– Фээсбэшник убит, Сенатор тоже. С нашей стороны погиб Снайпер-2, – прапорщик Борилов докладывал будничным тоном. – Из бригады покойного Севы пятеро бычков полегло, еще трое ранены, но эти не в счет.
Валерий Павлович Островной молча выслушал доклад, переглянулся с Климом, только что прибывшим на бронированном джипе.
– Снайпера-2 жаль, – проговорил Климентий Михайлович, проведя рукой по волосам, точно снимая несуществующий головной убор. – Мы с ним не одну жаркую катавасию прошли... Чего твои так хреново работают? – Клим бросил недобрый взгляд на Островного.
– Ладно, Клим. У меня племянник родной погиб. Жаль всех, – философски изрек тот. – Но поставленная цель достигнута. Шумилов больше под тебя копать не будет.
– А что за байда с вертолетом? – спросил Клим.
– Пилота ранили, по счастью, не сильно, – кивнув на Борилова, ответил Валерий Павлович. – А вертолет принадлежит отдельной эскадрилье погранвойск ФСБ. Такую технику зря не поднимут... С минуты на минуту здесь будут «конторские» генералы.
– Это, ты считаешь, хорошо? – по-прежнему недобро осведомился Клим.
– Повторяю, Шумилов мертв. А сумевшие уйти Водорезов и Гриднев в штате ФСБ не числятся. Генералам они без надобности. Мы же сейчас зачищаем этот городишко по полной программе. Должен еще и столичный ОМОН подойти. Эти гвардейцы где-нибудь близ того гребаного стадиона, на чердаке отсиживаются. Найти их – дело времени. Надеюсь, не очень долгого.
Клим перевел взгляд на Борилова и стоявшего рядом с ним Снайпера-1, сумевшего уцелеть.
– Ребята, если этих лихих гвардейцов ОМОН сумеет взять, то... До тюрьмы они доехать не должны, – проговорил Клим. – А еще лучше будет, если их найдете вы. Орденов не обещаю, ну а все остальное в удвоенном количестве.
Борилов и снайпер не по-уставному кивнули и удалились из штабного автобуса. Островной с комментариями не торопился. В конце концов, все произошло в соответствии с их, его и Клима, планом. Человек, попытавшийся бросить вызов оружейному концерну, подполковник военной контрразведки Шумилов был дискредитирован и уничтожен. Пища для журналюг и телерепортеров – видео– и аудиоматериалы, изобличающие так называемую десантную группировку и ее союз с откровенным уголовником Сенатором, изготовлены. Что же касается жертв... Ничего не попишешь – «аля гер ком аля гер!». Лучше Наполеона не скажешь... По французскому языку Островной имел твердую оценку «пять». Однако вместо языкового вуза его шальным ветром занесло в Омскую школу милиции. И сейчас Валерий Павлович не знал, хорошо это или не очень.
В голове, как выразился покойный Сенатор, должны быть извилины, а не след от фуражки. Когда сидишь в темноте и сырости, извилины невольно начинают работать в два раза продуктивнее. Здесь, в коллекторе, оставаться нельзя. Наверху в лучшем случае ждут менты, в худшем – Горилла. Саша, не перебивая, выслушал Водорезова.
– Подставим девушек... – произнес Гриднев, обдумав сказанное подполковником.
Как старший по званию, Николай мог попросту приказать Гридневу не говорить лишних слов, но Сашка был капитаном запаса, да и обстановочка была не слишком субординационная.
– Саша, если нас выловят... А нас скорее всего выловят, генерал Островной все свое министерство задействует, то следующими будут девчонки, – ответил Водорезов. – Без всяких сомнений.
– Почему? – спросил Гриднев.
– Потому что у твоей защитницы Терентьевой шило в одном месте, – пояснил Николай. – Как только она услышит по телевизору или прочитает в газете о нашей поимке, то немедленно куда-нибудь попрется со своим «компроматом»... Есть у нее шанс уцелеть?
– Вряд ли, – согласился с Водорезовым Саша.
