жест может отнять у неё всё: друзей, популярность, возможность принадлежать этому обществу…
Свет, наколдованный Ваджрой, который освещал холл музея, потускнел. Мини и Буу по-прежнему оставались без сознания. Кроме Ару и Спящего, вокруг никого не было.
– Если ты меня убьёшь, вот такое будущее ждёт тебя, – прошипел Спящий. – Думаешь, твой враг – это я? Ты хоть знаешь, что значит это слово? Кто есть враг и что есть зло? Ты похожа на меня больше, чем думаешь, Ару Ша. Подумай: если навредишь мне, потеряешь всех, кто когда-либо был тебе дорог.
В легендах братья Пандавы сражались с родственниками, и это были эпичные битвы. Но они никогда не восставали друг против друга. В том видении, что показал ей Спящий, Ару увидела, как семья восстаёт против неё.
По щекам девочки текли слёзы. Она даже не поняла, как начала плакать. Больше всего ей хотелось, чтобы Спящий замолчал.
Но он продолжал говорить.
– Я жалею тебя, малышка, – произнёс он. – Ты ведь считаешь себя героиней и не понимаешь, что весь мир смеётся над тобой. Но на самом деле ты такая же, как я: герой в облике злодея. Присоединяйся ко мне, и вместе мы победим судьбу.
Спящий подошёл ближе, но Ару подняла разряд молнии чуть выше, заставив его замереть.
– Твоя мать не обращает на тебя внимания, – сказал он. – Думаешь, я не почувствовал этого через лампу? Но если будешь со мной… я никогда тебя не покину. Мы станем командой: отец и дочь.
Отец и дочь.
Ару вспомнила мамино лицо в Озере Былого и то, как она называла их троих семьей. Она разделяла идею мужа о том, что люди заслуживают собственной судьбы.
Мама одиннадцать лет прожила с разбитым сердцем.
Потому что очень любила Ару.
– Убей меня – и твои сестры, твоя семья возненавидят тебя, – продолжал Спящий. – Ты не станешь героем, да никогда им и не была.
Герой. Одно это слово заставило Ару расправить плечи. Она подумала о Мини и Буу, о маме и обо всех тех невероятных вещах, которые сделала за последние девять дней. Да, разбить лампу не было героическим поступком, но всё остальное… Сражаться за людей, которые ей дороги, делать всё возможное, чтобы исправить ошибки? Это уже героизм.
Ваджра превратился в копьё.
– Я и есть герой, – ответила она. – Точнее, героиня. – И с этими словами она запустила разряд молнии.
В тот момент, когда он вырвался из рук, её пронзило сомнение. Ару ведь видела образ сестёр, восставших против неё, и чувствовала стыд за то, что они её ненавидят. Но чем заслужила такое отношение, она не знала. В голове крутилась одна мысль: «А если Спящий говорит правду?»
Пальцы дрогнули. Разряд рассёк воздух. Сначала он летел прямо на Спящего. Она видела, как расширились его глаза и он открыл рот в немом крике. Но в следующее мгновение всё изменилось.
Этот крошечный извивающийся червь сомнения всё пошатнул. Разряд молнии остановился, совсем немного не долетев до Спящего, как бы уловив дурное предчувствие Ару.
Спящий смотрел на разряд молнии, который замер в сантиметре от его сердца, потом взглянул на девочку и улыбнулся.
– Ох, Ару, Ару, Ару, – насмешливо пропел он. Это был тот же голос, который она уже слышала, когда зажгла лампу: «Что же ты наделала?»
– Ваджра! – позвала Ару.
– Однажды ты всё поймёшь, и я буду рад принять тебя, дочь.
– Нападай на него, Ваджра! – закричала Ару.
Но ничего не произошло. Когда она посмотрела на то место, где стоял Спящий, он уже исчез.
Глава 40Поражение
Oднажды, когда Ару нервничала по поводу экзамена, она не ела целый день и даже не вспоминала о еде, стараясь запечатлеть в памяти даты из учебника истории. После того как прозвенел звонок, девочка встала из-за парты и почувствовала такие головокружение и слабость, что рухнула на место.
Это был плохой день в её жизни.
Но сегодня было ещё хуже.
Ару думала, что магия сделала её сильной. Но нет: она просто помогала держаться в трудные времена. Точно так же, как мазь от укусов насекомых снимает боль, но не отгоняет пчел. Теперь, когда вся магия ушла из комнаты, на Ару обрушились голод и усталость.
Девочка обессиленно сползла на пол. Ваджра снова оказался в её руке, но из копья в виде разряда молнии он снова превратился в обычный мячик – безобидную детскую игрушку, на которую демон даже не взглянет.
Aру поёжилась. Что же сейчас произошло?
Она уставилась на то место, где недавно стоял Спящий: она только что находилась прямо напротив и направляла на него разряд молнии.
И всё равно проиграла, несмотря на то что у неё было преимущество. А Спящий оставил её в живых не потому, что пожалел, – он действительно думал, что она к нему присоединится.
По её щекам катились слезы. После всего, через что им с Мини пришлось пройти, она проиграла. Теперь её мама останется замороженной навсегда и…
Легкое прикосновение к плечу заставило её подпрыгнуть.
