– Как вы там? – крикнула она.
– Почти на месте. Можешь уже подниматься.
– Есть.
Обернувшись, я увидела, как она запрыгнула на корпус и двинулась за нами. Ступала обдуманно и размеренно, твердо ставя подошвы. В опущенной руке держала пистолет «Архипелаго». Голубые жилки татуировки обвивали ее предплечья, как покачивающиеся ветви дерева.
В верхней точке изгиба я наткнулась на ряд колпаков, укрывавших передние торпеды. Когда «Собака» закопалась мордой в землю, ее хребет выгнулся под углом сорок пять градусов. Ухватившись за выхлопной клапан, я подтянулась и пролезла между двумя колпаками к носовому шлюзу.
И в этот момент раздался вопль. Эддисон что-то увидела. Посмотрев вниз в коридор, я ощутила, как кровь оборачивается жидким азотом.
– Альва!
Она оглянулась, услышав мой крик. Со спины, вздымаясь вдоль бортов корабля, на нас надвигалась волна ракообразных тварей величиной со стол. Они отыскали выход из амфитеатра, где мы их оставили. Мне представилось, как их клешни стригут стальную дверь, расширяют отверстия, пока не протиснутся тела – одно, другое, а там и весь густеющий бурлящий поток.
Альва вскинула руку, «Архипелаго» выстрелил. Ближайший к ней монстр споткнулся и попал под копья ног своих сородичей.
– К люку! – крикнула Альва, отступая спиной по изгибу и целясь в следующего рака.
Я знаком подозвала к себе команду Шульца:
– Скорей!
Он, тараща глаза от страха, помог Эддисон и Люси перебраться через торпедную установку. Надо думать, он уже повидал, на что способны эти твари.
– Туда! – Я откинула наружный люк.
Люси я опустила внутрь, держа за руки. Остальным помогла слезть. Когда все трое скрылись в корпусе, я обернулась посмотреть, как там Альва.
Ее не было.
Место, где она стояла, скрыли под собой раки. Они взмахивали, щелкали клешнями. Цокотали ногами. И в этом кошмарном бешеном море спин из пушечного металла я высмотрела одинокий, изодранный в клочья ботинок.
Ботинок Альвы.
Она пала в бою, не издав ни звука, даже не вскрикнув. А я в суматохе и не заметила, что прекратилась стрельба. И сейчас, не веря, уставилась на обшивку перед собой. Мозг отказывался воспринимать увиденное. На корпусе лежал пистолет «Архипелаго» – Альва, когда на ней сомкнулись клешни, отбросила его к люку. Я изловчилась и подхватила оружие.
Шульц стянул меня вниз, и крышка люка лязгнула над моей головой.
Глава 63Злая Собака
Голос капитана прозвучал в шлюзе:
– Альва погибла.
Она говорила на удивление отстраненно – шок запер эмоции внутри.
– Да, – сказала я.
Я мониторила жизненные показатели Клэй, как мониторила всю команду. Наружные камеры на этой стороне у меня были повреждены, но, когда частота сердечных сокращений и дыхания вышла на пик и замерла, я поняла, что случилось худшее.
– Убей их, – приказала Салли.
– Как? Для оборонительных орудий их слишком много. Мы истощим боезапас. А от торпеды мне самой будет больше вреда.
– Задействуй двигатели.
– Капитан?
– Включи основные двигатели на максимум на две или три секунды. Выжги гадов из туннеля.
– Есть.
Из-за наклона кормы под углом вверх ракообразные на полу туннеля избегли бы полной силы дюзового выброса, но на таком расстоянии и части хватило бы их поджарить. К тому же их должно было завалить глыбами лавы с расплавленного пламенем потолка туннеля. А если им для дыхания требовался воздух – ну, в опаленном мной туннеле и воздуха не много останется.
Я включила тягу и в первую же секунду ощутила, как со скрипом напрягается корпус. Держала напор секунду. Две секунды. Три… На четвертой отключила напор, позволив двигателям вернуться в пассивный режим.
Туннель позади меня переливался всеми цветами расплавленной лавы. Несколько бронированных вшей еще шныряли по моему корпусу, но большую часть я кремировала. Без спектроскопического анализа невозможно было отличить бывший металл от бывшего камня. И где-то в этом светящемся аду плавали рассеянные атомы, составлявшие когда-то плоть, кровь и внутренние органы Альвы Клэй. Но они, как и все, что она думала, видела, чувствовала, пропали, разлетелись, исчезли.
Как будто нам еще было мало горя, упавшие с потолка камни застыли теперь барьером, сузив выход на несколько метров и лишив меня возможности в него протиснуться. Я могла бы убрать преграду огнем двигателей, но тогда сверху нападали бы новые камни. Если не найдется альтернативы, я обречена была в обозримом будущем торчать в этой ловушке.
Но сейчас капитан была не в настроении что-либо обсуждать. Она выдернула из уха капсулу микрофона и нырнула в грузовой трюм, где застегнула за собой молнию спасательного плотика и свернулась под одеялом. Я пару раз окликнула ее, но она не отвечала.
Без Альвы Клэй старшим по званию на корабле являлся теперь Престон Мендерес, но тот был занят в лазарете, помогал прибывшим отмыться и обработать ссадины и царапины.
