Полевой артиллерийский полк, учрежденный в 1655 г., состоял из штаба, 8 артиллерийских рот, минерной команды, походной лаборатории и служб тыла. В штаб артиллерийского полка по штату входили: полковник, подполковник, два майора, полковой квартирмейстер и адъютант. Кроме того, в полку состояли: полковой аудитор, два пастора, полковой бухгалтер с писарем, судейский писарь, фельдшер с тремя помощниками, полковой фельдфебель, два профоса и шесть палочников. 8 артиллерийских рот имели в своем составе 20 офицеров (4 капитана, капитан-лейтенант, 7 лейтенантов и 8 прапорщиков), 40 унтер-офицеров (16 штык-юнкеров, 16 сержантов и 8 фурьеров) и 274 рядовых (64 констапеля – старших пушкарей, 82 ученика констапеля и 128 гантлангеров – помощников) [21. P. 36–41].
В состав минерной команды входили капитан, 30 минеров и унтер-минеров. Походная лаборатория, во главе которой находились фельдцехмейстер и капитан-фейервейкер, состояла из 39 бомбардиров (фейерверкеров). Тыловая служба полка была представлена различными нестроевыми чинами – мастерами, подмастерьями, рабочими, писарями, всего более 300 человек [21. P. 43].
При артиллерийском полку находился обоз в составе 12 транспортных команд. По штату в обоз входили шталмейстер (старший конюх), унтер-шталмейстер (младший конюх), писарь, 40 фургеров (по чину соответствующие штык-юнкеру), 40 шафферов (сержантов) и 891 кучер [16. P. 46–49]. Хотя артиллерия, ввиду низкой маневренности, не являлась любимым родом войск Карла XII, она находилась на высоком уровне боеготовности на всем протяжении исследуемого периода. Дело в том, что в шведской армии было принято проверять материальную часть орудий каждый день и еженедельно, если этому способствовала обстановка, проводить учения артиллерийских расчетов [10. P. 16–23].
Генерал-квартирмейстеру подчинялся отдельный корпус инженеров. В 1700 г. он насчитывал 376 человек. Отряд в составе 25 офицеров и 12 гантверкеров постоянно находился при армии. Остальные подразделения были расквартированы по гарнизонам в Карлскруне, Мальме, Марсштаде, Кальмаре, Висмаре, Штральзунде, Штаде, Нарве, Ревеле, Риге и Динамюнде [19. P. 14].
Артиллерия комплектовалась за счет вербовки, как на территории королевства, так и за его пределами. Завербовавшийся на службу в артиллерию рекрут получал единовременное вознаграждение в размере 6 далеров.
Сравнительный анализ денежного содержания в артиллерии и пехоте в период 1660–1720 гг. приведен в таблице [5.]:
Следует отметить тот факт, что при проведении военной реформы 1680–1695 гг. король Карл XI и его советники уделяли самое пристальное внимание функционированию системы тылового обеспечения армии. Им действительно удалось создать прекрасно действующую модель тылового обеспечения с учетом национальной специфики. Кроме того, с целью проверки мобилизационной готовности всех служб армии ежегодно проводились большие учения. По их итогам составлялись специальные отчеты, на основании которых вносились коррективы в систему мобилизационной готовности, боевой подготовки и тылового обеспечения войск.
На практике эту систему пришлось проверять уже Карлу XII в годы Великой Северной войны (1700–1721 гг.). После нападения Саксонии на Швецию в феврале 1700 года был издан эдикт о проведении всеобщей мобилизации. За короткий период (март – октябрь 1700 г.) под королевские знамена были полностью отмобилизованы:
– 22 пехотных, 11 кавалерийских (включая конный лейб-регимент и шведско-финляндский «адельсфан») «поселенных» полков, один эскадрон и одна кавалерийская рота;
– 4 соединения «дворянских знамен» (два полка, два эскадрона);
– 7 резервных (третьеочередных) пехотных полков и 7 резервных (третье-четырехочередных) «поселенных» батальонов[66];
– три «сословных» драгунских полка;
– один кавалерийский, три драгунских, четыре пехотных вербованных полка, три вербованных пехотных батальона и три вербованных драгунских эскадрона.
Таким образом, к октябрю 1700 года королевская армия состояла из:
– гвардии (корпус лейб-драбантов, лейб-гвардии Пеший полк (3 батальона), лейб-драгунский полк (12 рот) Конного лейб-регимента (12 рот) (этот полк комплектовался по системе поселенных войск);
– пяти соединений «дворянских знамен» (адельсфанов) (три полка, два эскадрона;
– трех «сословных», трех вербованных драгунских полков и трех вербованных драгунских эскадронов;
– 29 «поселенных» (включая резервные), 12 вербованных, пяти вербованных гарнизонных пехотных полков, семи резервных «поселенных» и трех вербованных пехотных батальонов;
– 10 «поселенных», одного вербованного кавалерийских полков, одного «поселенного» кавалерийского эскадрона и одной «поселенной» кавалерийской роты;
– одного вербованного полевого артиллерийского полка.
