– Вы что, мне угрожаете? – ледяным тоном осведомился Смолин, продолжая выворачивать мой мир наизнанку, будто черпал из моих судорожных мыслей правомерность и жизненную энергию для своего собственного иллюзорного существования…
– Ну что вы! Упаси Бог! Наоборот… – искренне заверил я капитана. – Очень за вас рад…
Смолин долго сверлил меня взглядом, но, в конце концов, успокоился. Для глюка капитан держался довольно стойко…
– Ваш труп в морге, – коротко заметил он.
– Ничего удивительного, – пожал я плечами. – Где же ему еще быть.
– Острить будете после, а сейчас… – Капитан вдруг смолк и задумался.
Я, в отличие от него, задумываться перестал: сколько можно задумываться над головоломками, которые не имеют решений? Ну что от того, что у меня теперь еще и собственный труп в морге имеется? Я-то что могу с этим поделать?.. Болезнь…
– Нужно снова провести опознание, – подсказал ему другой оперативник, заметив, что пауза затянулась.
– С кем?.. С этим? – кивнул на меня Смолин. – Гражданин Янин подтвердит, что это не его труп находится в морге, так, что ли? Вам это не кажется… бредом?
Что касается «бреда», то тут я бы мог внести немалую лепту в их разговор, но мне приходилось сдерживаться: не было уверенности, что эти «призраки» лояльно ко мне отнесутся, если пронюхают о наших вчерашних разборках.
– Но все другие свидетели его уже опознали, – заметил оперативник.
– И что? Значит, это он?
– Видимо, нет… Но тогда нам нужен свидетель, который… опровергнет или… Я не знаю.
– Я могу позвонить знакомым, и они подтвердят, что это не я, – любезно предложил я.
– Ваших знакомых мы уже опросили, – хмуро сказал Смолин. – По крайней мере тех, чьи номера были в телефоне.
– В каком телефоне?
– В вашем.
– А где вы взяли мой телефон? – насторожился я.
– У покойного в кармане. Это стандартная процедура.
Я сунул руку в карман пиджака и вытащил собственный телефон.
Смолин бесцеремонно забрал его у меня и принялся просматривать записную книжку:
– Номера те же… – сказал он спустя некоторое время, – многие… хотя и не все… Как это понимать? Что еще за мистификация? – Во взгляде капитана читалось не просто любопытство или подозрение: похоже, он примерялся к тому, чтобы обвинить меня в чем-то.
– А как погиб тот… человек? – спросил я без особого интереса: я все больше убеждался, что общение с собственными галлюцинациями вряд ли может быть продуктивно.
– Несчастным случаем это назвать трудно… Две пули в спину и одна в голову – контрольный… Его нашли утром в подворотне, но никто ничего не видел и не слышал… Что скажете?
– Вы меня в чем-то подозреваете? Я такими делами не занимаюсь. Да у меня и лицензию отобрали.
– Лицензию? – выпучил глаза капитан.
– Дурацкая шутка… – признал я. – Просто до того, как меня посадили, у меня была лицензия на оружие. Служебное…
– Шутка… – Казалось, еще чуть-чуть, и глаза капитана вывалятся и шлепнутся мне на колени.
Я неловко заерзал на месте.
– Значит, продолжаем шутить… – сурово заключил он. – А дело-то не шуточное.
– Похожую историю, правда, со счастливым концом, вы описали в своем заявлении, – любезно подсказал оперативник с переднего сиденья.
– Да, я помню.
– И как вы это объясните?
– Никак.
– Но кто этот человек?
– Понятия не имею… Ну, поехали в морг, посмотрим, – устало пожал я плечами. – Может, мне там что-нибудь в голову придет.
Не то чтобы у меня было большое желание им помогать, просто я хотел побыстрее закруглиться со всеми этими галлюцинациями, каким-то образом «выпасть» из них, что ли… Ведь не вечно же это должно продолжаться…
В первом судебном морге, на Миргородской, нас встретили радушно – видно, Смолин тут был частым гостем. Патологоанатом предложил выпить чайку, поскольку у него как раз образовался «перерыв на ланч», как он выразился. Смолин это соблазнительное предложение отверг… А меня начал занимать вопрос: входит ли и весь первый судебный морг в число моих галлюцинаций? Или капитан Смолин на самом деле вовсе не капитан Смолин, а совершенно другой человек, представший в моем воспаленном мозгу «капитаном Смолиным», и поездка в морг является частью реальности, в отличие от капитана? Тогда, пожалуй, мне следует вести себя еще осторожнее…
Воздух, насыщенный запахом формалина, ел глаза. Я даже прослезился, хотя мой изуродованный труп мне еще не показали. Зато других трупов я насмотрелся вдосталь… Поскольку мы находились в судебном морге, куда свозят все бесхозные тела, пиетета к покойным местный персонал явно не испытывал. Обнаженные трупы были сложены в огромных холодильных камерах чуть ли не штабелями. Я всякое повидал, но меня такое зрелище все же прибило… Зато на галлюцинацию это очень даже смахивало.
Доктор проводил нас вниз, в подвальный этаж, и подвел к одному из металлических столов. Стол был застелен простыней.
– Надежда! – позвал доктор.
К нам подошла молоденькая сестричка в марлевой повязке.
– Куда его унесли?
– Я не знаю, – пожала она плечами.
– А кто знает?
Надежда вышла в соседнее помещение, голося на весь подвал: «У кого пятьсот четвертый»?
