Машина остановилась. Лайам, не слышавший ни слова из разговора родителей, выскочил под дождь. Заметив, что Флинн собирается его окликнуть, Сара сказала:
– Пусть побегает. Он слишком долго находился без движения.
– Он промокнет.
– Ничего, не растает. Дождь теплый. В замке высохнет.
Флинн хотел сказать, что это вряд ли, но промолчал.
Массивные двери замка открылись, и Сара увидела мужчину, очень похожего на Флинна.
– Дэв, мой младший брат. Дэв, познакомься, это Сара, мать Лайама.
Дэв взглянул на резвящегося рядом мальчика, и на его лице проступило выражение легкого шока.
– Он же вылитый Уилл!
Флинн кивнул.
– Подожди, я тебя с ним познакомлю.
Дэв немного опомнился.
– Пока ты разбираешься с вещами, я позабочусь о нашей гостье. Прошу за мной, – обратился он к Саре.
Флинн недовольно посмотрел в спину удаляющегося Дэва, но решил, что у него еще будет время провести его вдвоем с Сарой.
Войдя в гостиную, Сара ахнула про себя, ошеломленная ее размерами, колоннами, облицованными мрамором, гобеленами и количеством потускневшей от времени позолоты. Все это великолепие дополняло огромнейшее зеркало.
– Наверное, я должна снять обувь, – боясь промочить ковры, которым было несколько сотен лет, сказала она.
– Если не хотите промокнуть, то лучше остаться в обуви, – весело заметил Дэв. – Крыша протекает. Здесь, конечно, еще сухо, но пол холодный, а ковры давно прохудились. Давайте я отведу вас в голубую гостиную – там теплее. Или, может, сначала выпьете чаю с дороги?
– Не откажусь.
– Отлично. Тогда лучше на кухню. Боюсь, Дэйзи сейчас занята – готовит для вас спальню.
– Что вы, – запротестовала Сара. – Мне ничего не нужно, кроме чистого постельного белья. Все остальное я сделаю сама.
– Для Дэйзи это не в тягость, а вы устали, – отмел ее возражения Дэв. – Кстати, вы ничего не имеете против собак?
Сара не успела ответить, как навстречу к ним бросились три спаниеля и огромный волкодав.
– Не бойтесь, – успокоил ее Дэв. – Они вас не тронут.
В сопровождении четырех собак Сара следовала за Дэвом, а со стен на нее высокомерно взирали предки Флинна…
– Располагайтесь, а я приготовлю вам чай, – объявил брат Флинна, когда они дошли до кухни размером в половину ее дома.
Дэв включил чайник и сел на стул. Сара почувствовала, что краснеет под его пристальным взглядом.
Дэв улыбнулся.
– Ну что ж, добро пожаловать в Ирландию, – сказал он. – Должен признаться, сегодняшний сюрприз стал самым приятным за последнее время. Точнее, оба сюрприза.
– Извините, не понимаю.
– Я только сегодня утром узнал, что у меня есть племянник.
– А второй?
– Второй? – Дэв улыбнулся еще шире. – Мне очень нравится, как вы влияете на Флинна.
– Но я не… – запротестовала Сара.
– Поверьте, это так и есть. Мне хватило одной минуты, чтобы понять, что Флинн изменился, и мне нравятся эти перемены. До этого вас с ним рядом не было, значит, причина в вас.
Сара не знала, что ответить, но в эту минуту в кухне показались Флинн и Лайам, который уже был в сухой и чистой одежде.
– Мам, ты видела О'Молли? – возбужденно проговорил мальчик. – Забавное имя, да?
– А кто это?
– Ну, волкодав. Огромный, правда? А папа говорит, что он еще щенок!
– Лайам, хочешь перекусить? – спросил Флинн, открывая холодильник. – Есть салат, картофельное пюре и курица.
– Не-а, – помотал головой Лайам. – Я не голоден.
– А как ты относишься к лошадям? – поинтересовался Дэв.
– А вы мой дядя, о котором рассказывал папа, дядя Дэв? У меня есть жеребенок, которого мне подарили бабушка и дедушка, – гордо ответил Лайам.
– Хочешь пойти со мной и посмотреть на наших лошадей? Вы разрешите, Сара? – обратился Дэв к Саре. – Я обещаю, что с ним все будет в порядке.
– Конечно, – улыбнулась она, скрывая за улыбкой накопившуюся усталость.
– Может, поднимешься в свою комнату? – предложил Флинн, от которого не укрылось, насколько Сара измотана.
– Это было бы здорово.
– Тогда пойдем. И будь осторожна, не споткнись о ведра.
– Неужели все так плохо?
– «Плохо» – не то слово. Ужасно.
Проводив Сару, Флинн спустился вниз и попытался посмотреть на замок ее глазами. Выцветшие гобелены, потертые ковры, ведра – ко всему этому он давно привык, но Сара, наверное, была потрясена, сравнив величие замка снаружи и его неприглядность внутри. Всего этого Флинн давно не замечал, но оставаться совсем безразличным к тому, что замок ветшает на его глазах, не мог. Однако сейчас он понял: главное, чего не хватает замку, – это уюта, который чувствовался в маленьком доме Сары.
