«Жить – это значит действовать».
Зрителям новый театр очень нравился, на спектакли Станиславского шли толпами, билетов было не достать. В его театре играли самые лучшие актёры, и лучшие драматурги несли ему свои пьесы. Но Станиславскому и этого было мало. Наладив работу актёров, он взялся за улучшение всего процесса сценического действия. Он пригласил самых известных музыкантов для звукового оформления представления, он позвал выдающихся художников для работы над декорациями.
Он сделал весь спектакль единым произведением искусства, так что зрители уже забывали о том, что они в театре, а как будто погружались в иную реальную жизнь.
Успех нового театра был отмечен и за границей. Когда Станиславский посетил с гастролями Европу и Америку, публика рукоплескала, а в газетах писали: «Как опередили русские нас в искусстве!» Драматург Герхарт Гауптман восхищенно высказался об одном из спектаклей: «Там играют не люди, а боги!»
«В чём счастье на земле? В познании. В искусстве и в работе, в постигновении его. Познавая искусство в себе, познаёшь природу, жизнь мира, смысл жизни, познаёшь душу – талант! Выше этого счастья нет. А успех? Бренность».
Константин Сергеевич презирал погоню за славой и деньгами, он служил одному лишь искусству. Всю жизнь оставался очень скромным человеком, немного наивным, плохо разбирался в жизни за стенами своего театра. Он оставил после себя целое поколение воспитанных им прекрасных актёров, а по его учебникам до сих пор преподают в театральных вузах. И до сих пор во всём мире люди театра знают и почитают «систему Станиславского».
Вера Фёдоровна Комиссаржевская
Выдающаяся русская актриса, которую называли «особое движение в искусстве»
1864–1910 гг.
В детстве Вера Комиссаржевская хотела стать доктором. Или извозчиком. Или, на худой конец, артисткой. Да, очень непостоянная была девочка и много капризничала. Но вот к актёрскому мастерству у Веры способности были: она лёгко запоминала стихи, обладала хорошей памятью. Это ей пригодилось потом в гимназии и в училище, новыми знаниями овладевала она легко.
Папа Веры сам был артистом, оперным певцом, и будущее Веры Фёдоровны, казалось, было предопределено. Но случилась с ней беда: вышла замуж, а муж оказался настоящим тираном. Промучилась с ним Вера несколько лет и, наконец, развелась. Она стала брать уроки пения, хотела, как и её папа, выступать в опере. Но тут новая беда – Комиссаржевская сильно простудилась, а вокалистам надо беречь горло, нельзя с простудой выступать. И стала она драматической актрисой, которая в спектаклях играла.
«Научите вашу душу не только воспринимать, но впитывать в себя прекрасное… Тогда вы будете настоящим артистом-художником и ничто злое и грязное не посмеет туда войти».
Поначалу Комиссаржевская выступала в лёгких комедийных пьесах, веселила публику. Все сразу отметили её необычайную живость, талант, озорную манеру игры. Но постепенно она переходит к более серьёзным ролям, много гастролирует, набирается сценического опыта и довольно скоро получает место в знаменитом Александринском театре. И все силы отдаёт работе на сцене, играет самозабвенно. Бывало, что после спектакля её уносили со сцены в обмороке, настолько не жалела себя Вера Фёдоровна.
«Искусству я принадлежу безвозвратно, бесповоротно, всеми помышлениями, и чувству этому не изменю никогда ни ради кого и ни ради чего – разве сама в себе получу полное разочарование».
Большим событием, которое вошло в историю русского театра, стало исполнение Комиссаржевской роли Нины Заречной в пьесе Антона Чехова «Чайка». Эта новаторская для своего времени пьеса требовала глубокого осмысления, и у Веры Фёдоровны получилось сыграть именно так, как и замышлял автор. Чехов был в восторге и говорил, что ни у одной другой актрисы не получается так тонко чувствовать внутренний мир его персонажей. Великая актриса Мария Ермолова была в таком восхищении от игры Комиссаржевской, что после спектакля принесла ей в гримёрку букет цветов. А публика навсегда прозвала Комиссаржевскую «чайкой русской сцены».
«Мне роль Чайки принесли за несколько дней до спектакля, я не знала пьесы. В первый раз я прочла „Чайку“ в эту ночь. Всю ночь проплакала. Утром я любила „Чайку“, и была она моей – я жила душою Чайки… Быть Чайкой – мне радость».
Комиссаржевская была недовольна репертуаром Александринского театра. Ей хотелось ролей, которые вызывали бы неподдельный интерес публики, хотелось играть в постановках по произведениям современных драматургов, актуальных и остросоциальных. Актриса уходит из Александринского театра и в 1904 году открывает свой театр.
В новом театре Комиссаржевская много играет по Максиму Горькому. Этот писатель и драматург был тогда в моде, его революционные «Песня о Буревестнике» и «Песня о Соколе» будоражили зрителей, драмы из народной жизни были востребованы обществом.
Однако государство не одобряло таких постановок, и дело кончилось тем, что после событий Первой русской революции 1905 года почти весь репертуар театра Веры Комиссаржевской подвергся цензурному запрету.
