— Ты несправедлив ко мне. Во-первых, я тебя люблю и всегда любила, с тех пор как мне исполнился двадцать один год. Разумеется, мне нравится красиво одеваться, получать дорогие подарки, и я без ума от тебя как от любовника, но, конечно, я с тобой не только ради денег и секса, так же как ты со мной не только потому, что я сообщаю тебе важные сведения и делюсь рыночными стратегиями.
Стэн невесело рассмеялся:
— То, о чем ты сказала, называется корпоративный шпионаж.
— Дурацкое название, а в нашем случае еще и неточное. К тому же ты ни разу не воспользовался этой информацией против Этьена.
— Просто случай подходящий не представился, а теперь… Так паршиво, что Расса не стало… Впрочем, нет: если он нарыл на меня какой-то компромат, так даже лучше. Не хватало еще, чтобы он заявился с этим к боссу. Если Карсон догадается, в чем я замешан, он мне такого пинка отвесит, что я пулей из «Руссо» вылечу, да еще и хребет переломаю.
— Не волнуйся, он ничего не узнает.
— Ты в этом уверена? А я вот нет. Сыщики идут по моему следу как ищейки. Фергюсон видел нас вместе и скоро расколется: тут даже взятка не поможет. Убийство Расса Кларка явно отдает сговором, а тут еще Сабрина Рэдклиф меня в чем-то заподозрила.
Карен оцепенела.
— Сабрина? Она уже про нас знает?
— Пока нет, но она о чем-то догадывается; не знаю только, о чем именно. Сабрина спит с Диланом Ньюпортом, а это значит, что ситуация в любой момент может выйти из-под контроля. Думаю, пришла пора действовать.
— Но как?
— Оставь это дело мне, я уже нажал кое-какие рычаги. Если все пойдет по плану, мы спасены. У тебя завтра разговор с сыщиками: говори им то же, что и я, — мы друг друга почти не знаем, и точка.
— А как же мое алиби? Ну, тем вечером, когда стреляли в Карсона?
— Ты ходила в кино. Одна. На всякий случай узнай, какие тогда шли фильмы. И не дергайся — тебя им подозревать не с руки, если, конечно, ты сама не дашь повода.
— Не волнуйся, не дам. — Голос Карен окреп.
— Вот и отлично. — Стэн подошел к окну и неподвижно уставился на темное небо. — Если все пройдет гладко, может, мы и убережем наши задницы.
Глава 26
23.55
Дом № 341, Западная Семьдесят шестая улица
Пламя в камине горело ярко, теплые оранжевые блики плясали по стенам, и все это создавало романтическую атмосферу. На коврике расположились двое: они сидели нагишом, укутавшись в одеяла, и ужинали.
Отправив в рот очередную порцию лингвини в белом соусе из моллюсков, Сабрина вздохнула.
— По-моему, Карсон ошибся, когда сказал, что тебе не быть шеф-поваром.
Дилан усмехнулся, поднес к губам Сабрины бокал белого совиньона и подождал, пока она отопьет глоточек.
— Это из-за вина — оно усиливает вкусовые ощущения.
Сабрина решительно помотала головой:
— Мои вкусовые ощущения усиливаешь исключительно ты. — Ее глаза блеснули. — Ты теперь всегда будешь готовить еду нагишом?
— Это зависит от того, согласна ли ты есть нагишом. Если да, то можешь на меня рассчитывать.
Сабрина улыбнулась.
— Карсон утверждал, что коврик в твоей гостиной не лучший вариант! Придется ему сказать, что он заблуждался.
— Ничего, диваном мы тоже пользовались, — напомнил Дилан. — Впереди у нас постель, джакузи и большое раскладное кресло. Неплохо, а?
— Мне бы твои силы! — простонала Сабрина. — По-моему, нам необходимо немного поспать. Завтра мне впервые предстоит выйти на работу в качестве президента «Руссо», и вряд ли сотрудникам понравится, если их босс заснет за рабочим столом.
— Они от тебя в восторге. — Дилан приник губами к ее плечу. — Сегодня ты завоевала их сердца.
Сабрина нахмурилась.
— Кстати, о подчиненных: не сомневаюсь, что все они уже знают о наших с тобой отношениях.
— Разумеется. — Дилан пожал плечами. — Трудно не заметить, как я раздеваю тебя глазами. Надеюсь, они за нас рады. — Он приподнял подбородок Сабрины и потерей губами о ее губы. — Я так точно рад.
— Я тоже. — Сабрина удовлетворенно вздохнула. — Как чудесно закончился этот день!
— День еще не закончился, — ревниво заметил Дилан.
— А-а… я и забыла. Джакузи, раскладное кресло, кровать…
— А ты соображаешь. — Дилан одарил ее своей фирменной обольстительной улыбкой. — Но сперва нам нужно кое-что обсудить. Например, когда ты познакомишь меня со своей мамой и когда мы сообщим о наших отношениях Карсону? А самое главное — когда я надену обручальное кольцо на твой изящный пальчик?
— Обручальное кольцо? — Сабрина приподняла бровь. — Ах ты, негодник! Обручальное кольцо подождет, сперва будет помолвка. Раз уж я влюбилась и дала согласие на свадьбу, то все должно быть на высшем уровне.
— Я за, хотя всю жизнь чурался обрядов. — Дилан погладил ее по волосам. — Через дорогу от «Руссо» есть подходящий магазинчик, и я готов сводить тебя туда завтра в обеденный перерыв. После того как мы выберем кольцо, я опущусь на колено прямо посередине Пятой авеню и попрошу твоей руки. Ну как, идет?
