Джотто расписал базилику Святого Франциска еще в XIII веке, а дьявола в облаках на одной из фресок нашли только три года назад, в 2011-м. Хулиганскую шутку разглядели реставраторы, приблизившиеся вплотную к сцене, изображающей смерть Святого Франциска.
Облака, как положено, изображены под сводами церкви, так что, если смотреть на фреску, стоя на полу, в ней нет ничего возмутительного. Но стоило вооружиться стремянкой – и справа в завитках облаков обнаружился профиль с крючковатым носом, хитрой ухмылкой и даже рогами.
Искусствоведы пытаются оправдать Джотто. Говорят, художник, скорее всего, не собирался оскорблять верующих, вводя нечисть в храм, а всего лишь поиздевался таким образом над каким-то своим недругом, придав дьяволу его черты. Такое мелкое хулиганство – обычное дело для великих художников. Вспомним, например, Микеланджело.
Расписывая Сикстинскую капеллу, Микеланджело не злоупотреблял одеждой для своих персонажей. Бьяджо да Чезена, церемонимейстер папы Павла III, по заказу которого художник изображал «Страшный суд», возмутился: мол, голые люди уместны в бане, а не в храме. В отместку художник поместил на своей фреске и Чезену, в образе царя Миноса с ослиными ушами. И уж его-то срамные места он не просто прикрыл: гениталии Миносу-Чезене откусывает змея.
Не только мстительные шалости можно обнаружить в Сикстинской капелле. Так, на потолке в сцене сотворения Адама доктора и биологи склонны видеть подробнейшую схему строения человеческого мозга – смотрим на бога в окружении ангелов. Профессор Крымского медуниверситета Константин Ефетов посвятил целую книгу загадкам фресок Микеланджело. Он утверждает, что человеческий мозг художник расписал в деталях и приводит такую схему:
На другой фреске в капелле – «Сотворение светил и планет» – Ефетов увидел анатомически подробное изображения женских и мужских гениталий.
Но, кажется, это тот случай, когда лучше поверить доктору на слово и воздержаться от публикации сравнительной таблицы. Скажем только, что репродукцию надо рассматривать вверх ногами, а подтекст искать в драпировках на выделенных участках.
Но вернемся все же к голове. Двое американцев – нейрохирург Рафаэль Тамарго и медицинский иллюстратор Йен Сук – тоже нашли изображение мозга в Сикстинской капелле. Правда, уже на другой фреске – «Отделение света от тьмы». Микеланджело отлично знал анатомию человека и достоверно воспроизводил ее в своих работах, а тут у бога какая-то странная шея. Доктор Тамарго присмотрелся и понял: это ствол головного мозга в месте его соединения со спинным мозгом.
Зачем это все? Микеланджело переутомился и забыл, что иллюстрации ему заказали к Библии, а не к учебнику биологии? Возможно, гениталии и мозг – это символы оплодотворяющего и одухотворяющего начал в природе человека – другими словами, земного и божественного, получаемого от родителей и с небес.
«Мадонна со Святым Джованнино», авторство которой приписывают Доменико Гирландайо, создана в XV веке и сейчас находится во флорентийской ратуше Палаццо Веккьо. В правом верхнем углу – невразумительное пятно. Но принять его за помарку невозможно, если обратить внимание на крошечных мужчину с собакой, стоящих на холме за плечом Мадонны. Их изумленные позы не оставляют сомнения: они рассматривают летающую тарелку. Да и крупный план работает на эту версию: увеличив пятно, мы увидим, что от него во все стороны исходят лучи. И вообще, в Средние века НЛО на картинах не были редкостью.
А вот еще одно пятно – оно покрупнее летающей тарелки, но все равно бессмысленное. Это если смотреть на него анфас, зато если отойти подальше и взглянуть на профиль…
Если правильно передвигаться по выставочному залу с «Послами» Гольбейна в Лондонской национальной галерее, вас ждет настоящий спектакль – короткий, но мощный.
Сначала стоит полюбоваться изображенными на полотне послами и атрибутами их безбедной и, возможно, даже счастливой жизни. А потом, уже покидая зал и отойдя от картины метра на два-три, бросить на нее взгляд снова: в этот раз надо подойти поближе к стене, на которой висят «Послы». Но теперь никаких послов вы там не увидите. Пятно превратится в череп и заслонит собой всю картину, предсказывая финал любой человеческой жизни.
Этот трюк с искажением форм (анаморфозом) придумал еще Леонардо, а Гольбейн использовал его наиболее впечатляющим образом.
Иногда, чтобы разглядеть скрытые смыслы, мало быть внимательным зрителем, хорошо бы иметь диплом психоаналитика. А в идеале – быть Зигмундом Фрейдом. Отец психоанализа посвятил целое эссе детским воспоминаниям Леонардо да Винчи.
