– И что же?
Малена чуть улыбнулась и ответила:
– Уникальная классовая способность. Вероломство.
– В смысле? Что еще за Вероломство?
Мне показалось, Малена потребует вознаграждения за информацию. Но, похоже, ей это сейчас не было нужно. Конечно же, с двадцатью-то лишними талантами в кармане тут можно править всеми бизнесами в пределах Садового.
– Смотри, объясняю систему. – Малена придвинулась ближе. – Представь, что ты в группе с несколькими людьми. Допустим, вас десять. Среди вас Лимитчик – ты или другой, неважно. И этот Лимитчик принимает квест, относящийся к своему классу.
– То есть криминальный.
– Да, что-нибудь теневое, нелегальное. Квест распространяется на всю группу. За его выполнение каждый получает условное очко талантов – если игра сочтет нужным засчитать полную шкалу набора опыта. Пока понятно?
– Конечно, – откликнулся я, внимательно слушая.
– Вот и хорошо. Предположим, что есть Лимитчик, который открыл в себе Вероломство. Это дает ему интересную особенность: позволяет выкрасть заработанные сопартийцами награды и присвоить их себе. Вернее, украденное распределяется поровну на всех остальных Лимитчиков в группе. Лут, деньги, таланты. Если Лимитчик в группе один, то он забирает банк.
– И как это украсть? – спросил я.
– Это непросто. Надо, чтобы все в группе выполнили квест, сдали его, получили награду. И, пока группа не расформирована, Лимитчик с Вероломством должен начать убивать игроков. Либо это должен начать делать кто-то другой, но за Лимитчиком должен оставаться последний удар. Такая вот фишка, лишь для твоего класса. Она введена в игру, но о ней никто не знает, поскольку, чтобы хотя бы узнать, что в игре есть Вероломство, нужно дойти до тридцатого и быть в курсе, что конкретно следует искать.
– Так, погоди, – произнес я, пробуя сложить услышанное в общую схему. – Если я буду с кем-то в команде и возьму криминальный квест – то мы с ним сможем выполнить задание, а потом я его просто убью и этим самым ограблю?
– Все так, – подтвердила Малена. – Мне кажется, ты не из тех людей, которые стали бы так делать часто. Но это открывает безграничные возможности. Позволь спросить: сколько очков талантов тебе надо?
Цифра с тремя нулями пронеслась в моей голове, и я лишь откликнулся:
– Много.
– Тогда тебе понадобится много вагонов в составе, – сказала Малена. – Причем всех их тебе придется предать. Или же обставить дело так, чтобы они не поняли, что ты сделал и зачем. Желаю удачи.
Не дожидаясь моего ответа, Малена неестественно дернулась, словно ее пронзило электричеством. Ее глаза закатились, по телу пронеслась судорога. Я уже видел такой симптом. Малена вышла из игры – но оставила вместо себя сталкера.
Автономный монстр Версианы посмотрел на меня.
– Черт, – пробормотал я, вскакивая на ноги.
Малена прыгнула на середину, уперлась в прозрачный пол пятерней. По закаленному стеклу пошли трещины, и в конце концов оно разлетелось сверкающим крошевом.
Но я был готов – прожал блинк на три метра вверх и оказался на крыше кабинки.
Мне не было видно, как Малена летит вниз. Однако я знал, что приземление мягким не будет.
В соседних кабинках сразу перестали шуметь. Видимо, свою порцию кровавых зрелищ они только что получили.
Меня едва не сбил промозглый ветер. Подавив бурю эмоций, я схватился за крепление, уселся на крышу, перевел дух. Противная штука этот блинк. От каждой телепортации звенит в ушах и не отпускает полчаса…
Способ, предложенный Маленой, мне совершенно не нравился. Как ничего из всего, что она делала или могла бы предложить. Но на крючок она меня подцепила крепко.
Похоже, ничего в Версиане нельзя сделать без компромиссов с совестью.
Пора возвращаться в Фойе.
Глава 8Деловое предложение
Камилла все так же продолжала молча разглядывать ковер. Я провел пятерней перед ее лицом. Ноль реакции.
– Ты еще здесь? – уточнил я с беспокойством.
Камилла перевела взгляд на меня. Все-таки ее новый макияж смотрелся роскошно. В первую очередь он был незаметен, а по мне – это главное.
– Она ушла? – спросила стюардесса.
– Кто, Малена? Да, ушла. Откуда ты ее знаешь?
– У меня нет доступа к этой информации.
– Вот и не думай об этом, – посоветовал я, не имея представления, как расценивать все происходящее. К тысяче мелочей, которые следовало помнить, добавилась еще одна, возможно, попадающая в топ приоритетных. Надо постараться по возможности не сводить Камиллу с Маленой вместе без крайней надобности. Поэтому я решил сменить тему разговора.
Вернулся к бургерам, которые так и ждали меня в микроволновке. Зачем я вообще разогреваю их подобным способом? Не проще ли наколдовать готовые прямо из каталога Фойе?
Подумав об этом, я отбросил подобную нечестивую мысль. Я – поганая лимита, и мне суждено страдать.