– Поскольку ее подруга в курсе всех этих дел, то и с ней разговор будет коротким. Ты же видел Гориллу. Островной и Клим никого не подпустят к «концерну». Поэтому есть смысл держаться вместе.
– Ты лихо все придумал, подполковник, но... – Сашка щелкнул в темноте пальцами – излюбленный жест, когда капитан Гриднев вслух выражал несогласие, – ты думаешь, это осуществимо?
– Бэндземы се сподзевали лепшего[22] , – ответил Николай.
Таким образом он напомнил Сашке, как перед штурмом Грозного они вдвоем изображали польских журналистов-правозащитников. То, что оба остались живы, да еще сумели разведать и составить приблизительный план будущих штурмовых действий, говорило о том, что у Водорезова с Сашей имелись кое-какие актерские данные, которые должны были пригодиться им в самое ближайшее время.
– Сподзевам се, же так[23] , – отозвался Сашка.
Минут через десять они выбрались из коллектора, так как на глубине и в глухой изоляции мобильники не работали. По счастью, им попался пустой подъезд без кодового замка и консьержек. То же, что он пропах кошками (да и, пожалуй, некоторыми гражданами), Гриднева с Водорезовым не смутило. «Приключения» только начинались. Где бывают приключения, кроме книжек? Правильно – в кино. А кино, как говорится, на радость всем дано. В том числе и бойцам ВДВ.
Глава 3
– Итак, студентка Терентьева... Что-то я вас не припоминаю. Вы посещали мои лекции?
– Конечно, Ролан Ардаваздович, – ответила Катя, несколько покривив душой и от этого немного поерзав на своем месте перед экзаменатором.
– И последнюю? – ревностно уточнил тот.
– Нет, – студентка Терентьева старалась по мере возможности быть правдивой.
– Странно, странно... – проговорил Ролан Ардаваздович, – как я мог не запомнить такое лицо? Впрочем, к делу. Будем отвечать на вопрос, поставленный в билете?
– Будем, – кивнула Катя.
– Я вас слушаю.
Ролан Ардаваздович и в самом деле был сейчас само внимание. Он желал услышать развернутый ответ на тему особенностей работы звукорежиссера во время съемок под музыкальную фонограмму.
– Ну, самое золотое правило – это, что звук важнее изображения, – произнесла Катя.
По большому счету, этого должно было быть достаточно. Что говорить дальше, Катя понятия не имела.
– Скажите, – усталым, но снисходительным голосом проговорил экзаменатор, – а что включают сначала – камеру или фонограмму?
Катя на пару секунд задумалась. Если сначала включить музыку, то она заиграет и камера может ее не «догнать». Если же включить камеру, то лишние куски (попавшие в кадр до фонограммы) можно легко отрезать при монтаже.
– Разумеется, камеру, – ответила студентка Терентьева.
– Отлично! – обрадовался Ролан Ардаваздович. – Вы свободны!
Выйдя в коридор, Катя отдышалась. Затем включила мобильник. Самый сложный экзамен по звукорежиссуре был позади. Несмотря на все драматические события последних дней, экзамены надо было сдавать в срок и на должном уровне. Не успела Катя созвониться с любимой подругой Мироновой, как телефон сам затренькал ирландским ривердансом.
– Я говорю с режиссером Терентьевой? – осведомился знакомый голос.
Как ни странно, это был Николай. Тот самый, «очень маленький, но смелый». От того, что Катя услышала, у нее захватило дух.
– Прямо сейчас? – только и спросила она.
– Да, Катя... Я очень прошу вас.
Нелли молчала почти всю дорогу, и это вывело Катю из себя.
– Что ты молчишь, Миронова? – недовольным голосом спросила она с заднего сиденья.
– Слежу за дорогой, – ответила Нелли.
Впереди на дороге нарисовался кордон из сотрудников дорожно-патрульной службы и автоматчиков в камуфляже и черных беретах. Машину Мироновой останавливать не стали, зато автомобили, выезжающие со стороны Чистоозерного, были выстроены в длинную цепь. Автоматчики с собаками тщательно досматривали каждый из них.
– Видно, интересное будет кино, – произнесла наконец Миронова.
