Охрана сообщила мне о подлёте высокородного. Я просила их об этом, сказав, что хочу сделать сюрприз. Ага, знали бы они. Зайдя проверить как дела у малышки, осталась довольна. Постель была сбита, и посередине комнаты валялся ботинок, в котором эта малышка решила сделать туалет, судя по запаху. Да и в гардеробной она порезвилась.
- Ненавидишь мужчин? - спросила её, когда она подошла ко мне и доверчиво ткнулась носом в протянутую ладонь. Как чувствовала, что ругать не буду. - Я тоже. Пойдём, я тебе украшение прикупила.
Подхватив собачку, отнесла её к себе и надела на шею ошейник, усыпанный бриллиантами. На моей шее сверкало такое же украшение. Волосы я тоже зачесала назад, начесав их на макушке. Теперь у нас у обеих были хохолки. Платье я надела светлое, под цвет окраса тела собаки. Намёк был более чем прозрачен. Как говорится, найдите десять отличий.
Когда высокородный узрел наш встречающий дуэт, он сбился с шага, а потом медленно приблизился.
- Милая, познакомься, это наш хозяин, - обратилась я к собачке.
- Милая? - вопросительно посмотрел он на меня.
- В этом доме есть лишь одна милая, и это - она! - взорвалась я и всучила ему в руки собаку. Та обиделась и цапнула его.
Дейгасс вспыхнул. Он прекрасно понял, что я хотела ему показать. Собака полетела в одну сторону, мой ошейник в другую, вот не знала, что он с такой лёгкостью украшения рвёт, я же в третью.
- Мила…
О, уже не «милая». Прогресс! Назови он меня «милой» и я бы в него не хуже собаки зубами вцепилась. Во всём этом был только один большой минус - он вжал меня в стену, и от его близости меня накрыло такой волной неприятия, что замутило.
- Не трогай меня! - сквозь стиснутые зубы выдавила я, зажмурившись. Не от страха. Видеть его не могла!
Дышать сразу стало легче, а его ох заставил меня открыть глаза. Маленькая собачка вцепилась ему в ногу, а он пытался её стряхнуть. Быстро опустившись, я схватила собаку, пока он её не покалечил, и оторвала её от его штанины.
Та его облаяла, но вырваться из моих рук не пыталась.
- Тише, малышка, - погладила её. Надо же, хоть и маленькая, но смелая. Запрокинув голову, посмотрела снизу вверх на мужчину. Моя поза на коленях у его ног живо напомнила произошедшее днём, и я не удержалась от реплики: - Наказываешь всех, кто других защищает?
У него дёрнулась щека, а я поднялась и, не обращая на него внимания, пошла к себе, воркуя над девочкой: - Пойдём маленькая, вернём тебя хозяйке. Ты уж потерпи её бойфренда, она его любит, если тебя ему доверила. Если же он гад и её не достоин, то наступит момент, и он покажет своё истинное лицо. Ей повезло, что у неё есть ты. Ты же её любишь и защищаешь… от всяких мерзавцев. Жаль, что у нас, у людей, нет твоего нюха на них.
Я не стала снимать драгоценный ошейник. Пусть будет подарок её хозяйке. Всё равно девать это украшение некуда. Немного поиграв с собакой, с сожалением упаковала её в переноску и передала охране. С их отъездом, оживление, которое владело мной, пока я готовила показательную акцию, покинуло меня, и навалилась апатия.
Пришла служанка получить распоряжения насчёт ужина, но я ответила, что сегодня у меня нет аппетита, и ужинать я не буду. Не переодеваясь, завалилась на кровать и, укутавшись в покрывало, уснула. Если высокородный и приходил высказать мне насчёт беспорядка в своей комнате, то я не слышала. Меня никто не тревожил.
Утром, открыв глаза, поняла, что не хочу никуда лететь. Впервые я столь откровенно забила на учёбу. Для меня всё это потеряло ценность. Зачем получать образование, когда оно мне не понадобится? Разве позволит мне высокородный работать по специальности? Да и вообще работать. О чём речь, если одно его слово, и я нахожусь под домашним арестом. Какой смысл в нашем с ним договоре? У меня пропало желание становиться достойной ему женой. Ничего не хотелось. Поэтому, я повернулась на другой бок и заснула.
Разбудил сорб. Охрана тактично напоминала, что если мы в ближайшее время не вылетим, то опоздаем. Я сообщила им, что на сегодня они свободны и отключилась, не став ничего объяснять. Подумала, что дейгасс подсылает ко мне своих людей. Раньше охрана такого рвения не проявляла. Не знаю, как он спал в своей комнате, но испытывала облегчение, что ко мне не заявился. Я решила, что он понимает, насколько мне неприятен, но видимо надеялась напрасно. Не успела я задремать, как он вошёл в мою комнату. Одетый с иголочки и собранный, он составлял полную противоположность моему помятому виду.
- Ты сегодня не летишь на занятия? - нейтральным тоном поинтересовался он.
- Нет, - не стала я ничего объяснять.
- Оливьер иль Хастос задержан до выяснения всех обстоятельств дела. Денис не желает признаваться, где находится Алианария. Всё равно мы найдём её, но на это понадобится время. Может, ты поговоришь с ним и объяснишь, что ей ничего не грозит?
Надо же, он даже предлагал мне встретиться с Денисом! Сейчас у меня это вызвало лишь иронию с примесью горечи.