Флинн тоже устал и был бы рад немного отдохнуть, но решил посмотреть бумаги, накопившиеся в его отсутствие. Дэв и Лайам еще не вернулись. На лице Флинна показалась улыбка. Откуда только у его сына столько энергии? Конечно, он спал в полете и часть пути в Данмори, но ведь ему только пять лет, а они пересекли половину земного шара.
Вздохнув, Флинн склонился над документами и счетами. Через два часа он наконец был вынужден признать то, о чем не позволял себе думать в предыдущие месяцы, хотя знал, что рано или поздно это случится. Скорее всего, замок все-таки придется продать, поскольку они уже вложили в конюшню немало средств, чтобы останавливаться на полпути. Думать об этом было особенно неприятно потому, что Данмори сохранился в их семье благодаря его прежним владельцам, и те времена, случалось, были куда беспокойнее, чем сейчас. Странно, но Флинн чувствовал себя так, словно несет ответственность за замок перед давно покоящимися в земле предками.
Конечно, у него оставался еще один способ сохранить и замок, и конюшню – найти себе богатую жену, о чем неоднократно говорила его мать, которая сейчас гостила у своей сестры в Австралии.
Это был бы выход, если бы он уже не выбрал себе жену.
Когда Сара проснулась, то не сразу поняла, где находится. Она лежала в огромной кровати под балдахином, рядом с которой было громоздкое узорное бюро из темного дерева, а перед камином стояли стулья.
Она откинула одеяло, и ее сразу охватил холод. Сара быстро оделась и посмотрела на часы, которые перевела еще в аэропорте. Шесть часов вечера? Она проспала полдня, забыв о Лайаме!
У двери лежал лист бумаги. На нем крупными буквами было выведено: «Лайам спит в соседней комнате, слева от твоей спальни».
Сара немного расслабилась. Пока она приводила себя в порядок, у нее мелькнула мысль, как легко, несмотря на то, что Флинн узнал о своем отцовстве совсем недавно, он стал Лайаму настоящим отцом. Конечно, ему не приходилось проводить бессонные ночи, разрываясь между учебой и уходом за ребенком, и если бы не ее мать и отчим, ей было бы невероятно тяжело, особенно в первый год, но об этом Сара уже не вспоминала. В конце концов, Флинн потерял больше, чем она. Он не видел, как впервые улыбнулся Лайам, как он делал свой первый в жизни шаг, не чувствовал себя самым счастливым человеком, впервые услышав от него слово «папа».
Заглянув к Лайаму, рядом с которым лежал огромный О'Молли, и убедившись, что сынишка крепко спит, Сара спустилась вниз. На это ушло довольно много времени, потому что вся стена вдоль длинной лестницы была увешана портретами, на которые Сара обратила внимание еще вчера, но была слишком измучена, чтобы рассмотреть их получше. В этот раз она спускалась неторопливо, останавливаясь у каждого из них.
В холле Сара услышала громкие голоса, раздающиеся из приоткрытой двери одной из комнат. Она разобрала слова «продать» и «не делай этого, Флинн», затем голоса стали почти неслышны. Сара повернула в другую сторону, не желая вмешиваться в семейный спор и решив отложить набег на кухню на более поздний срок, когда улягутся страсти.
Напротив нее находилась столовая. Она была огромной, как и все в замке. На длинном столе стояли две пары больших канделябров из серебра, которые, наверное, стоили баснословных денег. После столовой шла комната, в которой доминировали желтые цвета. Сара назвала ее желтой гостиной. Затем последовала музыкальная комната и небольшое, по сравнению с остальными, помещение, чья обстановка выдавала, что эта комната принадлежит женщине. Сара предположила, что это был кабинет матери Флинна. Прими она предложение Флинна о замужестве, ее свекровью была бы графиня, неожиданно подумала она.
Тут дал знать о себе желудок. Сара вспомнила, что не ела почти весь день. Она вернулась назад. Голосов больше не было слышно, и она быстро проскочила дальше по коридору, туда, где находилась кухня.
Поставив чайник, Сара задумалась. Замок произвел на нее неизгладимое впечатление, несмотря на то, что явно нуждался в ремонте, а многие комнаты были запущены и покрыты слоями пыли.
Внезапно из коридора до нее донесся раздраженный голос Дэва:
– Мне не нужны такие жертвы. Я не хочу, чтобы ты продавал Данмори из-за меня!
После этого раздался стук захлопнувшейся двери, а затем шум стихающих шагов.
Вскипел чайник. Сара налила себе чаю, затем наполнила еще одну кружку, поставила их на поднос вместе с сахарницей, сделала бутерброды и, поколебавшись еще немного, решительно вышла из кухни.
Стукнув в дверь ногой и услышав «Боишься войти?», Сара толкнула дверь.
– Чаю не хочешь? Я и для тебя приготовила.
Флинн резко поднял голову и встал.
– Сара? Извини, я думал, это Дэв.
– Мне остается радоваться, что я не Дэв.
Флинн пристально посмотрел на нее и вздохнул.
– Ты слышала?
– Не все, но самое главное, кажется, уловила. Ты все-таки решил продать Данмори?
Флинн опустился в кресло, плечи его ссутулились.
– Иначе Дэв не получит свою конюшню.
– Понятно. Если замок будет продан, Дэв ее получит, однако радости по этому поводу я не заметила.
– После просмотра счетов я пришел к выводу: либо замок, либо конюшня. Другого не дано. Я решил, что лучше конюшня – это рискованно, но перспективно, несмотря на то что для этого потребуется время.