– Серьезно?! – удивился Дейл. – Даже Руди не отвечает? Да что вообще происходит?
Санчез вытащила свой Гизмо и принялась что-то печатать.
– Эй! – Я потянулась за ее Гизмо, но она отдернула его прежде, чем я успела выхватить прибор. – Дай его сюда!
– Нет, – резко ответила она. – Мне надо убедиться, что все мои люди в безопасности.
– Врешь! Ты хочешь вызвать подмогу! – Я бросилась на нее, и мы обе свалились на пол.
– А ну прекратите немедленно! – крикнул Дейл.
Санчез попыталась было стукнуть меня, но у нее была свободна только одна рука, а вторая мертвой хваткой сжимала Гизмо. Я блокировала удар и влепила ей затрещину. Черт, было так приятно наконец ей врезать!
– Эй вы, две идиотки, прекратите немедленно! – сердито заорал Дейл. – Если вы ненароком нажмете не на ту кнопку, мы все умрем!
– Это ты приказала комбайну убить меня! Признавайся! – Я замахнулась для нового удара.
Лоретта увернулась и зажала мое плечо болевым захватом:
– Конечно я! Как ты посмела уничтожить дело всей моей жизни!
– Черт бы вас побрал! – Дейл резко остановил луноход и бросился растаскивать нас с Санчез. Не обращайте внимания на то, что показывают в боевиках и комиксах, на самом деле размер имеет значение. Мужчина ростом шесть футов обладает изрядным преимуществом перед двумя небольшими женщинами.
– А теперь слушайте меня, кретинки, – заявил Дейл. – Я гомик, и зрелище дерущихся женщин мне удовольствия не доставляет. Кончайте свару, если не хотите, чтобы я настучал по голове вам обеим!
– Выбирай выражения! – Санчез опять взялась за свой Гизмо.
– Может, хоть ты ее остановишь? Пожалуйста? – обратилась я к Дейлу.
– Я буду рад, если она дозвонится хоть до кого-нибудь. – Дейл отпустил нас, но продолжал внимательно поглядывать на меня. Непонятно почему, но он решил, что агрессором была я. Только потому, что я хотела бы выцарапать этой сучке глаза и засунуть их известно куда?
Санчез ждала ответа на звонок и с каждой секундой ее лицо выражало все больший страх. Наконец она отключила связь.
Дейл глянул на меня:
– Что будем делать?
– С каких пор я все должна решать?
– Вся эта заварушка – твоя идея. Так что думай, что нам теперь делать?
– Так… – я включила радиочастоту Общей связи. – Говорит Джаз Башара. Вызываю РБП-мастеров. Кто-нибудь меня слышит?
– Да! – раздался немедленный ответ. – На связи Сара Готтлиб, со мной Арун Госаль. Мы не можем ни с кем связаться. Что происходит?
Я знала их обоих. Сара уже была мастером, а Арун пока еще учеником. Несколько дней назад мы вместе помогали тушить пожар на Квинслендской фабрике стекла.
– Пока неизвестно. Я нахожусь в ровере вне города и тоже не могу ни с кем связаться. Где вы находитесь?
– В зоне сбора руды в предгорьях Мольтке.
Я заглушила микрофон и прокомментировала:
– Понятно, охраняют от меня комбайн.
– Сейчас это уже не имеет значения, – заметила Санчез. – Но приятно знать, что РБП-гильдия серьезно относится к взятым на себя обязательствам.
Я снова включила микрофон:
– Вы можете вернуться в город?
– Мы думали доехать на комбайне до плавильного цеха и оттуда дойти до города пешком. Но «Санчез Алюминий» не отвечает, и мы не можем попросить их вернуть комбайн на базу.
– Вам бы лучше прямо сейчас направиться пешком в город, – посоветовала я, стараясь не замечать разъяренный взгляд Санчез.
– Нет, – ответила Сара. – Все это может быть предлогом, чтобы выманить нас с поста. Мы останемся здесь.
– Поняла.
– Послушай, ты же еще ученица, – сказала Сара. – Ты не должна покидать город одна. С тобой есть кто-то из мастеров?
– Тебя плохо слышно… что-то связь прерывается, – я переключила рацию на внутреннюю связь.
– Тебе еще придется объясняться по этому поводу, – заметил Дейл.
– Упремся – разберемся, – ответила я. – Поехали в Порт, посмотрим, что там происходит.
– Да, поезд должен уже быть там, – согласилась Санчез, – и моя команда тоже должна быть там.
Дейл вернулся в кресло водителя, и мы покатили дальше. Весь остаток пути мы с Лореттой сидели молча, стараясь не встречаться взглядами.
Дейл вел машину к городу на сумасшедшей скорости. Подъезжая к Порту, мы увидели, что поезд стоит в своем шлюзе.
Санчез слегка приободрилась:
– А как мы попадем внутрь?
– Обычно мы вызываем по рации кого-нибудь из РБП-специалистов, дежурящих в грузовом шлюзе, – ответил Дейл. – Но поскольку никто не отвечает, мне придется надеть скафандр, выйти из ровера и открыть шлюз снаружи.
– Сперва проверь поезд, – посоветовала я. – Через окна вагона можно заглянуть на территорию Порта.
Дейл кивнул и повел машину дальше. Мы миновали грузовой шлюз и остановились возле поезда, окна которого оказались значительно выше, чем окна ровера, так что единственное, что нам было видно, – это потолок вагона.
