На пороге стоял хмурый Гера со стаканом в руке.
– Вы просили воды, – сказал он.
Глава 30Ни фига он не понял
Клим не знал, как остановить словесный поток мастера. Вот уже двадцать минут этот пожилой дядька в очках с толстыми линзами показывал ему аккуратный шов и расхваливал свою работу.
– Сверху мы обработали края разрыва специальным клеем и прошили их «елочкой», а снизу поставили заплатку…
– Большое спасибо! – с чувством произнес Клим, вежливо выдирая из рук мастера параплан.
– Но самое интересное, – не унимался старик, не выпуская ткань, – это свойство заплатки… Сейчас я вам все покажу… Вот здесь ткань была распорота. Прекрасно понимая, какие нагрузки испытывает парашют, я задался целью…
В этот момент какой-то человек заглянул в цех и свистнул. Мастер обернулся и тотчас оборвал свое красноречие.
– Можете забирать, – сухо сказал он и, не попрощавшись, быстро ушел.
Вздохнув с облегчением, Клим принялся с любовью и старанием укладывать параплан. Мастер основательно спутал стропы, и Климу пришлось изрядно повозиться, прежде чем параплан вместе с вытяжным парашютом занял свое место в ранце. Пристегнув к нему подвесную систему, Клим закинул ранец на плечо и пошел к выходу, обуреваемый нестерпимым желанием немедленно откуда-нибудь спрыгнуть. В дверях он нос к носу столкнулся с рослым детиной в черных очках. Проявив благоразумие, Клим пропустил его, но детина тоже оказался вежливым и, улыбнувшись, махнул рукой, мол, проходи первым!
Клим едва переступил порог, как страшный удар обрушился ему на голову…
Ему показалось, что прошло всего мгновение. Он чувствовал, как по лицу струится холодная вода, заливается в ноздри и рот. Сознание еще не включилось полностью и не могло дать точного ответа, что происходит, зато инстинкт сработал как автомобильная сигнализация. Клим крикнул и, размахивая руками, машинально потянулся вверх, чтобы выплыть из-под воды, где, как ему казалось, он барахтался. Открыв глаза, он с удивлением увидел, что сидит на бетонном полу в каком-то сумрачном помещении. У дальней стены поблескивала черным лаком дорогая иномарка, кажется, «бора». Напротив Клима, с пустым ведром в руке, стоял Руслик. Клим узнал его – это был тот самый детина, с которым он столкнулся в дверях мастерской.
– Оклемался? – спросил Руслик. – Ну и голова у тебя, парень! У меня до сих пор рука ноет.
– А где я? – спросил Клим, оглядываясь по сторонам. Он все еще не понимал, что с ним произошло.
– В морге, – ответил Руслик. – В бункере для бесхозных трупов.
Клим с усилием улыбнулся, полагая, что детина по-доброму пошутил и что, в общем-то, ничего страшного не произошло. Он провел ладонью по затылку. В том месте, где у него торчала косичка, вскочила большая шишка.
– Обо что это я так звезданулся? – спросил Клим, поднимаясь на ноги. – Если бы не мой хвост, пришлось бы майку от мозгов отстирывать.
Руслик громко захохотал, Клим тоже развеселился, несмотря на боль в голове.
– Не переживай насчет стирки, – сказал Руслик, вытаскивая из-за пояса пистолет. – У тебя еще все впереди.
Клим смотрел в черную дырку ствола, и улыбка на его лице была уже не такой широкой.
– Настоящий? – уточнил Клим.
– Настоящий, – заверил Руслик и, передернув затвор, приставил пистолет ко лбу Клима. – В общем так, задница. Тебе кранты. Я тебя урою.
Если бы Клим соображал лучше, он бы испугался.
– Постой! – попросил он. – Я ничего не понимаю…
Зря он произнес эту фразу. Руслик наотмашь ударил его рукояткой пистолета по губам. Отлетая к стене, Клим наконец увидел, что посреди бетонного бункера, на полу, лежит парашютный ранец с пристегнутой к нему подвесной системой.
– Хватит корчить из себя придурка, задница! – злобно прошипел Руслик и пнул ногой по ранцу. – Или ты сейчас все расскажешь про парашют и бутылку шампанского, или же я сделаю тебе во лбу дырку диаметром восемь миллиметров!
– Девять, – поправил Клим. – У «макарова» калибр девять миллиметров.
– Пусть будет по-твоему, – миролюбиво согласился Руслик.
«Блин горелый! – подумал Клим, сплевывая на пол солоноватой кровью. – Выходит, нас с Геркой выследили! А я то думаю, почему мне эта рожа знакома! Это же охранник с того самого двора! И мы сейчас в гараже!»
– Значит, про парашют и шампанское, – задумчиво произнес Клим и снова потрогал шишку на затылке. – Дай сосредоточиться. Во-первых, это не парашют, а параплан…
– Только поскорее! – ответил Руслик. – Пока у меня терпение не лопнуло.
– Ну да, я понимаю, – кивнул Клим.
«Если бы Герку тоже взяли, он бы сидел сейчас в этом же подвале, – лихорадочно думал Клим. – Есть надежда, что они его еще не нашли. Надо его как-то предупредить, чтобы уносил ноги! И Лисице надо уносить лапы. И как можно быстрее!»
– У тебя есть мобильник? – спросил Клим. – Мне нужно позвонить на работу, а то прогул засчитают. А потом я все расскажу.
– Хорошо, – кивнул Руслик.
