Он посмотрел на тусклое небо Солстиса. Теплое солнышко в его груди горело ярче, откликаясь на вызов. Пусть боятся. Пусть ненавидят. Он покажет им свою силу. Силу ритма. Силу жизни. Силу Арнайр, пробужденную Камнем, но идущую своим путем. Битва за место во Внутреннем Круге началась не на Отборе. Она началась сейчас. И Маркус был готов к первому открытому бою.
Глава 10 Отбор
Великий Круг цитадели Арнайр ревел. Не от ветра, который лишь шевелил знамена с черным молотом на кроваво-красном поле. Он ревел от голосов сотен собравшихся. Воины Внешнего Круга в походных плащах, ремесленники с засаленными передниками, алхимики, пахнущие реактивами, слуги, дети – все, кто имел хоть каплю крови Арнайр или служил клану, заполнили амфитеатр, вырубленный в скале вокруг гигантской каменной арены. Воздух гудел от возбуждения, страха и предвкушения. Пахло жареным мясом, пылью, озоном и человеческим потом. Отбор. День, когда решались судьбы. День, когда стальной хребет клана демонстрировал свою мощь и отчаянно рвался вверх, а зеленая поросль Достойных доказывала свое право стать частью этого хребта.
На высшей трибуне, под балдахином из шкур ледяных волков, восседал Патриарх Сигурд Арнайр. Бесстрастный, как сама скала, в доспехах, казавшихся высеченными из ночи. Рядом – Иделла, его Первая Жена, холодная и величественная в серебристо-синих одеждах. Лорена смотрела устало и гордо, Алисия сияла сладкой улыбкой, бросая ободряющие взгляды Элдину и Лиане. Лиран была непроницаема, ее рука лежала на плече Лиры, чьи глаза лихорадочно бегали по арене, выискивая Маркуса. Кайра хищно щурилась, наблюдая за своими детьми – Боргардом, Драйей, Гартом, уже занявшими места среди избранных Внутреннего Круга. Вальтур стоял чуть позади отца, его осанка безупречна, лицо – маска спокойного анализа. Элдин сидел рядом с матерью, его улыбка была отточенным оружием, а глаза, как лезвия, выискивали слабости внизу.
Судьи расположились у края арены: Джармод – черная и недвижимая статуя; Хангр – старый воин с орлиным взглядом; Торгрин – краснолицый от волнения, но старающийся выглядеть грозно; и Мастер Фрея, чье лицо было исписано сосредоточенными складками. Рядом с ними – Гримнар, Главный Оружейник клана, мужчина с руками, покрытыми шрамами и сажей, отец Келлана, и Веландра, старшая Алхимик, женщина с острыми скулами и глазами цвета мутного льда.
Первым актом Отбора был Восход Стали: Испытания Внешнего Круга. Не просто демонстрация мастерства. Это был шанс. Единственная узкая тропа для тех, кто годами ковал мощь клана в кузнях, на полях сражений и в мастерских, чтобы подняться в элиту Внутреннего Круга. Награда – индивидуальные наставники, доступ к архивам и эликсирам, право на уникальный путь силы.
"Стальная Вспашка" : Арена преобразилась в минное поле магии и стали. Взрывались рунные ловушки, из щелей поднимались боевые големы из черного камня с горящими глазами-рубинами, эфирные вихри сбивали с ног. Первым вышел Борвин, седой ветеран, командир штурмового отряда. Его эфирный щит трещал под ударами, меч-кладенец сиял голубым пламенем, срубая конечности големам. Он шел не быстро, но неудержимо, как таран, прокладывая путь силой и опытом. Зрители ревели, видя знакомую мощь. Он финишировал, покрытый сажей и мелкими ожогами, но с гордо поднятой головой. "Достоин рассмотрения!" – прокомментировал Хангр."Песнь Молота и Наковальни": На арене установили кузнечные горны и наковальни. Задача – выковать клинок за строго отведенное время, пока "эфирные осы" Джармода жужжали вокруг, пытаясь сбить концентрацию, а нестабильные потоки энергии искажали жар горнов. Дарна, молодая, но уже прославленная оружейница, дочь Гримнара, работала с яростной сосредоточенностью. Ее молот бил в ритме сердца, эфир вливался в сталь не грубым ударом, а точными касаниями, как игла. Когда оса жала ей руку, она лишь стискивала зубы и била сильнее. Ее клинок, законченный в последнюю секунду, вспыхнул ровным голубым светом при тесте на прочность. Гримнар, ее отец, смахнул слезу гордости. "Исключительная точность под давлением!" – заключил Гримнар. "Потенциал!" – добавила Фрея."Рунный Лабиринт" : Арена стала полем битвы из света и тени. Сложные, переплетающиеся рунические схемы светились на полу, создавая барьеры, ловушки, области ускорения или замедления. Торин, молодой рунолог с нервным тиком, должен был деактивировать опасную схему "Кровавые Шипы", пока Веландра атаковала его иллюзиями боли и хаотичными выбросами эфира, нарушавшими логику рун. Он потел, бормотал, его пальцы дрожали, но он находил узлы, разрывал связи, его эфир лился тончайшими нитями, переписывая опасные символы. Когда последний шип погас за мгновение до "взрыва" схемы, толпа взорвалась аплодисментами. "Холодный ум в аду хаоса. Редко," – признала Веландра, ее ледяные глаза смягчились."Тень Стратега" : На песочном столе оживали миниатюрные армии, атакуемые "войсками" Хангра. Карна, женщина с шрамами через левый глаз, бывшая сержант, хладнокровно парировала атаки, жертвуя малым ради большого, используя рельеф и магические эффекты стола (иллюзорные реки, леса, бури). Ее решения были быстрыми, безжалостными и эффективными. Она переиграла Хангра в его же игре, заманив его ударную группу в ловушку. Старый воин склонил голову в знак уважения. "Тактический гений среднего звена. Достоин внутреннего круга."Трибуны гудели. Были слезы радости (у родных Дарны), слезы горечи (у тех, кто не справился, как старый кузнец Хорг, чей клинок треснул при испытании), и жгучая надежда. Несколько человек – Борвин, Дарна, Торин, Карна – получили Золотые Значки Рассмотрения. Их дела передавались Совету Внутреннего Круга для окончательного вердикта. Шанс был мал, но он существовал.
