— Теперь скорость понижаем, а внимание — наоборот… ну вы поняли. Разведчикам — глядеть во все глаза! Что там с графиком?
Я скосил глаза: интерфейс уже три с половиной минуты сигнализировал о необходимости выйти в рилайф. А потому, когда пришла наша очередь выходить для отдыха, мы вынырнули с Лилей одновременно.
— У вас четыре часа! — напомнил Янук вслед. — Не задерживайтесь, и не забудьте установить тревожные сигналы!
Я кивнул и активировал иконку выхода…
* * *
Ох, как приятно стащить с черепа нейрообруч и потянуться! Хорошо так потянуться, до хруста, до темноты в глазах, с подвыванием…
— Ты чего тут? — заглянула Лиля.
— У тебя усталый взгляд, — заметил я.
Она поморщился, потирая мешки под глазами.
— Немного сна не повредит.
Я закрепил все положенные виды оповещения на экстренный случай и приготовился загнать КВП в спящий режим.
— Ты еще не закончил синхронизацию? — удивилась Лиля, приближаясь.
— Так столько событий вокруг было, синхронизация постоянно обновляется, — сорвал я быстро. — Пойдем, чего стоишь? Хочу чаю, в душ и… тебя!
Она хихикнула.
— Тогда поставлю чайник. Не задерживайся.
Я кивнул, а, когда она вышла, быстро обернулся к КВП и отключил программу. Проверил файлы «синхронизации» и отправил пакет данных сокурснику.
— Я в душ! — послышался многообещающий зов.
— Уже лечу! — крикнул я, выпрыгивая из кресла.
* * *
Будильник негромко проиграл песню Джонни Кэша «Ain't No Grave». Я перевернулся на бок и похлопал рукой по простыне — Лили рядом не было. Я открыл глаза, отключил звук на мобильнике, и спальня погрузилась в тишину.
— Лиля?
Из соседней комнаты доносились приглушенные звуки ожесточенного боя: кто-то кричал, жестко били молнии, завывали какие-то твари.
Натянув шорты, я прошлепал в кабинет, зевая так, будто собирался вывихнуть челюсть.
— Что ты делаешь? — удивился я.
Лиля обернулась, поставила запись на паузу. На экране окровавленный Стригой замер в смертоносном броске, в углу виднелась смешно перекошенная физиономия Бродяги.
— Хочу проанализировать рейд к Стригоям, — сообщила Лиля. — Надо понять, как действовали маги и как их использовать с наибольшей отдачей.
— Ты что-то заметила?
— Слишком много времени впустую, слишком большие затраты ресурсов. Мы просто не дойдем до Твердыни проклятых, если будем растрачивать СТОЛЬКО сил на встречаемые квесты.
Я почесал пузо, отхлебнул остывшего кофе из Лилиной чашки.
— А есть новости по поводу Искры?
Лиля улыбнулась.
— О, тебе это понравится.
Она щелкнула на клавиатуре, сворачивая видео и открывая вкладку с чатом.
— Ты общалась с Артемом?! — удивился я, едва не пролив кофе.
— А что здесь такого? — спокойно спросила Лиля. — Мы же не дети, чтобы дуться друг на друга. Не вижу причин, чтобы не воспользоваться каналом связи с администрацией игры, когда он существует. Гибкость в общении — ключ ко многим победам, мой дорогой Рыжик.
— Не зови меня так, — нахмурился я. — Сразу Дашку вспоминаю.
По ее лицу промелькнула едва заметная тень, но вопросов не последовало. Лиля кивнула.
— В общем, — после короткой паузы, продолжила она, — наш дорогой Deus Machine любезно согласился просветить меня в вопросе Искры богов. Мне пришлось немного исказить реальность, но совсем чуть-чуть. Я сказала, что при взгляде на этот предмет у меня почему-то не возникает информационного окошка с его свойствами. Примерно так, как в подземелье Стригоев, правда, никто из нас не держал Искру в руках и не был ее обладателем, кроме Янука. Но Артем не стал вдаваться в детали и поздравил нас с находкой.
— Так что это?
— Пряник для жадин, — ответила Лиля. — Приманка, чтобы игроки поскорее осваивали новые земли. Выдается наградой в редких случаях и при ряде особых условий. Понимаешь?
Она посмотрела на меня со значением, но я только развел руками.
— Прости, спросонья я всегда туплю.
— Если бы Янук не согласился на обмен жизнь-на-силу, мы получили бы обычную квестовую награду, — терпеливо объяснила Лиля. — Там должно было выпасть много всякого разного и приятного, ведь квест еще никто не проходил, но… Янук выбрал не щедрую добычу, а ОДИН предмет.
— Хочешь сказать, что он знал?
— Не исключаю, но об этом позже. — Она прокрутила чат, прочла: — Искра богов — виал божественной силы. По легенде, когда в Верхнем мире, где обитают Небожители, случается что-то из ряда вон выходящее, к примеру — Пепельный ангел украдет из Книги судеб запретное заклинание, — боги открывают портал в наш мир. Стоимость его открытия такова, что расходуются огромные силы, не достаточные для катаклизмов в нашем мире, но все же действительно огромные. И вот именно остатки этих сил потом и выпадают, как дождь, как осадки, в случайных местах квестовой области.
— То есть, — спросил я, — Искру можно найти в случайных местах? Но не просто так, а еще и выполнив ряд условий?
