Проглотив очередной кусок, Мурадин потянулся за элем.
– Ты только помни, малец: всем и каждому об этом знать не обязательно.
Артас понимающе кивнул. Во всем уведенном им из Лордерона флоте об истинных причинах скоропалительного отбытия в Нордскол знали лишь несколько человек.
– Я очень ценю твое доверие, Мурадин.
Дворф от души хлопнул его по плечу.
– Да, малец, ну и красавцем же ты вырос! Что ж, если уж сумел отыскать путь в эту всеми забытую глушь, выходит, имеешь полное право знать, что мы здесь ищем. А ищем мы одну легенду…
Довольно сощурившись, он надолго припал к кружке с элем, утер губы и продолжал:
– Если помнишь, народ наш всегда интересовался редкостями да диковинами.
– В самом деле, – подтвердил Артас, вспомнив, как слышал о том, что Мурадин участвовал в основании некоего общества под названием «Лига исследователей». Его штаб-квартира располагалась в Стальгорне, а члены путешествовали по всему свету в поисках новых знаний и древних сокровищ. – Значит, ты здесь по делам Лиги?
– Да, именно. И не в первый раз. Есть в здешних землях какая-то странная притягательность. Тайн своих они так запросто не выдают… этим-то и интересны. Вот, глянь. Все это куда сложнее, чем кажется на первый взгляд.
Покопавшись в сумке, Мурадин вынул из нее видавший виды дневник в потертом кожаном переплете и сунул его в руки Артаса. Раскрыв книжицу, принц принялся листать страницы с сотнями зарисовок – живые существа, достопримечательности, руины… Да, глядя на рисунки, с Мурадином трудно было не согласиться.
– Чаще всего это просто изыскания, – продолжал Мурадин. – Наука.
Артас захлопнул дневник и вернул его дворфу.
– Увидев нас, ты удивился тому, что мы – не нежить, а живые, – сказал он. – Давно ли ты здесь и что успел узнать нового?
Проглотив последнюю ложку похлебки, Мурадин дочиста вытер донышко миски хлебной коркой, отправил в рот и ее и негромко вздохнул.
– Эх, как мне не хватает пирожных да булочек, что готовили в ваших дворцовых пекарнях… – пробормотал он, шаря в кармане в поисках трубки. – Что же до твоего вопроса – достаточно долго, чтобы понять: неладное здесь творится. Растет тут, на севере, какая-то сила. Скверная сила, а дальше все будет только хуже. Я говорил с твоим отцом и вот что думаю: не станет она, эта сила, спокойно сидеть в Нордсколе.
Громадным усилием воли Артасу удалось одолеть нахлынувший восторг и тревогу и сохранить хладнокровный вид.
– Ты полагаешь, она может представлять собой угрозу моему народу?
Устроившись поудобнее, Мурадин раскурил трубку. Ноздри принца защекотал знакомый запах его любимого табака. Каким уютным, домашним казался он здесь, в этой чужой земле…
– Да, именно так. И думаю, при сотворении этой настырной нежити без нее не обошлось.
Тут Артас решил, что пора и ему поделиться узнанным, и быстро, однако спокойно рассказал Мурадину о зачумленном зерне, о Кел’Тузаде, о Культе Проклятых и о первой ужасной встрече с обращенными в нежить крестьянами. О том, как выяснил, что чума – дело рук Мал’Ганиса, Повелителя Ужаса во плоти, и о насмешливом, издевательском приглашении демона явиться за ним сюда, в Нордскол. О Стратхольме упомянул лишь вскользь.
– Чума добралась и туда, – сказал он. – Но я позаботился о том, чтоб Мал’Ганис не получил новых трупов для своих гнусных целей.
Этого было довольно. Все это было чистой правдой, а Мурадин… Поймет ли он ужасающую необходимость того, на что был вынужден пойти Артас? Вот Джайна с Утером не смогли, а ведь они-то сами видели, какому злу приходится противостоять!
Мурадин сокрушенно крякнул.
– Выходит, плохо дело. Но может, та самая реликвия, что я ищу, пригодится тебе в бою с Повелителем Ужаса. Среди всех редких волшебных вещей эта – нечто выдающееся. Известно о ней стало совсем недавно, и теперь мы ищем ее, не покладая рук. Есть у меня для этого даже несколько особых магических штучек, но… пока все без толку.
Подняв голову, Мурадин взглянул через плечо принца, в сторону диких скал. На миг озорные искры в его глазах угасли, сменившись такой мрачной серьезностью, какой Артас за ним никогда прежде не замечал.
Сгорая от любопытства, но не желая показаться Мурадину все тем же нетерпеливым мальчишкой, каким тот, несомненно, помнил его с детства, Артас молчал и терпеливо ждал продолжения.
Наконец дворф собрался с мыслями и испытующе взглянул на него.
– Мы ищем рунический меч по имени Ледяная Скорбь.
Ледяная Скорбь… От этих слов в душе принца что-то дрогнуло. Зловещее, грозное имя, имя оружия из легенд… Рунические мечи вовсе не были чем-то неслыханным, однако встречались крайне редко и обладали ужасающей мощью.
Артас взглянул на свой молот, прислоненный к дереву там, где он оставил оружие по возвращении в лагерь с Мурадином. Прекрасное оружие. Принц до сих пор дорожил им, хотя в последнее время Свет молота сиял как-то вяло, неохотно, а порой и вовсе угасал.
