еляну, когда книжник уже потянул меня мимо караула.
– Погодь! – Я дождался девчонку и сказал: – И всё в порядке у тебя с походкой. Чего сочиняла?
Беляна с укором поглядела на меня и тепло улыбнулась Дарьяну.
– Что нового?
– Он аргумент к атрибуту привязал, – сказал я. – И курить начал. Совсем взрослый стал!
– Угомонись, Лучезар! – отмахнулась от меня девчонка и полюбопытствовала: – А что за аргумент?
– О чужих атрибутах спрашивать неприлично! – напомнил я.
Беляна вздохнула.
– Да ты, гляжу, сегодня в ударе!
В этот момент из ворот форта вышли молодые люди с нашивками в виде солнца, они все как один приложили ладони к сердцу и слегка склонили головы.
– Приветствуем младшую сестру!
Черноволосая пигалица ответила столь же неглубоким поклоном.
– Это что сейчас было? – округлил глаза Дарьян, да я и сам оказался случившимся откровенно обескуражен.
Прежде чем Беляна успела ответить, один из скучавших на посту стрельцов раздражённо потребовал:
– Давайте уже или туда или сюда!
Мы препираться с караульным не стали и прошли в ворота.
– Ревнители полдня чтут солнце, они без пяти минут секта, ну а я в особых отношениях с Луной. Получается, младшая сестра. – Она вздохнула и пожаловалась: – Вымоталась жутко! Баюн совсем загонял.
– Это чего ещё? – нахмурился я. – Не так мы ночью и шумели!
– Хватит уже! – разозлилась Беляна и легонько ткнула меня острым ноготком под рёбра. – В усадьбе всё строго. Все по струнке ходят!
– Ага-ага, – покивал я и, заинтересовавшись прелюбопытнейшим зрелищем, враз потерял всякий интерес к разговору. – Идите, я сейчас!
Привлекли моё внимание две стоявшие на самом солнцепёке друг против друга шеренги парней. Перед собой на вытянутых руках они держали тяжеленные табуреты, и стоило только кому-то дать слабину, как за этим следовал удар тростниковой палкой.
Наказание было не хуже и не лучше прочих, заинтересовал состав участников. Если в одной шеренге стояла пятёрка учеников школы Бирюзового водоворота, то напротив них замерли Лоб с парочкой деревенских увальней, Новик, Тень и ещё один босяк из ватаги Доляна.
Вьюн и Ёрш сидели на корточках в теньке и взирали на происходящее с откровенным неодобрением. Я присоединился к ним, сунул в рот соломинку и спросил:
– Это чего тут?
– Наши с водоворотами схлестнулись, – пояснил Вьюн, почёсывая шею, где краснело воспалившееся место укуса. Мне пока ещё не довелось свести близкого знакомства с заморскими комарами, а вот тех, кто ночевал в казарме, искусали нещадно.
Я снял с головы шляпу и принялся обмахивать ею вспотевшее лицо. Было жарко и душно, ещё и влажно.
– Наши, говорите? Лоб заодно с Новиком – так, что ли?
– Угу, – кивнул Ёрш. – С Доляном снюхался, сука. В его ближники метит.
– А Новик?
– А Новика побоку. Дурень просто этого не понял ещё.
– Сожрёт его Лоб, – поддакнул Вьюн. – Пусть тот хоть сто раз аколит, но ума нет – считай, калека.
К тому моменту, когда истекло время наказания, Тень потерял сознание и его уволокли к лекарям, остальные выстояли. Дальше объявили построение, а после переклички нас разделять на отряды не стали, наставник Девясил обратился ко всем разом.
– Лучшая защита – это нападение, но держать удар тоже надо уметь! – объявил он, повысив голос. – А это невозможно, если не научитесь заранее ощущать грозящую вам опасность! Все вы сумели поймать состояние внутреннего равновесия, но это лишь первая ступень на пути обретения гармонии с миром, без достижения которой грош вам цена на поле боя! Надо улавливать энергетические возмущения и оценивать их суть, а не ориентироваться на внешние проявления чужих арканов. Да, переход от равновесия к гармонии не продвинет вас на пути возвышения, но мёртвому возвышение и не светит. Хотите пережить свой первый бой? Практикуйтесь со всем усердием!
Наставник ограничился вступительной речью и ушёл, обучать нас достижению гармонии взялся Огнеяр. Представители прочих школ отнюдь не пришли из-за этого в восторг, но всем хватило ума придержать своё возмущение при себе. Да оно и понятно: одно дело освистать неугодного преподавателя в аудитории и совсем другое устраивать бучу на солнцепёке, когда ни ветерка, а камень брусчатки так и пышет жаром. Всем просто хотелось поскорее отмучиться и убраться в тенёк.
Не вышло. Сначала Огнеяр втолковывал, как оттолкнувшись от внутренних перетоков энергии можно перейти к отслеживанию небесной энергии вовне, а потом всем предложили незамедлительно опробовать этот подход на практике. Циновки раздавали бесплатно, алхимические пилюли для прояснения сознания шли по пять целковых за штуку.
Не знаю, помогли они кому-то или нет, лично я больше пытался сохранить ясность рассудка и не хлопнуться в обморок, нежели чего-то там ощутить. Тех, кто сомлел на жаре, стрельцы оттаскивали в тень и обливали водой, но дальше их вместо законного отдыха ждал наряд по хозяйству, поэтому намеренно никто на брусчатку не валился. Все держались до последнего. Я – тоже.
