– Да, дядя, у меня есть сестра, но она не признаёт родства с эльфарами. Ее продали на Остров Магов рабыней.
– О-о-о-о… – застонал лер Приста-ил, его плечи поникли. – Как низко пали нравы снежных эльфаров, – прошептал он. – Мне стыдно, моя княгиня.
И он склонил голову перед девочкой, его глаза были полны раскаяния.
На следующее утро лера Манру-ила и лера Приста-ила привели к Чарта-илу. Лер Приста-ил был мрачен и молчалив, его взгляд был полон гнева и боли. Лер Манру-ил, напротив, был возбужден и высокомерен. Он гордо оглядывался по сторонам, его лицо выражало оскорбленное достоинство.
К удивлению Манру-ила, лер Приста-ил, к которому он поначалу хотел присоединиться, сел рядом с лером Чарта-илом. Два стражника остановили Манру-ила, не давая пройти дальше.
– Лер Манру-ил, – начал лер Чарта-ил, и его слова упали на голову Манру-ила, словно тяжелые камни. – Вы хотели что-то рассказать мне, чего не стали говорить офицеру контрразведки. Я слушаю вас внимательно.
– Я возмущен таким обращением, лер Чарта-ил! – воскликнул Манру-ил. – Меня посадили в камеру с решетками, словно преступника! Вы хотите отомстить мне?
– Нет, лер Манру-ил, это необходимая процедура. Мы стараемся не допустить к нам предателей и перебежчиков. Я не держу на вас зла за прошлое.
– В таком случае я не понимаю, почему со мной так обращаются. Вон лер Приста-ил сидит рядом с вами.
– С сегодняшнего дня лер Приста-ил является членом Высшего совета. Он рассказал мне всю правду о том, как вы бежали из столицы, бросив ее на произвол судьбы, и бежали от своих товарищей и от голода. Вы не привыкли отвечать за свои слова и поступки.
– Вы все не так поняли, лер Чарта-ил. Я хотел поскорее заключить союз с армией-освободительницей и быть полезным. В столице остался гарнизон…
– Вы отправились за продовольствием для столицы, лер Манру-ил, так вы сказали своим товарищам. А сами оказались здесь.
– Да, я прибыл за продовольствием и хотел попросить его у вас. Местные лорды не стали давать нам провиант и фураж. Эти негодяи…
– Простите, лер, но я вам не верю, – прервал его Чарта-ил. – Сначала вы говорили, что хотите помочь нам и прибыли, чтобы стать членом Совета.
– И что с того? – высокомерно вскинулся Манру-ил. – Это не отменяет того, что я, как истинный сын своей страны, хотел помочь жителям столицы, из которой вы так быстро сбежали, лер Чарта-ил.
– Я был вынужден бежать, – спокойно ответил Чарта-ил. – Иначе вы уморили бы меня голодом.
– Вас никто не морил голодом, вы были поставлены на довольствие. Видимо, тюремщики-негодяи ели вашу пайку.
Чарта-ил ударил кулаком по столу:
– Хватит врать, Манру-ил! Говори, как ты дошел до такой жизни, что стал агентом Леса?
– Что? – Манру-ил задохнулся. – Откуда… Это клевета! – тонким визгливым голосом завизжал он. – Это клевета Приста-ила…
– Он ничего про это не говорил. У нас есть тот, кому открыто прошлое тех, с кем он встречается. Это будущая княгиня Снежных гор, великая княгиня в полном смысле этого слова. Ее не обманешь льстивыми речами. Попросите ее высочество войти, – вежливо произнес Чарта-ил.
В зал вошла молчаливая девочка, и ее шаги эхом разнеслись по помещению. Она опустилась на скамью рядом с Чарта-илом. Лер Манру-ил, стоявший напротив, словно тень, застывшая в ожидании, смотрел на нее с недоумением и тревогой. Его лицо было бледным, а глаза – наполнены страхом и сомнениями.
– Ваше высочество, – мягко произнес Чарта-ил, – поведайте нам, как лер Манру-ил, тот, кто сейчас стоит перед нами, стал предателем.
Девочка нахмурила лоб, словно пытаясь вспомнить что-то важное.
– Он попал в плен к рейдерам Леса. Они хотели убить его, но он умолял их доставить его к начальству.
– А как он оказался в плену? – спросила Тора с нескрываемым презрением.
Голос девочки дрожал, но она продолжала:
– Он бежал с поля боя, когда вы сражались на дороге с лесными эльфарами и предателями из Братства. Его оставили дружинники, не впустили в крепость. У одной скалы он остановился на привал. Там его нашли рейдеры. Возницу убили, а его самого отправили к начальству.
Чарта-ил молчал, обдумывая услышанное. Его лицо было суровым, но в глазах читалась решимость.
– Вот ваше прошлое, лер Манру-ил, – начал было он, но Манру-ил не дал ему договорить.
– Это ложь! – закричал он, вскакивая на ноги. Его голос дрожал, а глаза метали молнии. – Я не предатель!..
Но прежде чем он успел продолжить, поднялся разгневанный лер Приста-ил. Его голос был подобен грому, а взгляд – как острый клинок.
– Я вызываю вас на поединок чести, лер Манру-ил, за оскорбление великой княгини, – произнес он, и в его словах прозвучала угроза.
Манру-ил замер, словно пораженный молнией. Перед ним стояла его смерть, воплощенная в лице лера Приста-ила. Он сдался, его плечи поникли, а по щекам покатились слезы.