Второй акт: "Кровь Камня: Испытания Достойных". На арену вышли кандидаты. Триста юношей и девушек, прошедших Камень, выживших в первых неделях адской подготовки. Теперь им предстояло доказать, достойны ли они стать элитой Внешнего Круга или отправятся в его низы. Маркус стоял среди них, чувствуя на себе десятки взглядов с трибун: холодный анализ Вальтура, ненависть Элдина, страх Лиран, любопытство Лиры, непроницаемость Патриарха. Его теплое солнышко тихо пульсировало в груди, успокаивая собственный страх. Торвин рядом дрожал как осиновый лист.
"Пустошь": Арена превратилась в подобие выжженной пустоши с барьерами, рвами, зыбучими песками из эфирной пыли. Сверху обрушился "эфирный дождь" – не вода, а ослабляющая, дезориентирующая энергия, давящая на разум и тело. Цель – дойти до финиша. Маркус бежал в середине группы, его ритм создавал вокруг него небольшой оазис спокойствия, где дождь терял силу. Он видел, как Изабель рвалась вперед, сбивая слабых, как Берта шла неспешно, но неуклонно, как гора. Келлан двигался зигзагами, вычисляя наименее энергозатратный путь. Торвин отстал сразу, спотыкаясь, плача. Маркус замедлился, незаметно поддержал его под локоть. "Дыши, Торвин. В ритм. Шаг за шагом." Его тихий голос и стабилизирующая аура помогли парню не рухнуть. Они пришли последними, но пришли. Изабель, финишировавшая одной из первых, бросила на них презрительный взгляд. Слабые тащат слабых."Зеркальная Галерея": Кандидаты поодиночке входили в лабиринт из светящихся, искажающих пространство кристаллов. Лабиринт читал страхи и материализовывал их: тени отвергнутых Камнем, чудовища из детских кошмаров, насмешки врагов. Берта шла сквозь иллюзии, как сквозь паутину – ее страхи были просты: неудача, позор. Она ломала кристаллы-иллюзии грубой силой эфира. Келлан замер, увидев себя старым, забытым ремесленником в подвале. Но его ум сработал – он нашел закономерность в свечении кристаллов, "взломал" код страха и прошел, бледный, но собранный. Маркус столкнулся с видениями: Элдин, объявляющий его предателем клана; Джармод, карающий за слабость; Лира, гибнущая из-за его любопытства. Но его теплое солнышко забилось сильнее, излучая волны спокойствия. Иллюзии блекли, теряли силу, как кошмар при пробуждении. Он прошел, сохраняя ровное дыхание. Торвин застрял навсегда. Его иллюзии (унижение Изабель, ужас Камня, собственная беспомощность) были слишком реальны. Его вынесли истеричным, отстранив от дальнейших испытаний. Он кончен, – подумал Маркус с горечью, видя торжествующую усмешку Элдина."Кузня Битвы": Парные спарринги на выбывание. Оружие (тренировочное), эфир – все разрешено. Убийство – нет. Берта сокрушила противника за три удара, ее "куб" эфира был непробиваемым тараном. Келлан изящно уворачивался, его "шестеренки" эфира цеплялись за доспехи противника, нарушая равновесие, пока он не поставил точный удар в доспешный стык. Изабель дралась грязно: песок в глаза, удары ниже пояса, ее нестабильный эфир обжигал, оставляя красные полосы. Она победила, но получила предупреждение от Торгрина за излишнюю жестокость. Маркус против Рейдена, новичка с хищным блеском в глазах, чье пробуждение сопровождалось громом. Рейден атаковал яростно, эфир клокотал вокруг него. Маркус не пытался пересилить. Он защищался, используя стабильность своей обычной Искры как щит, уворачиваясь, изматывая. Когда Рейден взбесился и пошел в лобовой прорыв, Маркус использовал теплое солнышко – не для атаки. Он вызвал его на миг, направляя лишь ослепляющую, но безвредную вспышку теплого света и глубокий, успокаивающий гул. Рейден замер, дезориентированный. Этого хватило для точного, контролируемого удара, сбившего его с ног. Победа Маркуса была чистой, техничной, но несколько зрителей на трибунах (включая Лиран и Вальтура) переглянулись – этот гул, этот свет... что-то знакомое."Сердце Бури" : На арену вышли 8 сильнейших: Маркус, Берта, Келлан, Изабель, Рейден и трое других крепких кандидатов. В центре арены взвился столб магического света – "Ключ Стабильности", сложный кристаллический артефакт, пульсирующий энергией. Задача – коллективно удерживать его активным, пока вокруг них бушевала искусственная эфирная буря невиданной силы. Вихри энергии рвали одежду, оглушали ревом, сбивали с ног. Искры жгли кожу. Но это было не все. Правила позволяли саботировать других, чтобы самому оказаться ближе к Ключу в момент фиксации результата (чем ближе и стабильнее твоя связь с Ключом – тем выше оценка).