— Вроде того. И поиски стоят того, ибо свойства Искры довольно интересны: выпив энергию из золотого кубка, игрок полностью восстанавливает все свои характеристики и получает перманентный плюс к абсолютно всем умениям, расовым и классовым, а также к Спецификациям в виде 0,25 %.
— Как-то кисло, — признался я. — Вроде и хорошо, но разве заметна разница: ударишь ли ты на пятьсот или на пятьсот один с копейками?
— Не заметна, — согласилась Лиля. — Но… Это навсегда — раз. Вторая Искра даст столько же — два. И бой, в котором ты победишь, успев на долю секунды быстрее, тоже приятно — три.
— Сомнительно, — поморщился я. — Учитывая, что это редкий бонус.
— Ты бы отказался?
Вместо ответа я улыбнулся. Лиля уличила:
— А чего тогда споришь, рыжий критик?
— Не выспался. Что там со временем? Возвращаемся?
— Ты не дослушал.
Я нахмурился.
— Есть что-то еще?
— Как я уже сказала: Deus Machine поздравил нас с тем, что мы заполучили Искру, — напомнила Лиля. — Цитирую: не думал, что Гильдия теней окажется такой шустрой. Вы третий клан, который заполучил этот бонус.
— Разве мы… — начал я и осекся.
Лиля кивнула. Поднялась, закрывая чат.
— Пойдем на кухню. Не ручаюсь за свои кулинарные способности, но я честно старалась. Да и перед рейдом не мешает нормально перекусить, я устала от бутербродов. — И пожаловалась: — Для фигуры вредно. С этими рейдами я начисто забыла про йогу и тренажеры…
* * *
До выхода в «Престолы» оставалось двадцать минут. Мы уничтожали поздний ужин (ранний завтрак?) спокойно и в тишине. Лиля решила удивить омлетом из перепелиных яиц с помидорами, мелко нарезанными колбасками и множеством зелени. Получились вкусно. О чем я не преминул сообщить своей прекрасной девушке.
Лилины щечки порозовели, она вытерла губы салфеткой, пригубила кофе. А затем неожиданно призналась:
— Это твоя заслуга. Ты пробуждаешь во мне женщину. И мне приятно готовить для тебя.
Я чуть не подавился.
Будь я проклят, если мне не доставляет удовольствие слышать такое! Но… прозвучало слишком неожиданно. Пикантности добавлял тот факт, что я сам замечал, и уже давно, эти изменения. Лиля стала мягче, нежнее, податливее. Ей все еще было непросто говорить о своих чувствах, но теперь всякие уменьшительно-ласкательные прозвища уверенно поселились в ее речи. Лиля стала чаще надевать платья, среди типично женских аксессуаров появились довольно волнующие кружевные детали, что немедленно отразилось и на постели. Да и сериальную программу тоже стали разбавлять откровенно мелодраматические картины. И самое главное — я видел… нет, чуял! — что Лиле это нравится, она словно просыпалась, пробуя собственную женственность.
Так что «неожиданно» в этом контексте было, примерно так же, как снег среди зимы. И все же…
— А мне приятно, что… — Я замялся, потом закончил честно: — Я рад, что у нас так все развивается. Только…
Лиля взглянула с интересом. Я решился.
— Я все чаще думаю о том, чтобы завершить наемническую карьеру. Погоди, не перебивай! Не сейчас, но как только закроем долги по инвестициям в Гильдию. Я же вижу, как ты вздрагиваешь в боях. Не спорь, я не единственный, кто это заметил. Послушай, малышка, если не бросить, то хотя бы уйти в отпуск. Тебе это нужно. Я искренне радуюсь тому, что у нас все наконец-то хорошо, и я не хочу, чтобы гребаный мод Смерти послужил причиной развития в твоей красивой головке паранойи или фобии. Понимаешь?
Она кивнула. На лице было написано предельное спокойствие, однако в глазах появилась едва заметная дымка отрешенности.
Лиля молчала несколько минут, бесцельно ковыряя остывший омлет. А потом вдруг заговорила.
— Помнишь, я когда-то тебе рассказывала про свою семью? Не про бедность и нужду, а про фразу своего отца: «серединка никому не важна, Лиля, все ценят только лучших, всем нужны победители»! Это сейчас я понимаю, что человек, который за копейки трудился на заводе, просто высказывал наболевшие, подсознательные желания. Отец хотел научить меня быть первой, опережать других, чтобы я не повторила его судьбу. Жаль, что он не понимал, что для своего ребенка он и так лучший, но, когда ребенок слышит такое от своего отца, да еще в стабильно-регулярной манере… тогда дочка постепенно убеждается в том, что отец, возможно, не хочет видеть ее кем-то иной, кроме первой. И в тот миг перестаешь быть собой, рвешься из собственной шкуры, нивелируя собственные успехи, всегда думая, что можно быть еще лучше.
— Лиля…
— Послушай, Слава, — мягко прервала Лиля. — Мы действительно жили небогато, но это правда только наполовину. Потому что истина в том, что жили мы по-настоящему бедно. Но детям плевать на достаток, когда у них хорошие родители… Впрочем, давай я лучше расскажу тебе один случай, чтобы не быть голословной. Хорошо? Тогда ты сразу поймешь, ЧТО ИМЕННО значит для меня Гильдия.
— Конечно, я слушаю.
Лилина семья жила на самой дальней окраине города, которая даже на фоне других окраин считалась глухоманью. Прямо у дома, за детской площадкой и автомобильной дорогой, начиналось длинное поле, которое целиком было занято огородами. Частными огородами.