Сижу, сижу, сижу… И дотянул-таки до того момента, когда с моря принесло тучи, стало чуть свежее и заморосил мелкий тёплый дождик. От каменных плит начал подниматься пар, тогда-то вдруг отчётливей некуда ощутил заинтересованный взгляд, а когда в полном соответствии с наставлениями Огнеяра сосредоточился на этом ощущении, то разобрал, что пялится на меня не один человек, а двое. И вроде бы не зло, а скорее с интересом.
Этим в итоге мои успехи и ограничились, прорыва не случилось.
После медитации все выстроились в очередь к колодцу – увы, вода в нём хоть и была холодной, но отдавала болотиной и сырой её пить не рекомендовалось. Но вылили ведро на голову, и стало легче.
Дарьян с Беляной отошли к столбам-мишеням, компанию мне составил Огнич. Я обдал его водой и спросил:
– Ты чего такой смурной?
Ответ особо не интересовал, просто воспользовался моментом, чтобы оглядеться и понять, кто именно сверлил взглядом спину.
– Устал, – хрипло выдохнул фургонщик. – Меня ж к пластунам определили, ох там урядники и лютуют! Один из наших права качать начал, так ему без разговоров в челюсть зарядили и пару зубов вышибли!
Я озадаченно хмыкнул.
– Пластуны-то здесь зачем?
– Да всё за тем же! Ну и небесные омуты тут на них, поэтому меня к ним и отправили. Если б Зван так глупо не сгинул, мы б с ним на пару… Эх, да что уж теперь!
Вот тут я заинтересовался не на шутку.
– Ничего не путаешь? Небесные приливы сюда не достают! Какие ещё омуты?
– Обыкновенные! – фыркнул фургонщик. – Здесь всё на жертвоприношения завязано! Жрецы рабов на своих пирамидах режут, а божки и высшие демоны с ними силой делятся. А где капища разорили, там из астрала энергия ещё какое-то время сочится, но использовать её уже некому. Вот и копится. Поначалу она с примесью красного аспекта, потом окончательно прокисает и белеет.
Он замолчал и с интересом уставился на кого-то за моей спиной. Я повернулся и оказался лицом к лицу с двумя девчонками из школы Призрачных волков. Обе были чуть выше Беляны и походили на неё сложением, а вот глаза у них оказались самые обычные, без малейшего намёка на склонность к тому или иному аспекту. Лица – сердечки, вздёрнутые носики – кнопки, губки – бантиком. Миленькие сестрички-лисички, но это пока не заулыбались. Тогда сразу ясно стало – хищницы.
И да – пялились на меня во время медитации именно они.
– А почему тебя все Боярином зовут? – полюбопытствовала Ласка, которая была чуть выше подруги и отличалась более резкими чертами лица. На концах её тёмно-каштановых волос просматривался явственный намёк на медь.
«Боярином», – сказала она, будто это было прозвище, и я усмехнулся.
– Был у меня знакомый, так его Глистом прозвали. Уж лучше Боярином именоваться, не правда ли? – заявил я и с невинным видом полюбопытствовал: – А вы когда в мальчиков перекидывались, всё-всё себе отращивали?
Огнич подавился смешком и закашлялся, а девчонки переглянулись.
– Это был бы интересный… новый опыт, – промурлыкала Лиска.
– Да прям! – фыркнула её подружка. – Сидели бы всё плавание в каюте и с нашими обалдуями в гляделки играли! Вот радости-то!
Лиска вздохнула.
– Да мы в любом случае так не умеем. Грудь уменьшить и лицо чуть поправить – проще простого, а полное преобразование, ещё и с попранием законов мироздания, только асессорам по силам. В нашей школе таких по пальцам пересчитать.
– Грудь лучше увеличивать, – с видом знатока посоветовал Огнич.
А я оглянулся на Дарьяна, который что-то с жаром втолковывал Беляне, и уточнил:
– Если уж речь о новом опыте зашла, девственник был у вас хоть раз?
Рисковал схлопотать пощёчину, но оценил шальных девчонок верно.
– Никакой ты не девственник, Боярин! – рассмеялась Лиска.
– От тебя женщиной пахнет! – кивнула Ласка, отыскала взглядом Беляну и указала на неё. – Ты с лунной ведьмой спишь!
Я развёл руками.
– Так речь и не обо мне. Каланчу рядом с ней видите?
Девчонки уставились на Дарьяна.
– А у него точно женщины ни разу не было? – уточнила Ласка.
– Держится уверенно, – разделила её сомнения Лиска.
– Точно не было. Книжник же! – уверил я барышень. – Но можете сами спросить.
– И спросим, – кивнула Ласка. – Приходи с ним вечером в клуб.
– Будем ждать! – промурлыкала Лиска.
Как оказалось, в городской клуб для старших командиров, дворян и чиновников союза негоциантов допускали только аспирантов, поэтому адепты и аколиты облюбовали одну из таверн неподалёку, где и устраивали ежевечерние попойки.
– Замётано! – пообещал я и двинулся сообщить радостную весть Дарьяну.
Огнич догнал меня и с непонятным выражением произнёс:
– Ты, гляжу, настоящий друг.
– Не завидуй! – отмахнулся я.
В этот момент Дарьян вскинул руку, сорвавшийся с его ладони костяной шип промелькнул над площадкой и засел в бревне, попутно пробив наколоченный на него железный лист. После осыпался невесомым прахом.