3. Связь с главным казначеем, контроль за всем, что относится к финансам; получение денежных контрибуций, секретные расходы начальника штаба, экстраординарные расходы, конфискации и т. д.
Полицейское бюро:
1. Связь с агентурной разведкой; наем проводников и контроль за ними.
2. Контроль над содержанием военнопленных и дезертиров, их конвой, обмен и т. д.
3. Контроль над дисциплиной и порядком в корпусе (армии), организация полицейской службы на территории расположения войск.
4. Арест и проверка всех подозрительных лиц.
5. Сбор и употребление разнообразных трофеев: лошадей, ручного холодного и огнестрельного оружия, пушек, и их выдача войскам или продажа.
6. Контроль над экипажами, используемыми чинами армии.
7. Прием жалоб от населения на поведение военнослужащих.
8. Отправка осужденных в места лишения свободы.
9. Выдача охранных грамот для лиц и учреждений и назначение войск для охраны объектов, взятых армией под защиту.
10. Контроль над маркитантками и торговцами, которым разрешено находиться при армии.
Топографическое бюро:
Съемка карт и планов местности, на которой разворачиваются действия корпуса (армии). Съемка планов и зарисовка позиций, полей сражений, фортов, крепостей и т. д.
О работе всех этих отделов начальник штаба ежедневно должен был рапортовать главнокомандующему. Обычно за два часа до этого рапорта, будь то на постое или среди лишений похода, начальник штаба собирал всех руководителей бюро. Эти офицеры должны были представить ему отчет о работе за истекшие сутки со всеми подготовленными ими документами. На каждом из этих документов стоял гриф «Генеральный штаб», а ниже было помещено название бюро, в котором он был составлен. Все приказы и исходящая корреспонденция, подготовленные в различных бюро, представлялись на утверждение начальника штаба, который после внимательного прочтения документа, в случае если он был с ним согласен, ставил пометку «collationé» (сверено) и подпись.
В соответствии с результатами этой работы начальник штаба отдавал распоряжение руководителям отделов на ближайшие 24 часа. Однако после визита к главнокомандующему он снова собирал подчиненных для того, чтобы дополнить или изменить при необходимости свои распоряжения. И так каждый день, в стужу и в зной, в роскошных венских особняках и в грязи польских дорог, в снегах России и на палящих зноем равнинах Португалии…
Генерал Лежен вспоминал о том, как ему пришлось исполнять штабную работу в корпусе маршала Даву в самые тяжелые дни отступления из России: «Князь Экмюльский, человек с твердым характером и волей… был строгим начальником и требовал, чтобы все штабные документы составлялись так же аккуратно, как и в мирное время»[461].
Пример, впрочем, задавался свыше. Еще в инструкциях, данных штабным офицером генералом Бертье, начальником штаба армии молодого Бонапарта в Италии говорилось: «Для сотрудников штаба нет рабочего и нерабочего времени. Каждый должен отдавать работе все свои силы и все свое время. Когда дел много, надо проводить ночи напролет за работой, отдых будет лишь тогда, когда позволят обстоятельства. Единственное, о чем нужно думать, – это благо службы»[462].
О том, что эти слова не оставались лишь пожеланием, высказанным на бумаге, свидетельств более чем достаточно. Адъютант Сульта Сен-Шаман вспоминал о своей работе в штабе: «Часто после дня, проведенного в скачке галопом, я проводил ночь за написанием бумаг под диктовку маршала Сульта, или в подготовке рапортов или приказов на следующий день, или же в копировании важных перехваченных документов»[463].
Как ясно, впрочем, уже из последней цитаты, работа в бюро далеко не была единственным занятием штабных офицеров. Для них при всей ее значимости и тяжести она едва ли была самым трудным делом.
Второй ответственнейшей частью работы офицеров штаба было то, что генерал Тьебо назвал в своем учебнике «активной службой». Активная служба, или боевая деятельность, была самых разных видов. Но главнейшей была передача приказов от вышестоящего командования нижестоящему, и наоборот, доставка рапортов от нижестоящих командиров вышестоящим. Современному человеку, привыкшему к иным средствам связи, чем те, которые были в распоряжении людей начала ХIХ века, не сразу может быть понятна в полной мере значимость этой работы и необходимость ее выполнения офицерами штаба, часто довольно высокопоставленными.
Казалось бы, вся суть ее состоит в том, чтобы быстро и без задержек перенести пакет с приказом или рапортом из пункта А в пункт Б. Зачем же для этого использовать офицера в звании командир эскадрона или тем более полковника? Молодой здоровый закаленный солдат, хорошо владеющий искусством верховой езды, казалось бы, мог сделать это ничуть не хуже, если не лучше, чем человек в густых золотых эполетах, но, возможно, более старший по возрасту.
