цы, кто-то в диспетчерской цеха заставил комбайн шмякнуть меня ковшом. Да, с культурой поведения у них явно что-то было не так.
Ублюдки.
Гизмо тихо зажужжал – пришло какое-то сообщение.
Даже спасаясь бегством от убийц, я не собиралась жертвовать своей электронной почтой. Просто сообщения приходили через службу-посредника, так что никто таким образом не мог выследить меня. Прокси-сервер находился где-то на Земле (вроде бы в Голландии), связь работала медленно и сообщения обновлялись всего один раз в час. Но все равно это лучше, чем ничего.
У меня было пятнадцать новых сообщений. Четырнадцать из них от отца, который отчаянно пытался связаться со мной. «Извини, отец, – сказала я про себя, – тебе совершенно ни к чему все мои проблемы и я не хочу тебя в это впутывать».
Пятнадцатое сообщение было от Чжина Чу.
«Мисс Башара. Спасибо вам за то, что спасли мою жизнь – благодаря вашим действиям в гостинице я сейчас в безопасности. По крайней мере я думаю, что та женщина в номере – это были вы, поскольку вы единственный человек (живой), связанный со всей этой историей. Теперь я знаю, что мне грозит, поэтому я принял меры безопасности и в настоящий момент скрываюсь. Мы можем встретиться? Я бы хотел позаботиться и о вашей безопасности. Я в долгу перед вами. Чжин Чу».
Интересно. Я мысленно прокрутила разные варианты развития событий и разработала новый план.
«ОК. Встретимся в мастерской моего отца завтра в 8 утра. Адрес мастерской CD6–3028. Я буду ждать только до 8.05, потом уйду».
Я завела будильник в Гизмо на 4 утра и заползла в свою крысиную нору.
Глава десятая
Что интересно в ситуациях, когда твоей жизни грозит опасность, – все это может быть исключительно скучно.
Я просидела в мастерской отца три часа. Мне вовсе не нужно было приходить в 5 утра, но я не собиралась давать Чжину Чу возможность заявиться раньше меня.
Я устроилась на стуле возле задней стены, прямо рядом с воздушным убежищем, где когда-то давным-давно я выкурила свою первую сигарету. Я помню, что от заполнившего помещение дыма меня чуть не стошнило, но разве подобные мелочи имеют значение, когда ты подросток-бунтарь и демонстрируешь свою независимость? «Что, съел, папочка?!»
О Аллах, какой же мелкой стервозиной я была тогда.
Я каждые десять секунд смотрела на часы, пока, наконец, не наступило 8 утра. Чтобы убить время, я возилась с ручным ацетиленовым резаком. Отец им обычно соединения на трубах уплотняет. Строго говоря, это не «сварка», но поскольку это все равно приходится проделывать в специально оборудованном помещении, отец включил данную операцию в список предоставляемых услуг.
Я не снимала палец с кнопки зажигания. Это не огнестрельное оружие (в Артемиде его нет), но горелкой вполне можно причинить человеку серьезный вред, если он попробует подойти поближе. Я хотела быть готовой к любому варианту развития событий.
Ровно в 8.00 дверь открылась и Чжин Чу осторожно вошел в мастерскую, пряча голову в плечи и нервно озираясь, словно испуганная газель. Заметив меня, он неловко помахал рукой:
– Привет.
– Ты вовремя, – ответила я, – спасибо.
Он сделал шаг вперед, но я остановила его:
– Стой где стоишь. Я сегодня не в самом доверчивом настроении.
– Хорошо, хорошо!
Чу перевел дыхание и принялся объяснять:
– Послушай, мне очень жаль, что так получилось. Это не должно было случиться. Я просто подумал, что могу заработать деньжат, ну, вроде как комиссионные посредника.
Я перебросила резак из руки в руку, просто чтобы он видел, что я не безоружна:
– Комиссионные за что? Что вообще происходит?
– За то, что я рассказал Тронду и «Паласио» о ЗАФО. Разумеется, я рассказал им по отдельности, не вместе.
– Понятно. – Я с отвращением уставилась на этого мелкого паршивца. – А потом ты еще наварил, сдав Тронда синдикату, когда их комбайны взорвались?
– В общем, да. Но это все равно выплыло бы, когда Тронд перекупил бы их контракт. Так что они как-нибудь разобрались бы между собой.
– А как они узнали, что это именно я взорвала комбайны?
Он только глаза опустил.
– Какая же ты сволочь! – прорычала я.
– Я не виноват! Они предложили мне кучу денег!
– А ты-то как узнал, что это была я?
– Тронд проговорился. Он любил поболтать, когда выпьет, – Чжин погрустнел. – Он был хороший парень. Я не думал, что кто-нибудь пострадает, я просто…
– Ты что, считал, что можешь предложить один и тот же приз миллиардеру и мафии, и ничего не случится? Ну ты и придурок.
Несколько секунд он молчал, потом нервно спросил:
– Образец ЗАФО у тебя? Та коробка, которая была в моей комнате.
– Да. Я оставила ее в безопасном месте.
– Замечательно, – он явно расслабился. – А где она?
– Сперва объясни мне, что такое ЗАФО.
Чжин Чу судорожно дернулся:
– Вообще-то это секретная информация.
– Этот этап мы уже миновали.
На его лице появилось страдальческое выражение:
– Понимаешь, производство этого образца обошлось нам в целую кучу денег. Нам пришлось запустить специальный спутник с центрифугой на низкую орбиту, чтобы его изготовить. Меня уволят к чертовой матери, если я вернусь без него.
