— А знаешь, Мам, мне на них ровным счетом плевать.
— Что тебе на них наплевать, я верю, но им на тебя совсем не наплевать.
— Что же мне тогда делать? Не возвращаться же мне снова в школу?
— Да кто же об этом говорит? Я просто хочу одного: утри–ка им нос, что той, что другой.
— А они потом скажут, что у нас с тобой «много денег» и поэтому я взяла верх.
— Ну и что? Если они такие образованные, то пусть тоже зарабатывают деньги. Кто им мешает?
— Спроси их.
— Нет, Эдна, вот тебе мой совет: выбирай мужчину себе по душе, любого выбирай, плюнь ты на завистниц, но места своего на рынке все–таки не оставляй… Во–первых, потому что я трудилась здесь всю жизнь, чтобы тебе обеспечить это место, во–вторых, оно всегда будет приносить тебе доход и, наконец, кто знает, что станется с тобой завтра, даже если мужчина сегодня тебя и любит. Возьми, к примеру, твоего отца, который сбежал из дома, даже никого не предупредив. А мне не хочется, чтобы с тобой произошла такая же история и ты потом не знала бы, что делать… К тому же, дитя мое, ты жертвовала своей жизнью ради нашего общего дела, нашей общей работы, и бросать ее теперь из–за мужчины не стоит.
Эдна стояла рядом с Мам, пристально смотрела на нее и внимательно слушала, стараясь не пропустить ни слова. Она понимала: все, что сказала Мам, основательно продумано. В ней говорит убеждение, то, что сильнее разума, и ей снова пришлось признать истину: бабушка, как всегда, права.
— Я, Мам, все время спрашиваю себя, что бы я делала без твоих советов?
— Значит, ты считаешь, что я права? Ты это хочешь сказать?
— Ну, конечно же, права.
— Девочка моя, я тебе хочу только добра, и ты это знаешь. Ну, а если эти две дурехи, Джин и Анжела, будут снова портить тебе жизнь, то я, даст бог, еще что–нибудь придумаю и обеспечу тебе самое что ни на есть счастливое будущее.
__ Ты вот говоришь — они дурехи. А они не такие уж и дурехи, Мам. Они ведь образованные, а это много значит!
— Можно и образованными быть, да с пустой головой. Ты же сама видишь, при всем своем образовании они просто сгорают от зависти к тебе. Зависть их гложет день и ночь. Поэтому–то они все время цепляются к тебе. Хоть и учились они в школе, да, видно, им это впрок не пошло, раз не могут найти свою дорогу к счастью. Они даже не знают, как заработать столько денег, чтобы удовлетворить свою гордыню, ну и пытаются отравить тебе жизнь и даже подорвать твое здоровье.
— Что правда, то правда, Мам. Я, наверное, так и не пойму никогда, зачем понадобилось Джин именно теперь придираться ко мне. Ведь верно, она действительно старалась вывести меня из себя, но только зачем, не понимаю.
— Ты же говоришь, что ничего плохого ей не сделала?
— Мам, можешь не сомневаться в этом.
Не беспокойся, девочка моя. В конце венцов мы разберемся, в чем тут дело. В один прекрасный день все прояснится вот увидишь.
11
«Мой дорогой Спио!
Хоть ты мне так ни разу и не написал с тех пор, как уехал, я все–таки решила напомнить тебе о своем существовании и о нашей дружбе, которая, как знать, чем бы могла кончиться.
Надеюсь, у тебя все хорошо и ты не слишком скучаешь в Тамале. Не буду бередить твою рану, скажу только, что жизнь в Аккре стала еще прекрасней, чем раньше. Однако я лично не могу по–настоящему оценить всех ее прелестей, так как твоя невеста Эдна доставляет мне массу мелких неприятностей.
Должна тебе сказать, что после твоего отъезда Эдна только и делает, что строит мне козни. Стоит мне начать с кем–нибудь встречаться, как она тут же встает мне поперек дороги. Сейчас она решила отбить у меня доктора Бюнефо, хотя прекрасно знает, какие у нас с ним серьезные отношения. Должна сообщить тебе, что доктор Бюнефо — мой жених. И если бы не Эдна со своим постоянным желанием мутить воду, я была бы самой счастливой невестой на свете. Надеюсь, ты сумеешь повлиять на нее, чтобы наши заветные мечты могли осуществиться без помех.
Вот единственная причина, заставившая меня написать тебе это письмо. Твоя приятельница Анжела иногда сообщает мне новости о тебе, и я знаю, что у тебя все в порядке.
Желаю тебе не падать духом.
С горячим приветом твоя подруга Джин».
Получив это письмо, Спио стал действовать быстро и решительно. Через несколько дней после последней ссоры с Джин Эдна получила из Тамале письмо и побежала к одному из специалистов по чтению корреспонденции, из тех, кто восседает под манговыми деревьями около магазинов Левентиса.
«Куколка моя ашантийская,
Я уже совсем было собрался ответить на твою последнюю весточку, как вдруг получил письмо от Джин.
Ты, наверное, догадываешься, о чем Джин может мне написать. Дело касается ее, доктора Бюнефо и тебя.
Постарайся понять меня правильно, я отнюдь не утверждаю, что Джин полностью права. Возможно, ты, пользуясь вашим давним знакомством, просто поздоровалась с Бюнефо в присутствии Джин слишком фамильярно, чем и вызвала у нее взрыв ревности. Но если, как пишет Джин, ты действительно решила отбить у нее Бюнефо, тогда зачем слать мне нежные письма, которые в таком случае ровным счетом ничего не значат.
