Но я не пошёл.
– Да мне бы и базового уровня хватило! – продолжил наседать я на подвыпившего наставника, который, надо понимать, сейчас просаживал свой неожиданный приработок.
– Денег не верну, скидку не сделаю! – отрезал Девясил.
– А если сам с арканом не разберусь, поможете?
Наставнику не терпелось вернуться к карточной игре, и он махнул рукой.
– Ладно, найди меня завтра. Один узел растолкую. Но только один! А теперь проваливай!
Большего выторговать не получилось бы при всём желании, я пообещал быть, но прежде чем успел отойти от стола, к тому с кувшином пива подошёл Пяст.
– А что-то Огнеяра не видно, – сказал я ему.
Внутренний ученик школы Огненного репья озадаченно глянул в ответ, но всё же соизволил пояснить, блеснув стёклами пенсне:
– Огнеяр эту седмицу за всех нас в Тегосе отдувается.
Игроки вновь расселись вокруг стола, Долян перетасовал колоду, дал сдвинуть Красу и начал раскидывать карты. Я понаблюдал немного за его руками, усмехнулся и отправился восвояси.
Управляющий заморскими владениями в очередной раз отбыл в рабочую поездку, а заодно прихватил с собой любовницу, из всех официальных лиц в усадьбу продолжали наведываться лишь подбивавшие доходы и расходы счетоводы, а по вечерам, когда прислуга расходилась по своим комнатам или выбиралась в город, дом так и вовсе пустел.
В полутёмном коридоре я столкнулся с магистром Гаем, и хоть за всё время не перекинулся с этим заносчивым типом и парой слов, тайнознатец при виде меня скорчил такую мину, будто мы с ним были не просто в ссоре, а прямо-таки на ножах. Даже развернулся и утопал в обратном направлении.
Вот что за человек такой? Подумаешь, ещё один лекарь в доме объявился! Я же на его практику не претендую!
Беляна одна-одинёшенька сидела в гостиной и в неровном мерцании светильника читала любовный роман. При моём появлении она оторвалась от книги и уточнила:
– Ужинал?
– Аппетита нет.
Девчонка сунула в пухлый томик закладку и поднялась из кресла.
– Сразу баиньки?
– Ага.
Я безмерно вымотался за день, да и последствия ранения продолжали сказываться, так что даже к Беляне приставать не стал, как умылся и разделся, так и завалился в койку.
– Я ещё почитаю? – спросила Беляна, не спеша гасить свет.
На случай внезапных побудок она взяла за правило ложиться в ночной сорочке и чепце; выглядела в них столь умилительно, что я всякий раз не удерживался от улыбки. Вот и сейчас как-то разом глаза слипаться перестали. Только эта её книженция…
– Дарьяна с Лиской и Лаской свёл, – сказал я, перевернувшись на бок.
Черноволосая пигалица вновь сунула меж страниц закладку, закрыла пухлый томик, убрала его на прикроватную тумбочку и потребовала объяснений:
– На кой чёрт?
– Дарьян перебрал в тот раз и ничего не помнит, вот и пусть повторит. Сама же сказала, будто он от недостатка уверенности в себе запил! Девчонки мне по секрету рассказали, что наш книжник – затейник каких поискать. Им понравилось.
– Им – понравилось. А ему?
– От восторга выл, когда его ртом ублажали, – повторил я слова Ласки, нисколько не сомневаясь в их правдивости.
Беляна поморщилась и потребовала:
– Избавь меня от подробностей!
Я ткнул её пальцем под рёбра.
– А может, я тоже от восторга повыть хочу?
В отливавших лунным серебром глазах Беляны промелькнуло недоумение, потом они зло сузились, и сразу резко очертились высокие скулы, а тонкие губы превратились в две нитки.
– Ты за кого меня принимаешь, Лучезар? – спросила девчонка ледяным тоном. – За шлюху уличную, что клиентов в подворотнях обслуживают?
– И в мыслях не было!
– Да ну? – резко выдала Беляна, по бледным щекам которой расползлись пунцовые пятна. – Что б ты знал, мой первый был церковным служкой. Побежал каяться сразу, как только сделал меня женщиной. Слова ему больше не сказала!
– Ты зачем…
Девчонка ничего слушать не стала.
– Второй был слеплен совсем из другого теста. Тоже домашний мальчик, но с чудинкой, с ним было весело. Только недолго. Этот болван умудрился наломать дров при выборе между правильным и правильным! Интересует, как такое может быть?
Меня это нисколько не интересовало, но черноволосую пигалицу будто прорвало.
– Пожалел о сделанном выборе, когда ушло время и уже ничего нельзя было отыграть назад! Но они хоть мне в неземной любви до гроба клялись! А третий, даром что лжец и обманщик, о чувствах и словом не обмолвился! Но тут уж я сама виновата, связалась на свою голову…
– Так понимаю, это камень в мой огород? – уточнил я.
– А в чей ещё?
– А как же: кто не первый, тот второй?
Стремительного движения Беляны я попросту не заметил, она влепила мне такой щелбан, что аж в голове зазвенело.
– Дурак! – выдала черноволосая пигалица и обиженно отвернулась.
Я вздохнул, погладил девчонку по плечу и спросил:
– И к чему это всё было?
Беляна резко развернулась, её глаза влажно блеснули.
– А к тому, что я сроду никого так не ублажала, а ты вот что обо мне думаешь! – Она совладала с эмоциями и потянулась за книгой. – Катись ты, Лучезар, знаешь куда!
Я выдернул у неё из руки любовный роман и кинул пухлый томик на пол.