Действительно, в пределах расположения войск данного корпуса так и делалось. Для передачи не особенно важных бумаг использовались ординарцы из числа младших офицеров, унтер-офицеров и даже рядовых, о присутствии которых при штабе уже упоминалось. Однако когда речь шла о передаче важного приказа или рапорта, особенно на дальнюю дистанцию, дело обстояло иначе. Ибо как бы ясно ни был написан приказ, как бы всеобъемлюще не был составлен рапорт, всего предусмотреть было невозможно. Послать же гонца за новыми сведениями уже не было никакой возможности.
Изменения обстановки могли быть таковы, что приказ уже не мог быть буквально исполнен подчиненными главнокомандующему войсками, требовалась его неизбежная модификация. Хотя, конечно, в данном случае окончательное решение оставалось за частным начальником, но огромное значение имела и позиция самого адъютанта, ведь он отныне выступал как полномочный представитель высшего начальства, который был толкователем не буквы, а сути распоряжения.
То же самое и в отношении рапортов. Главнокомандующему могла срочно понадобиться дополнительная информация, которая изначально не должна была быть предметом рапорта. Разумеется, что ее мог дать только офицер, находившийся в курсе всех дел своего соединения. Яркий пример подобной ситуации приводит в своих мемуарах уже хорошо известный нам генерал Тьебо. Дело было еще в период первой итальянской кампании Бонапарта, когда автор, молодой офицер, только что поступил на службу в штаб дивизии Массена. Одним из первых поручений, которое дал ему его начальник, было доставить рапорт генералу Бонапарту.
«Я думал, что самое главное – это быстрота доставки депеши, – рассказывает Тьебо, – но я ошибался. Действительно, вместо того, чтобы получить рапорт через дежурного адъютанта, главнокомандующий пригласил меня в свой кабинет, принял депешу из моих рук и после непродолжительного ознакомления с ней обрушил на меня поток вопросов, число которых и скорость, с которой они были заданы, превзошли все, что я мог вообразить: Сколько человек под ружьем в дивизии Массена? Сколько в 20-й легкой полубригаде, сколько в 18-й, 25-й, 32-й и 75-й линейных? Сколько в 5-м драгунском и 1-м кавалерийском? Имеют ли части дивизии отряды в тылах? Какой численности эти отряды? Где они находятся? Когда они могут прибыть к дивизии? Когда ожидают их прибытия? В каком состоянии вооружение, обмундирование и обувь солдат дивизии? Какие есть возможности для пополнения этими предметами? Каково положение артиллерии? В каком состоянии ее материальная часть и конский состав? Регулярны ли выдачи провианта в дивизии? Хорошего ли качества хлеб, мясо, вино и фураж? Сколько людей находится в госпиталях на месте, сколько в прочих госпиталях? Как содержатся эти госпиталя? Какова там смертность? Что делать, чтобы ее уменьшить? На какой линии расположена дивизия? Как распределены ее войска? Какое они несут боевое дежурство? Как хорошо оно несется? Где находятся передовые посты неприятеля? На какой линии находится его квартирное расположение? Где находятся его главные силы? Каковы последние новости от него? и т. д. и т. п.»[464]
Тьебо едва сумел ответить на часть этих вопросов. Главнокомандующий был крайне неудовлетворен, но еще больше неудовлетворен был молодой офицер. Этот эпизод заставил его задуматься над необходимостью теоретической подготовки штабных работников, чтобы начинающим офицерам не приходилось учиться работать в штабе по методу обучения плавать, когда начинающего просто бросают в воду. Так в конечном итоге родилась идея учебника для персонала штабов, идея, которая будет реализована Тьебо, уже опытным генералом, в годы Империи.
Но вернемся к передаче приказов и рапортов. Эта работа требовала от штабных офицеров, и прежде всего адъютантов – основных ее исполнителей, напряжения всех физических и моральных сил и постоянной готовности преодолевать любые препятствия и опасности. Маршал Ней так наставлял штабной персонал своего корпуса: «Основная задача офицера штаба – быть готовым с начала кампании переносить все ее тяжести и лишения, оставаться постоянно одетым и обутым, чтобы по первому выстрелу устремиться к полю сражения»[465].
В том, что эти инструкции маршала исполнялись, сомневаться не приходится. Фезенсак, прикомандированный в 1807 году к штабу маршала в качестве офицера-ординарца, вспоминал: «…Сколько сложностей, сколько трудностей приходилось испытывать нам, исполняя наши обязанности. Было мало того, что день и ночь в любую погоду, несмотря на усталость, лишения и страдания, мы отправлялись в путь с пакетами, самое главное то, что нас мучило сознание, что мы можем не исполнить задание… Нас не спрашивали, есть ли у нас лошадь, которая в состоянии передвигаться, в то время как нам нужно скакать галопом, знаем ли мы край, где нам нужно будет проехать, есть ли у нас карта (а у нас ее никогда не было). Приказ должен был быть исполнен, и никто не задумывался о средствах»