«Геракл и Ахелой». Ноэль Куапель.1688–1699 годы. Большой Трианон, Версальский дворец, Версаль, Франция
Рассказ придется вести издалека.
Для того чтобы выполнить очередное задание царя Эврисфея, привести ему стража Аида – трехглавого пса Цербера, Гераклу пришлось спуститься в царство мертвых, где он встретил тень победителя страшного Каледонского вепря, Мелеагра. Тот горько сетовал, что умер, не успев выдать замуж свою сестру, и попросил Геракла жениться на ней. Геракл пообещал и, вернувшись из Аида, посватался к прекрасной Деянире. Однако кроме него к ней сватался и речной бог Ахелой. Чтобы выбрать достойного супруга для дочери, царь Ойней назначил поединок между претендентами. Геракл был сильнее, но хитрый Ахелой умел оборачиваться различными животными. Сначала он превратился в змею, а потом в быка. Геракл не растерялся, схватил быка за рога и потянул так сильно, что бык, не устояв на ногах, упал, а один из его рогов обломился.
На своей картине Ноэль Куапель изобразил момент, когда Геракл триумфально поднял над головой рог поверженного соперника. Ахелой признал поражение и просил Геракла вернуть ему рог. Однако, согласно мифу, Геракл передал рог нимфам, которые наполнили его плодами, снопами и душистыми травами, превратив таким образом в рог изобилия. По другой версии, Геракл вернул Ахелою его рог, а в обмен получил от него рог Амальфеи.
Какой бы вариант мифа о происхождении Рога изобилия ни выбирали художники, он был непременным атрибутом оформления роскошных резиденций, в том числе и королевских дворцов. Ведь каждому хозяину хотелось, чтобы его дом был полной чашей.
Собака
«Охотники на снегу». Питер Брейгель Старший
В XVI веке многие художники отправлялись из Нидерландов в Италию, чтобы изучать и черпать вдохновение в творчестве художников эпохи Возрождения. Питер Брейгель тоже совершил такое путешествие. Его путь пролегал через Альпы, и путешествие по горам произвело на художника неизгладимое впечатление. По дороге он делал зарисовки, которые позже использовал в своих работах.
На этой картине Брейгель помещает зрителя на вершину холма, крутой склон которого спускается в широкую долину. Возможно, так он стремился передать ощущение далекого горизонта, нехарактерное для равнинных пейзажей его родины. Сочетание Альпийских гор с типично фламандской архитектурой создает нереальный, условный пейзаж, главная цель которого не в точности, а в приметах зимы. Брейгель также включил в композицию вполне конкретные предметы повседневного обихода, сельскохозяйственные инструменты, растения и животных, чем добавил сцене достоверности. Так рождался новый тип живописи, известный как жанровое искусство.
«Охотники на снегу». Питер Брейгель Старший. 1565 год. Музей истории искусств, Вена, Австрия
В связи с этим будет интересно отметить сходство, которое прослеживается между охотниками Брейгеля и одной иллюстрацией из иллюминированной рукописи часовника Нотр-Дам, который еще известен под названием «Часослов Хеннесси» (1530). Украшение этой рукописи приписывается художнику из Брюгге Симону Бенингу и его мастерской. Кажется, что Брейгель вдохновлялся этой работой, и композиция «Охотников на снегу» навеяна миниатюрой, украшающей страницу, посвященную январю. На ней изображен охотник, возвращающийся с охоты. Если смотреть на обе картины одновременно, то поражает, как они схожи по колориту, деталям пейзажа, одежде охотников, породам собак. Даже дичь и там, и там одна и та же – лиса, висящая на палке. Кажется, что Брейгель, творчески переработав сюжет Бенинга из «Часослова», перенес его на свою картину. В этом прослеживается преемственность художников рубежа Средних веков и Нового времени, работающих над религиозными и светскими сюжетами. Христианская символика охоты, которая в Библии не считалась богоугодным делом, у Брейгеля приобретает приземленный, бытовой характер.
На картине «Охотники на снегу» фигуры охотничьих собак, среди которых есть легавые, борзые и терьеры, выделяются темными силуэтами на белом снегу. Они буквально вводят зрителей в картину, вовлекая в происходящие на ней события. Обратите внимание, как собака с длинными ушами, стоящая у дерева, оглядывается на нас, словно желая убедиться, что мы не отстаем и идем следом. Кажется, что мы даже слышим разговор охотников:
– Ух, холодно, мороз крепчает!
– Как же я устал, смотри, вон там внизу таверна, скорее туда.
– Погоди, сначала надо накормить собак.
– Да, они хоть и старались, но добычи у нас всего-то одна драная лисица.
– Поспешим. Оглянуться не успеешь, как стемнеет…
Вот она – жизнь, и никаких загадок.
Картины Брейгеля населены собаками различных пород, специалисты подсчитали, что их число достигает пятидесяти. Становится ясно, что он их любил, знал их привычки и с удовольствием использовал для оживления своих картин.
«Комнатная собачка с бискотти и китайской чашкой». Джованна Гарцони
Джованна Гарцони была мастером миниатюр, писала изящные маленькие темперы и акварели на пергаменте. В основном это были натюрморты и изображения ботанических объектов, однако иногда она включала в композицию животных. Портрет комнатной собачки – редкий пример подписной работы художницы.