И Нод был занят. Если я надеялась снова взлететь, необходимо было залатать дыры в обшивке и по возможности исправить орудийные гнезда и датчики, вбитые при ударе в мой корпус. Отвлекая его, я бы замедлила ремонт, да и, честно говоря, не слишком надеялась на его помощь. Механика – его природное призвание, но боевая стратегия для миролюбивых драффов – совершенно чуждая концепция.
Нет, искать выход мне предстояло самой.
Так мне казалось.
– Эй, Злая.
– Привет, Люси. Ты где?
– Я в лазарете, но со мной все в порядке. Только вроде бы небольшое обезвоживание.
– Это Престон сказал?
– Да, правда, он милый?
– Он очень молод.
– Теперь ведь все врачи молодые?
– Что я могу для тебя сделать, Люси?
– Не столько для меня, сколько, по-моему, для нас всех.
– Говори.
– Ну, я случайно знаю, что параллельно этому туннелю идет другой такой же.
– И?..
– Между ними всего метр камня. Если ты сумеешь развалить участок стены, тебе хватит места развернуться и выбраться наружу.
– Я еще несколько часов не буду готова к полету.
– Понимаю, но тем временем можно обдумать эту мысль, нет?
– Да. Да, можно. Спасибо, Люси.
– Рада помочь, дорогуша.
Глава 64Она Судак
Коллективный канал передач Кинжального флота позволил мне наблюдать компиляцию насилия, симфонию скорого и хирургически чистого уничтожения, охватившую сорок звездных систем. Один за другим изымались военные корабли. Превращались в щебень укрепления. Гибли целые флоты. Зрелище было всепоглощающим, сильным и на удивление увлекательным. Я впервые видела подобную координацию военной операции, такое изящество и эффективность.
Услышав голос Бошняка, я с трудом оторвалась от картин усмирения человечества и рявкнула на него:
– Что?
Историк ответил хмурым взглядом. Жилет на нем был в складках, словно в нем спали, а длинные волосы следовало бы помыть еще позавчера.
– Я озабочен.
Движением брови я постаралась передать, как мало значат его заботы на фоне этих великих событий.
– Неужели?
Он еще больше помрачнел:
– А вы нет?
– Не ваше дело.
Я отключилась от передач флота и направилась в жилой отсек, поскольку уже много часов провела в рубке. Во рту пересохло, надо было попить.
Он понурым котом потащился за мной и на ходу произнес:
– Я кое-что заметил. Вас это может заинтересовать.
– И что же?
– Это нужно показывать.
Мы добрались до кают, где я вытащила из пищевого принтера бутылку холодного сока.
– Ну, показывайте.
Отвинтив крышку, я стала пить, а Бошняк тем временем вывел трехмерную карту Общности.
– Вот Камроз, – заговорил он, указывая на желтую звезду средней последовательности посреди схемы, и отступил, а от центральной звезды разбежались светящиеся лучи ко всем соседним системам. – А это линии экспансии флота в другие миры.
Мне подумалось, что схема похожа на фейерверк.
– И что из этого?
Бошняк почесал себе брюхо под мешковатым жилетом.
– Одна система осталась неохваченной. Корабли, похоже, даже отклоняются от курса, чтобы ее обойти.
– Правда?
Я шагнула ближе. Он, сдвинувшись в сторону, высветил область пространства в дюжине световых лет от стартовой точки флота. На пути к другим звездам и целям этот регион миновали более десятка белых кораблей, и все они сделали крюк, видимо стараясь держаться оттуда подальше.
– Может, там не было вооруженных крейсеров? – предположила я.
Но Бошняк серьезно покачал головой:
– Насколько мне известно, там присутствуют военные суда Конгломерата, Внешних и еще нескольких мелких человеческих объединений, а также множество вооруженных и обеспеченных защитой торговцев.
– Тогда почему же мы их обходим? Что там?
– Интрузия.
Настал мой черед хмуриться. Барабаня пальцами по подбородку, я припоминала, что знаю об этой аномалии. Одни предполагали там неприкрытую сингулярность, другие – червоточину или место соприкосновения нашей вселенной с другой. Физические законы в тех местах становились неустойчивы и подвержены внезапным изменениям: этот район окружали легенды и слухи, которые порождали тысячи безумных теорий. И определенно – белые корабли его избегали.
– Что у вас на уме?
Бошняк, оглянувшись, понизил голос:
– По-моему, они боятся.
– Чего боятся?
– Может, своих прежних хозяев? – пожал он плечами и взмахом руки удалил проекцию.
Карта рассыпалась на пиксели и растворилась, оставив нас лицом к лицу.
– Так или иначе, – продолжал Бошняк, – я решил, что вам следует знать. Хотя, что вы будете делать с этими сведениями, не понимаю.
– Спасибо.
Бошняк не видел прямого применения своей информации, а ведь она указывала, что есть по меньшей мере один пункт, в котором могут собраться и, возможно, подготовить контратаку корабли человечества. При следующей беседе с флотом предложу армаде выделить несколько фрегатов для установки периметра, препятствующего доступу в это убежище новым кораблям.