– Меня заставили, я не хотел… – прошептал он, голос не слушался его.
– Подпишите признание, лер Манру-ил, и вас не казнят. В бою вы сможете искупить свое предательство, – перебил его Чарта-ил, его голос был твердым и непреклонным.
– Я… я не боец… – пробормотал Манру-ил, его взгляд метался по залу, словно ища спасения.
– Тут много тех, кто никогда не держал оружие в руках, лер, – перебил его Чарта-ил. – Подписывайте, или вас ждет поединок.
Манру-ил замолчал. Его руки дрожали, а перо едва не выпало из пальцев. Но он взял себя в руки и, стараясь не смотреть в глаза своим судьям, торопливо поставил подпись. Его имя расплылось на бумаге, словно кровавое пятно.
– Уведите лера, – приказал Чарта-ил с искренним огорчением. – И передайте его льерине, командующей. Пусть определит его в терцию.
Манру-ила увели, и в зале воцарилась тишина. Леры и льерина обменялись взглядами, полными тревоги и решимости.
– Ну что, господа, – прервал молчание Чарта-ил, его голос звучал мрачно и устало, – надо помочь столице, иначе там наступит голод. Что…
Но его слова были прерваны стремительным появлением Керны. Ее лицо было бледным и взволнованным, а глаза горели огнем.
– Леры, враг начал широкомасштабное наступление! Один отряд идет к столице по верхней дороге, другой – по средней к крепости у перекрестка. Третий отряд прикрывает их тыл, там в основном рейдеры и маги. Нужно срочно собрать Совет!
Чарта-ил кивнул, его лицо стало еще более суровым.
– Но что мы можем сделать? – спросил он, и сам же ответил: – Будем драться. Какие ваши видения сражений?
Керна подошла к карте, висевшей на стене, и раздвинула шторку. Она уверенно указала на карту.
– Колонна, идущая к столице, встретит сопротивление дворфов. Им нужно помочь. Хорошо, если лорды из столичного гарнизона поддержат их.
– Помогут, – решительно заявил лер Приста-ил. – Я сейчас же со своей дружиной двинусь к столице.
– Надеюсь, – недоверчиво ответила Керна. – Вторая колонна застрянет у крепости на перекрестке. Ее будет трудно захватить с ходу. Мы укрепили стены и усилили гарнизон. Считаю, что нужно основной удар нанести по резерву, идущему по нижней дороге. Разгромим его и выйдем в тыл войскам, осаждающим крепость. Дворфы перекроют проход к столице и выдержат атаки Леса пару дней. Терции уйдут со мной навстречу резерву. Разгромим резерв. Затем окружим основные силы у крепости и тоже разгромим их. Затем двинем в помощь дворфам. Орки прикроют проход от крепости к перевалу. Вот такой у меня план.
– Совет его утверждает, льерина, – ответил Чарта-ил. – Подготовьте приказ по войскам.
Над Вечным лесом сгущались зловещие тучи, тяжелые и мрачные, как сама судьба. Ветер, словно предвещая беду, угрюмо шептался с листвой, и его ворчливые напевы проникали в самое сердце Леса. Мерлионы, древние хранители Великого леса, прозванного эльфарами Вечным, закрыли свои священные рощи, отгородившись от жителей Леса. В этом сумраке, как и в душе великого князя Гвариола, царило смятение.
Кирсан – его брат и глава тайной стражи – прибыл в невменяемом состоянии. Охрана разбежалась, оставив лишь десяток верных слуг и секретаря, которые с трудом довезли бормочущего что-то непонятное Кирсана. Их допросили, но ничего вразумительного не добились. Кирсан, словно одержимый, велел всем держаться подальше от него, а затем, на привале, собрал совет и исчез, оставив слуг в полном недоумении. Всех, кто прибыл с ним, пытали и казнили, но их молчание не принесло ответов. Теперь великий владыка Леса оказался в затруднительном положении: разум брата могли вернуть лишь друиды, но что делать, если весть о его сумасшествии просочится в Лес и подорвет авторитет Дома Гвариола? Влияние князя стремительно падало.
Войска Леса, ослабленные и деморализованные, топтались в Снежных горах, а у границ встали орки, черные эльфары и их предводительница, женщина-гресса. Худжгарх, надменный и коварный выскочка, стал занозой для Гвариола. «Убить нельзя, помиловать», – размышлял князь, не зная, где поставить запятую. Отзывать войска из Снежных гор означало бы урон чести, а это было чревато переворотом, как когда-то сделал его дед. Но и разведчики, отправленные к чернокожим эльфарам, вернулись ни с чем, сообщив, что те чтут лишь свою богиню и ее брата Худжгарха.
Гвариол не мог поверить в это, но враг Леса, этот наглый выскочка, тоже почитал Худжгарха и считался его голосом. Его владения вплотную подошли к Лесу, и остановить его не было сил. Он ждал, ждал чего-то, и это ожидание сводило Гвариола с ума.
«Чего он ждет?» – думал князь о человеке, его мысли метались, как птицы в клетке. Он хотел помочь брату, но не знал, как это сделать тайно. Убить тех друидов, что могли излечить Кирсана, было бы безумием. Друиды стояли друг за друга, как братья, и не простили бы такого предательства.
Внезапно за спиной Гвариола раздался голос, и он резко обернулся. В кабинете стоял молодой эльфар в странной одежде, напоминающей людскую. Слова Гвариола были как удар хлыста:
– Кто разрешил?