Гарцони создала эту миниатюру в расцвете карьеры, около 1648 года, для герцогини Тосканской Виттории делла Ровере, которая очень любила собак, и на портретах ее часто изображали вместе с питомцами. Многие из этих портретов украшали резиденцию герцогини Виллу дель Поджо Империале, находившуюся в местечке Арчетри к югу от Флоренции. Портрет мопса кисти Гарцони тоже предназначался для ее интерьера.
«Комнатная собачка с бискотти и китайской чашкой». Джованна Гарцони. Около 1648 года. Галерея Уффици, галерея Палатина, Флоренция, Италия
Родиной мопсов считается Китай, откуда их в конце XVI – начале XVII веков завезли в Европу голландские торговцы, которые дали им название «мопшонд». Мопшонды стали излюбленной породой собак при европейских дворах. В Тоскану они попали из Англии. В 1635 году Фердинандо II Медичи, муж Виттории, возможно, по ее просьбе, заказал двух особей для разведения. Домашние собачки этого типа, ценившиеся за их редкий белый цвет, были очень дорогими и приобретались при королевских дворах в обмен на такие ценные предметы, как гобелены или драгоценности.
В то время мопсы прежде всего ассоциировались с женским началом, а их искусно украшенные драгоценными камнями ошейники отражали богатство их владельцев. Сохранились свидетельства, что цена таких ошейников в начале XVII века доходила до 50 скудо (монета в 1 золотой скудо весила 3,4 г золота). А вот мужчины в XVII веке предпочитали охотничьих собак, поэтому мопсов на мужских портретах можно увидеть редко.
Гарцони изобразила на портрете очень симпатичного мопса. Художница скрупулезно выписала его круглые, чуть навыкате глазки, шелковистую шерстку и даже острые коготки. При этом она нашла тонкий баланс между точностью изображения и индивидуальностью образа. Хотя известно, что Виттория заказывала для своих питомцев церемониальные ошейники с гербом Медичи, мопс носит простой кожаный ошейник с металлическими колокольчиками, что намекает на неформальную домашнюю атмосферу портрета. Это крошечное создание смотрит на нас с улыбкой. Оно привыкло, что его балуют и ласкают. Портретистка уловила внутренние качества собаки, особенно ее благородство и ласковый характер. Посмотрите, она так хорошо воспитана, что ей было позволено сидеть рядом с драгоценной китайской фарфоровой чашкой, которая стоила целое состояние.
Рядом с собачкой лежат различные сладости, но, кажется, она уже съела так много, что полностью игнорирует лакомства. И вот, чтобы полакомиться остатками, уже прилетели мухи.
В этом чувствуется ирония и мораль: художница показывает, что собачка откусила больше, чем смогла съесть. Возможно, она намекает, что похожие поступки свойственны и человеку.
«Друг в беде». Кассиус Марцелл Кулидж
Якуб Йорданс, Франс Снайдерс, Дэвид Тенирс Старший, Энтони Ван Дейк, Ян Брейгель Младший – все эти знаменитые художники родились в городе Антверпен. В 1844 году тоже в городе Антверпен родился Кассиус Марцелл Кулидж. Уточню, этот Антверпен находился не во Фландрии, а в штате Нью-Йорк, США. Но, кто знает, возможно, именно название его родного города, созвучное тому, что дал жизнь стольким живописцам, определило судьбу Кулиджа. Покинув семейную ферму в начале 1860‑х годов, он странствовал, пробуя свои силы во множестве профессий: раскрашивал и подновлял вывески, рисовал карикатуры, управлял аптекой и даже основал банк, чтобы к тридцати годам окончательно утвердился в том, что живопись – его призвание.
Кулидж стал художником, который специализировался на редкой дисциплине – антропоморфном искусстве. Произошло ли это из-за недостатка специальной подготовки и ограниченных художественных навыков или из-за сильной личной привязанности, но он сосредоточился на рисовании собак. На его картинах собаки выглядят как люди. Возможно, это были не самые симпатичные люди, но собаки выходили замечательные.
«Друг в беде». Кассиус Марцелл Кулидж. 1903 год. Частная коллекция
Способность Кулиджа создавать яркие, запоминающиеся и при этом душевные картинки стала востребованной, когда в США начался рекламный бум. В начале 1900‑х годов типография Brown & Bigelow в Сент-Поле признала необычный дар Кулиджа и наняла его для создания рисунков для календарей. Так появилась серия из 16 картин с антропоморфными собаками. На них собаки вальсируют, играют на скрипке, состязаются в бейсболе, бильярде и, конечно, в игре в покер.
Бульдоги и мастифы, колли и немецкие доги выглядят совершенно естественно, сидя в кожаных креслах за столом, покрытым зеленым сукном. Самой известной картиной серии, несомненно, является «Друг в беде», на которой две маленькие собачки жульничают в карточной игре с пятью большими псами. Искусствоведы даже назвали Кулиджа «Микеланджело собачьего мира», имея в виду то, как он изобразил тянущиеся друг к другу под столом, но так и не соприкасающиеся лапки бульдогов.