Я непонимающе моргаю, и Себастьян по-доброму ухмыляется, но тут же становится очень сосредоточенным.
– Это четвертый вид амнезии, сейчас попробую объяснить по-человечески. Диссоциативное нарушение – это когда больной забывает всю свою прошлую жизнь, кто он есть. Человек утрачивает свою идентичность, он может даже начать новую жизнь в совершенно ином окружении. Обычно это вызывается тяжелым эмоциональным шоком или личными переживаниями и длится иногда довольно долго. Твоя амнезия – это психогенное бегство от реальности. Мозг пытается защитить твою психику от информации.
– Но зачем? – вырывается у меня. – Разве мой мозг не понимает, до какой степени мне необходимо вспомнить? Разве он не чувствует, как мне плохо?
Звучит очень наивно и по-детски, но эти вопросы действительно не дают мне покоя. Если мой мозг такой умный, чтобы оберегать меня, неужели он не догоняет, что лучше этого не делать?
– Адель, мозг человека настолько плохо изучен, что я не могу с точностью ответить на все твои вопросы. Я лишь знаю, что бывали случаи в моей практике, когда от воспоминаний, которые блокировал мозг, у людей останавливалось сердце.
– Как останавливалось? – со страхом в голосе переспрашивает Марсель, и Себастьян тяжело вздыхает.
– Вот так. Останавливалось, разрывалось, некоторые впадали в кому. Поэтому очень важно, чтобы пациент вспомнил свое прошлое сам. Порой на это уходят годы нелегкой работы. Бывают случаи, что люди так и не вспоминают. Поэтому, Марсель, заниматься лечением должен врач и выполнять необходимо указания врача, – с упреком бросает Себастьян.
– Я слышал, как вы предлагали устроить такую встречу, – хмуро отзывается мой брат.
– Да, я хотел такую встречу. В моем кабинете, со списком наводящих вопросов, под моим врачебным наблюдением, – со сталью отвечает старческий голос, и врач сурово поглядывает на Марселя.
Однако братишка не сдается:
– Но это оказалось невозможным. Я же нашел выход из ситуации.
Себастьян поджимает губы и неуверенно проводит рукой по седой голове.
– Пожалуйста, не говорите ничего папе, – прошу я, и мой лечащий врач опускает глаза. Но вдруг он резко поворачивается в мою сторону, будто только что принял решение. В зеленых глазах, которые выглядят огромными из-за очков, появляется решимость.
– Я ответствен за то, что происходит с тобой, когда ты сидишь в моем кабинете. Ты совершеннолетняя девушка, и что происходит вне моего времени, меня не касается. Но я крайне настоятельно прошу тебя проявить терпение. Не делать глупостей сгоряча и дать своему телу, голове и психике время восстановиться. Ни у кого нет гарантий, что ты полностью вспомнишь свое прошлое. И нужно научиться жить настоящим, без этого ты не сможешь двигаться дальше.
Я все это понимаю, но как объяснить ему, что у меня на душе такая тревога от одной мысли, что я ничего не вспомню! Будто моя жизнь без прошлого не имеет никакого смысла. Себастьян словно читает мои мысли и грустно мне улыбается.
– В жизни случается всякое. Никто ни от чего не застрахован. Если бы в моих силах было вернуть тебе память здесь и сейчас, я бы это уже сделал. Но все сложнее, чем хотелось бы.
– Все всегда сложнее. Жизнь сложная, – бормочет Марсель, а Себастьян бросает на него очередной неодобрительный взгляд. Марсель стыдливо опускает голову.
– Я понимаю, почему ты это сделал. Но я хочу, чтобы ты осознал всю серьезность. И больше, пожалуйста, без глупого риска.
– Значит ли это, что я больше не могу видеть Артура? – с беспокойством спрашиваю я.
Себастьян хмурится:
– Что случилось после того, как ты поговорила с ним?
– Во время разговора я вспомнила его имя, потом у меня из носа пошла кровь, и я уснула.
– Уснула, – бормочет себе под нос Себастьян, – это логично, ты плохо спишь ночами, твоя нервная система пережила стресс из-за встречи. Твой организм в очередной раз нашел выход, чтобы не довести тебя до нервного срыва. И хорошие новости: тот факт, что ты не забыла все случившееся, говорит о том, что твое психологическое состояние становится крепче.
– У меня еще были головные боли.
– Такое будет и в будущем, частенько воспоминания сопровождаются болями. У некоторых даже начинается серьезная мигрень, которая не проходит в течение долгого времени.
– Моя голова уже не болит, – спешу сообщить я, и Себастьян кивает:
– Значит, тебе повезло.
– Но что делать дальше? – спрашивает Марсель.
– Двигаться маленькими шагами. Ты можешь встречаться с тем парнем, если вы объясните ему всю серьезность ситуации, чтобы он не подверг тебя психологическому шоку. Пусть потихоньку рассказывает всякие мелочи, общайтесь на общие темы, говорите про то, что сближало вас в прошлом. Например, если вы фанаты одного и того же исполнителя, пусть даст послушать твои любимые песни.
Марсель с пониманием кивает:
– То есть мы должны показывать ей детали, которые не имеют никакого отношения к случившейся аварии.
– Именно, пазл собирается потихоньку. Я говорил вашим родителям. Сначала надо собрать рамку, затем более крупные предметы, постепенно все соединять и составлять единую картинку.
