Оно поднимается подобно волне – ощущение невероятной силы, благодаря которому и я чувствую себя сильной, как будто у меня есть все – карьера, благодаря которой я вижу цель в жизни, друзья, придающие мне сил, и Натаниэль. Он у меня тоже есть.
В конце выступления, когда публика ревет от восторга, мой голос звучит, наверное, громче всех.
Глава двадцать шестая
– Сюрприз!
Ресторан содрогается от грохота хлопушек и праздничных дуделок, от яростных аплодисментов и улюлюкания персонала. У девочек в глазах стоят слезы. Их засыпают розово-золотой мишурой, и она застревает у них в волосах. Они уже переоделись в обычную одежду – спортивные костюмы оверсайз – и теперь оглядываются по сторонам, пытаясь понять, уместно ли это. Все остальные в зале надели по такому случаю футболки с надписью «Дебютная презентация АСАП» и датой, и девочки снова разражаются слезами.
Я переглядываюсь с одной из младших сотрудниц, и вместе мы проскальзываем в подсобку, чтобы зажечь свечи на торте. Его изготовили на заказ, и он прекрасен – двуслойный, с голубыми и розовыми цветами из сахарной глазури и белыми буквами, которые складываются в слово «поздравляем». Мы выносим торт в зал, и вся команда поет Happy Birthday.
Все шестеро участниц как по команде задувают свечи. Йонмин дает залп из пушки с конфетти, и все присутствующие снова начинают кричать и хлопать.
– Спасибо огромное вам всем за то, что так поддерживаете нас, – Сон Е снова плачет, но на этот раз уже от счастья. – Без вас у нас бы ничего не получилось. Я знаю, что последние несколько недель выдались тяжелыми, даже последние несколько лет… – Она смотрит на девочек из «Дрим Мьюзик». – Нам по-прежнему предстоит долгий путь, но благодаря этой команде, благодаря всем, кто вселял в меня надежду и вдохновлял совершенствоваться в качестве лидера группы, я с нетерпением смотрю в будущее. Пожалуйста, поддерживайте нас и дальше.
Все участницы АСАП низко кланяются.
Долгой вечеринки не планировалось, потому что у АСАП уже назначена запись выступления в нескольких музыкальных передачах выходного дня, в том числе в «Музыкальной сети» на EBC, но важно отметить максимум значимых моментов на пути становления группы.
– Отличная идея, Мин Сори. Рада, что ты предложила. – Рядом со мной возникает директор Рю. В руке у нее бокал шампанского. – Мы бы устроили что-нибудь в компании, но так даже лучше. И развлечение имеется.
Преподаватель вокала принесла с собой караоке-установку, и теперь Йонмин с несколькими парнишками из числа трейни исполняет Wake Up, всю хореографию они, разумеется, запомнили с первого раза.
– Вы не знаете, когда придет моя мама? – спрашиваю я директора Рю.
– Ой, а она тебе разве не сказала? Она не сможет прийти. Ведет нескольких спонсоров в ресторан.
У меня падает сердце. Она не придет?
Директор Рю похлопывает меня по плечу.
– Уверена, ей бы тоже хотелось здесь присутствовать.
Она думает, что я разочарована, и это правда. Но еще я раздражена. Сегодня у меня была бы идеальная возможность побеседовать с ней. Успешный дебют АСАП – триумф для нас обеих. Лучшего момента, чтобы поговорить с ней о наших с Натаниэлем отношениях, и представить нельзя. А теперь снова придется ждать.
Двери открываются. Я тут же поворачиваю голову, но это кто-то из младшего персонада.
Джеву в ответ на мое приглашение написал, что прийти не сможет – он все еще в Пусане[72] с семьей, но Сун и Натаниэль появятся в любой момент.
Проходит десять минут, и Джию восторженно объявляет всему залу, что АСАП стали главной новостью всех крупных сайтов. Потом еще пятнадцать.
– Ты кого-то ждешь, сонбэ?
Рядом стоит Хеми. А я-то думала, что осмотрительна.
– Нет, просто… – Она, склонив голову, с любопытством рассматривает меня, и я меняю тему, пока она не разглядела в моем выражении лица еще что-нибудь. – Сегодня я видела тебя с Руби, – говорю я, вспомнив девушку, с которой Хеми держалась за руки в гримерке. – Вы, кажется, поладили.
– Руби-онни из Гонконга и говорит по-английски. Нам нравятся одни и те же телепередачи и видеоигры. Она большая фанатка мультика «Вся правда о медведях».
– Правда? – надо мне почаще беседовать с Руби. – Поздравляю, Хеми-я. Как ощущения?
– Как будто мне все по плечу. Как будто это только начало.
– Так и есть! Я очень рада за тебя.
– Кстати, сонбэ, я хотела сказать тебе… – она резко замолкает, глядя куда-то мне за спину. Повернувшись, я вижу, как сквозь стеклянные двери входит Сун. На плечи его небрежно наброшен пиджак.
– Хеми, прости, я на минутку. – Я поспешно направляюсь к Суну. – Ты опоздал. – Я ищу взглядом Натаниэля, но его нигде не видно.
– Я тоже рад тебя видеть, – тянет он.
– Ты пришел один? – раздается голос Хеми. Я удивленно моргаю. Не ожидала, что она пойдет за мной – и задаст вопрос, который собиралась задать я сама.
