ом её лицо становилось всё более осунувшимся. Она выглядела очень юной и испуганной. Я хотела утешить её, но боялась, что она отвергнет мои попытки, хотя она и выпила тоник, который я приготовила для неё, чтобы восстановить силы. Она поблагодарила меня робкой улыбкой.
Солдаты, о которых я заботилась, заметили, что мертвецы Тохона остались в зоне боевых действий. Они не наступали и не отступали. Джаэль прекратила посылать патрули, так как никто из них не вернулся. Кроме того, никто не столкнулся с живым врагом, что имело смысл для Тохона и имело дополнительное преимущество — нервировало нашу армию.
Когда появился Одд, неся на руках обмякшую Винн, я бросилась к ней. Кровь заливала половину её лица, другая половина была бледной. Страх комом застрял у меня в горле, когда я жестом пригласила его в смотровую. Он положил её на стол с нежностью, которой я за ним не замечала.
— Что произошло? — я приподняла ей веки, чтобы проверить зрачки.
— Её противник пытался обезглавить её, — сухо ответил Одд.
Хотя крови было много, она не хлестала. Я взяла влажную тряпку и протерла кожу. Глубокий порез шел от кончика подбородка вдоль челюстной кости и проходил через левое ухо. Из-под разорванной кожи виднелись зубы и кость. Я осмотрел рваную рану, проведя пальцем по внутренней стороне раны.
— Ну? — спросил Одд.
— Она будет жить.
Он шумно выдохнул.
— Я исцелю её, но… — я сдвинула кожу вместе.
— Но что?
— Инфекция может стать проблемой, но… она будет ужасно заживать.
— Поэтому? — проложил Одд.
— Она может повлиять на её слух и состояние рта. Как и на её улыбку и, возможно, будет мешать жевать, — магия переполняла меня изнутри. — Или я могла бы исцелить её, и у нее не осталось бы даже шрама.
— Но он останется у тебя, — ответил Одд.
Я пожала плечами.
— У меня не возникнут другие проблемы.
— И у неё, возможно, тоже. Кроме того, какое-то время ты будешь бесполезна, — Одд осмотрел весь лазарет. — Ты пользуешься большим спросом.
Винн открыла глаза.
— Зашей меня и отправь обратно, Детская Мордашка, — пробормотала она невнятно. — Сначала дай мне что-нибудь обезболивающее, — она крепко зажмурилась.
Я заколебалась.
— Что бы ты сделала, если бы она не была твоим другом? — спросил Одд.
Нет необходимости отвечать. Он попал в точку. Дав ей дозу обезболивающего, которое также усыпило её, я собрала всё необходимое. Одд колебался, пока я зашивала её кожу. Я сделала швы маленькими и плотно прилегающими друг к другу, надеясь, что шрам не будет выглядеть так ужасно.
Работая, я спросила Одда о ходе боя.
— Эффективен ли удар по черепу?
— Когда мы можем подойти вплотную, он работает просто замечательно. Но эти… штуки трудно обезвредить, — Одд опустился на стул рядом со мной. — Я никогда не понимал, насколько сильно боль влияет на битву.
— Что ты имеешь в виду?
— Обычно, когда ты режешь человека, он отступает или, по крайней мере, колеблется. И он становится более осторожным, когда ты пустишь ему кровь. Эти штуки просто продолжают приближаться. У них могут вываливаться внутренности, но это не имеет значения.
К сожалению, я вспомнила, как Керрик, Белен и обезьяны сражались с ними.
— Жаль, что у нас нет больше солдат, — сказал Одд. — Этот удар по черепу работает лучше, когда мы можем действовать вдвоем против одного.
— Как?
— Один отвлекает тварь, а другой подкрадывается сзади и бах! — Одд рубанул рукой воздух. — Хотя я удивляюсь, почему мы беспокоимся. Они не приближаются, и мы не можем прорваться сквозь их строй. Так зачем сражаться?
Отличный вопрос.
— Есть ли какие-нибудь следы…
— Твоего парня? — ухмыльнулся Одд.
Я подавила желание поправить его. По крайней мере, он не назвал Райна трусом.
— Принца Райна или его армии?
— Нет. И, прежде чем ты задашь ещё миллион вопросов, нет никаких следов Белена тоже.
Я закончила перевязывать порез Винн. Одд отнес её на пустую кровать и сидел с ней, пока она не проснулась.
* * *
Поток раненых прекратился на следующий день. Когда Одд пришёл навестить Винн, я спросила его, что случилось.
Он выпятил грудь.
— Генерал Джаэль последовала моему совету.
— Ага.
— Мы прекратили атаковать противника. Теперь мы держимся на расстоянии, наблюдаем и ждём, когда он сделает следующий шаг.
Я задумалась, как долго это продлится. Прошло два дня без новых жертв. Я могла сосредоточиться на своих пациентах и выписала нескольких из них, включая Винн, которая пообещала следовать всем моим инструкциям по уходу за раной.
— Я хочу, чтобы ты вернулась сюда через неделю, чтобы снять швы, — крикнула я, когда она выбежала за дверь.
В конце третьего спокойного дня появилась Ноэлль с парой солдат. Она выглядела изможденной, с тёмными кругами под глазами.
— Высшая Жрица требует твоего немедленного присутствия, — сказала мне Ноэлль тонким голосом.
