Что касается 1-го и 4-го батальонов полка, находившихся под командой майора Дорейля, они были включены в состав дивизии Бруссье, вошедшей в состав 4-го корпуса Великой Армии. Так что полку было суждено в полном составе отправиться в Русский поход.
В заключение этого небольшого описания иностранных частей на службе Французской Империи необходимо сказать несколько слов и о хорватских полках.
Как известно, по Шенбрунскому миру (октябрь 1809 г.) ряд провинций Австрийской Империи, часть территорий современной Хорватии и Словении, отошли к Франции. Эти земли, столь удаленные от полей Пикардии и гор Оверни, в перспективе планировалось сделать нераздельной частью наполеоновского государства. Действительно, 15 апреля 1811г. было постановлено, что отныне на них распространялся кодекс Наполеона, а вместе с ним все права и обязанности подданных Французской Империи. Однако ассимиляция многонационального населения Иллирийских провинций (официальное название этих земель в эпоху Наполеона) - здесь жили хорваты, сербы, словенцы, немцы и итальянцы - проходила довольно трудно, что вполне понятно, учитывая географическую удаленность региона от Франции, языковой барьер и разницу в обычаях, привычку местных элит ориентироваться на Вену и, наконец, сильную религиозность населения (в большинстве католического), смотревшего на представителей французской администрации как на богопротивных атеистов. Именно поэтому, хотя Иллирийские провинции и стали частью Франции, Император не решился сразу ввести здесь конскрипцию, а предпочел по возможности использовать военные учреждения, полученные в наследство от Габсбургской монархии, тем более что часть новых территорий располагала давними и весьма своеобразными традициями воинской службы. Это относится к району, называющемуся «Военная Хорватия», который был поистине резервуаром, где Австрийская империя черпала силы для охраны своих турецких границ. Практически каждый мужчина здесь был воином и входил в состав так называемых «граничарных» полков, набиравшихся каждый в одном из шести округов, на которые была поделена Военная Хорватия. Маршал Мармон, бывший наместником Иллирийских провинций до марта 1811 г., так описывает эту систему: «Население "Военной Хорватии" - это армия, которая имеет внутри себя рекрутскую систему. Это почти что татарская орда, которая разве что живет в бараках, а не под шатрами, и существует благодаря своим стадам и полям. Но эта орда организованна, дисциплинированна, и интересы ее благополучия тщательно соблюдаются. Это воинственное население, непостоянство и недисциплинированность которого сдерживаются строгими и справедливыми законами. Хорваты имеют земли как жалованье за воинскую службу... раздел осуществляется по количеству людей в семье и по их потребностям. Когда семья процветает и увеличивается, она получает от правительства новые земли, освободившиеся из-за хирения других семей, или покупает у другой семьи, которая располагает большими, чем она может обрабатывать, полями. Однако запрещено продавать то, что необходимо семье для ее пропитания; она может продать лишь излишки и только тем, кто состоит на воинской службе (что является главным условием для землевладения). Семьи многочисленны и владеют всем сообща, здесь нет индивидуальной собственности - все общее»61.
Шесть полков - округов Военной Хорватии - были сохранены наполеоновской администрацией. Вот их список:
1-й полк Личанский
2-й полк Отточанский
3-й полк Огулинский
4-й полк Слуинский
5-й полк 1-й Банатский
6-й полк 2-й Банатский
Командование полков большей частью эмигрировало в Австрию, и 1 января 1810 г. было постановлено переформировать эти части, сохранив, однако, их названия и регионы комплектования. Император, в отличие от Мармона, очень осторожно относился к хорватам. Он рекомендовал: «Пусть вооружат не более тысячи человек из них. Напишите маршалу Мармону, что легкомысленность в этом вопросе мне кажется весьма странной»62.
Однако успешная операция Мармона силами французских войск и отрядов граничар в ходе молниеносной кампании против турок 5-15 мая 1810 г. давала надежду на то, что хорватские полки можно будет с успехом использовать на службе Империи: «Восхищение хорватов командующим (Мармоном) и его войсками, которые за столь малое время добились значительных результатов, было таково, что можно было отныне рассчитывать на их верность»63.
Мало помалу граничарные полки были восстановлены, а во главе их поставлены либо французские офицеры, либо верные Императору представители местной элиты. Мундиры были изменены и приближены к униформе французского типа.
Накануне Русского похода Наполеон решил создать из имевшихся полков части, которым было предназначено присоединиться к действующей армии. Указом от 21 сентября 1811г. был сформирован так называемый 3-й Временный хорватский полк из 5-го и 6-го граничарных (т. е. 1-го и 2-го Банатских), а несколько позже был укомплектован 1-й Временный хорватский, соответственно из 1-го (Личанского) и 2-го (Отточанского) граничарных полков. Формирование 2- го Временного полка, а также хорватских гусар было осуществлено позднее, только в 1813 г.
