– Едем! – объявил отец Шалый и двинулся к входной двери, следом потопали поднявшиеся из кресел монахи.
Беляна придержала меня за руку.
– Спасибо, что не бросил!
Вроде шепнула едва слышно, но слух у девчонок из школы Призрачных волков оказался острее некуда.
– Как мило! – промурлыкала Лиска. – Они прекрасная пара!
– Правильно мы его соблазнять не стали, – кивнула Ласка. – А ведь могли бы замечательно вчетвером покувыркаться!
Беляна прищурилась.
– Вчетвером? Не втроём?
Я потянул пигалицу на выход, но та упёрлась.
– Иди! Мы сейчас…
Чертыхнувшись про себя, я вышел под сыпавшуюся с неба морось и лишь после этого сообразил, что забыл дома шляпу. Но возвращаться не стал и забрался под расправленный парусиновый верх экипажа. Отец Шалый уже сидел на лавке, я плюхнулся напротив.
– Хорошо проявил себя в больнице, – заявил вдруг священник. – Молодец!
Я совершенно искренне скривился.
– Да прям – хорошо! Не подоспей подмога, в окно бы сигать пришлось!
– А чего ты хотел? Там мастера своего дела поработали, от красного аспекта они марионеток почти полностью закрыли.
Но нет, уверения собеседника лишь подлили масла в огонь. Мне хоть красный аспект, хоть серо-буро-малиновый – один чёрт всё в нехватку энергии упирается.
Надо доводить до ума оправу и формировать ядро!
Надо – да, только как?
В экипаж со смехом и визгом заскочили Ласка и Лиска, они уселись рядом со священником, ещё и прижались к нему с обеих сторон. Расположившаяся обок от меня Беляна в противовес им была мрачнее тучи.
– Угомонитесь, барышни! – потребовал отец Шалый, а когда мы тронулись с места и покатили от усадьбы, спросил: – Что ещё посоветуешь, Лучезар? Твой опыт походов по сомнительным заведениям будет богаче моего!
В словах почувствовалась насмешка, но я задумался над вопросом всерьёз.
– Вам бы шейные платки где-нибудь раздобыть, – сказал и поправил собственный, повязанный на манер жулья из Ямы. – Здесь они на глаза особо не попадались, а в Поднебесье, слышал, большой популярностью пользуются. И старшему по мелочи платить не с руки, за еду и выпивку рассчитывается тот, кто при нём на побегушках состоит. В идеале серебро южноморской чеканки подобрать.
Священник кивнул, достал кошелёк и выгреб из него монеты. Подвигал их пальцем по ладони, пересчитывая, и протянул мне.
– Держи! – После заявил: – Я – Шалый. Ты…
Мелькнула мысль назваться Серым, но сразу отбросил её, сказал:
– Худой.
– Да какой ты худой-то? – фыркнула Ласка.
– А мы… – начала Лиска, но я её перебил.
– А вы лучше помолчите! – зло выдал я и пояснил: – У местных особый говор, они слова тянут. Вы так сразу подражать им не научитесь, поэтому помалкивайте.
– Смейтесь, в разговоры не встревайте, – заявил Шалый и уставился на Беляну. – Ты теперь Милок.
Девчонка молча кивнула, и только.
Экипажи подъехали к одному из домов и остановились, монахи скрылись в арке и вскоре вынесли со двора увесистые свёртки. Из одного такого священник выудил пружинный нож, из другого – короткоствольный револьвер.
– Шейные платки поищите! – распорядился он, переломив оружие и начав вставлять в каморы барабана один патрон за другим. – Магические способности без особой нужды не выказывайте. Милок, тебя это тоже касается.
Беляна вновь кивнула.
Вернулись монахи, священник потолковал о чём-то с ними, затем указал нам на двух крепышей.
– С нами пойдут Шустрый и Смурной.
Мне подумалось, что так эти братья и прозываются на самом деле, ничего выдумывать и не пришлось даже. Вздохнул и сказал:
– От таких вот набегов толку не будет. Вам осведомители нужны.
Отец Шалый глянул в ответ недобро и даже прямо-таки зло.
– Мне в газету объявление о наборе стукачей дать?
– Там и газеты есть? – удивилась Ласка.
– Тегос – большой город, больше даже Южноморска. Едва ли не половина его жителей – выходцы из Поднебесья и потомки оных, там издают сразу несколько газет и бульварных листков, – пояснил священник, продолжая буравить меня раздражённым взглядом. – Так что скажешь, Худой: мне по объявлению осведомителей набирать?
– По объявлению лучше не надо, – сказал я, проигнорировав издёвку. – Можно надёжных людей в порт пристроить, туда все слухи сходятся – им останется только нос по ветру держать.
– Есть кто-то на примете?
– Есть парочка. Соученики мои из босяков. Ершом и Вьюном прозываются.
Шалый прищурился.
– И поручиться за них готов?
Я ответил широченной улыбкой и слово в слово повторил высказывание помощника мирового судьи:
– Это большая ответственность. Чего ради мне взваливать её на себя?
Священник кивнул.
– Резонно.
И тут впервые за всё время поездки нарушила молчание Беляна.
– Чем конкретно придётся заниматься? – спросила она, и кое-какие нотки в её голосе подсказали, что вскорости нам предстоит разговор не из простых.
