Помощник мирового судьи поджал губы.
– Это большая ответственность. Чего ради нам взваливать её на себя?
Дарьян с ответом не нашёлся. Он стоял и молча хлопал глазами, я не выдержал и легонько его пнул. Тогда только книжник судорожно сглотнул и выдавил из себя:
– Чего вы хотите?
Хозяин кабинета поморщился.
– Так себе формулировка, – вздохнул он и пожал плечами. – Но, если говорить прямо… Что ж… Риск для нас будет сочтён приемлемым в случае удвоения долговых обязательств перед союзом.
Дарьян задолжал школе немногим больше тысячи целковых, так что предложение ему сделали не такое уж и людоедское. Но он молчал, поэтому я взял переговоры в свои руки.
– Без взимания штрафа за досрочное погашение!
– Хорошо, но это не затронет основной суммы долга!
Тут бы мне сказать «по рукам», а вместо этого я вновь пнул ботинок Дарьяна. Тот встрепенулся и хрипло выдохнул:
– Я согласен!
Ну вот и ладушки, одной проблемой меньше.
Одной? Черти драные, да над всеми нами неопределённость карающим мечом правосудия висела, а тут как-то сразу даже дышать легче стало!
Поживём ещё, покоптим небушко!
11-8
Дворец правосудия мы покинули только через час, до того ждали, пока утрясутся все формальности с передачей на поруки Дарьяна.
– Надо было поторговаться! – укорила меня Беляна, когда книжника пригласили для подписания соглашения об увеличении долга. – Мог бы и расстараться! Он же из-за нас в неприятности угодил!
– Из-за нас угодил, вот и поможем с долгами рассчитаться, если подработка подвернётся, – пожал я плечами. – А торга не предполагалось. С тем же успехом ему нож к горлу приставить могли.
Девчонка привалилась ко мне плечом.
– До чего же я устала! – Она вздохнула. – И как там только наша Заряна одна-одинёшенька…
Но только распахнулась дверь и к нам вышел Дарьян, черноволосая пигалица тут же оказалась рядом и чмокнула его в щёку. Книжник покраснел, я выразительно прочистил горло. Нельзя сказать, будто начал испытывать ревность…
Но да, черти драные! Да! Начал!
В сопровождении священника мы вернулись во внутренний двор, необходимости забирать вещи из экипажей и топать невесть куда пешком не возникло.
– Садитесь, подвезём, – сказал отец Шалый. Отказываться нам и в голову не пришло.
Думал, Огнич так и скучает на площади перед дворцом правосудия, но фургонщика нигде видно не было, так что дальше поехали под тёплым моросящим дождём уже без него.
– Насколько помню, Царь небесный завещал каждому отмерять по трудам его, – заметил я, когда экипажи пересекли небольшую площадь и покатили по направлению к форту на западном склоне холма.
– Поясни! – потребовал священник, которому и были адресованы эти слова.
– Вы попросили, я придержал и не удавил, – сказал я.
Особо даже не сомневался, что ответом станет укор в отсутствии благодарности за спасение наших жизней, но отец Шалый вынул из кошеля червонец.
– Прими награду за труды свои, отрок! – сказал он, вкладывая в мою ладонь увесистую монету. – Только учти, что золотая десятка здесь тянет всего на восемь целковых серебром.
– Чего это? – опешил я.
– Антиподы платят торгашам золотом, его у них в избытке.
– Платят? – удивился я. – Мы разве с ними не воюем?
– Мы с ними торгуем.
– Подождите-подождите! А как же осада и взятие Тегоса? Об этом даже в газетах писали!
Дарьян закивал, соглашаясь со мной, и священник рассмеялся.
– Южноморский союз негоциантов отбил Тегос у банкирского дома Златогорье. Обычное дело. Всё ради прибыли и власти. Антиподы сражались с обеих сторон, среди них тоже нет согласия, да и наёмников хватает.
– Поверить не могу! – пробормотал книжник.
– Торговать с антиподами выгодней, нежели воевать, поэтому местные князьки и жрецы могут спать спокойно. Кровь жертв ещё долго не перестанет литься по ступеням пирамид, питая демонических тварей и забытых божков.
Интонации священника неуловимым образом изменились, и Дарьян неуверенно поёжился, ну а Беляна и до того сидела тише воды, ниже травы. Я подумал-подумал и продолжать разговор не стал. Ни к чему это. Да и приехали уже.
Стены форта оказались не слишком высокими, зато были сложены на совесть, а на огневых позициях помимо картечниц я приметил и безоткатные артиллерийские орудия – не самого крупного калибра, зато скорострельные. На воротах дежурили стрельцы в кирасах и с винтовками. Свои шлемы они сняли и побросали на лавки, компанию им составлял молодой тайнознатец – тянувший здесь лямку, судя по загорелому лицу, уже не первый месяц. Экипажи в арку заезжать не стали, мы выгрузились и в компании монахов прошли во двор, где уже расположились пассажиры «Девятого вала».
Под озадаченными, недоумёнными и злыми взглядами я, Беляна и Дарьян присоединились к соученикам, монахи ордена Небесного меча покидали свои пожитки под навес и встали наособицу, а вот отец Шалый двинулся прямиком к троице местных заправил.