– Плевать я хотела, уволят тебя или нет. Из-за этой штуки людей убили! Так что давай, рассказывай!
Он только тяжело вздохнул:
– Извини. Мне правда очень жаль. Я совсем не хотел, чтобы это случилось.
– Извиняйся перед Лене Ландвик, – отрезала я. – Девочка-инвалид по твоей милости осталась сиротой.
– Нет, мне нужно попросить прощения у тебя тоже. – У него прямо слезы навернулись на глаза.
Дверь снова открылась, и в мастерскую вошел уже знакомый «левша». Правая рука у него по-прежнему висела в повязке, в левой он сжимал нож, одного удара которым было бы достаточно, чтобы вспороть мне живот, как форели.
Меня всю трясло, то ли от ярости, то ли от страха:
– Ах ты, сукин сын!
– Извини, – всхлипнул Чжин Чу. – Они сказали, что убьют меня, если я этого не сделаю.
Я нажала на кнопку и на кончике резака расцвело пламя. Я направила горелку на приближающегося «левшу»:
– Эй, ты, ублюдок, какую сторону лица тебе подрумянить в первую очередь?
– Будешь рыпаться, сделаю больно, – произнес бразилец с сильным акцентом. – А так я все сделаю быстро, ты ничего не почувствуешь.
Чжин Чу закрыл лицо руками и захныкал:
– Теперь меня точно уволят!
– Черт тебя подери! – заорала я. – Меня тут убивают, а ты все ноешь о своих проблемах!
Я схватила стальную трубу с рабочего стола отца. Что-то было странное в том, что здесь, на Луне, мне пришлось защищать свою жизнь с помощью огня и железной трубы.
Убийца понимал, что если он попробует броситься на меня, я блокирую его удар трубой и тут же поджарю ему физиономию. Чего он не знал, так это того, что на самом деле у меня был разработан куда более изощренный план.
Размахнувшись, я со всей силы стукнула по расположенному на стене газовому вентилю. За звоном металла последовал пронзительный свист выходящего под давлением воздуха. Вентиль сорвало, он пролетел через всю комнату и врезался в дальнюю стену.
Пока «левша» соображал, зачем мне все это было нужно, я подпрыгнула к потолку (здесь это несложно – обычный человек может без усилий подпрыгнуть метра на три) и в высшей точке прыжка мазнула горелкой по датчику пожарной сигнализации.
Замигали красные лампочки и завыла пожарная тревога. Чжин Чу подскочил и резко обернулся, когда дверь позади него захлопнулась.
Опустившись на пол, я метнулась в воздушное убежище и захлопнула за собой дверь. Убийца рванулся за мной, но не успел – я уже повернула рукоять-маховик, запирающую дверь изнутри. После чего продела трубу одним концом в рукоять, и крепко уцепилась за второй.
«Левша» попытался было открыть дверь снаружи, но мой рычаг надежно держал ее. Я увидела разъяренное лицо бразильца через маленький круглый иллюминатор и показала ему средний палец.
Мне видно было Чжина Чу, который отчаянно царапал дверь, пытаясь выбраться наружу. Разумеется, это было бесполезно. Пожароустойчивая дверь мастерской была сделана из железа и наглухо закрывалась специальным механическим пазовым замком, открыть который можно было только снаружи.
Шипение газа в вентиле прекратилось. Настенные вентили у отца подсоединены к баллонам с газом, которые он заправляет каждый месяц.
«Левша» бросился к верстаку и схватил длинный стальной прут, после чего, тяжело дыша, вернулся к моей двери. Я приготовилась сыграть в смертоносную вариацию игры «кто кого перетянет».
Пыхтя и отдуваясь, он продел прут в рукоять двери и изо всех сил попытался повернуть кольцо. Но я удерживала маховик на месте, хотя, по идее, выиграть должен был именно убийца – он был больше и сильнее меня. Зато у меня было то, чего не было у него: кислород.
Газ, заполнивший комнату? Неон. Отец постоянно использовал этот инертный газ при сварке алюминия, и настенные вентили были подсоединены к баллонам с неоном.
Пожарная сигнализация заблокировала комнату и перекрыла воздушные заглушки, так что теперь помещение было заполнено инертным газом. Заметить неон при дыхании невозможно – вы думаете, что дышите обычным воздухом, не замечая отсутствия кислорода. Просто продолжаете дышать, как всегда, пока не отключитесь.
Левша рухнул на колени, упираясь в пол трясущимися руками, постоял так немного и упал, потеряв сознание. Чжин Чу продержался чуть дольше просто потому, что не прикладывал никаких физических усилий, но через несколько секунд свалился и он.
Что он тогда написал? Давай встретимся, чтобы я мог позаботиться о твоей безопасности. Он что, на самом деле думал, что я на это поведусь?
Я вытащила харпритовский Гизмо и набрала номер Руди. Не могу сказать, что мне этого хотелось, но выбора не было. Лучше я сообщу ему о происшествии, чем это сделает прибывшая пожарная команда.
В Артемиде нет полицейского участка, но у Руди есть офис в сфере Армстронга, с камерой предварительного заключения, переделанной из воздушного убежища. Которое, кстати, устанавливал мой отец. На дверях воздушных убежищ нет замков, это противоречило бы самому принципу убежища, поэтому камера просто запирается на цепь с висячим замком. Неизящно, зато эффективно.