– Ладно, держитесь, сейчас я организую вид получше. – Дейл проделал какие-то манипуляции с контрольной панелью, и кабина начала подниматься. Оказывается, ровер Боба был оснащен еще и ножным подъемником. Собственно, а почему бы и нет? У него и так были все дополнительные опции, какие только можно себе представить.
Когда мы поравнялись с окнами поезда, Санчез ахнула. Я бы тоже ахнула, я просто не хотела, чтобы она меня слышала.
По всему вагону в беспорядке лежали тела рабочих. Кто-то остался на своем месте, кто-то лежал вповалку в проходе. Возле одного из них была лужа рвоты.
– Что за… – еле выдавил Дейл.
– Это же мои люди! – Санчез отчаянно вертела головой, пытаясь заглянуть во все уголки вагона.
Я прижалась носом к стеклу, стараясь разглядеть картину получше:
– Они еще дышат.
– Ты уверена? – спросила она.
– Да, посмотри вон на того парня в синей рубашке. Видишь, живот движется.
– Это Майкл Мендес, – она чуть расслабилась. – Да, я тоже вижу движение.
– Похоже, они упали прямо там, где стояли, – заметила я. – Возле двери шлюза нет толпы.
Дейл показал на люк поезда:
– Дверь между шлюзом и Портом открыта. Я вижу Кенийский флаг на станции.
Я задумчиво наморщила лоб:
– Дело в воздухе.
Они оба вопросительно посмотрели на меня.
– Что-то не так с воздухом. Пассажиры поезда были в порядке, пока водитель не открыл дверь на станцию, после чего все они потеряли сознание.
Дейл в отчаянии сцепил руки:
– Как раз тогда, когда мы уничтожили плавильню. Это не может быть простым совпадением.
– Само собой, это не совпадение! – заявила Санчез. – Кислород поступает по прямому трубопроводу из плавильного цеха в купол Армстронга. Откуда, по вашему мнению, город получает воздух?
Я схватила ее за плечи:
– Но у вас же должны быть установлены какие-то датчики безопасности? Вентили там или еще что-то?
Она сбросила мои руки:
– Они предназначены для того, чтобы устранять небольшие утечки, а не противостоять серьезному взрыву!
Дейл принялся монотонно изрыгать ругательства:
– Черт… черт… взрыв произошел в замкнутом пространстве купола. Ты слишком хорошо заварила швы на убежище и газам просто некуда было деваться. Единственным выходом для газа оказался кислородный трубопровод. Вот дерьмо!
– Погоди, – торопливо сказала я, – это невозможно. Система жизнеобеспечения отслеживает состав поступающего в купола воздуха. Кислород же не закачивают напрямую в город?
– Ты права, – Санчез немного успокоилась. – Они проверяют поступающий воздух на наличие углекислого газа и монооксида углерода. Они также отслеживают примеси метана и хлорина, просто на случай внезапной утечки в плавильном цехе.
– А как они это проверяют? – спросила я.
Она подошла к другому окну, стараясь получше разглядеть своих рабочих:
– Проводят тесты с жидкими реагентами, которые меняют цвет в присутствии молекул нежелательных элементов. Плюс компьютерный мониторинг для мгновенной реакции.
– Следовательно, все дело в химических соединениях, – задумалась я. – Ты же химик? Что, если при взрыве в плавильном цехе образовались какие-то новые соединения? Что-то, что Служба жизнеобеспечения не в состоянии была отследить?
– Надо подумать, – сказала Санчез. – Там мог быть кальций, хлорин, алюминий, кремний…
– Метан, – добавила я.
– О’кей, если все это сложить, получаем хлорметан, дихлорметан, хлор… боже мой!
– Что? Что?!
Она схватилась за голову:
– Метан и хлорин в сочетании с высокими температурами дают несколько производных, большинство из которых безвредны. Но они также образуют хлороформ.
Дейл облегченно вздохнул:
– Слава богу, ничего страшного.
Но Санчез прижала ладонь к губам, пытаясь заглушить рыдания:
– Они умрут. Они все умрут!
– Что ты несешь? – спросила я. – Это же просто хлороформ. Сонный газ, вот и все, не так ли?
Санчез покачала головой:
– Это ты фильмов насмотрелась. Хлороформ вовсе не безвредный анестетик. Это смертельно опасный газ.
– Но они же по-прежнему дышат.
Она дрожащей рукой отерла слезы с лица:
– Они потеряли сознание практически мгновенно, что означает, что концентрация газа в воздухе была не ниже пятнадцати тысяч единиц на миллион. При такой концентрации вещества в воздухе они все погибнут в течение часа. И это еще лучший вариант.
Меня словно молотком ударили. Я застыла в кресле, не в силах двинуться. Я сидела, дрожа и пытаясь подавить подступившую тошноту. Мир вокруг посерел. Я попыталась глубоко вдохнуть, но мне удалось только всхлипнуть.
Мой мозг заработал с бешеной скоростью.
Так, в активе: я, Дейл и эта противная сучка. Луноход, два скафандра. Полные баллоны воздуха, которого, увы, недостаточно, чтобы заполнить весь город. Сварочное оборудование. Плюс к этому еще два РБП-специалиста (Сара и Арун), но они были слишком далеко, чтобы чем-то помочь. У нас имелся лишь один час, чтобы разрешить эту проблему, и они никак не успели бы вернуться до этого.