"И почему тебя акула целиком не проглотила? — в сердцах пожалела Вика, поймав очередной влюблённый взгляд тринадцатилетнего Фиса, — Я тебе что, девочка-одноклассница?"
— Малк! — громко позвала она боцмана, заставив вздрогнуть от неожиданности сидевшую рядом с ней на банке лейтенанта-мага Ревинию Плей, — Чем у тебя юнга озадачен? Смотрю, ошивается тут без дела!
Мгновенно примчавшийся боцман, виновато поглядев на повелительницу, погнал юного ромео драить палубу.
"Чистота — залог здоровья" — эту истину знали в Ордене все и, что Вику не могло не радовать, постепенно приучались к выполнению всех положенных санитарных норм. Капитан, вон, даже несколько перестарался, сбрив бороду. Таких жертв попаданка от него не требовала — Сакриф же не трюмный раб, имеет возможность следить за растительностью на голове. Да и борода, говоря честно, на взгляд повелительницы, ему очень шла.
— Прости, госпожа, опять не получилось, — извинилась лейтенант-маг.
— Не кручинься раньше времени, Ревиния, — подбодрила её Вика, — Дорога у нас ещё длинная. Туда. Потом обратно. Должно получиться. Я в тебя верю.
Высокая скорость "Чайки" обеспечивалась не только хищными обводами её корпуса и богатым парусным вооружением, но и силой двух корабельных лейтенантов-магов супругами Плей — Гривом, тихим тридцатипятилетним мужчиной невысокого роста, и Ревинией, двадцатисемилетней яркой высокой блондинкой, разумеется, натуральной. Земляк Олег Алернию своими красками пока не снабжает. Это уж Вике немного по блату, так сказать, перепало.
Суда Ордена, как правило, имели на бортах от четырёх и более магов, что первое время становилось неприятным сюрпризом для многих противников. Корабль же Сакрифа обходился двумя, зато весьма сильными одарёнными.
Грив и Ревиния Плей, как и Викина подруга Эрна, были крепостными в королевстве Хейдал, откуда сбежали, пробравшись вместе со своими двумя маленькими детьми ночью тайком на вьежское промысловое судно. Когда шкипер их обнаружил, возвращаться было уже поздно, а переданные в порту приписки чиновникам Урании Вьежской, магистра Ордена, очень быстро нашли себе новое место в жизни.
Супруги не хотели ничего о себе рассказывать, и, к их радости, никто у обоих ничего и не выпытывал. О том, что и без распросов, меньше, чем через полгода, разведка барона Алгиса Тэллера и контрразведка Нойрана Фолина — совместными усилиями, попутно с множеством других дел — выяснили всю подноготную их семьи, Плеи даже не догадывались.
— Может, тогда попробуем какое-нибудь другое заклинание? — предложила Ревиния.
— Не, не будем распыляться, — отказалась госпожа Тень.
Едва только увидев размеры магических резервов у Плеев и понимая, что совместное путешествие займёт много времени, попаданка сразу же приняла решение попробовать обучить их магии исцеления. В текучке дел у Вики всё меньше оставалось возможностей лично заниматься столь эффективным в её исполнении обучением магов и ассасинов, она всё чаще была вынуждена перекладывать обязанности наставников на близкий круг своих соратников — Эрну, Алека, Гнеша с Нюрой, Крелана и на взятых нынче с собой пятёрки бывших наёмников и даже Дубка. Зато теперь, во время плавания, получить для Ордена пару сильных целителей появлялся отличный шанс.
Изучение Малого Исцеления началось с Ревинии, так как Вика с Эрной уже давно подметили, что женщины лучше обучаются целительскому заклинанию, а мужчины — боевым конструктам. И никакого сексизма в этом факте не было.
— Я тогда пойду, госпожа? Мне пора мужа заменить на дежурстве.
— Конечно. Только нос не вешай. Вечером, как сменишься и поужинаешь, ещё попробуем. А потом ещё и ещё, — Вика ободряюще чуть сжала лейтенанту-магине плечо.
Когда она ещё только планировала своё путешествие за артефактом Смотрителей, этот участок пути — от Рейв-Кана до Иль-Малана, крупнейшего порта Гронской империи, расположенного на севере её побережья — который пролегал по Лазурному морю, повелительница считала самым лёгким и приятным. Мечтала, что будет отдыхать, лёжа на свежем воздухе, или прогуливаться по палубе и любоваться видами побережья. Но уже на пятый день она явно заскучала — не помогали ни занятия магией, ни учебные поединки на мечах с соратниками.
— Продолжим? — тяжело дыша, спросила Миока.
— Думаю, на сегодня хватит. Мне достаточно, — отказалась Вика, возвращая меч в ножны, — Ты-то, смотрю, ещё горишь желанием махать железом, — она с лихвой магически восстановила силы напарнице и посмотрела на Оникара, — С мужем потренируйся, если он не против.
Как и положено одиночному кораблю, во избежание возможной атаки, "Чайка" на всех парусах парила в виду берега. Хотя эскадры адмиралов Ордена постепенно приучали к взаимной вежливости в открытом океане, всё же, желающие поправить своё финансовое положение с помощью абордажа более слабого судна не переводились, только делали это крайне осмотрительно.
Идея госпожи Тени с "подсадными утками", когда в качестве крючка использовался небольшой торговый корабль, оказывающийся вдруг очень быстроходным и приводившим преследователей прямо в объятия орденской эскадры, заставляли злоумышленников сто раз подумать.