Поскольку уложить художника на кушетку возможности у Фрейда не было, в качестве базы для своих умозаключений он использовал знаменитое полотно «Святая Анна с Девой Марией и младенцем», хранящееся в Лувре.
В сизых одеждах Мадонны Фрейд разглядел силуэт коршуна. А дальше – долго ли умеючи – чего только не нашел в этой птице. И тоску художника по матери, с которой его разлучили в возрасте пяти лет, и отсутствие отца в раннем детстве, и – бинго! – подтверждение гомосексуальности.
Если булочки и руки апостолов принять за ноты, а в диапазоне их размещения на фреске «Тайная вечеря» мысленно нарисовать нотный стан – можно сыграть мелодию, зашифрованную Леонардо да Винчи: получается короткий, но драматичный реквием. Открытие сделал итальянский композитор Джованни Мария Пала. Играть, правда, надо справа налево, но так в дневниках велел сам художник.
«Тайная вечеря» – не единственное произведение изобразительного искусства, которое можно не только смотреть, но и слушать. Есть мнение, что у боттичеллиевской «Примаверы», и без того сотканной из символов и аллегорий, в основе композиции – не повествование с крепким сюжетом, а музыкальный ритм. Картину советуют читать и играть тоже справа налево, воспринимая группы персонажей как аккорды.
Пресловутое сходство с российским президентом в качестве «пасхального яйца» художник нам вряд ли оставлял. Эта «красота» – исключительно в глазах смотрящих. Зато прямо в центре картины «Чета Арнольфини» он оставил роскошный автограф: «Ян ван Эйк был здесь».
Странное место и странная многословность в подписи? Все легко объясняется, если заглянуть в зеркало, над которым начертан этот текст, достойный какой-нибудь попсовой достопримечательности и кресла на футбольной арене.
В зеркале отражается еще пара персонажей. Чета Арнольфини, скорее всего, запечатлена в момент вступления в брак – и у них должны быть свидетели. Вот они-то и угодили в зеркало. И один из свидетелей – сам художник, который приятельствовал с женихом.
Расшифровано уже больше 112 голландских пословиц, проиллюстрированных на этом густонаселенном полотне. Они изображены буквально, но узнать все не так просто – некоторые уже исчезли из языка, так что поиски закончатся не скоро.
Пословицы проиллюстрированы буквально. Принято говорить «гадит на мир» – персонаж на картине справляет нужду на глобус (см. игрока в карты в верхнем левом углу).
Приведем лишь несколько пословиц – актуальных и по нынешним временам, но при этом не самых скабрезных:
1. Тут селедка не летает (не все в жизни бывает так, как тебе хочется).
2. Сидеть в пепле между табуретками (быть крайне нерешительным).
3. Кур щупать (то же, что «делить шкуру неубитого медведя»).
4. Вывешены ножницы (ясно, что тут обман).
5. Кто-то стрижет овец, а кто-то – свиней (у одного есть преимущества, а у другого – нет).
6. Крыть крышу пирожными (быть вопиюще богатым, строить дворец в Межигорье).
Шедевры большинства живописцев Золотого века Голландии к концу XIX столетия пылились в чуланах или вовсе отправлялись в растопку. Ведь что может быть скучнее созерцания музицирующих аристократов и подвыпивших крестьян, задумчивых юношей и девушек в тиши внутренних комнат, суровых малолюдных пейзажей с неизменными мельницами и коровами да роскошных букетов в центре стола? И сейчас посетители музеев скользят равнодушным взглядом по галантным кавалерам и чопорным дамам, служанкам на кухнях и обильно сервированным банкетам.
Но почему голландцы XVII века так ценили эти картины? Знать и простолюдины готовы были выкладывать немалые деньги только лишь за мастерство, с которым художники изображали привычный быт? Нет. Живопись Золотого века Голландии – не обычное отражение мира, но Зазеркалье со множеством деталей, раскрывающих неожиданные истории и смыслы. Нужно лишь знать, как их расшифровать.
Посмотрите на карту Европы. Туда, где вдоль берега Северного моря протянулась цепочка островов, похожая на развевающийся девичий хвост. А теперь увеличьте масштаб – и увидите, как хищные пальцы моря впиваются в сушу и крошат ее, будто сухой бисквит. Еще ближе – тонкие каналы проникают в тело материка, змеясь причудливыми узорами, словно паутинка голубоватых вен под тонкой кожей. Это – Нидерланды, «земля воды и ветра» или, дословно, «низинные земли».
Говорят, что Бог создал мир, а голландцы – Нидерланды. На протяжении столетий жители этой страны покоряли водную стихию напряженным трудом и неусыпной бдительностью. География сформировала их быт, историю и культуру, но воды и морские ветры были также благом – ресурсами, которые сыграли ключевую роль в успехе государства в XVII столетии. Этот период стал эпохой расцвета Нидерландов – как экономического, так и художественного.