[1037]. Последнее замечание вполне характеризует степень ответственности этого высказывания. Однако когда Стендаль писал серьезно, его суждение о своем знаменитом начальнике было абсолютно безапелляционно: «Граф Дарю, честнейший человек в мире, как никто другой умел снабжать армию»[1038].
Под началом генерал-интенданта находилась огромная административная машина, призванная обеспечить нужды армии. В 1806–1807 гг. она состояла из пяти крупных подразделений, большей частью под руководством главного комиссара-распорядителя:
1) Отдел снабжения провиантом – главный комиссар-распорядитель – Блэн-Мюрель;
2) Отдел обеспечения госпиталей – главный комиссар-распорядитель – Ломбар;
3) Отдел воинских экипажей и бухгалтерии – главный комиссар-распорядитель – Мазо;
4) Отдел административного персонала – главный комиссар-распорядитель – Моран;
5) Отдел снабжения обмундированием – инспектор Риксе.
Сверх этого 18 комиссаров различного ранга заведовали обеспечением генеральной квартиры. Ряд комиссаров был выделен также для организации этапной линии и снабжения крепостей. Наконец, под началом генерала-интенданта состояли высокопоставленные чиновники, ответственные за управление завоеванных областей. Последние назначались на эти посты за выдающиеся заслуги и подбирались из числа комиссаров, инспекторов по смотрам, а также из членов Государственного совета.
В состав отделов администрации армии входили 4 больших управления. «Хлебно-продовольственное» управление отвечало прежде всего за обеспечение армии хлебом, рисом, солью, а также сушеными овощами (генеральные управляющие – Денио и Ребель). «Мясо-продовольственное» занималось поставкой мяса и солонины, а также вина, водки и уксуса (генеральный управляющий – Валетт). Два этих управления и составляли 1-й отдел военной администрации. Кроме того, существовало управление поставками фуража (генеральный управляющий – Лоннуа), а также управление по обслуживанию госпиталей (генеральный управляющий Мурон). Последнее входили в 3-й отдел военной администрации.
Все эти управления, включавшие в себя десятки служащих разного ранга, сотни кладовщиков, грузчиков, пекарей (хлебно-продовольственное), мясников (мясо-продовольственное), были «коммерческими». Это значит, что, если благодаря деятельности управляющего расходы удавалось снизить, половина сэкономленных денег шла в пользу сотрудников управления, а половина – в пользу государства. Перечисленный административный персонал управлялся непосредственно из главной квартиры. Сверх того, в каждом армейском корпусе существовала собственная администрация, состоявшая из инспектора по смотрам, одного главного комиссара-распорядителя, нескольких комиссаров с их помощниками и секретарями, а также некоторого количества служащих более низкого ранга. Наконец, при каждой дивизии состоял младший инспектор по смотрам и военный комиссар, обычно с одним помощником.
Как видно, система администрации армии была довольно непростой, и по своей структуре несколько напоминала структуру соответствующих штабов, только вместо начальника генерального штаба здесь был генерал-интендант, вместо штабных генералов – комиссары-распорядители и инспектора по смотрам, а вместо полковников штаба (adjudants-commadants) – комиссары и младшие инспектора по смотрам. Правда, казалось бы, как и в отношении военных министерств, в административной системе произошло разделение на две чиновничьих пирамиды: инспекторскую и комиссариатскую. На деле это было не совсем так. Вследствие того, что в период кампании инспектора по смотрам фактически не могли заниматься исполнением своих непосредственных служебных обязанностей, они подчас оказывались в роли чиновников «на подхвате», заменяя военных комиссаров, выступая в роли управляющих занятых вражеских территорий, занимаясь организацией этапных пунктов и т. п.
Итак, становым хребтом системы обеспечения армии были военные комиссары разного ранга, которые под руководством генерал-интенданта направляли работу гражданских служащих и огромного отряда работников низшего ранга, которым при необходимости должны были содействовать при погрузо-разгрузочных работах выделенные для этого воинские команды.
Генерал Тьебо в своем не раз упоминавшемся «Учебнике штабной службы» так определял основные обязанности армейских комиссаров на марше: «…комиссары… под руководством распорядителя, должны прежде всего позаботиться о бесперебойном сражении продовольствием и фуражом, насколько это возможно, они должны заранее предупреждать муниципалитеты населенных пунктов, через которые двигаются войска, о том, сколько предметов довольствия и когда они должны предоставить. Прибыв на место, они должны осмотреть все, что собрано по их требованию, и в случае если это не будет еще сделано, комиссары должны приложить все усилия к скорейшей доставке вышеозначенных предметов. В любом случае, они должны проверить качество провианта или фуража, его количество и меры весов, которые будут использоваться при раздаче. Комиссары должны наметить пункты, где будут осуществляться раздачи, и сделать по этому поводу соответствующий рапорт начальнику штаба, который в свою очередь должен указать им, в какой последовательности должны производиться раздачи войскам, и проинформировать об этом командиров частей.