– И ты ещё на Дарьяна обижалась, когда он о женской… как её там… а! логике! шутил? Ну что ты надулась? Вот смотри: я у тебя третий, так?
– Так! – с вызовом подтвердила Беляна.
– И думай обо мне что хочешь, но стать у тебя первым я бы точно не отказался. А если могу стать первым хоть в чём-то, то почему нет?
Девчонка миг смотрела на меня, потом расхохоталась – да так, что слёзы из глаз потекли.
– Ну и ловкач ты, Лучезар! Ох и мастак всё с ног на голову переворачивать! – Она фыркнула и вновь отвернулась к стене. После сказала: – Подумаю об этом.
– Подумай-подумай, – усмехнулся я, запустил руку под её ночную сорочку и принялся задирать подол, обнажая стройное бедро. – А пока на правах твоего третьего лжеца и обманщика…
11-20
Мирились мы с Беляной долго, угомонились далеко за полночь, поэтому в больницу я пришёл помятым и невыспавшимся. Но, в отличие от Дарьяна, хотя бы не опоздал. Впрочем, книжника полученный от наставника нагоняй нисколько не расстроил.
– Девчонки надумали ко мне перебраться, – сказал он и, перехватив озадаченный взгляд, пояснил: – На время или насовсем – непонятно пока.
Никакого «насовсем» у нас не было и быть не могло, но протянул я:
– Вот ты кобель! – с совершенно искренним одобрением.
Дарьян подбоченился и выпятил свою уже отнюдь не впалую грудь.
– С ними весело! – заявил он, задумчиво глянул на курившуюся дымком сигару, и вздохнул: – Ухажёров бы ещё только отвадить…
– Обращайся – подсоблю! – сказал я, хоть и мог промолчать. Встал с брёвнышка, хлопнул приятеля по плечу и поплёлся обратно на второй этаж. Меня ждала работа.
Отмучился как-то до полудня, а на обеденном перерыве наскоро перекусил и спустился в подвал. Из-за недавней пальбы из револьвера лысый наставник Дарьяна глянул косо, но из своих владений не погнал. Я от греха подальше убрался в одно из пустовавших помещений, а там потянул в себя небесную силу. Собрал её в жгучий сгусток у солнечного сплетения и с помощью излива сотворил приказ контроля, после чего куда легче обычного переправил часть энергии в узлы правого фрагмента абриса. Дальше начал вбивать в них приказы, и враз ощутил себя канатоходцем, жонглирующим десятком булав.
Быстрее, быстрее, быстрее! Пока они не посыпались!
Во главе всего – контроль. Дальше гашение отдачи, ускорение и… Воспламенение?
Да вот ещё! В крайний узел я впихнул свой атрибут.
Гори!
Из ладони извивами тугого фиолетово-чёрного пламени выпросталась огненная плеть; я ощутил её продолжением руки, взмахнул и приложил атакующим арканом по стене. На той остался мазок мерзкого на вид нагара, я снова крутанул магическим жгутом и ударил с оттягом.
Да, черти драные! Да!
Аркан не мигнул и не развалился!
Расчёт оказался верен: атрибут до такой степени сросся с моим духом, что присосался к нему пиявкой и самостоятельно втянул небесную силу для подпитки порченого пламени. Я переборол мимолётное головокружение и успел перебросить энергию от солнечного сплетения к исходящему меридиану, дабы удержать чары от разрушения. Сотворил свой первый полноценный боевой аркан!
Я нанёс ещё несколько ударов и запыхался так, будто не чарами управлял, а неподъёмным молотом махал. Остановился перевести дух, вытер вспотевшее и пошедшее пятнами лицо, задумчиво поглядел на левую ладонь.
Попробовать или ну его?
Но конечно же не удержался и вновь потянул в себя энергию, чтобы наполнить ею теперь уже левую часть абриса. До ума её покуда довести ещё не успел, и по руке немедленно растеклось жжение, но это не заставило меня отказаться от задуманного.
Контроль. Гашение отдачи. Ускорение. Аргумент!
Малая печать воздаяния извратила огненную плеть, и я надавил своей волей изо всех сил, лишь бы только вытолкнуть аркан из ладони. Лопнула и разошлась кожа, из неё проклюнулось пурпурное щупальце. Заклинание выползло насосавшейся порченой крови пиявкой в аршин длиной, задрожало и осыпалось прахом, я скрипнул зубами от боли и стиснул пальцами опухшее левое запястье, но на ладони не осталось и намёка на рану, да и рука очень скоро пришла в порядок.
Медленно! Не сумел как следует разогнать ставшую слишком уж густой и неподатливой энергию, вот и сплоховал. Наверное, так.
Я опустился на корточки, затем и вовсе плюхнулся на задницу, пережидая приступ дурноты, затем отполз назад и навалился спиной на стену. Давно пора было возвращаться к работе, но всё же решил опробовать свой новый приказ при сотворении огненного шара.
И – опробовал. И – ничего!
Как не взрывались арканы раньше, так не начали они взрываться и сейчас. Разве что при их сотворении больше не требовалось задействовать вторую руку, начал справляться и одной правой. Приказ отторжения стал куда податливей, раз за разом мне безо всякого труда удавалось скручивать его в полноценную сферу, дабы наполнить ту огнём. И даже после того, как над ладонью начинал пылать всамделишный огненный шар, я не утрачивал над ним контроля и мог удерживать так какое-то время, прежде чем метнуть в стену. А дальше – удар о каменную кладку, отскок и медленное затухание на полу. Всё.