Мы ждали. Минут через десять она вернулась и помотала головой:
– Никто не знает…
– Это еще что значит! – рассердился доктор. – Я что, один тут за всем следить должен?! У Власова спрашивала?
Сестра торопливо кивнула.
– Знаешь что, Надежда… – негромко сказал он. – Если ты мне его не найдешь, я переведу тебя в ночную смену.
Сестричка испуганно заморгала, и на глаза ее навернулись слезы.
– Сергей Карлович! – взмолилась она. – Я у всех спросила…
– Ну не мог же он исчезнуть! Иди, ищи… Извините, – обернулся он к нам, – это недоразумение. Сейчас мы его найдем. У нас тут еще никто не пропадал… Вы родственник? – посмотрел он на меня.
– Не думаю, – покачал я головой.
– Странно… Просто одно лицо, – заметил он, прищурившись. – Хоть и… несколько помятое… Кто это вас так?
– Ерунда, – поморщился я.
– Вы точно не родственник?
– Это его двойник, – хмуро вмешался Смолин.
Я промолчал.
– Здорово похож, – удивленно покачал головой доктор.
– Похож, похож… – кивнул Смолин. – Ну ладно. Будем считать факт установленным: это не вы.
– А кто? – спросил я.
– Джон До… в пальто – криво усмехнулся капитан. – Можете быть свободны. Пока что…
– У него были с собой какие-нибудь вещи? – спросил я.
– Были, – подтвердил патологоанатом. – Мелочь всякая, часы… Что вас интересует?
– А нельзя на них взглянуть?
– Ради бога, – пожал плечами доктор. Он окликнул молодого человека – судя по возрасту, практиканта – и послал его за вещами.
Смолин испепелил меня взглядом: ему явно не нравилась моя свидетельская активность.
В личных вещах моего двойника ничего необычного не было: носовой платок, зажигалка и тому подобное. Разве что часы его меня порадовали – хорошие часы. Я давно хотел купить такие, только все не решался. А вот украшение, которое носил покойный, буквально приковало к себе мой взгляд: это был медальон на цепочке, золотой логотип «Мерседеса» – брат-близнец того, что таскал на шее мой боевой товарищ Насим в солнечном Сомали…
Я взял медальон в руки.
– Что-нибудь знакомое? – сразу насторожился Смолин.
– Да нет, просто забавная вещица, – криво усмехнулся я. – Похоже, он был фанатом немецкого автопрома.
– Ну все, хватит, – решительно заявил капитан и обернулся к практиканту: – Отнесите вещи на место.
Я без возражений отдал вещи парню, но при этом проделал маленький трюк, которому меня научили в юности знакомые валютчики, и медальон в процессе передачи незаметно оказался в моей ладони, а затем перекочевал в карман. Практикант проморгал этот нехитрый фокус.
– Идите, гражданин Янин, идите, – раздраженно бросил Смолин. – Вам тут больше нечего делать.
Пожав плечами, я двинулся в сторону выхода. Никто меня не провожал. Я брел словно сквозь туман в затхлом, пропитанном формалином воздухе морга, да и в голове моей туман стоял непроглядный…
По дороге мне встретилась давешняя сестричка, занимавшаяся поисками трупа. Она молча стояла в коридоре и смотрела сквозь меня.
– Тяжелая у вас работа, – улыбнулся я, пытаясь ее подбодрить.
– Нету его здесь… – рассеянно откликнулась девушка: похоже, она была в прострации.
– А где же он?
– Пропал… – Она отвернулась и украдкой перекрестилась.
– Найдется, – неуверенно возразил я.
Сестричка помотала головой:
– Негде ему тут быть, я у всех спросила… – упрямо повторила она.
Глава десятая
Что-то слишком часто попадались на моем пути медальоны с логотипом «Мерседеса». Один такой похоронили вместе с Кеглей, другой, вероятно, до сих пор таскает на шее Насим где-нибудь у себя в Марселе, а третий был изъят у моего покойного «двойника». И что это? Изощренная рекламная кампания концерна «Мерседес-Бенц»?
Однако, каким бы странным ни казался этот внезапный наплыв медальонов, на фоне преследующих меня гораздо более странных обстоятельств он выглядел вполне безобидно. Так стоит ли переживать по этому поводу?
Слава богу, мои глюки наконец оставили меня в покое, и я решил прогуляться по свежему воздуху, чтобы окончательно выветрить их из головы и немного прийти в себя. Это подействовало. В голове моей прояснилось: я наконец-то четко осознал, что мне требуется медицинская помощь. Самому тут не справиться… Я просто-напросто болен, по-настоящему болен – вот в чем моя проблема. Хотя больным я себя совершенно не чувствовал, тем более психом… Но недаром же говорят, что настоящие психи никогда себя психами не считают. Я-то хоть немного сомневаюсь – может, со мной не до такой степени все плохо? Может, меня еще можно спасти?
Правда, лечиться от таких болезней бывает рискованно. Если бы я пошел сдаваться в психушку, там бы меня, конечно, приняли. Но оттуда, я слышал, потруднее бывает выбраться, чем из тюрьмы… Вообще-то, был у меня знакомый хирург, Леша, которому я когда-то помог решить одну проблему. Он тогда сказал, что я твердо могу на него рассчитывать, если меня вдруг здоровье подведет… В любом случае, он мог мне хотя бы что-то посоветовать, и я решился ему позвонить – благо его телефон был записан в моем мобильнике.