Сухопарый мужчина средних лет, прямой будто штык проглотил, был в странного вида головном уборе и светлом мундире с непонятными нашивками. Под мышкой он удерживал тонкую трость, пояс оттягивала кобура с револьвером. Бородатый и пузатый дядька нарядом и манерой держаться походил на преуспевающего купца – этот на голову водрузил картуз. Распахнутый сюртук открывал жилетку с золотой цепью карманных часов, а брюки были заправлены в высокие кожаные сапоги. Дымил он странной на вид самокруткой, только свёрнутой не из обрывка газеты, а непосредственно из листьев табака. В третьем же я с первого взгляда опознал тайнознатца, пусть и вырядился моложавый дядька, загорелый и вислоусый, в холщовые штаны свободного кроя, льняную рубаху и широкополую соломенную шляпу. На ногах – сандалии.
Отец Шалый после недолгого разговора с этой троицей отошёл в тенёк, где за конторкой примостился парнишка-писарь, но и там надолго не задержался и в итоге уселся на выставленную вдоль стены лавку. Ветер унёс тучи, выглянуло солнце, и от влажных плит начал подниматься пар. Не сказать, будто в бане очутился, но что-то вроде того.
– Чего тут? – шепнул я, протолкавшись к Огничу.
– Кормёжка за казённый счёт, жильём обеспечат, а вот если что купить – либо под жалование, либо денег могут в долг дать.
– Да это понятно! – отмахнулся я. – Куда нас дальше-то?
– До конца лета здесь останемся, а потом раскидают кого куда, – подсказал Огнич. – Мужик в соломенной шляпе – тайнознатец, будет нас натаскивать. Купчишка здесь от администрации, а майор в пробковом шлеме – комендант гарнизона. Говорит, за любое нарушение – плети и штрафы. Дуэли только по лицензии и для офицеров, нам и думать нельзя. Иначе вовек по долгам не рассчитаемся.
Ну а дальше меня от фургонщика оттёр Вьюн, к которому тут же присоединились Лоб и Ёрш. Босяки насели с расспросами, пришлось отшучиваться. Попутно обратил внимание на непонятные приготовления учеников школы Извечного полдня. Закончив рисовать на брусчатке какую-то сложную схему, четверо парней встали попарно друг против друга и наставили руки на солнце, а потом резко согнули их, приложив ладони к сердцу.
И будто лучи дёрнули! Мягкое тёплое свечение потекло и подсветило магическую схему. Вспыхнуло и погасло ослепительное сияние; я кое-как проморгался и через слёзы в глазах разглядел возникшие невесть откуда силуэты. Вроде бы – женские.
Что за чёрт?!
Но никто из стрельцов не хватался за оружие, не стал раньше времени паниковать и я. Протёр глаза и обнаружил, что перенеслись во двор форта две молоденькие барышни и девица года на три их старше. Все с нашивками школы Извечного полдня, все приложили ладони к груди и склонили голову, приветствуя соучеников.
– Симпатичные, – цыкнул зубом Лоб. – Нам таких в плавании очень не хватало.
– Поэтому их сразу сюда и перебросили, – решил я и повернулся к изумлённому до крайности книжнику. – Даря, это как вообще?
– Чтоб я знал! – честно сознался тот. – Какой-то секретный аркан, наверное.
– Странные они, – скривился Вьюн. – Себя ревнителями солнца называют, ни с кем не водятся. И зазнайки почище водоворотов. Хлебом не корми – дай пыль в глаза пустить!
Тут тайнознатец в соломенной шляпе хлопнул в ладоши и объявил:
– Подходи по одному!
Началась суета, к дядьке моментально выстроилась длиннющая очередь, и первыми в ней оказались, разумеется, представители школы Бирюзового водоворота. Если б не хмурый взгляд майора, наши бы точно полезли в драку, ну а так обошлось без мордобоя. Я и вовсе на солнцепёке прожариваться не стал, ушёл в тенёк и утянул за собой Беляну. Сели на лавочку и откинулись спиной на стену, а затем к нам присоединился и Дарьян.
Вскоре все угомонились и перестали толкаться и пихаться локтями, вислоусый тайнознатец глянул на первого и назвал его по имени, после чего писарь отыскал нужную строчку в реестре и проставил там галочку. Так дальше и пошло. Неожиданность случилась лишь однажды, когда два юнца из школы Призрачных волков вдруг оказались барышнями. Одну поименовали Лаской, другую – Лиской.
Все зашушукались, а Лба так и подкинуло.
– Да как так-то?! – возмутился он. – Не было среди них девчонок!
Парочка прибившихся к босякам деревенских увальней уставилась друг на друга круглыми от удивления глазами.
– Мы же с Лисом на руках боролись! – выдал один.
– И он тебя переборол! – заржал другой.
Ну а там и до нас очередь дошла.
Огнич Сломанная подкова. Дарьян Мертвослов. Беляна Скатень.
Ну и я – Лучезар Серый.
Облегчать задачу тайнознатцу я не собирался и намеренно закрыл метку, вот только чужая воля легко проникла через искажения духа – показалось даже, будто дядька и не заметил моих потуг вовсе. То ли использовал какой-то специальный аркан, то ли так проявлялся его атрибут. Думать, что он просто превосходит меня на голову, не хотелось.
Большей части вновь прибывших предстояло остаться в форте и заселиться в казармы, но кое-кто сподобился и персональных назначений. Так в городскую больницу отослали всех учеников школ Багряных брызг и Мёртвой рук