— А… я-то как тут могу помочь? — как можно корректнее спросил Сашка.
Нет, против разведения в реках и озёрах Аркама привычных ему карасей, окуней, щук и прочих рыб он ничего не имел против. Более того, был горячо «за», как любитель рыбной ловли. Вот только что от него хотели, он никак не мог понять.
— Дело в том, что я, как тулусец, проявил интерес к флоре и фауне полярных районов… — Чтибор смотрел на него… ожидая одобрения, что ли. — Я и представить не мог, какая богатая флора и фауна на этой планете в приполярных областях! Я уже запланировал вывоз на Тулус партии местных оленей, овцебыков, тюленей и красной рыбы. Но, самое главное — я обнаружил, что там живут… в общем, местные тулусцы. И я… в общем, в нарушение имеющихся у меня инструкций, я вышел с ними на контакт.
— И как же ты с ними договорился? — последнее Сашке было непонятно. Все ментообручи всегда были задействованы и находились под постоянным контролем.
— Договорился. — улыбнулся одними лишь глазами Чтибор. — Они же тоже тулусцы. А тулусец всегда поймет тулусца, пусть они говорят на разных языках. Аш, я очень тебя прошу — замолви слово перед разведкой! Я хочу привезти десять местных тулусцев к нам на планету и показать, как мы живём. Потому что смотреть на то, как они здесь живут….
— Я только за. — Сашка не стал мучить его ожиданием ответа. — Но что дальше?
— А дальше — включить местных тулусцев в программу вывоза колонистов. — Прямо ответил Чтибор. И добавил. — К нам, на Тулус.
…
Народы Сибири и Крайнего Севера. Много Вы знаете о них? Стреднестатистический житель России сразу назовёт чукчей — ещё бы, ведь про них есть столько анекдотов! Вспомнят якутов (там же алмазы), нанайцев (у них смешная борьба). Может, вспомнят хантов, мансей и ненцев (а там нефть и газ, наше всё).
Сашка в молодости так же смеялся над анекдотами про чукчей, где представители этого народа всегда изображались глупыми и недалёкими. Но ещё учась в институте, ему довелось съездить в стройотряд на Крайний Север, и посмотреть вживую на тех, о ком он слышал лишь одни анекдоты.
Когда он вернулся оттуда, то больше не смеялся над этими анекдотами, более того — его от них коробило. Посмотрев на реальную жизнь местных жителей (впрочем, какая жизнь? выживание, причём самый его край), он с большим уважением стал относиться к людям, которые умудрялись жить там, где среднестатистический житель Москвы, окажись он в тех условиях, загнулся бы за несколько дней.
Перед Сашкой тогда словно вспыхнул и сгорел намалёванный лубок с гнусной карикатурой, и за ним открылся отдельный мир, живущий по своим законам.
Если среднестатистический житель может, подумав, вспомнить, что есть ещё эвенки и долганы, то вот малые народности для него будут просто как «терра инкогнита».
Ульчи, ламуты, нивхи, негидальцы, удэгейцы… Многие ли знают про них? А есть ещё орочи, коряки, ительмены, камчадалы, юкагиры, чуванцы… И у каждых свой язык, свои обычаи.
Эти люди прекрасные следопыты, почти каждый — снайпер. И это не для бравады перед кем-то. Сама жизнь там такая, что промах на охоте означал сон на голодный желудок, и не только охотника, но и его семьи. Хитрованы — но без гнили азиатского двуличья. И при этом в массе своей эти люди беззлобные, с открытой душой.
Было у них слабое место — алкоголь. Что поделать, таков у них обмен веществ. Те же японцы так же не могут похвастаться стойкостью к алкоголю. В Российской Империи это всё знали, и продажа спирта и водки представителям народов Севера была категорически запрещена. Более того, имперские чиновники выпустили директиву для местных егерей. По ней, в случае обнаружения спиртоноши, егерь был обязан без предупреждения открыть огонь на поражение. Ещё раз — обязан, огонь на поражение, без предупреждения.
Советская власть не могла пройти мимо такой варварской политики царской России — большевики сразу отменили этот запрет. То, что масса местных жителей откровенно спилась — есть прямая вина советской власти. Впрочем, чему тут удивляться? В СССР человек всегда был расходным материалом, и жители Сибири и Дальнего Востока тут не были исключением.
…
— Но не будет ли это просто переселением в резервацию? — с сомнением спросил Сашка.
— Аш, неужели ты думаешь, что Тулус — это резервация? — Чтибор был явно удивлён таким вопросом. — Мы имеем возможность в любой момент перебраться жить в любую систему Гардарры. Просто Тулус имеет особый статус, заключающийся в том, что мы сохраняем нашу самобытность. И местные тулусцы так же при желании смогут перебраться жить в гардаррские системы. Просто Тулус — это место, где мы можем быть самими собой. Многие тулусцы идут служить в гардаррскую армию, живут в мегаполисах на других планетах — а потом всё равно однажды возвращаются домой, на Тулус. Вот поэтому я хочу показать местным тулусцам, что планета наша хоть и сурова, но места на ней хватит всем. Не сомневаюсь, многие захотят к нам перебраться. И им там будут рады.
— Я поддержу это. — ещё раз подтвердил Сашка своё решение.
