор систем сканирования.
Для первого залпа с предельной дистанции линкор Роя выбрал самые маломаневренные цели – мониторы. Увернуться от монструозных снарядов главного калибра линейного корабля они не могли. Ответить ему – тоже. Установленные на них пушки соответствовали классом орудиям легкого крейсера, и до вражеского корабля они просто не могли дотянуться.
Проверка боем показала, что мониторы с трудом выдерживают одно попадание сверхтяжелого снаряда. Мощности их силовых щитов не хватало на то, чтобы полностью погасить энергию взрыва, и часть её принимала на себя броня. Неплохая, к слову, броня, но и её прочность имела свой предел. Получивший попадание монитор ещё мог стрелять, хоть и терял от трети до половины огневой мощи, но при этом он превращался в очень уязвимую цель, практически неподвижную, с поврежденным корпусом и без защитного поля.
- Флот Роя не идет напрямую к Земле, - оторвал командующего от мрачных мыслей начальник штаба. – Враг не хочет встречного боя на коротких дистанциях.
Соколов видел, что вице-адмирал прав. Корабли Роя, ещё недавно двигавшиеся точно на боевой ордер флота Федерации, теперь подправили курс и должны были пройти мимо Земли, не входя в зону эффективного огня шести тяжелых крейсеров людей.
Линкор продолжал методично выбивать ракетно-артиллерийские мониторы, пока не стреляя по жавшимся к планете кораблям Федерации. Вражеский флот набрал достаточно большую скорость и, судя по всему, снижать её не собирался, так что вскоре он должен был пересечь орбиту Земли и вновь начать от неё удаляться. Адмирал не сомневался, что за этим маневром последует разворот и новый проход флота Роя мимо планеты, причем с тем же результатом – безнаказанным расстрелом мониторов линкором противника.
- Враг не желает рисковать кораблями, - решил поделиться своими выводами с офицерами штаба Соколов. – Видимо, хочет сберечь флот для будущих сражений с более сильным противником.
- Думаю, вы правы, господин командующий, - с едва заметной досадой в голосе ответил начальник штаба. – Как ни обидно это признавать, судя по всему, наш флот сейчас слабее флота лягуров, особенно если они выступят против Роя вместе с сепаратистами из окраинных колоний. Видимо, именно по этой причине враг решил начать именно с нас.
- Линкор Роя прекратил огонь, - доложил старший оператор систем противоорбитальной обороны. – Мы потеряли девять мониторов. Еще двенадцать повреждены.Общая боеспособность сети снижена на двадцать процентов.
- Ещё четыре таких прохода, и о мониторах можно будет забыть, - провел нехитрый расчет начштаба. – А потом линкор возьмется за наши тяжелые крейсера. Их маневренность, конечно, повыше, чем у мониторов, но вечно избегать попаданий они всё равно не смогут. Господин командующий, стоять на месте бессмысленно. Линкор Роя просто расстреляет нас с комфортной для себя дистанции.
- У вас есть другие предложения, вице-адмирал?
- Враг не хочет терять корабли, и в этом его слабость. Мы должны навязать Рою ближний бой. Во всех остальных случаях у нас вообще не будет никаких шансов.
- Слабость? – невесело усмехнулся адмирал и вытянул руку в сторону начавшей разворот отметки линкора Роя. – Вот это – слабость? Нет, это просто трезвый и беспристрастный расчет, который всегда был сильной стороной нашего противника. Враг нас провоцирует. Если мы сами пойдем в атаку, расстрелять нас будет ещё проще. Корабли Роя быстрее. Они просто не дадут нам приблизиться и при первой же возможности отрежут нас от Земли. Генерал Монтесума, сколько продержится противоорбитальная оборона Земли без поддержки флота?
- Если Рой ударит всеми силами, не больше суток. Но уже через четыре-пять часов оборона перестанет быть сплошной, и Рой сможет приступить к высадке десанта. И это ещё хорошо, что на поверхности больше нет анклава противника. С ним ситуация была бы намного сложнее.
- Вот так, вице-адмирал, - Соколов вновь развернулся к начальнику штаба. – Если мы предпримем атаку, через пять часов твари Роя будут уже на Земле. Флот не уйдет от планеты. Победить в этом бою невозможно, но если есть шанс дать людям внизу хотя бы несколько дополнительных часов жизни, мы должны это сделать.
***
- Господин генерал, объединенный флот окраинных колоний и Общности лягуров вышел из прыжка у границ системы, - доложил по внутренней связи майор Бонье. – Идентифицировать их корабли наши сканеры пока не могут, но вышли они именно в той точке и в то время, о которых предупреждали. На связь не выходят. Видимо, не хотят рисковать. Мы тоже молчим. Тут вокруг разведчики Роя пасутся, как у себя дома.
- Сколько их хотя бы?
- Да кто же их поймёт? С этими сепаратистами никогда нельзя ни в чем быть уверенным. Там может быть вообще один корабль, а остальное – фантомы.
- С чего бы им нас фантомами развлекать? – усомнился Аббас. – Почему маскировка на максимуме, это ясно. А вот оптоэлектронные призраки им сейчас совершенно ни к чему. Только лишнее внимание к себе привлекать.
- Сканеры смутно видят около пятидесяти отметок, - не стал спорить Бонье. – Что там за корабли, совершенно непонятно. Из общей массы выделяется только одна здоровенная дура, но что это такое – разобрать невозможно. Там маскировочные поля совершенно непробиваемые. То ли танспортник такой раздутый, то ли несколько отметок в одну сливаются. А может, это вообще морок. Вы же знаете, от Марка Рича можно ждать любой клоунады.
- Клоунада – это в нашем армейском штабе, а у Марка Рича – тактический приём. Что-то мне подсказывает, что всем нам пора привыкать к новым реалиям, майор.
- Вызов от мятеж…, простите, господин генерал, вызов с корабля-разведчика союзников.
- Переключите канал на мою каюту и идите сюда. Нам, похоже, будет что обсудить.
Над консолью системы связи сгустилось объемное изображение. Аббас ожидал увидеть Марка Рича, но вместо него на связь вышел лягур. Вычислитель немедленно выдал подсказку, что это таг Гарх, командовавший легким крейсером «Палуд» во время операции в системе Карнео.
- Приветствую вас, бат Аббас, - по физиономии лягура, как всегда, сложно было прочитать какие-либо эмоции. – У нас очень мало времени. Объединенный флот следует в вашу столичную систему. Там уже идет сражение за Солнце-3. Если ваша десантная армия готова к нам присоединиться, делать это необходимо немедленно.