При наличии на борту самой великой госпожи Тень корабль Сакрифа мог идти и вдали от вида Алернии, но смысл вызывать ненужные вопросы? К тому же, Вике нравилось смотреть на берега Лазурного моря. В отличие от скал Вьежского залива и южных берегов, здесь были настоящие песчаные пляжи, как на рекламных проспектах экзотических островов её родного мира. Только пальм не хватало.
Зато красивые воды этого моря кишмя кишели акулами, причём, такими, каких Вика видела только в съёмках из Австралии и с побережья США, огромными и прожорливыми.
Эти мерзкие хищники всегда сопровождали корабли в надежде поживиться, и их ожидания часто оправдывались — не только болезни гребцов-кандальников, как правило, заканчивались отправкой их тел на корм акулам, но и остальные члены экипажей и абордажных команд судов могли завершить свой жизненный путь таким же образом. Собственно говоря, поэтому повелительница Ордена и озаботилась введением должностей судовых врачей в ранге унтер-офицеров.
Стоя на носу "Чайки", попаданка вдруг осознала, что стала размышлять об акулах не просто так — двое матросов, что в поле её бокового зрения пронесли какой-то вытянутый тюк, выбросили его содержимое за борт. Если вначале она не обратила на это внимание — мало ли что постоянно носят матросы на палубе? — то в момент переваливания тюка поняла, что в нём лежал труп.
— Это что сейчас было?! — мгновенно, Прыжком, оказавшись возле матросов, сделавших своё погребальное дело, она посмотрела на удаляющееся мёртвое тело, не успевшее ещё погрузиться под воду, и тут же увидела силуэт хищницы — легка, как говорится, на помине, только про неё подумай — дождавшейся своего обеда, — Кто он? Почему умер?
Глядя на испуганных, не понимающих, чем вызвали гнев великой магини, матросов, Вика поняла, что вопрос задаёт не по адресу, и легко догадалась, кто стал акульим кормом.
— Прости…, - сглотнув комок в горле, сказал один из моряков.
Но повелительница его уже не слушала.
— Фердинг, сволочь! А ну, бегом сюда! — белугой взревела она.
Видимо, её гораздо сильнее уважали и любили, чем боялись, раз от её грозного рыка не разбежались и попрятались, а, наоборот, все поспешили к повелительнице выяснять, чем она так разгневана, и исправить, искупить, оправдаться.
Все офицеры и унтер-офицеры, свободные от вахты матросы, абордажники и, конечно же, соратники госпожи Тень прибежали одновременно с главным трюмным надзирателем.
— Что случилось, госпожа? — спросил Фердинг.
— Что случилось? — повелительница из ревущей львицы превратилась в шипящую кобру, — Ты у меня спрашиваешь, мерзавец? Как у тебя в трюме появился труп?
Все собравшиеся, вслед за госпожой Тень, с осуждением посмотрели на надсмотрщика, хотя наверняка не видели на нём никакой вины — мало ли кандальников умирает? Для того и берут в плавание трёх-четырёх про запас, которые помогают орудовать передними вёслами, а заодно выполняют в трюме работу черпальщиков, выплёскивающих за борт просочившуюся воду и нечистоты.
— Госпожа, прости, — повинился испуганный Фердинг, — я… он… ещё вчера… в боку болело, — приметы на себе не показывать в этом мире не было, поэтому, надзиратель положил руку в район своего аппендицита, — А сегодня… мы не осмелились нашу повелительницу… из-за какого-то скота беспоко…, - под полным бешенства взглядом Вики он окончательно сник.
— Я сейчас тебя самого скотом сделаю, Фердинг, алкаш конченый, — пригрозила попаданка, — Или, лучше, на десерт к акуле отправлю.
Видя, как затрясся надзиратель, и оценив реакцию остальных матросов, Вика отчётливо поняла, что одно её слово — и своего товарища Фердинга моряки выкинут за борт не раздумывая.
Пусть, с их точки зрения он невинен, но авторитет госпожи Тень сейчас таков, что ни у кого даже нет сомнений в её правоте.
Злость от попаданки ушла также внезапно быстро, как и накатила. На кого она распсиховалась-то? На средневекового мужика, выполняющего добросовестно свои обязанности точно так, как делал это всегда? Или он виновен в том, что робеет перед повелительницей Ордена, способной и лишить жизни, и, по сути, подарить её исцелением или омоложением, и не рискнувшим её потревожить? А то, что Фердинг в Рейв-Кане перепил спиртного, так здесь даже юнги не знают порой меры, да и какое это имеет отношение к смерти раба? Похоже, что у гребца был банальный перитонит.
Винить ей надо себя, сибаритку расслабившуюся. Даже не подумала головой, что под палубой тоже есть объекты для контроля и внимания. Да, умение исцелять не делает её хорошей диагносткой, способной выявлять заболевания. Только она может и без этого справляться с напастями заранее.
— Ещё больные у тебя есть? — спросила она у главного надсмотрщика уже спокойным тоном, — А, впрочем, без разницы. Пошли к тебе в гости.
Спустившуюся на нижнюю палубу повелительницу Ордена встретило огромное количество встревоженных или равнодушных глаз, в зависимости от времени пребывания их владельцев гребцами — с годами люди от такой работы реально тупели до уровня животных. Кто сошёл к ним в виде красивой и властной девушки, неизвестностью для рабов не являлось — через большие щели настилов трюмные работники прекрасно слышали все разговоры, происходившие на палубе. Но вот, чего им ждать от такой великой гостьи, никто конечно не понимал.