- Нет. Пусть своей головой думает. Не хочу принимать на себя ответственность за его решение, - произнеся это, я закрыла глаза и натянула на себя одеяло, недвусмысленно намекая, что хочу спать. Чуть постояв, он вышел, больше ничего не сказав. Я же смогла заснуть.
Моя депрессия набирала обороты. Я приказала подключить мне земные каналы, и целый день валялась на кровати, пялясь в телевизор. Смотрела сериалы и ела мороженое. Наверное, за несколько дней я съела его тонну. Мне не хотелось никуда идти и никого видеть. Я потеряла жизненные ориентиры. Мне не к чему было стремиться, а всё, ради чего я двигалась вперёд, потеряло смысл.
Высокородный не напрягал меня своим присутствием, пропадая на работе. Я спала, когда он уходил, а вечерами, не дожидаясь его, ужинала одна. Я вообще избегала его, а если мы и сталкивались, отделывалась односложными ответами.
Охрана сообщила, что запрет на вылеты снят, вот только мне уже не хотелось никуда лететь. В интернете я заказала подвесные качели и распорядилась повесить их на террасе. Слуги долго объясняли, что нельзя сверлить дыры в потолке, так как это… труднопроизносимое название материала, пока я не психанула, воскликнув, что это их проблемы, как их повесить. Ничего, справились. Приклеили каким-то клеем к потолку, вместо шурупов.
Это стало моим любимым местом, если я всё же покидала свою комнату. Я превратила террасу в тенистую поляну, окружённую непроходимым лесом, и часто сидела, покачиваясь на цепных качелях в полумраке.
Именно там и нашёл меня высокородный, вернувшийся как-то раньше обычного. Он пришёл с новостями. Вину мужа пассии Дениса удалось доказать. Принимая во внимание его высокое положение и то, что у него самого скоро появится ребёнок, судьи вынесли решение признать их брак с Алианарией недействительным, и капсула с её кровью была извлечена из истории памяти их рода. Так же ей назначили щедрую денежную компенсацию. Иными словами, случился беспрецедентный случай - первый развод! Сама же Алианария поспешила объявить о своём желании стать женой Дениса и получила на это разрешение.
Дейгасс смотрел на меня с каким-то ожиданием, но я новости восприняла отстранённо. Примерно такого развития событий я и ожидала. Он же пообещал, что эта Алианария сможет остаться с Денисом и выполнил наш договор.
- Денис просил разрешения встретиться с тобой. Они хотят поблагодарить.
«За что благодарить? Что расплатилась своим телом?» - мысленно скривилась я.
- Это лишнее.
Я сидела, чуть покачиваясь, прислонившись головой к цепи, рядом со своей рукой. Неожиданно он тоже взялся за цепь, останавливая меня, и присел передо мной.
- Разве ты не этого хотела?
Я отодвинула свою руку от его, тут же садясь прямо.
- Этого. Рада за них, - сообщила я, никакой радости не испытывая по этому поводу. Может потому, что для самой меня цена помощи им оказалась непомерно высока.
- Тогда почему так реагируешь?
- А какой реакции ты ждёшь? - не поняла я. - Ты озвучил цену своей помощи. Я её заплатила. Теперь ты выполнил свою часть сделки.
- Заплатила, значит, - сузил глаза он.
- А разве нет? Я же сделала всё, что ты хотел.
- Я сожалею…
- Что так? Не понравился минет? - язвительно поинтересовалась у него. - Странно, разрядки ты достиг, а если насчёт неумелого исполнения, то сам знал об отсутствии опыта.
- Это невыносимо! Мила… - качнулся он ко мне, но я тут же дёрнулась от него и он замер, напряжённо смотря на меня. - Я сожалею, что всё случилось именно так.
- Чего уж теперь, - пожала плечами.
- Ты простишь меня?
- Мне не за что тебя прощать. Скорее уж благодарить надо, что раскрыл глаза. Всем словам, что моё место рядом с тобой, грош цена. Хотя, оно действительно рядом - на коленях у твоих ног.
- Это не так! Ты нужна мне рядом.
Он коснулся моего колена, но я убрала ногу из-под его руки.
- Что мне сделать для тебя? - настойчиво спросил он.
- Как, ты согласен быть использованным?! - Впору было удавиться от его щедрого предложения.
- Не надо так! Я совершил ошибку и признаю это. Не представляешь, как сильно сожалею. Как мне всё исправить? Скажи.
- Никак… Знаешь, я шла к тебе за помощью. Была уверена, что ты выслушаешь меня и со всем разберёшься, а ты даже слушать не захотел. Знаешь, я работала блюдом в ресторане, но шлюхой никогда себя не чувствовала. К нам уважительно относились, никто не прикасался и пальцем. Ты же заставил меня ощутить себя ею и этого не забыть. Астарт, ты сам низвёл близость между нами до обменной монеты и сделал предметом торга. Мне ничего от тебя не надо, но если понадобится - поговорим о цене. Урок я усвоила.
Я говорила без надрыва, спокойно. Бежать мне от него было некуда, но это не значило, что между нами будет всё, как прежде. Если раньше я делала усилия над собой, чтобы принять новую жизнь, то сейчас она мне и даром была не нужна с ним.
Не знаю, как он это сделал, но в следующий миг я оказалась прижата к стене, а он сжимал меня в объятиях.