– Камилла, скажи мне вот что, – произнес я, вытаскивая круглый поднос с бургерами и ставя на стол. – Что собой представляет навык Вероломство у Лимитчиков?
– Класс Лимитчиков удален из игры.
– Но я же остался. – Я взял тюбики с кетчупом и майонезом и принялся выдавливать одновременно, смешивая в единый узор поверх дымящегося мяса. – Мне доступен этот навык?
– Доступен. Информация по навыку Вероломство считается неактуальной.
– Да, уже понял почему, – сказал я бодро. – Все равно я хочу знать, что мне нужно, чтобы его разблокировать. Почему я не вижу его в дереве?
Камилла оказалась рядом со мной. Тень от ее головы заслонила блюдо. Стюардесса бесцеремонно забрала самый красивый бургер, отошла с ним на свой любимый помост. Мерцающие экраны компьютеров отражали блики на ее лицо.
– Вероломство позволяет Лимитчику захватывать квестовые награды других участников своей группы по завершении классового квеста. – Камилла погрузила ровные зубы в бургер, нисколько не испачкавшись, и принялась жевать. – Для доступа к навыку требуется выполнить одно классовое задание.
– То есть присущее только Лимитчикам, так? – сообразил я. – Задание, отличающееся уникальной спецификой для класса. То есть криминальное?
Про скромный факт, что я сам только что стал жертвой наглого криминального поступка, связанного с воровством моего бургера, я решил не упоминать. Если Камилла хочет заесть стресс – пусть. В конце концов, как говорили умные люди, в Версиане не набирают вес.
Ладно, пора вернуть мысли к существу вопроса. Бурелом вроде упоминал, что Лимитчик имеет одну ключевую особенность, отсутствующую у других классов. Это квесты противозаконного характера. Во всем остальном мне полагается проигрывать, как и положено природному лузеру.
Значит, мне нужен противозаконный квест. Еще бы понять, как и где его взять, – в основном из-за такой неприятной штуки в мире, как относительность морали. Что конкретно считать преступлением по меркам игры?
Я сделал новый бургер, постаравшись, чтобы на этот раз меня с Камиллой разделял массивный стол. Посмотрел на карту города. Может, сама столица подскажет решение? Преступность в Москве не бывает нулевой, но это мне лично не сильно помогало. У меня не было ни единого знакомого преступника, согласного ради меня преступить снова, – странно, но факт. Даже не было людей, про которых я бы точно знал, что у них объективные проблемы с законом. Лайм не в счет.
Придется снова обратиться к справочнику на каблуках.
– Слушай, – произнес я, – а как вообще Версиана узнаёт, какой квест счесть подходящим для Лимитчика?
– Через стандартное считывание психотипа в момент определенного поступка, – сказала стюардесса.
– Считывание личностной матрицы, – пробормотал я так, словно от смены слов могло прибавиться смысла.
Логично. Точно так же, как происходит считывание бота на основе НПС, Версиана анализирует последние события прототипа. Вряд ли она залезает москвичам в головы и души. В конце концов, наше чувство вины, азарт, страх – это простые химические реакции. Наверняка они в чем-то выражаются. В чем-то таком, что Версиана способна отследить. Сердцебиение, потоотделение, дрожание зрачков, сбои дыхания. Если уж детектору лжи много десятков лет, то почему бы не предположить, что Версиана может детектировать намерения, считавшиеся преступными прежде всего для собственной точки зрения конкретного человека? Все равно эта позиция будет совпадать с моралью, признанной преступной в данном геополитическом регионе в нужный отрезок времени.
– Можно просканировать обитателей внешнего мира, чтобы вычислить тех, кто способен выдать такой квест? – поинтересовался я без особой надежды.
– Нет, – отозвалась Камилла. – Версиана запрещает предварительный анализ подобных действий.
Я многозначительно покивал. Меня стал распирать саркастический смех, но я еще не дожевал мясо, так что смеяться поостерегся.
То есть базовая игровая особенность Лимитчиков нереализуема изначально в силу психологии человека. Лимитчик не может просто предварительно найти себе квестодателя. А даже если и найдет – вряд ли будет выполнять задание. Собственно, кем надо быть, чтобы, найдя в игре НПС, чей объектив вот-вот совершит преступление, спокойно взять квест и сыграть? Понятно же, что подавляющая часть игроков все же предпочтут немедленно выйти из игры, вылезти из костюмов и срочно позвонить в полицию. Никакой отыгрыш по такой механике не имел бы смысла. Напротив, любой, кто получил бы таким макаром хотя бы один уровень, уже стал бы сам соучастником. Да и преступников в реале ловить было бы куда проще.
Ухватившись за эту мысль, я не мог отделаться от ощущения смеси юмора и дичи. Значит, Версиана «запрещает», а не «не может». Технологии игры позволяют предотвращать преступления в Москве до их начала – по сложному анализу самочувствия жителей. Но эту информацию она не то что игрокам не сообщит, но и в соответствующие органы не отошлет. Ведь чем черт не шутит – вдруг рядом в игре будет проходить кто-то, отыгрывающий Лимитчика, и лишится такой красивой возможности поизображать супергероя, вместо того чтобы стать им на деле.