На их формирование и содержание должно было быть израсходовано из королевской казны, местных провинциальных бюджетов и состояний частных лиц: 8 588 646 риксдалеров, одна марка, один эре серебром и три эре медью, при общем бюджете королевства в 6 138 000 риксдалеров, что составило бы 132 % государственного бюджета Швеции.
Однако расходы на вооружение и обмундирование были в значительной степени единовременными, при этом в довоенный период был накоплен достаточно большой запас оружия и боеприпасов, так что реальные расходы при мобилизации составили 6 362 146 риксдалеров. Из них по разным данным от 1 800 000 до 2 315 000 риксдалеров было расходами частных лиц, получившими патенты на формирование вербованных частей.
Таким образом, мы можем сделать вывод о том, что в период 1665–1695 гг. шведским правительством была проведена большая по своему объему работа по формированию действенной системы тылового обеспечения армии, что и доказала Великая Северная война (1700–1721 гг.)
Армия Карла XII на протяжении всех кампаний начального периода войны 1700–1709 гг., кроме Лифляндского корпуса, снабжалась за счет реквизиций продовольствия и фуража у местного населения на театрах военных действий, что обеспечивало ее высокую маневренность и подвижность[67].
Артикул 1708 года предусматривал, что суточная норма питания шведского солдата должна была включать 850 г хлеба, 850 г мяса, 2–5 л пива, 200 г масла или сала, 0, 5 литра гороха или другой крупы, соль, водку и табак[68].
По нормам 1718 года на одного солдата в месяц полагалось 17 кг сухарей, 5,2 кг гороха, 20 г соли, 10 г табака и 8, 5 кг мяса. Ежедневно солдат должен был получать 4–7 граммов круп и 756 граммов хлеба. Кроме того, требовалось исправно, ежемесячно, выплачивать солдатам жалованье из расчета 1 далер 8 эре серебром на человека[69].
Средства на продовольственное снабжение армии, а также фураж для лошадей поступали из обычных доходов государства (аренда государственных мыз, натуральные налоги), с одной стороны, и в счет чрезвычайных военных повинностей, с другой. Частично, но сравнительно редко, продукты покупались у местного населения за наличные деньги или в кредит. Во время войны военные налоги и повинности поглощали до 30–60 % чистых доходов частновладельческих мыз. Сильно были разорены непомерными военными повинностями горожане и крестьяне.
Что касается реквизиций фуража и продовольствия у населения, то бедность шведского правительства и значительная удаленность от Швеции стран, в которых находилась армия Карла, вынудили шведов жить за счет враждебного, нейтрального или даже дружественного населения. Войско, являвшее вначале образец дисциплины, мало-помалу превращалось в мародеров. Карл, строго наказывал за мародерство и грабеж, но ему все чаще приходилось самому приказывать войску жить поборами с населения.
Годичное пребывание шведов в Саксонии в 1706–1707 гг. стоило стране 23 миллионов риксдалеров деньгами и поставками натурой, и 12 000 рекрутов, забранных Карлом в солдаты.
После 1709 г., когда война пришла на подвластные Швеции территории, снабжение армии стало осуществляться в основном только из постоянных продовольственных магазинов. Для сбора необходимых средств король ввел поистине революционный налог. Обложению подвергалась вся собственность его подданных, движимая и недвижимая, вне зависимости от сословной принадлежности. Подобная мера позволила при крайне скудных ресурсах Швеции, продолжить войну до 1721 г.
В 1700 году без объявления войны на Швецию напали Саксония, Дания – Норвегия, а затем и Россия. С точки зрения западноевропейской научной мысли того времени на войне народу отводилась чисто страдательная роль – роль овцы, с которой каждый из ее активных участников норовил содрать несколько шкур. Впрочем, начиная со второй половины XVII века, неорганизованный грабеж мирного населения разнузданной солдатней, все больше и больше вытеснялся грабежом организованным – посредством взимания контрибуций. В капании 1700 года на территории Дании не произошло ни одного эксцесса с местным населением, ни один шведский солдат не покинул своих знамен. Ни один мирный житель не был ограблен, так как пока Карл XII осаждал столицу Дании, датские крестьяне исправно снабжали шведские войска провиантом[70].
Первые случаи мародерства были отмечены в Нарвском сражении 19 (30) ноября 1700 года. Солдаты некоторых шведских частей, ворвавшись в русский обоз, перепились, а два батальона, в темноте приняв друг друга за врагов, вступили между собой в бой[71]. Карл XII прекрасно понимал, что победа может ускользнуть у него из рук, так как силы армии были слишком малы. Русские войска, даже при понесенных ими огромных потерях, по своей численности превосходили шведов. При сложившихся обстоятельствах оставшиеся представители русского командования приняли решение о капитуляции. Им удалось добиться согласия шведов на свободный отход русских войск на правый берег с оружием, знаменами, но без артиллерии и обоза.