Послушай меня, моя ашантийская куколка, ты и без моих напоминаний прекрасно знаешь, что я нахожусь в Тамале только потому, что готов был на все, лишь бы доказать тебе свою безумную любовь. Я хочу жениться на тебе. Помни это. Впрочем, почему бы нам не обвенчаться немедленно? Если мы с тобой поженимся, то все недоразумения между Джин, нами и кем бы то ни было окончательно отдадут, Иначе, я уверен, всегда найдутся желающие расстроить нашу помолвку. Поэтому скажи мне честно: согласна ли ты выйти за меня замуж, приехать в Тамале и жить вместе со мной здесь до окончания моей службы? Твой ответ на это письмо решит все дело, и мне станет ясно, обманула меня Джин или написала правду. С нетерпением жду ответа.
Твой жених Спио».
Эдна слушала, не проронив ни слова, хотя из письма она узнала потрясающую новость. Сначала она даже не поверила своим ушам: оказывается, именно Джин, а вовсе не Анжела собирается (все возможно!) выйти замуж за доктора Бюнефо.
— Ты все правильно прочитал?.. Имя не перепутал?
— То есть как?
— Ты назвал имя Джин. Там так и написано?
— Если хочешь, посмотри сама.
Эдна посмотрела, и, как ей показалось, написанные буквы смутно напомнили что–то вроде имени Джин, поэтому больше она не стала ничего уточнять.
— Прочитай… прочитай мне еще раз письмо. Я хочу снова послушать его, чтобы получше все запомнить.
— Прочитать еще раз? Тогда придется и платить вдвойне, ты это знаешь?
— Знаю, знаю и заплачу тебе сколько нужно. Читай же наконец!
Чтение письма возобновилось.
Все услышанное показалось Эдне настолько важным, что она попросила перечитать письмо и в третий раз. Наконец, расплатившись, она встала и поспешила на рынок. Когда Мам увидела Эдну, она сразу поняла, что внучка чем–то расстроена.
— Что–нибудь случилось?
— Мам, мне даже не верится, я такое услышала.
— Да ‚что услышала–то?
— Эта Джин… просто мерзавка! Она заплатит мне за все!
— Что она еще натворила?
— Она написала письмо Спио и представила дело так, будто бы я стараюсь во что бы то ни стало отбить у нее Бюнефо.
— У кого отбить Бюнефо? У Анжелы или у нее самой, у Джин?
— У нее самой, у Джин. Видишь, Мам? А сколько «добрых советов» она мне давала в день нашей ссоры, вроде бы хлопотала за Анжелу! А оказывается, Анжела то здесь вовсе и ни при чем!
— Ах, лгунья! Вот лгунья–то… Ну погоди же! — сказала Мам.
Потом она поторопилась обслужить покупателей. А ее внучка бессильно опустилась на стул. Появление покупателей оказалось как нельзя более кстати, так как позволило Эдне собраться с духом, прежде чем начать разговор о самом главном в письме Спио. Вы, конечно, уже поняли, что письмо, написанное в самой учтивой форме, представляло собой не что‚ иное, как ультиматум: «Согласна ли ты выйти за меня замуж, приехать в Тамале и жить со мной там до тех пор, пока не кончится срок моей службы?» Так, или примерно так, писал Спио, а дальше: «Твой ответ на это письмо решит все дело, и мне станет ясно, обманула меня Джин или написала правду». Эдна повернула стул и села спиной к проходившим мимо прилавка покупателям. В голове у нее звучали, как набат, призывающий к решительному и притом незамедлительному действию, слова, трижды перечитанные писарем.
Когда Мам вернулась, пересчитывая выручку, Эдна рассказала ей конец письма. Бабушка выслушала спокойно и даже не нахмурилась ни разу, что весьма удивило внучку.
— Ну и что, Мам, ты скажешь на это?
— Ничего.
— Как ничего? Ты же слышала, что Спио просит меня выйти за него замуж и для этого немедленно приехать к нему в Тамале, разве тебе это безразлично?
— Девочка моя, мы с тобой несколько дней назад уже обсуждали этот вопрос. И ты мое мнение по этому поводу знаешь. Вот сейчас и решай все сама. Ведь ты уже совсем взрослая, а мое отношение к этому делу тебе известно.
— Значит, по–твоему, я должна ему написать, что не согласна?
— Совсем не обязательно. Но, прежде чем ответить, ты должна хорошенько подумать.
— Это же несправедливо, Мам! — воскликнула Эдна в отчаянии. — Теперь и ты, заодно с другими, решила меня мучить! Это несправедливо!
Бабушка ничего не ответила.
По правде говоря, письмо Спио, такое вежливое и учтивое, действительно заставило Мам и ее внучку серьезно призадуматься, прежде чем решить вопрос так, как им подсказывала совесть: Эдна спрашивала себя, стоит ли ей пренебрегать мудрыми советами Мам и торопиться начинать семейную жизнь, которая при данных обстоятельствах заставит ее немедленно бросить свою работу на рынке? Не лучше ли выбрать другой вариант: ответить на прямой вопрос Спио согласием, а что касается реального исполнения его желания несколько с этим повременить? Мам же в свою очередь сделав вид, что предоставляет Эдне полную свободу, выборе жизненного пути, впервые в жизни почувствовала лежащую на ней ответственность за судьбу внучки. Она тоже спрашивала себя: справедливо ли будет если Эдна упустит свое счастье и не выйдет замуж за человека, который, видимо, любит ее по–настоящему? И причиной тому окажется она, Мам, решившая сделать из Эдны себе взамен рыночную торговку. Долго еще обе женщины тщательно обдумывали сложный вопрос, и причем одна решала его попросту, по старинке, а другая — по–современному. Это и выну