Сестра смотрела на неё и слабо улыбалась. На её лице было несколько ссадин, а под глазом красовался синяк. Буу оттолкнулся от её руки и теперь парил перед Ару.
Девочка ждала, что он будет кричать на неё. Ей даже хотелось, чтобы он высказал ей всё, отругал за то, что она опять наделала ошибок, ведь лучше уж так, чем знать, что всё, на что она способна, – это провалить дело. Но Буу не ругал её. Наоборот, он наклонил голову, как это обычно делают голуби, и произнёс то, чего Ару никак не ожидала услышать:
– Поражение – это не поражение.
Ару расплакалась. Она поняла, что хотел сказать Буу: иногда ты падаешь, но всё равно можешь победить, если опять поднимешься. Но сейчас всё было не так. Мини села рядом и обняла её за плечи.
Раньше Ару думала, что друзья нужны, чтобы вместе есть, делиться секретами или смеяться над шутками, когда переходишь из класса в класс. Но теперь она знала: иногда лучший друг тот, с кем можешь сесть рядом, просто помолчать, и от этого тебе станет немного легче.
Буу закружил по музею, приводя его в порядок: мусор и грязь исчезли, от разрушений и пыли не осталось и следа. Передняя стена зала Богов восстала из руин и вернулась на своё место. Даже люстра в холле собралась из осколков и снова повисла на потолке.
Оставалась только входная дверь в музей: она была выбита и лежала на улице. И Ару вдруг услышала знакомые и такие прекрасные уличные звуки: машины гудели, шины скрипели по асфальту. Люди кричали друг другу:
– А что, сегодня затмение? Почему уже ночь?
– Машина заглохла!
Ару не поверила своим ушам.
– Вот видишь? – проговорила Мини. – Кое-чего мы всё-таки добились.
Девочки вошли внутрь, и входная дверь встала на место. Ару обессиленно прислонилась к ней.
– Что происходит?
Буу опустился на пол перед ними.
– Только если бы Спящий добрался до Царства Мёртвых до новолуния, проклятие замороженного сна продолжалось бы вечно.
– Но я же не победила его… – возразила Ару.
– Зато вы вдвоём смогли отвлечь и задержать его, – мягко проговорил Буу. – И вы справились без меня. Что, честно говоря, уму непостижимо.
– А как же Совет стражей? – спросила Мини. – Как думаешь, то, что мы сделали, впечатлило их?
– Не знаю, захотят ли они учить нас, после того как я… – Ару замолчала, ей очень не хотелось произносить это слово, хотя оно витало в воздухе: проиграла. – Ведь в последнюю минуту я дала ему уйти.
– Это всё проклятие, – подсказала Мини. – Помнишь?
На Мосту Забвения Шукра сказал ей, что в самый ответственный момент она забудет что-то важное. Но исполнилось ли проклятие полностью? Ару не помнила – или, возможно, не хотела помнить, – что почувствовала в тот момент, когда Спящий исчез.
– Да, – слабым голосом проговорила девочка.
– Но, несмотря на это проклятие, ты остановила его, – сказала Мини.
Ару не стала рассказывать, что он сам остановился, потому что считал, будто она присоединится к нему. Не бывать этому в ближайший миллион лет.
– Но самое главное – мы предотвратили конец света, – заключила Мини. – Чего ещё ты хочешь?
Aру выпрямилась.
– Мама! Я должна…
В этот момент наверху открылась и закрылась дверь, а потом послышались быстрые шаги вниз по лестнице. Даже не поворачивая головы, Ару почувствовала, как в комнату вошла мама. От неё исходили тепло и аромат, который всегда напоминал Ару ночной жасмин.
Когда девочка обернулась, мама смотрела на неё. Только на неё.
Она раскрыла объятия, и Ару бросилась в них, сжав маму так крепко, как никогда раньше.
Глава 41Поняли?
Буу, Ару и Мини сидели на кухне. Мама варила горячий какао и одновременно разговаривала с родителями Мини по телефону. Каждый раз, проходя мимо Ару, она целовала дочь в макушку.
– Думаешь, они уже проснулись? – спросила девочка.
Поппи, Бёртон и Ариэль по-прежнему продолжали спать. По словам Буу, их сон продлится дольше, чем у всех остальных, потому что они были ближе всех к лампе в тот момент, когда её зажгли.
– Думаю, ещё минут двадцать, – со знанием дела проговорил голубь. – Не беспокойтесь, с ними всё будет в порядке, они ни о чем не вспомнят. А что касается обучения, Совет стражей, разумеется, захочет учить вас. Вы же Пандавы, в конце концов, да и битва ещё не завершена. Спящий будет собирать армию, и нам нужно сделать то же самое.
Мини нахмурилась.
– Обучение, тренировки… помимо школы? А у меня ещё куча других заданий!
– Это то же самое, что и сказать: «Уберись в комнате – и тогда получишь дополнительное домашнее задание», – добавила Ару.
– Неблагодарные дети! – пробурчал их проводник. – Вам выпала такая честь! Раз в столетие! Даже раз в несколько столетий!
– Но ты ведь пойдёшь туда с нами, Буу?
При этих словах голубь поклонился, распластав крылья по полу.
– Для меня великая честь учить вас, Пандавы! – проговорил он, затем поднял голову, но на них не взглянул. – Но примете ли вы мою опеку теперь, когда знаете, кем я был раньше?