Таким образом, первый из сформированных для Великой Армии хорватских полков имел 3-й порядковый номер, что вполне понятно, если учитывать, что номер отражал не время формирования части, а то, из каких «изначальных» полков она была создана. 3-й Временный хорватский полк побывал в Париже и был представлен Императору на параде перед дворцом Тюильри 12 января 1812 г., а затем включен во 2-й корпус Великой Армии (корпус маршала Удино). Командиром полка был француз, полковник Жоли. В самом начале кампании 1812 г. полк насчитывал в своих рядах 2 батальона, 41 офицера и 1582 рядовых. 1-й Временный хорватский полк входил в 4-й корпус Великой Армии (итальянская армия Евгения Богарне). Частью командовал выходец из знатной хорватской семьи полковник Сливариш. В строю было также 2 батальона- 45 офицеров и 1462 рядовых.
Перечисленные части, мы подчеркиваем, строго говоря, не являлись иностранными, ведь они формировались из подданных Французской Империи, т. е. официально из «французов». Однако в реальности они оставались все же нефранцузскими полками. Это подчеркивалось и их названиями, и их униформой, отличной от прочих легких и линейных частей императорской армии.
Кроме Военной Хорватии территория Иллирии имела и другие, «мирные», провинции: Истрию, Далмацию, Карниоль, Каринтию и Хорватию. Здесь не было традиций воинской службы, о которых мы только что говорили, поэтому декретом от 16 ноября 1810 г. Император предписал создать часть под названием «Иллирийский полк», укомплектованный за счет рекрутского набора в означенных провинциях по схеме, принятой при габсбургской администрации. Офицеры же создаваемой части должны были быть частью французами (старых или новых департаментов), частью, уроженцами Иллирии, выходцами с австрийской службы.
Маршал Мармон считал, что полк должен получить полностью французскую униформу. «Убежден - писал он, - что это лучший способ оказать доверие иллирийцам, показав, что они во всем приравнены к французским войскам»64. Император, одобрив проект, тем не менее пожелал, чтобы мундиры Иллирийского полка несколько отличались от французских частей. В результате вместо темно-синего мундира и штанов французской легкой пехоты часть получила идентичную по покрою униформу, но голубого цвета, отражавшую статус Иллирийского полка - одновременно и иностранного, и французского.
Полк принял участие в Русской кампании в составе го корпуса Великой Армии (маршала Нея), накануне похода в его рядах было 65 офицеров и 2505 рядовых. Командовал частью полковник Шмитца.
Обострение отношений с Россией, достаточно очевидное в 1811 г., привело к усилению центростремительных процессов в наполеоновской Европе. В мыслях Императора на смену биполярной системе мира - Франция в союзе с Россией как гарант стабильности в Европе - приходит однополярная: Империя, включающая всю Западную и Центральную Европу, в том числе Австрию и Пруссию, которые вынужденно присоединяются к наполеоновской системе.
До какой степени Наполеон видел для себя это сближение? На этот вопрос трудно ответить однозначно, ибо здесь, как и во многих других вопросах, Император был не теоретиком, а практиком. У него не было схоластических схем, в которые требовалось бы загнать реальность. Его системы постоянно менялись, в зависимости от изменения обстоятельств, поэтому, кстати, сложно, а иногда и просто бесполезно, пытаться понять этого человека по его высказываниям, которые сплошь и рядом противоречат одно другому (не говоря уж, конечно, о произведениях, созданных на св. Елене, о чем уже упоминалось). Зато очень ясно можно судить о его замыслах по его делам.
Исходя из того что предпринималось Императором в годы, предшествующие войне 1812 г., можно предположить, что из достаточно еще рыхлого и неопределенного государственного образования была бы создана унитарная империя Европы. М. Дрио не без доли романтического преувеличения писал: «Вся Европа могла бы быть организована в мире. Вот та линия, которая явно вырисовывалась. Как император Август в начале христианской эры, Наполеон закрыл бы храм Януса*. "Римский мир" и "Золотой век" снова вернулись бы на землю. Уже там и сям вознеслись ввысь триумфальные арки и колонны, как в древнем Риме, уже широкие императорские дороги - артерии будущей экономической жизни - пролегли по Европе. Была бы, наконец, создана единая Европа. Империя - это Европа. Недаром Ницше называл Наполеона "хорошим европейцем". Мы скажем, скорее, архитектором Европы...»65
* Двери храма Януса закрывались в Древнем Риме в знак мира.
Армия, собранная для войны с Россией, и явилась отражением этих процессов. По сути дела, это уже не была французская армия - это была европейская армия.
Обычно, когда говорят о национальном составе Великой Армии 1812 г., цифру берут из мемуаров генерал-интенданта Денние, который указывал, что на 1 июня 1812 г. армия Наполеона, расквартированная на территории Германии, насчитывала в