Въехали в Чистоозерный. Катя отметила, что на улицах этого тихого полусельского городка наблюдался некоторый излишек милицейских патрулей.
– Так где, ты говоришь, мы должны остановиться? – спросила Нелли.
– У рынка. Это рядом с железной дорогой, – пояснила Катя.
Машина остановилась у рыночных ворот. Народу там было чуть поменьше, чем рядом со столичными рынками, но тоже в достаточном количестве. Милиции было чуть меньше.
– И чего дальше? – спросила Нелли.
– Слушай, Миронова, ты думаешь, мне все ясно и очень весело?! – взвилась Катя. – Перестань разговаривать таким тоном. Между прочим, могла бы сидеть в своем кафе, никуда не влезать... На аркане тебя никто не тащил!
– Не хочу, чтобы тебя грохнули в одиночку, – сварливым, но несколько смягчившимся тоном ответила Нелли.
Катя хотела было ответить – типун тебе на язык, но в этот момент почти над самым ее ухом раздалось:
– Эй, дэвушки! Не нас ажидаите?
Рядом с машиной нарисовался невысокий, грязно одетый южанин со всеми внешними признаками рыночного завсегдатая, скорее всего грузчика. Катя хотела было послать его витиеватыми, недавно позаимствованными у бизнес-леди выражениями, но неожиданно узнала в нем Николая.
– Прошу, – произнесла Катя, распахнув дверцу.
Николай сел на переднее сиденье, рядом со сдержанно улыбнувшейся ему Мироновой, а по соседству с Катей оказался еще один «грузчик». Ростом он был куда выше, чем Николай. На голове его была черная косынка-бандана и большие черные очки.
– Простите, вы не... – проговорила Катя, вглядываясь в его наполовину скрытое очками лицо.
– Александр Гриднев, – кивнул тот и снял очки. – Здравствуйте, Катя.
Да, это был он – герой ее рисунков-набросков к будущему художественному фильму. Богемное, тонких черт лицо, которое отнюдь не портили рубцы-ожоги.
Катя слушала Водорезова сдержанно, с профессиональным интересом. Похоже, ее интересовало абсолютно все, что касалось кино. Когда Николай закончил, она, не без язвительной интонации, спросила:
– Это придумали вы, Николай, или ваш фээсбэшник?
«Тьфу, язва блондинистая, нашла время зубки показывать...» – с трудом сдерживая себя, подумал Водорезов. Говорить ей, что Дмитрия нет в живых, подполковник не стал. Зачем ей знать. Николаю самому трудно было в это верить...
– Что вы молчите? – уже другим тоном спросила Катя.
– Наша задача доехать до Москвы, Катя, – проговорил Николай, стараясь ничем не показывать охватившего его состояния.
– У вас сейчас такое лицо, – произнесла девушка.
– Катька, не приставай к человеку, – вступила в разговор строгая статная Нелли. – Я не для этого гнала сюда машину. Николай, еще раз повторите, что должна делать я, а что Екатерина.
Как известно, десантники славятся умением находить выход из трудных ситуаций. Но еще больше десантники славятся умением находить туда вход. Собственный опыт подполковника Водорезова это лишь подтверждал.
– На лицах маски, в руках оружие, – произнесла Катя, оглядев Водорезова с Гридневым, облаченных в боевую экипировку.
Шапочки-полумаски были в арсенале погибшего Шумилова, ну а оружие и так имелось в большом количестве. В основном, трофейное.
– Ниндзя, – только и произнесла Нелли, добавив хлесткое выражение, видимо, присущее лишь бизнес-леди.
По крайней мере в десантных войсках Николай ничего подобного не слыхал.
– Командуй «мотор»! – продолжила Нелли.
– Режиссер-постановщик редко кричит «мотор», – заметила Катя. – Обычно это делает второй режиссер.
– Это ты будешь объяснять ментам, – произнесла бизнес-леди, садясь за руль.