Выполнив эту задачу, комиссары должны проконтролировать кладовщиков и прочих служащих, удостоверившись, что не было произведено никаких продаж бонов[1039], арестовать и покарать тех, кто попытается продать их или купить.
Когда дивизии следуют несколькими колоннами, но по одной дороге, военные комиссары должны находиться при головной дивизии, обеспечивая ее снабжение, а также подготавливая все необходимое для следующих позади… если по одной дороге следует большое количество дивизий или не исключена возможность отступления, должна быть учреждена этапная линия. В этом случае главный комиссар-распорядитель должен будет организовать обеспечение продовольствием на линии и устроить склады… выделив для каждого этапа соответствующий округ и назначив ответственного за него комиссара. Главный комиссар-распорядитель должен проинформировать об этом начальника штаба армии, у которого по необходимости он должен получить войска для обеспечения этой линии, а также необходимые полномочия для действия комиссаров в выделенных им округах.
Конвой с предметами довольствия и госпиталя также должны быть предметом его неустанной заботы.
По мере того как войска будут занимать те или иные населенные пункты, он должен выяснить, какое количество повозок и тягловых животных можно раздобыть в этих пунктах. Он осуществит реквизиции, для которых должны быть получены соответствующие санкции, причем должно позаботиться о том, чтобы используемые повозки заменялись как можно чаще и чтобы они были возвращены в населенный пункт, где были взяты.
Это позволит сохранить для края и для армии ресурсы, которые без подобной предосторожности разрушаются быстро и безвозвратно.
Комиссар, ответственный за парк экипажей, должен контролировать поведение обозных на марше, а также позаботиться о том, чтобы все транспортные средства и конская упряжь содержались в надлежащем состоянии, равным образом как и лошади…
Наконец, хотя раздачи продовольствия должны быть организованны в любой обстановке, распорядители-комиссары должны удвоить энергию и позаботиться о том, чтобы раздачи были максимально регулярны при приближении крупных боев, которые, как известно, решают участь кампании. Это тот случай, когда рвение комиссаров должно быть проявлено в максимальной мере, и они должны стараться сделать все, чтобы оправдать возложенное на них доверие…»[1040].
Учитывая, что на смену Дарю на пост генерал-интенданта Великой Армии был назначен не менее способный организатор генерал Матье Дюма, а также то, что во главе военной администрации других армий империи тоже стояли талантливые и энергичные люди, например, генерал-интендант Денние в Испании, наконец, вспоминая о том, что построенная по системе, сходной с административной, военная составляющая генерального штаба работала образцово, можно, наверное, предположить, что обеспечение войск всем необходимым стояло в наполеоновскую эпоху на недосягаемой высоте. Увы, реалии, подтверждающиеся сотнями самых различных источников, были совершенно иными – армия снабжалась более чем посредственно.
Свидетельств тому предостаточно. Загляните в любые мемуары или письма той эпохи, и вы обязательно найдете что-нибудь в стиле: «Люди и лошади умирали от голода в буквальном смысле этого слова, никаких раздач продовольствия или фуража не было»[1041] (полковник Био о Тарутинском лагере в 1812 году), «большинство солдат шли весь день, прижимая руку к животу, чтобы облегчить муки голода. Они были бледны, шли, пошатываясь, и почти что умирали от усталости и недоедания»[1042] (капитан Дебоф о марше по территории Далмации в 1809 году), «армия жила только тем, что мародеры добывали в окрестных деревнях. Хотя все жители разбежались, можно было еще найти кое-какую провизию. Долина Тахо от Виллафранки до Зезере имела немалые ресурсы, особенно было много вина, риса и кукурузы. Мельницы, разрушенные врагом, были починены и снова заработали. Все это было выполнено самими солдатами и офицерами, администрация же бездействовала»[1043] (Делаграв о французской армии в Португалии в 1810 году), «как только наполеоновские войска выступали в поход, раздачи становились редкими. Каждый жил, как мог…»[1044] (генерал Марбо), «мы не получаем хлеба из Варшавы, у нас нет муки… у лошадей нет ни грамма овса… никогда не было столь необходимо выдать солдатам водки, ибо они живут большей частью на биваках, не имея ни грамма спиртного. Болезни распространяются среди войск…»