В комнату входит мама и вежливо улыбается Себастьяну.
– Простите, что заставила вас так долго ждать. Честное слово, быстрее прийти не получилось.
Себастьян не отвечает ей улыбкой, поднимается с места и тут же проходит к выходу.
– Мадам, с вашей дочерью все в порядке. Всего лишь нехватка ночного сна, – сообщает он холодным, официальным тоном.
– Она сказала, что атмосфера дома показалась ей знакомой… – начинает мама, явно не желая отпускать Себастьяна с таким объяснением.
Он перебивает ее:
– Да, так и есть. Поэтому она испытала стресс, а у нее слабая нервная система. Повторюсь: от нехватки сна и произошел конфуз. – Он учтиво кивает. – Мое присутствие здесь без надобности. Адель лишь нужно принять успокоительные.
– То есть ничего страшного нет? – все же спрашивает мама, и Себастьян качает головой.
– Абсолютно напротив. Если обстановка дома кажется ей знакомой – это хороший сигнал. Ее психологическое состояние становится более устойчивым. Жду ее завтра в своем кабинете. Если позволите, на этом я откланиваюсь.
– Конечно-конечно, – так привычно бормочет мама.
Себастьян уходит, и она говорит:
– Он будто сбежал отсюда! Вы нагрубили ему? Обидели?
«Нет, мы всего лишь попросили его ничего вам не рассказывать», – думаю я. Себастьян очень прямолинейный, честный человек. Уверена, в его практике такого еще не было. Когда он спрятал глаза и скрыл свое волнение за официальным тоном, стало понятно, что ему крайне сложно дается молчание. Но он согласился… к тому же он сам предлагал эту встречу…
– Езжайте оба домой, – устало говорит мама, – Адель, попросишь горничную приготовить тебе все лекарства. Мы с отцом не можем сейчас уехать.
Она смотрит на что угодно, кроме меня и Марселя. Словно боится встретиться с нами взглядом. Быстро поправив прическу и взглянув в зеркало на стене, мама добавляет:
– Машина ждет вас внизу, так что идите. – С этими словами она выходит из комнаты, а я наконец медленно встаю с постели.
– У меня возник вопрос: если встречу предлагал Себастьян, почему же она не состоялась?
– Потому что папа не согласился.
– Но почему? – недоуменно спрашиваю я и тут же зло добавляю: – Это же все для моей пользы!
Марсель хмурится:
– Себастьян не был уверен, что это сработает. Плюс ты уже однажды чуть не впала в кому. Папа решил, что лучше не подвергать тебя такой опасности.
– Так звучит официальная версия, да? Я уже поняла, в нашей семье их всегда две. Одна официальная, выгодная, а другая правдивая и скрывающая что-нибудь.
– Не злись, Адель, – просит Марсель.
– Мне нужен номер телефона Артура, – говорю я брату. – Я не знаю, как именно этот парень перешел дорогу нашему папе, но я действительно хочу наконец со всем разобраться.
– Маленькими шагами, – напоминает Марсель и накидывает мне на плечи полушубок, – и тебе нужен разовый телефон, чтобы общаться с Артуром. Уверен, твои звонки, эсэмэс и прочая деятельность в интернете рассматриваются под лупой.
– Знаешь, мне плевать! – горячо заявляю я. – В конце концов, каждый человек имеет право общаться с кем хочет!
Марсель слабо улыбается:
– Узнаю прежнюю Адель, но для Артура общение с тобой крайне опасно. Поэтому лучше всего сделай, как я предлагаю.
– Опасно? Почему опасно? – заглядывая брату в глаза, недоуменно спрашиваю я.
Марсель выглядит задумчивым, словно обдумывает что-то, и, тяжело вздохнув, говорит:
– Потому что наш отец может устроить ему серьезные проблемы. Потому что он бедный парень из гетто. Потому что он не вписывается в наш идеальный имидж, потому что этот мир погряз в несправедливом дерьме, потому ты дочь человека, у которого нет ни стыда ни совести.
– Иногда мне кажется, что ты прямо ненавидишь папу, – шепчу я. – А также что ты слишком сгущаешь краски. В конце концов, что такого он может сделать этому парню?
– Тебе не кажется, – тихо говорит брат и игнорирует мой последний вопрос. – Завтра куплю тебе одноразовый телефон на три месяца. Просто поверь мне, так будет правильнее.
Я ничего не отвечаю, просто иду вслед за ним вниз по лестнице. Все мои мысли заняты лишь одним. Я очень сильно хочу все вспомнить, во всем наконец разобраться и вновь обрести свою жизнь.
Я БЕГУ ПО УЛИЦЕ. Бегу слишком быстро, люди шарахаются, ругань летит мне в спину. Но я просто не могу остановиться. Мне хочется бежать быстрее, быстрее, еще быстрее. Разбрызгивая лужи, круша стены, уничтожая все на своем пути. Непоколебимое желание скрыться от своей долбаной жизни наполняет всего меня без остатка! Хочу оказаться как можно дальше от самого себя. Образ Адель, удивление и напряжение в ее взгляде – это хуже, чем нож в спину. Но ведь она вспомнила мое имя. Так резко и неожиданно. Почему этот факт лишь сильнее расшатывает нервы? И вроде бы мне надо радоваться, ведь не все потеряно. Но я был не готов оказаться незнакомцем для нее.