13.30. Прочитав тексты данной главы, завершите каждое предложение, выбрав один из трёх вариантов.
1. Впервые Дудин побывал в Армении…
[а] в 1980 г.
[б] в 1975 г.
[в] в 1988 г.
2. Михаил Дудин писал, что об Армении он не может писать…
[а] мало.
[б] плохо.
[в] равнодушно.
3.Дудин замечал, что ему «открылась древняя душа этого [армянского] народа» благодаря…
[а] древнеармянской живописи.
[б] поэзии армянской культуры.
[в] древнеармянским памятникам архитектуры.
4.Севан, по образному замечанию Дудина,–…
[а] источник жизни Армении.
[б] чаша жизни Армении.
[в] чудо в каменных ладонях вечности.
5.Хачатур Абовян выразил слова признания…
[а] А. С. Пушкину.
[б] В. А. Жуковскому.
[в] М. Ю. Лермонтову.
6.По мнению Дудина, поэзия для Аветика Исаакяна была его…
[а] страстью.
[б] сущностью.
[в] призванием.
7.Аветик Исаакян говорил: «Чтобы быть художником…
[а] надо пить из всех родников культуры».
[б] необходимо много путешествовать».
[в] важно знать историю своего народа».
8.Трогательному отношению Блока к стихам Аветика Исаакяна, по мнению Дудина, можно только…
[а] порадоваться.
[б] поклониться и позавидовать.
[в] изумиться.
9.Поэзия, по определению Дудина, есть праздник…
[а] человеческого духа.
[б] человеческой души.
[в] человеческой мысли.
13.31. Советуем вам прочитать сборники стихотворений Дудина «Сосны и ветер» (1957), «Мосты. Стихи из Европы» (1958), «Упрямое пространство» (1960), поэмы «Вчера была война» (1946, опубл. в 1963), «Семья» (1949), «Останется любовь» (1962), «Четверть века спустя» (1968), «Дерево для Аиста» (1980), «Ключ» (1983), «Книга лирики» (1986).
13.32. Познакомьтесь с книгой избранных переводов Дудина «Все вместе» (М., 1980).
13.33. Прочитайте сборник: Дудин М. Земля обетованная: Посвящения, переводы, эссе, стихотворения. – Ереван, 1989. Напишите реферат на тему «Образ Армении в творчестве Михаила Дудина».
13.34. Прочитайте книгу Левона Мкртчяна «Для человека ход времён печален… Штрихи к портрету Михаила Дудина. – Ереван, 1992.
13.35. Сделайте доклад на тему «Дудин и Армения».
Глава 14«Тоска по Армении» Юрия Карабчиевского
…Я всегда любил Армению и всегда тосковал по Армении…
Юрий Аркадьевич Карабчиевский (1938–1992) – поэт, прозаик, литературовед. Окончил Московский энергетический институт по специальности инженер-электронщик, работал в биологических и медицинских лабораториях, а с 1974‑го по 1989 г. – рабочим по ремонту электронных приборов. Как поэт дебютировал в 1955 г. в газете «Московский комсомолец», но до 1988 г. печатался только в русских изданиях на Западе. Был одним из участников альманаха «Метрополь». Прославившая его книга «Воскресение Маяковского» вышла в 1985 г. в Мюнхене и была удостоена премии имени Даля. С 1990 г. начинают выходить его книги на Родине.
14.1. Прочитайте текст и ответьте на вопросы.
Юрий Карабчиевский – человек непростой личной и творческой судьбы. Он был прямым и простым. Это был свободный человек и писатель.
Юрий Карабчиевский – писатель думающий. Читая его прозу, мы имеем дело с предельно доверительным высказыванием, более или менее автобиографическим. Существо и обаяние его прозы – в авторской интонации, в искренности, неподражаемом юморе, стремительности и сдержанности.
В Армении Карабчиевский побывал в 1977 г. Вот как он описывает предысторию своей поездки:
«Всё взаимосвязано в этом мире. Сначала где-то там, за Кавказом, в загадочной и вожделенной стране, существующей для меня как литературный факт, в городе, выстроенном русскими писателями, – вдруг обнаруживается институт, вполне реальный, какой-нибудь „био-гео“.
И вбегает в лабораторию реальный заведующий, чёрный, с усиками – армянин. А его сотрудники, аспиранты и лаборанты сидят как ни в чём не бывало и дуются в нарды… „Бездельники! – кричит заведующий. – Дармоеды! – кричит он им по-армянски (в каждом слове – Э, Ц и Ч). – Отчего не работаете? Зачем не работаете? Годовой отчёт! Две диссертации! Что скажу? Кому покажу?“.
Аспиранты, сотрудники и лаборанты, не дрогнув, не отрываясь от нард, дружно поднимают правые руки и молча куда-то указывают. И вот мой воображаемый взгляд вместе с реальным взглядом заведующего упирается в нечто в-углу-стоящее, с родными и близкими мне очертаниями, слегка приглушёнными прозрачной попоной. Мы оба, я и заведующий, мгновенно всё понимаем. Это наш родимый ТГС-12, термо-грависпектрофотометр, смертельно необходимый человечеству прибор, и… он сломался, он не работает, никто не виноват, и нужны ремонтники. Завлаб выбегает, взлетает по лестнице, вбегает в кабинет заведующего отделом, что-то быстро и горячо ему говорит. Тот сначала спорит, потом соглашается (армяне всегда между собой договорятся) и бежит дальше, наверх, к директору… Зав и зам диктуют наперебой, поправляя друг друга в русской грамматике. „Просим выслать“, – говорит зав. „Убедительно просим!“ – добавляет зам. „Ремонтников?“ – „Нет!“ – „Мастеров?“ – „Нет! Специалистов!“.