Но рунический меч…
Внезапно, точно услышав шепот самой судьбы, принц проникся непоколебимой уверенностью: ведь Нордскол так велик, что встреча с Мурадином не могла оказаться простым совпадением! Вооруженный Ледяной Скорбью, он наверняка победит Мал’Ганиса. Покончит с чумой. Спасет свой народ. Нет, не случайно пути их пересеклись – их встреча предначертана фортуной!
Между тем Мурадин продолжал говорить, и Артас, вздрогнув, очнулся от размышлений.
– Мы пришли сюда отыскать Ледяную Скорбь, однако, чем ближе мы к цели, тем больше нежити валит навстречу. А я слишком уж стар, чтобы принять это за простое совпадение.
Артас спокойно улыбнулся. Значит, и Мурадин считает, что встреча их не случайна! Уверенность в его сердце окрепла.
– Ты думаешь, Мал’Ганис не желает, чтоб мы нашли ее? – негромко пробормотал он.
– Что верно, то верно. Пожалуй, увидев тебя идущим на битву с этаким оружием в руках, он не обрадуется.
– Выходит, мы можем помочь друг другу, – сказал Артас. – Мы поможем тебе и твоей Лиге отыскать Ледяную Скорбь, а ты поможешь нам одолеть Мал’Ганиса.
– Дело говоришь, – согласился Мурадин, затянувшись трубкой и окутавшись клубами ароматного сизого дыма. – Артас… малец… эля там больше не осталось?
Прошло несколько дней. Первым делом Мурадин с Артасом сверили карты и записи. Теперь им предстояла двойная задача – отыскать и Мал’Ганиса, и рунический меч. В конце концов порешили, что самым разумным будет двинуться через континент сушей, а флот отослать к северу, дабы устроить там новый лагерь. В пути им довелось столкнуться не только с нежитью, но и со стаями озлобленных оголодавших волков, и с существами, похожими разом и на волка и на человека, и даже с троллями, похоже, чувствовавшими себя здесь, среди студеных просторов севера, как дома, не хуже, чем их собратья – во влажных, жарких Тернистых джунглях. Увидев их, Мурадин удивился куда меньше, чем Артас: небольшие группы подобных, так называемых ледяных троллей обитали и в окрестностях дворфской столицы, близ Стальгорна.
От Мурадина Артас узнал, что у нежити здесь есть свои поселения – странные постройки наподобие зиккуратов, насквозь пронизанные темной магией, принадлежавшие некоей древней расе – предположительно, вымершей, так как прежние обитатели против присутствия неупокоенных, похоже, не возражали. Посему уничтожать приходилось не только самих ходячих мертвецов, но и их пристанища. Однако хуже всего было другое: время шло, а Артас ни на шаг не приближался к цели. Следы Мал’Ганисовых злодеяний имелись повсюду во множестве, но сам Повелитель Ужаса словно обратился в невидимку.
Не большего успеха достиг и Мурадин в поисках Ледяной Скорби. Путеводные нити мистического и мирского толка значительно сузили область поиска, однако пока что рунический меч оставался всего лишь легендой, сколько бы правды в ней ни содержалось.
В тот день, когда все изменилось, Артас пребывал в самом скверном расположении духа. Он возвращался во временный походный лагерь из новой бесплодной вылазки – голодный, усталый, промерзший до костей, и, поглощенный раздражением, даже не сразу заметил неладное.
Ни одного из часовых на посту…
– Что за?.. – обернулся он к Мурадину.
Дворф немедля схватился за топор. Разумеется, тел на земле не осталось: если в их отсутствие на лагерь напали неупокоенные, то трупы подняты и поставлены в строй. Более жутких и жестоких рекрутских наборов еще не видывал свет… однако тогда на снегу должна была остаться кровь, следы битвы, а ничего подобного возле лагеря не наблюдалось.
Тихо, с опаской, отряд подошел ближе. Лагерь оказался пуст, если не считать горстки людей возле собранной и упакованной клади. При виде Артаса солдаты отсалютовали.
– Прошу прощения, милорд, – заговорил один из корабельных капитанов, отвечая на его невысказанный вопрос. – По требованию лорда Утера ваш отец отозвал войска. Экспедиция свернута.
Под глазом Артаса судорожно дернулась одинокая жилка.
– Отец… отозвал мои войска… по требованию лорда Утера?
– Так точно, сэр, – подтвердил капитан, с тревогой покосившись на Мурадина. – Мы хотели дождаться вас, но посланник короля настаивал на немедленном исполнении приказа. Люди идут на северо-запад, в точку встречи с флотом. Разведчик сообщил, что дороги – уж какие есть – удерживает нежить, и потому они расчищают путь через леса. Уверен, сэр, вы сможете быстро нагнать их.
– Конечно, – с вымученной улыбкой согласился Артас. В душе он кипел от гнева. – Минутку…
Приобняв Мурадина за плечо, он отвел дворфа туда, где мог бы поговорить с ним без лишних ушей.
– Э-э, прости, малец. Понимаю, досадно вот так все бросить на полпути и…
– Нет.
Мурадин озадаченно заморгал.
– То есть? Приедешь снова?
– Я не собираюсь возвращаться в Лордерон, Мурадин. Если мои воины бросят меня, мне никогда не победить Мал’Ганиса, и чуме не будет конца!
Последнее слово принц – против собственной воли – едва ли не выкрикнул, чем привлек к себе несколько любопытных взглядов.