Сабрина прищурилась:
— А по-моему, предложение руки и сердца лучше сделать на улице Сентрал-парк-уэст или на худой конец на тротуаре. Нью-йоркским водителям чужда романтика: они по тебе проедут и даже не оглянутся.
— Точно. Тогда либо на тротуаре, либо в парке — у меня еще есть время подумать.
— Ты ужасно нетерпелив.
— Неправда! Прошло уже… — Дилан покосился на часы, — пятьдесят две минуты с тех пор, как я в последний раз занимался с тобой любовью. Думаю, это характеризует меня как человека сдержанного.
— Ладно, беру свои слова обратно. — Сабрина улыбнулась. Ей тоже не терпелось возобновить отношения с того места, где они остановились, когда у них заурчали желудки, требуя пищи. — Знаешь, пора закругляться с планами: немытые тарелки могут подождать.
— Замечательно. Лично я ждать уже не могу. — Дилан взял грудь Сабрины в ладонь и начал ласкать большим пальцем набухший сосок.
— Ты сам предложил обсудить будущее, — напомнила Сабрина, извиваясь в ответ на его прикосновение.
— Тогда я еще мог соображать, а теперь не могу. Я так тебя хочу, что не в состоянии мыслить. Ну говори быстрей! — Он надорвал пакетик из фольги и принялся умело надевать презерватив.
Сабрина негромко рассмеялась:
— Слушаюсь, сэр! Ты хотел познакомиться с моей мамой, так вот: ей не терпится с тобой встретиться. Ей также очень хочется назвать твое имя, но она не решается. Думаю, встречу мы с ней организуем уже в ближайшее время, а Карсону скажем завтра. Полагаю, он устроит помолвку на Западной Одиннадцатой улице, как только его выпустят из больницы. Ну что, быстро я все изложила?
— Да. А теперь иди ко мне. — Дилан обнял Сабрину и раздвинул ей ноги, дразня своей эрекцией.
— Постой, Дилан. — Сабрина положила руку ему на грудь. — Мне нужно сказать тебе кое-что важное, прежде чем мы забудем обо всем.
Уловив в ее голосе серьезные нотки, Дилан выжидательно посмотрел на нее из-под ресниц.
— Ты спрашивал, когда свадьба, и я бы хотела, чтобы все произошло прямо сейчас, но… Давай будем реалистами. Если Карсону понадобится пересадка, на мое восстановление уйдет какое-то время, возможно, несколько месяцев. Я хочу подождать, пока он не поправится… и ты, я думаю, тоже.
— Само собой разумеется. — Дилан кивнул. — Нужна ли пересадка, станет ясно уже через месяц, так что подождем немного. И хватит на сегодня планов, согласна? Больше ты ничего не желаешь обсудить? — Дилан на какой-то миллиметр вошел в нее. — Не хочешь поговорить о цветах? — Он проник чуть глубже, дразня ее тело и собственную плоть. — О блюдах? — Еще глубже. — О приглашениях?
Сабрина начала извиваться.
— Нет, — простонала она и, отведя руки Дилана, резко придвинулась к нему так, что его член вошел в нее целиком. — Зачем обсуждать, когда пришла пора действовать!
Вторник, 20 сентября, 3.05
Темной ночью он прокрался к дому Дилана и остановился, изучая обстановку.
Они там, внутри, он это знал точно.
Решетки на окнах первого этажа вряд ли станут препятствием, так что ближайшее к двери окно вполне подойдет: так они точно не смогут спастись.
Теперь они, наверное, наверху, дрыхнут в спальне. «Ну что ж, ребята, пора вставать, — подумал он. — Вставать и умирать».
Он уже собирался засунуть руку в рюкзак, но, заслышав шорох шин, стремительно обернулся. Черт, откуда тут полиция?
Он зашагал по Семьдесят шестой улице — вальяжно, не спеша, будто обычный подросток с рюкзаком за плечами. Затем он нырнул в темный переулок и затаил дыхание.
Машина проехала мимо, и он, выйдя из тени, повернул обратно, чтобы закончить дело.
3.08
Дилан проснулся внезапно: он не знал, что его разбудило, но инстинкты, оставшиеся со времен уличного детства, тревожно шептали ему: что-то здесь не так.
Оглядев темную гостиную, Дилан слегка успокоился. Сабрина свернулась клубочком на ковре, дыхание ее было ровным и размеренным. В доме стояла тишина. Тогда откуда это тревожное чувство?
Встав, он прошелся по дому, проверил, заперты ли окна и двери, включена ли сигнализация.
Все было в порядке.
Снова вернувшись в гостиную, Дилан улегся рядом с Сабриной и обнял ее. Она пробормотала что-то неразборчивое и крепче прижалась к нему: как видно, беспокойство ее не мучило.
Наверное, у него просто разыгралось воображение.
Дилан смежил веки и погрузился в дремоту.
3.50
На этот раз все было чисто — ни полицейских, которые прочесывают район, ни запоздалых пешеходов. На всякий случай он выждал десять минут, а затем вынул из рюкзака две бутылки из-под виски, открыл их, смочил две заготовленные тряпки в бензине и запихал их в горлышки бутылок.
Пора. Еще раз оглядевшись, он нашарил в рюкзаке зажигалку и обломок стальной трубы. У него только одна попытка, как бы чего не напортачить.
Быстрым движением он поджег тряпки, затем выбил трубой стекло и зашвырнул обе бутылки внутрь, целясь в стену.