…
Они с Алексеем сидели в самом оперативном центре перед голограммой Земли, развёрнутой к ним Евразией. Контуром была обведена территория бывшего СССР, регионы и территории которого были подсвечены разными цветами.
— Вон, видишь? Средняя Азия и Закавказье «погашены»? — показывал ему Алексей на сферу. — Там наша работа завершена. Всех вывезли.
Сашка внимательно разглядывал развёрнутую карту. «Погашены» были так же семь областей Казахстана — три южных и четыре западных. На территории ЭРЭФии так же были «чёрные пятна» — территории «ДИЧ» и «Уряхании».
— В Казахстане сейчас вывозим население из северных и восточных областей, — продолжал рассказ Алексей. В Прибалтике, кстати, появилось много желающих уехать. В ЭРЭФию ехать не желали, ну, да это понятно. А вот уехать в «космическое завтра» желающих оказалось много.
— Я смотрю, на Дальнем Востоке сейчас работы идут? — спросил Сашка, продолжая разглядывать карту.
— Да. И в первую очередь вывезли всех русских из «Уряхании». Там же в 90-е была настоящая этническая чистка.
Сашка помнил про это. Гонения на русских в «Уряхании» не прекращались никогда. Как и везде, россиянская власть всегда занимала противную русским сторону, заигрывая с нацменами, и «уряханцы» исключением не были. Чего только стоил мажор, сынок простого секретаря «Уряханского» обкома. Сейчас он, как ни в чём не бывало, щеголял в военной форме с генеральскими погонами, хоть и ни дня в армии не служил.
— А что в русских областях Дальнего Востока?
— Вывозим. Сейчас понемногу, считай, по тысяче человек из каждой области и края. Пока в основном работа идёт по подбору перспективных кандидатов. Но со следующего года начнём массовый вывоз.
— А почему именно оттуда? Климатические условия плохие? — спросил Сашка, тут же поняв, что сморозил глупость.
— Климат! — прыснул от смеха Алексей. — Да климат там самая последняя причина. Люди родились и выросли в нём, и тамошним климатом их не напугаешь. Нет, причина там другая…
Помолчав, он добавил уже серьёзно:
— Бегут оттуда в первую очередь из-за беспредела властей.
…
Не всё было гладко в Российской Империи. Но если её положительный опыт большевики выкинули на свалку, то отрицательный тщательно изучали и применяли на практике. Чего только стоили «медведи на воеводстве». Часто имперских чиновников отправляли на службу в Сибирь, с глаз долой, и огромный регион фактически оказывался у них на откупе. Ничего с тех пор не изменилось — в руководстве полиции, судов, да и исполнительных органов власти немало было тех, кто должен был, по хорошему, сидеть, и сидеть долго. Но вместо этого их отправляли на Дальний Восток, продолжать «службу». И не просто, а с повышением. Что удивляться, что простым жителям найти управу на зарвавшихся властьимущих было просто нереально. Но если в крупных городах сохранялось хоть какое-то подобие власти государства, то в отдалённых посёлках нередко власть была в руках банд, державших местных жителей мёртвой хваткой. Вот и уезжали люди с Дальнего Востока при первой же возможности.
…
— Саня, я так понимаю, ты всё здесь выполнил, из того, что планировал? — они так и сидели в оперативном центре, выпив уже по три чашечки кофе.
— Нет. — Сашка тяжело вздохнул. — Самое главное пока не сделал. А делать всё равно придётся. В общем, я не знаю, сообщил ли тебе Витень, но мне сейчас будет нужно выйти на контакты с властями ЭРЭФии и США.
— О!!! — ухмыльнулся Алексей. — Наконец-то! Не прошло и ста лет… А контактировать с кем собираешься?
— С Темнейшим, наверное… И с Бастиндой. — ответ Сашки вызвал у Алексея истерический смех.
— Убил!!! — хохотал Алексей. — Наповал!!! С одного выстрела!!! Ой, не могу!..
С трудом успокоившись и вытерев слёзы, он с иронией смотрел на Сашку.
— Лови файл! Как ознакомишься с ним, тогда и поговорим. — и уже абсолютно серьёзно добавил. — Я, когда узнал правду, хотел уничтожить всех до единого «статусных рашкованов». Но лишь после того, как уничтожил бы последнего англосакса. Еле сдержался, честно тебе скажу.
Глава 4
Российская Империя не была идеальным государством. Это было государство со множеством «болячек» и внутренних проблем. Но кто, скажите, у нас абсолютно здоров? Как вам может сказать любой врач, «нет здоровых — есть необследованные». Так и «болезни» Российской Империи были зачастую болезням роста — страна проходила период бурной индустриализации (настоящей индустриализации, с которой никакая «сталинская» и сравниться не могла). Но что нельзя было отнять у Российской Империи — это было гуманное государство, гуманнее на порядки, чем то людоедское образование, что на семь десятилетий утвердилось на её территории.
Первая Мировая Война, оболганная и измазанная грязью большевиками (одно название «Империалистическая» чего стоит) была вызовом для России — но она же была и великим шансом. Уже к концу 1916-го года было ясно — Тройственный Союз, днем раньше, днём позже, но потерпит поражение. Россия была бы