Сун внимательно рассматривает ее, и по его лицу невозможно прочесть ровным счетом ничего.
– А если так, ты расстроишься?
Хеми бледнеет, а потом заливается краской.
Во мне тут же поднимается желание защитить ее.
– Оставь ее в покое, – говорю я.
Сун тут же переключается.
– Это что, торт?
– Я принесу тебе кусочек! – Хеми уносится прочь, Сун идет за ней.
– Натаниэль с тобой не пришел?
Он поглядывает на меня.
– Ему мама позвонила. Он на улице, разговаривает по телефону.
Я не дожидаюсь воссоединения Суна с тортом и бегу к выходу.
Вечерний воздух холодит кожу. Ежась и обхватив себя руками, я оглядываюсь по сторонам.
Ресторан я выбрала как раз из-за его удаленного расположения. Он находится в одном из многочисленных зданий, разбросанных по большому, просторному парку, где полно деревьев и ручейков. Помимо ресторана здесь находится кофейня и музей одного известного архитектора.
Я выглядываю за ворота, но на дороге к парковке Натаниэля не видно. Вряд ли мы с ним разминулись. Направо уходит еще она тропинка, ее освещают вмонтированные в тротуар фонари. Ее конец теряется где-то в роще.
Логично будет пойти по этому пути. На небе ни облачка, сквозь тонкую пелену облаков светит луна, серебрит кроны деревьев. Дорога ведет к каменному мостику через крошечный ручеек. Отсюда я вижу музей. Внутри горит свет, отчего здание сияет в темноте как драгоценный камень.
– Сори?
Я поворачиваюсь.
Натаниэль стоит на другом конце моста. Он как раз убирает в карман телефон – должно быть, только закончил разговаривать с мамой. Он не спрашивает, что я здесь делаю. Знает, что я искала его? Не считая маминого отсутствия на вечеринке, вечер удался, и мне хотелось разделить этот момент с тем, кто делает меня поистине счастливой.
Я выхожу на мост, но после первых же шагов срываюсь на бег – и бросаюсь в объятия Натаниэля с такой силой, что ему приходится на шаг отступить. Он ловит меня почти на лету, крепко обнимает, и, наверное, целую минуту ни один из нас не двигается. Он поверхностно дышит, а сердце у него бьется так же быстро, как у меня.
Его руки скользят по моей спине, и меня охватывает дрожь.
– Прости, что мы так поздно, – говорит он. – Суну надо было машину заправить. А на заправке оказались фанаты…
Я качаю головой.
– Ты видел выступление АСАП?
– Да, по дороге. Выступили просто невероятно. Ты должна гордиться.
– Это полностью их заслуга. Они столько тренировались, часами работали без отдыха.
– Ты тоже. Или ты уже забыла? – Когда я смотрю на него, он улыбается, и озорство в глазах сверкает ярче лунного света. – Я каждый вечер наблюдал, как ты возвращаешься с тренировок Хеми. И ты определенно была вся потная.
Я в шутку шлепаю его по груди, и он перехватывает мою руку. Длинные пальцы нежно обхватывают мое запястье, большой палец скользит по линии пульса.
Пусть все идет не по порядку, я бы предпочла сначала спросить у мамы разрешение, но у меня уже нет сил сдерживаться. Как и сказала Хеми, ощущение такое, будто мне все по плечу. От счастья у меня словно крылья за плечами вырастают, меня переполняет храбрость – и я чувствую, что готова пойти за тем, чего желаю.
Я столько сделала для Хеми, для своей матери, а теперь наконец-то сделаю то, чего хочу сама.
Как и тогда, в бассейне, я приподнимаюсь на цыпочки и прикасаюсь губами к губам Натаниэля.
Поцелуй чудесный, пусть и короткий. Когда я отстраняюсь, глаза его полуприкрыты и он неотрывно смотрит на меня.
– Ты серьезно? – тихо спрашивает он. Его пальцы на мгновение сжимаются вокруг моего запястья.
– Серьезно. Обещаю – всем сердцем, всем телом, всей душой.
Он ахает и снова целует меня. Отпустив запястье, запускает пальцы мне в волосы, и я дрожу от его прикосновений, цепляюсь за его плечи, чтобы не упасть. Его рука опускается все ниже, он прижимает меня к себе все крепче, мы сливаемся в объятии.
Мои губы раскрываются под его напором, наши языки сплетаются, и я просто таю.
Он целует меня долго и нежно, я его – со всем пылом. Я могла бы целоваться с ним вечно, однако я дала слово и намереваюсь его сдержать. Завтра я поговорю с мамой, и преград для меня не останется.
В последний раз поцеловав его, я отступаю.
У него сразу становится такой печальный вид, что я глажу его по щеке.
– Я так давно хотел этого, – признается он, накрывая мою руку своей.
– Все две недели? – спрашиваю я, затаив дыхание. Я вспоминаю, сколько раз мне казалось, что он вот-вот меня поцелует.
Он качает головой:
– Дольше.
У меня сердце сбивается с ритма.
– Два года?
Он прижимается лбом к моему лбу.
– Мне кажется, я хотел тебя полжизни.
У меня вырывается стон. Вот как ему сопротивляться, когда он такое говорит?
Он снова целует меня, крепче, чем прежде. Я на мгновение уступаю, но тут же отстраняю.
– Нам надо вернуться.
– Я туда и не заходил.