Николай с Гридневым уселись в автомобиль Шумилова, держа при этом оружие так, чтобы его было максимально видно со стороны. Катя села на заднее сиденье машины своей подруги. Высунулась почти по пояс из окошка, направила в сторону господ «ниндзя» объектив миниатюрной видеокамеры. И через мгновение прозвучала долгожданная команда «мотор»!
Кино на радость нам дано – лучше, пожалуй, не скажешь. Процессия выехала из Чистоозерного без приключений, благо рынок находился на окраине города. Николай вел машину, прислонив трофейный пистолет-пулемет к плечу. Это была совершенно дурацкая позиция, зато он хорошо смотрелся со стороны. Сашка и вовсе поигрывал пистолетами, точно суперстрелок из вестерна.
– Крыминальны комэдья[24] , – произнес он.
Между тем впереди, у моста, нарисовался ментовский заслон. Правая рука Водорезова инстинктивно дернулась было к оружию. Шедшая впереди машина с Катей и Нелли остановилась, и ее тут же окружили пятеро автоматчиков. Николай затормозил почти впритык к машине бизнес-леди и выставил вверх обе руки ладонями вперед. Перестав играть оружием, то же самое сделал и Гриднев. Вокруг них тут же сомкнулось боевое кольцо милицейского спецназа. Через опущенное боковое стекло Водорезов мог видеть и слышать то, что происходило впереди.
– Что вы себе позволяете? – Катя пошла в нешуточную атаку на старшего группы автоматчиков, окруживших их машину. – Вас что, не предупредили, что здесь работаю я?! У меня договоренность с вашим этим... из ФСБ! Нет, тьфу, из МЧС!
Катя действовала строго в соответствии с инструкцией Водорезова, шла напролом, путая грозные ведомства.
– Шойгу Сергей Кужугетович! – выдохнула она. – Министр по... этому самому. Знаете такого?! А меня что, в первый раз видите?!
С этими словами Екатерина сунула под нос старшему внушительного вида красную книжицу. На ней были грозные золоченые буквы «Союз кинематографистов Российской Федерации».
– Объясните, в чем дело? – миролюбиво попросил несколько обескураженный милиционер.
То, что Екатерина Анатольевна Терентьева является студенткой Высших режиссерских курсов, несколько успокоило его, а подчиненные опустили стволы автоматов.
– Я снимаю свой дипломный фильм! – торжественно сообщила Катя. – Каждая смена обходится мне в триста долларов. Смена – это съемочный день, понимаете?
На последней фразе девушка чуть ли не взвизгнула.
– И что? – не слишком добро осведомился милиционер.
– И то! – кивнув вверх, в сторону плывущих облаков, ответила, не снижая темпа, Екатерина. – Через полчаса зайдет солнце, а у меня до сих пор не снят эпизод проезда террористов по шоссе!
– Это они? – кивнув в сторону второй машины спросил старший.
– Да! Каскадеры! И я сумела договориться с ними всего на две смены!
Старший сделал пару шагов в сторону машины с «террористами».
– Каскадеры, стало быть, – произнес он, глядя на скрытую полумаской физиономию Николая. – Оружие бутафорское?
– Цо пан поведзал?[25] – спросил Саша.
Милиционер вопросительно повернулся к Кате.
– Поляки, – дернула плечиками девушка. – Они меньше берут за смену.
– Гастарбайтеры, – кивнул милиционер, переглянувшись с подчиненными.
– А оружие настоящее, – заметила со своего водительского места бизнес-леди.
– Оружие я взяла под расписку с «Мосфильма», – бросив укоризненный взгляд на подругу, произнесла Катя. – Если с ним что-то случится, отвечать будете лично вы! Платить в тройном размере, а то и под суд! Кстати, как ваша фамилия-имя-отчество?
Милиционер лишь усмехнулся, сдвинул берет.
– Номера машин записали? – обернувшись, спросил он у одного из своих. Получив утвердительный ответ, одарил Катю любезной улыбкой. – Проезжайте, девушка!
Через некоторое время автомобили пробьют по базе данных. С Нелли никаких проблем, а шумиловский лимузин скорее всего зарегистрирован на кого-нибудь, не вызывающего при первом чтении никаких подозрений.