Я оставила Кристину за главную и последовал за Ноэлль в кабинет Эстрид. Здесь всё было обставлено не так изысканно, как в её приемной, но стоял огромный письменный стол из тёмного дерева. Эстрид стояла за ним, а Джаэль и несколько высокопоставленных офицеров стояли перед ним. Они обернулись, как только я вошла. Напряжение, повисшее в комнате, навалилось на меня с такой силой, что я чуть не отступила в коридор.
Выражение лица Эстрид оставалось безмятежным, но взгляд Джаэль пылал яростью и негодованием. Ничего хорошего.
— Аври, пожалуйста, входи, — сказала Эстрид, жестом подзывая меня ближе.
Когда я приблизилась, офицеры покинули комнату.
— Я не стану лгать тебе, Аври, — начала Эстрид. — Мы в беде, и очень сложно поверить в то, что Принц Райн бросил нас. Он сказал тебе что-нибудь перед отъездом?
Я вспомнила наш разговор после похорон Урсана.
— Он никак не намекал на то, что собирается уйти, но я сказала ему кое-что, что могло послужить толчком.
— Я так и знала, что на что-то скрывает, — влезла Джаэль.
— Джаэль, позволь мне с этим разобраться, — сказала Эстрид. — Что ты ему сказала, Аври?
Я поведала свою теорию о том, что Улани закопала мертвецов.
— Я думала, что это безумие, но Райн сказал, что рассмотрит такую возможность.
— И почему ты не рассказала нам об этом раньше? — спросила Джаэль.
— А что бы ты сделала на моём месте? — спросила я. Когда никто не ответил, я продолжила:
— Вы не поверили нам, что существуют мертвецы Тохона, так что не было никаких шансов, что вы примете мои домыслы без доказательств.
— Райн понял, что задумал Тохон, и сбежал, не предупредив нас, — сказал Джаэль.
Снова, я спросила:
— А если бы он предупредил вас, что бы вы сделали? Ничего!
Эстрид разгладила рукава своей мантии.
— Это правда. У него хватило ума уйти. Иначе он застрял бы в этой ловушке вместе с нами. По крайней мере, у нас есть надежда, что он продолжит сражаться с Тохоном, — она опустилась в кресло.
Мне потребовалось время, чтобы сообразить.
— В ловушке? В какой ловушке?
— Покажи ей, — сказала Эстрид.
Джаэль развернула на столе одну из карт. Я узнала, это была та же самая карта, которую она показывала мне раньше. Только вместо красной дуги к западу от Забина на карте был большой красный круг с лагерем Эстрид прямо посередине.
— Мы окружены, — сказала Джаэль.
КЕРРИК
Керрику было невыносимо скучно. В течение последних семи дней, проведенных взаперти в своей камере, ему нечем было заняться, кроме как размышлять о своем положении и беспокоиться об Аври и его друзьях. Дэнни навещал его дважды в день, принося еду и информацию. Мальчики, с которыми Дэнни жил в одном доме, жили в Кракове до вторжения племен. Некоторые из них видели, как у них на глазах убивали их родителей, в то время как другие были разлучены хаосом и неразберихой. Некоторые уже потеряли своих родителей из-за чумы. В любом случае, тот факт, что воины не убили мальчиков сразу, был неожиданным и вызывал беспокойство. Керрику стало интересно, что ещё об этих племенах не так написали в книгах по истории.
Когда Дэнни принес ужин, у него были ещё новости.
— Здесь тоже есть дом Краковских девушек, — он просунул поднос в щель. Двое его охранников ждали у двери. — У нас сегодня были… уроки с ними.
— Уроки? — спросил Керрик. Еда была стандартной — хлеб, сыр, кукурузное пюре и стакан воды.
— Да. Они учат нас читать их… картинки, — Дэнни устроился на полу рядом с камерой Керрика. — Они не используют буквы и слова, как мы. Они соединяют картинки, чтобы составить предложения.
— Их сложно изучать?
— Некоторые из них сложны, но в других есть смысл, например, дерево — это изображение дерева. Если ты умеешь рисовать, это не сложно.
— А если не умеешь?
— Тогда тебе придется придерживаться устного общения, — Дэнни улыбнулся.
Керрик был рад видеть, как он улыбается. И тот факт, что племена уделяли время обучению детей, был отличным знаком.
— Ты узнал что-нибудь ещё? — спросил Керрик.
— Да, — он взглянул на стражников, но те, казалось, не проявляли интереса. — Осталось всего два племени. Полагаю, в диких землях, или, как они их называют, Вильде Лэндер, не так много еды. Они объединились перед нападением на Кракову. Но они по-прежнему называют себя либо Сокна, либо Джевнакерами.
Интересно и потенциально полезно.
— К какому племени принадлежит Ноак?
— Сокна. Его отец, Канут, является вождём, а его сестра, Ракель, собирается выйти замуж за вождя Джевнакеров, Олава, чтобы объединить два племени.
Слово «объединить» привлекло его внимание и заставило осознать, что с тех пор, как он приехал, он видел в городе не так уж много женщин. С другой стороны, он был в бане всего пару раз.
— Так вот почему Ноак вернулся? Ради свадьбы?
— Я не знаю.
Очень жаль. Тот факт, что Ноак отправился в Кракову, а не отправился завоевывать юг, беспокоил его с тех пор, как они направились на север. Хотя не было причин спешить выходить на тропу войны. Благодаря информации Керрика, племена были хорошо осведомлены о том, что армия не сможет их остановить. По крайней мере, чем больше времени они проведут здесь, тем больше у Изака, Зилы, Двоюродной Бабушки Ясмин и остальных жителей Орела будет времени, чтобы перебраться через Девять гор.