Но Комиссаржевская и вне театра много помогала революционерам, на её деньги даже действовала одна из подпольных типографий.
«Человеческая мысль, человеческая душа стремятся теперь в искусстве найти ключ к пониманию „вечного“, к разгадке глубоких мировых тайн, к раскрытию духовного мира».
Вера Фёдоровна Комиссаржевская скончалась во время гастрольной поездки в 1910 году.
За свою сравнительно недолгую сценическую деятельность она успела стать легендой российского театра, «чайкой русской сцены».
Вера Фёдоровна Комиссаржевская содержала свою мать и младшую сестру, поэтому исполнить свою мечту – открыть собственный театр – было не так просто. Чтобы накопить нужную для этого крупную сумму денег, Комиссаржевская в течение двух лет гастролировала по провинции.
Ольга Леонардовна Книппер-Чехова
Русская и советская актриса, народная артистка СССР, жена Антона Чехова
1868–1959 гг.
У Оли было два братика: Володя и Костя. И они всё время втроём играли в театр, ставили домашние спектакли. Смастерили сами сцену дома и делали спектакли для себя и гостей, но также участвовали и в благотворительных вечерах. Семья у них была творческая. Мама – прекрасная пианистка, а папа, хоть и инженер, но очень хотел, чтобы дочка непременно стала художницей. Маменька поощряла Олины занятия театром, а вот папа ни в какую:
– Не будешь артисткой! – заявлял он Оленьке.
– А вот и буду, – упрямилась дочка.
– Ну хотя бы переводчицей, ты же несколько иностранных языков знаешь! – негодовал папенька.
– Артисткой, артисткой, артисткой! – топала ножкой маленькая Оля.
Так и вышло. После гимназии и нескольких попыток поступить в разные театральные студии Ольга Книппер, пройдя короткое обучение в Музыкально-театральном училище, начинает служить в театре Станиславского и Немировича-Данченко. И у неё хорошо получается, вскоре она уже играет главные роли и пользуется успехом у зрителей. Образ царицы Ирины в её исполнении в дебютном спектакле «Царь Фёдор Иоаннович», где её партнёром по сцене стал сам Константин Станиславский, получил самые положительные рецензии.
«Я не умею идти к роли от каких-то внешних черт, от внешней харaктерности, создавать роль с помощью одной техники… Пока в душе у меня что-то не родится, теплота какая-то человеческая не появится – играть не могу. Это я называю “тайным браком” с образом».
В этом спектакле её и увидел Антон Павлович Чехов. А у него тогда дела шли неважно: он пьесы пишет-пишет, а когда спектакль сделают – зрители не хлопают. Он и говорит тогда Станиславскому:
– А вот пускай в новом спектакле по моей пьесе «Чайка» главную роль сыграет эта актриса. Как там её? Ольга Книппер? Вот пусть она играет.
– Да я уже и не знаю, что с тобой делать! – воскликнул Константин Сергеевич Станиславский. – Пьесы ты пишешь замечательные, а спектакли по ним один за другим проваливаются… Ладно, попробуем, как ты говоришь, на главную роль Ольгу Книппер, может, у неё получится.
И у неё получилось! После спектакля «Чайка», в котором Ольга Книппер сыграла главную роль Ирины Аркадиной, зрители аплодировали стоя, а самому Чехову так понравилась её игра, что он сразу влюбился в актрису. Ей он тоже понравился, он умный был, талантливый и в пенсне. Скоро они поженились, и Ольга стала везде свою фамилию писать не просто Книппер, а Книппер-Чехова.
В один миг она стала женой известного драматурга, а в то время быть известным драматургом было гораздо круче, чем в наше время быть самым популярным блогером или знаменитым актёром. Но это не значило, что теперь можно бездельничать.
Ольга Леонардовна продолжала усиленно репетировать, шлифовала свой талант ежедневным трудом и продолжала играть в спектаклях по пьесам Чехова. «Вишнёвый сад», «Дядя Ваня», «Три сестры», «Иванов» – во всех этих постановках Ольга Книппер-Чехова блистала в главных ролях.
Антон Павлович и Ольга Леонардовна часто много времени проводили врозь: он по состоянию здоровья жил на юге у моря, а она гастролировала и играла в столице.
Они писали друг другу нежные письма; вот, например, как Ольга Леонардовна обращалась мужу:
«Дорогой мой Антоник, золотце моё, ты теперь, верно, кушаешь в ресторанчике! Я так близко вижу и чувствую твое лицо, твои милые мягкие глаза! Я вчера долго стояла у окна и плакала, плакала, – впрочем, ты этого не любишь. Смотрела в лунную ночь, и так заманчиво белела тропиночка, так хотелось пойти по ней и почувствовать себя на свободе… Когда с глазу на глаз с природой, то каждое ощущение, каждое чувство делается цельнее и сильнее и понятнее… Когда я успокоилась, я начала думать о нашей любви. Хочу, чтобы она росла и заполнила твою и мою жизнь. Представляла себе, как бы мы с тобой жили зиму в Ялте, искала и находила себе занятия. Это так, верно, и будет в будущем году. Ты веришь? Ну, загадывать не будем, а эта зима сама покажет, как и что будет».