Он вразвалочку подошел к Климу, сунул руку в карман, но вместо телефона вынул оттуда здоровенный кулак.
– Вот тебе мобильник, – сказал он, с придыхом загоняя кулак Климу под ребра. – А вот тебе роуминг… А вот сим-карта…
Руслик в очередной раз занес кулак, но на всякий случай поинтересовался:
– Аксессуаров добавить?
– Не стоит, – сдавленным голосом ответил Клим и мешком повалился на пол.
Руслик схватил его за ворот майки и снова поставил на ноги.
– Ну что? Ты понял, что я с тобой не шучу?
– Да какие шуточки! – согласился Клим, едва дыша. – Я словно килограмм гвоздей сожрал.
– Если будешь молчать, – пригрозил Руслик, – я тебя в самом деле накормлю гвоздями. Соточками… Первый вопрос: кто тебе приказал сбросить на Альберта бутылку?
– На какого Альберта? – опрометчиво спросил Клим.
От очередного удара в живот он сложился вдвое и закашлялся, плюясь кровью. «Хоть бы Гера с Лисицей успели смыться… А меня фиг кто расколет! – думал Клим. – Я выносливый… Главное дышать, дышать…»
– Вопрос повторить? – спросил Руслик, потирая кулак.
Клим не мог ответить. Кашель душил его.
«Как бы он не вырубился раньше времени», – подумал Руслик, на мгновение представив шефа, орущего и топающего ногами.
– Плохо? – спросил он Клима, согнувшись и заглянув ему в лицо.
– Плохо… – подтвердил Клим.
– И ради чего ты мучаешься? Думаешь, есть смысл молчать?
Схватив Клима за шею, Руслик подтолкнул его к маленькому вентиляционному отверстию, закрытому решеткой. Через отверстие была видна часть двора, заставленный снедью белый столик, за которым Жорик, Лисица и Гера в скорбном молчании поминали Альберта. Руслик полагал, что если Клим увидит Лисицу в этом дворе, под защитой самого Жорика, то поймет, что все его планы по уничтожению гениальной семьи безвозвратно разрушены. И тогда он перестанет упорствовать и во всем признается.
Но Клим, увидев из подвального окошка своих друзей, которые с аппетитом уплетали баранью ногу, запивая ее французским шампанским, подумал совсем о другом. И мысли его были печальными в той же мере, как и несправедливыми, так что лучше не упоминать их вовсе.
Ноги перестали держать его, и он медленно опустился на бетонный пол, забрызганный кровью.
– Ну что? Все понял? – спросил Руслик, отхлебывая пиво из бутылки.
– Ни фига я не понял, – пробормотал Клим, опуская голову на колени. – В башке все это не укладывается.
– Уложим, – пообещал Руслик.
Глава 31Полный отказ мозгов
– Что ж, друзья… Давайте еще раз выпьем… за светлую память дорогого моему сердцу Альберта… – скорбным голосом произнес Жорик, подняв бокал. Но тут мужество покинуло его, он опустил голову и, расплескивая шампанское по своим брюкам, затрясся в беззвучных рыданиях.
Он так мастерски сыграл горе, что даже Лисица прониклась к нему состраданием и погладила его по вздрагивающей спине.
– Успокойтесь, Жорик! – сказала она, шмыгая носом. – Возьмите себя в руки. Что поделаешь? Надо жить. Надо…
– Надо! – не своим голосом подтвердил Жорик и так усердно кивнул, что стукнул лбом по краю тарелки.
Гера, хлопая влажными глазами, поскорее схватил свой бокал и стал цедить шампанское маленькими глотками. Так ему легче было совладать с собой в столь слезливой атмосфере.
– В это скорбное время мы должны еще теснее сплотить свои ряды, найти и наказать негодяя, покусившегося на жизнь нашего дорогого человека, – с твердой непоколебимостью произнес Жорик, медленно поднимая голову и как-то нехорошо глядя на Геру.
Гера и Лисица одновременно кивнули и принялись сосредоточенно кромсать ножами и вилками баранину.
– Мы его изничтожим! – добавил Жорик и сжал кулаки. – Он думает нас запугать, сломить нашу волю. Но ничего у него не получится! Не на тех напал!
Активно работая челюстями, Гера преданными глазами смотрел на Жорика, демонстрируя полную готовность вскочить из-за стола и ринуться в бой с заклятым негодяем. Лисица в позе скорбящей вдовы склонилась над тарелкой, тщетно пытаясь насадить на вилку горошину. Жорик, вполне довольный своей пламенной речью, откинулся на спинку стула и промокнул губы салфеткой.
– Меня очень беспокоит твоя безопасность, дорогая, – сказал он Лисице, положив свою утяжеленную золотыми перстнями руку на ее ладонь. – И потому я прошу тебя переехать ко мне. Здесь ты будешь в полной безопасности.
Гера закашлялся, и Жорик угодливо врезал ему кулаком по спине.
– Я согласна, – ответила Лисица. – Но требую, чтобы вы побеспокоились о судьбе моего адвоката.
– Мы снимем для него прекрасную квартиру с видом на море, – великодушно пообещал Жорик.
– Нет! – возразила Лисица. – В эти скорбные дни он должен быть рядом со мной. Адвокат был правой рукой отца и пользовался полным доверием во всех его делах…
Жорик вращал зрачками, глядя то на Лисицу, то на Геру.
– Хорошо, – согласился он. – Пусть пока поживет во флигеле вместе с охранниками.