Священник снизойти до объяснений не посчитал нужным.
– Всему своё время! – заявил он, этим и ограничился.
Улочка привела нас к воротам, один из монахов предъявил караульным какие-то бумаги, и экипажи покатили дальше. В тучах наметилась широкая прореха, в неё проглянуло закатное солнце, но только спустились с холма, и разом стемнело. На головном экипаже зажгли фонарь, наш начал переваливаться с бока на бок, копыта лошадей зашлёпали по дорожной грязи, из-под колёс полетела мутная вода.
Шалый ещё какое-то время помолчал, вроде как собираясь с мыслями, потом заговорил:
– Тегос – крупнейший порт северо-восточного побережья, и это всё предельно осложняет. Банкирский дом Златогорье не оставляет попыток вернуть над ним контроль – их наёмников оттеснили от города всего-то на полсотни вёрст. К северу побережье контролирует Первая пароходная компания, на западе начинаются территории Железногорского торгового дома и Альянса независимых экспортёров. Никто из них не откажется от чужого куска пирога, а последние так и вовсе сборище откровенных авантюристов. И это при том, что в Южноморском союзе негоциантов хватает собственных внутренних противоречий, очень уж большой куш они сорвали…
– Слишком много названий, которые нам ни о чём не говорят, – с мрачным видом изрекла Беляна.
Священник улыбнулся. Недобро.
– Просто уясните себе, что союзников у ваших работодателей нет. Оступятся – никто руку помощи не протянет. Затопчут! И не думайте, будто это проблемы торгашей. Не пощадят никого! – Он вздохнул. – Здесь вам не Чёрные земли, где одни дикари захватывают и продают в рабство других. Здесь у антиподов города-государства, и лояльность князьков приходится покупать, а со жрецами местных культов – считаться. Да что там далеко за примером ходить! Ещё при банкирах в Тегосе открыто приносились человеческие жертвы демоническому покровителю порта. Одних резали на пристани, других на вершине пирамиды, и вернуть старые порядки желают не только фанатики, но и многие переселенцы из Поднебесья.
Девчонки из школы Призрачных волков округлили глаза, но от вопросов воздержались, спросил я:
– Зачем?
– Ради безопасности собственных шкур, разумеется. Пусть сюда и не дотягиваются небесные приливы, но прорывы потустороннего всё же случаются. Тот божок, во славу которого лили кровь жрецы, распугивал всякую мелочь, а теперь колдунам союза приходится не только прикрывать город от приблудных духов, бесов и демонов, но и противостоять посягательствам былого потустороннего покровителя. Получается это не лучшим образом – защитные формации пока ещё слишком слабы. Кто-то из переселенцев предпочёл бы вернуть человеческие жертвоприношения по этой причине, кто-то опасается бунта фанатиков. И как уже говорил, единством среди торгашей и не пахнет. Они бы точно пошли на попятную, когда б не опасались попасть в немилость к наместнику Царя небесного. Вот только позиции церкви в этих землях прискорбно слабы.
– Понятней не стало, – желчно выдала Беляна.
– Определённые силы желают раскачать ситуацию, дабы половить рыбку в мутной воде. Всем будет лучше, если они потерпят неудачу.
Черноволосая пигалица уже открыла рот для очередного ехидного замечания, и Шалый наставил на неё указательный палец.
– Умолкни, Милок! – Но дальше он всё же бросил переливать из пустого в порожнее и сказал: – В Тегосе возобновились кровавые жертвоприношения. Кто-то пробивает бреши в защитных формациях и пытается достучаться до божка. Наша задача – их выследить.
– Почему бы торгашам не нанять охотников за головами? – удивился я, поскольку именно так толстосумы неизменно и поступали.
– Они и наняли, – усмехнулся Шалый. – Только результата не воспоследовало. А сегодняшние нападения ясно показывают, что затевается нечто серьёзное. Очень-очень серьёзное. – Он не стал дожидаться расспросов и пояснил: – Магия подчиняется определённым законам. Одни охотники за головами их не знают, другие не располагают всей полнотой информации о защитных формациях, поэтому и для тех, и для других жертвы совершаются безо всякой закономерности, в якобы случайных местах. Будто это не части единого плана, а попытки посеять панику. У меня и самого только-только начинает складываться определённая картинка, но, думаю, всё же примерно знаю, где именно сегодняшней ночью выпотрошат очередного бедолагу. Едва ли получится предотвратить жертвоприношение, наша задача – встать на след сектантов, прежде чем успеют развеяться эманации ритуала.
Я понимающе кивнул.
– Надо полагать, округа там не из лучших?
– Сомнительней некуда, – подтвердил священник и посмотрел на Беляну. – Что касается тебя, Милок, то кровавые жрецы и всяческие шаманы обычно крайне искусны в сотворении иллюзий, пусть даже их аспект и далёк от небесно-голубого. В этом им помогают их потусторонние покровители. Так что смотри в оба, подмечай всякие расхождения видимого с реальным. Это главная твоя задача.
Но Беляну священник привлёк к своим делам исключительно для подстраховки, главную ставку он делал на учениц школы Призрачных волков. Именно им полагалось сначала отыскать место жертвоприношения, а затем и выследить сектантов, которых не получалось зацепить стандартными поисковыми арканами.