– Не грусти, – говорит между тем бригадир Олег. – Ну, был я в Венгрии. Ничего хорошего. Жара… Давай-ка лучше по Союзу посмотрим, что там у нас. Куда выберешь, туда и поедем. Например, в Армению, а?
– Слушай, – говорю я, – ты так не шути. Армения – это слишком серьёзно. Для меня Армения знаешь… Лучше не надо…»
Армения для Карабчиевского – это прежде всего страна, о которой немало тёплых слов написали русские поэты и писатели, будь то О. Мандельштам или А. Битов. Карабчиевский полюбил Армению, особенно её «повседневный армянский быт, не выставленный для специального обозрения».
Повесть Карабчиевского «Тоска по Армении» вышла в свет в 1988 г., она полна весёлой самоиронии, лирической печали, даже несколько наивной восторженности. Таковы, например, страницы, посвящённые пожилой армянке, матери армянского коллеги Карабчиевского, в доме у которой он остановился. А как задушевно он пишет о знакомстве с Грантом Матевосяном – армянским прозаиком, творчество которого Карабчиевский высоко ценил! О знаменитой повести Гранта Матевосяна «Мы и наши горы» он говорит так: «Нравилась ли мне эта книга?
Я любил её, она была мне родной». И еще: «Я был счастлив тогда, в Ереване, убедившись в том, что Грант Матевосян так же прекрасен, как его книга…»
Том прозы, в который Карабчиевский включил повесть «Тоска по Армении», он назвал «Тоска по дому». О какой же тоске идёт речь? Сам Карабчиевский поясняет это так:
«А её ведь и нет, Армении, вот в чём дело. Нет Армении, как нет и России. Есть любовь к Армении и тоска по Армении, как есть любовь и тоска по России. А дома и улицы и даже леса и горы – это только ориентиры, точки привязки. Любовь к родине и тоска по родине – это и есть сама родина, не предметы, на которые направлены чувства, а сами чувства – любовь и тоска. Абсолютно прав был Грант Матевосян: и то не Армения, и это не Армения, но любовь самого Матевосяна к Армении и тоска по ней – это и есть Армения, и она более реальна, чем дома и леса, потому что она неизменна и вечна.
…Потребность любить другой народ так же естественна в нас, как потребность любить другого человека».
Знаменательно, что повесть «Тоска по Армении» впервые была опубликована в журнале «Литературная Армения». Она получила широкое признание. И именно после этого в последующие годы ведущие журналы страны начинают активно печатать стихи, прозу, эссе Карабчиевского.
Эпиграфом к повести об Армении Карабчиевский взял слова известного американского писателя армянского происхождения Вильяма Сарояна:
«…Они не лучше и не хуже других народов, но я люблю их чуточку больше других…»
1.Как Карабчиевский оказался в Армении? Какие чувства он испытывал к этой стране?
2. Что особенно понравилось Карабчиевскому в Армении?
3. Что писал Карабчиевский об армянском писателе Гранте Матевосяне и его повести «Мы и наши горы»?
4. Как Карабчиевский понимает любовь и тоску по Родине? Как он объясняет свою тоску по Армении?
5. Вы согласны с писателем, что «потребность любить другой народ так же естественна в нас, как потребность любить другого человека»?
6. Где и когда впервые была опубликована повесть «Тоска по Армении»?
7. Как автор объясняет название своей повести? Какой эпиграф он к ней подобрал?
14.2. Прочитайте отрывки из повести Карабчиевского «Тоска по Армении».
…Начинаются наши трудовые будни на дружественной территории… Завтракаем почти всегда одинаково: мацун, сыр, колбаса, огурцы, помидоры…
авоська – сетчатая сумка для продуктов, мелких предметов
Овощи и фрукты не убийственно дешёвые, цены чуть ниже, чем в Москве в августе, а времени приходится тратить побольше, двадцатью минутами нигде не отделаешься. Очередь – наш русский девиз и эмблема, наше бесспорное национальное свойство – здесь приобретает особые черты. За арбузами, допустим, пять человек, у нас это называется «нет никого». Занимаю, стою, болтаю авоськой. Подходит красивый седой старик, обращается ко мне, я, как всегда, извиняюсь: «Будьте добры, если можно, по-русски». Он улыбается: «Вы – крайний?»… Итак, за мной заняли, я утвердился на своём месте, проходит двадцать минут, а продавца нет. Нет, строго говоря, и арбузов, два-три с кулачок лежат на прилавке, а то, что хочется и надо купить, – где-то там, в глубине, в магазине, в подвале, не знаю где. Мои соседи переговариваются, но мне неудобно спросить. Наконец, в магазине какой-то грохот, и двое мужчин, непрерывно крича то ли друг другу, то ли кому-то третьему, вывозят на тележке клетку с арбузами и подкатывают её к весам. Ну сейчас… Но нет, опять не то. Вынимают, кладут один за другим на весы, вот на весах уже целая куча, и подкатывает вдруг скрипучий «уазик», из него выскакивают, открывают кузов, грузят, суют деньги, машут руками, кричат. Толпа – а за мной уже целый хвост – тоже не молчит, добавляет своё. Продавцы отмахиваются, не глядя. Наконец «уазик» отчаливает, очередь при