е или сектанты перед обрядом. Одев нас, ашеров повели дальше по очередному извилистому коридору, который, казалось, вел куда-то вглубь здания, и наконец вывели на улицу. Под ослепительные лучи солнца, от которых пришлось жмуриться, и под аплодисменты собравшихся зрителей.
— Как… мы правда так долго «ублажались»? — спросил я Байрона, повелителя, моргая слезящимися от яркого солнца глазами. Было ощущение, что прошло всего минут десять, не больше.
— Шокирован тем, что медитировал так долго? — весело спросил Байрон, замечая мое удивление.
— Нет, скорее тем, что это было так легко, — честно признался я ему. Обычно мне требовалось больше усилий, чтобы так глубоко погрузиться.
— Это все благодаря такому большому количеству ашеров, объединенных одной общей целью, — объяснил он мне. — Коллективная энергия, знаешь ли. Возможно, подобные чувства ты испытывал во время охоты на вестников, когда вы действовали как единое целое.
— Да, это было круто, — подтвердил я его предположение, и Байрон рассмеялся своим громоподобным смехом, который заставил меня невольно улыбнуться. Хоть его смех перед этим меня и насторожил, сейчас он звучал искренне.
— Круто, да? — повторил он, все еще посмеиваясь, и положил тяжелую руку мне на плечо, легонько подталкивая вперед. Мы оба по колено вошли в прохладную воду огромного овального пруда Алека Свана, расположенного прямо перед нами. — Честно говоря, я очень скучал по Странникам. Мне не удалось услышать ни одного нового слова в многолетнем промежутке между смертью дедушки и твоим появлением здесь. Твой «странный лексикон» — это глоток свежего воздуха.
— О, не стесняйся пользоваться моим странным лексиконом в любое время, Байрон, — сказал я, дружески стукнув его кулаком в плечо. — Всегда пожалуйста. Кстати, что дальше? Ты сказал, что мне это понравится.
— О, обязательно, мой друг, — он кивнул головой в сторону противоположного конца пруда.
И тут я увидел. Множество красивых девушек, одетых в легкие платья всех цветов радуги, приближались по воде с нашими щитами, подняв их высоко над головами.
Глава 23
В этой пёстрой толпе я сразу выцепил своих красавиц — Риту и Шелли. Узнал бы их издалека, даже если бы сильно захотел ошибиться. Сам не заметил, как на лице появилась глупая довольная улыбка — ну конечно, глядя, как они идут ко мне по прозрачной, будто только что намытой воде, болтая и смеясь. Одеты в эти лёгкие платья, что напоминают римские тоги: у Риты — синий, у Шелли — алый. Для меня в тот момент это было самое красивое зрелище за все последние дни.
— А вы что тут затеяли? — спросил я, отбирая у них тяжёлый щит, который они вдвоём тащили, и ставя его за ближайший выступ. — Не то чтобы я жалуюсь, просто думал, придёте чуть позже.
— Помогать тебе пришли, — бодро объявила Шелли, доставая из-за спины пару кандалов. Моя фантазия, как обычно, тут же подкинула картинку — мои жёны в этих кандалах, только, конечно, не в таких суровых. Сексуальный подтекст у меня в голове срабатывает быстрее, чем здравый смысл.
— Ага, — сразу вспомнил я рассказ Несси, жены повелителя, про эти самые кандалы. Они должны были порезать мне ноги так, чтобы кровь пошла — для десятины. — Слушайте… а это сильно больно будет?
— Не переживай, кора и чай уже обезболили тебе кожу, — заверил Байрон, забирая кандалы у своей жены-птицы, Фиби. — Давай палец, сам всё поймёшь.
Я протянул ему палец, он провёл им по острой кромке манжеты. Кровь выступила сразу, но, к удивлению, ни малейшей боли.
— Ну, ладно, — только и смог выдавить я, вздохнув. — Значит, не зря я этот чай терпел.
— Всё равно деваться некуда, — сзади раздался голос Несси.
Она подошла к нам — вся в белоснежном жреческом одеянии, с золотым символом солнца на груди. Между её рожками натянуты нити с жемчугами и блестящими камнями, а платиновые волосы струятся по плечам. Реально светится, как богиня.
— Добрый день, госпожа Несси, — поздоровался я, заметив, как её обычно строгие губы дрогнули в лёгкой улыбке. Вспомнив её чувство юмора, сам невольно усмехнулся. — Как видите, пока ещё не сварились. Как у нас дела?
— Неплохо, если учесть, что я даже не начала благословлять воды пруда Алека Свана, — её губы снова дёрнулись, а потом она подарила нам настоящую, ослепительную улыбку. — Быстро учитесь алемскому юмору, Странник Медведев! Барри, ты был прав насчёт него.
— Прав в чём? — тут же встряла Фиби, которой явно наскучил наш разговор.
— О, не бери в голову, дорогая, — мягко отозвался Байрон, приобняв её за плечи.
— Барри? — я вопросительно глянул на друга. Тот только хитро подмигнул мне поверх головы Фиби.
— А теперь садись сюда, любимый, — сказала Рита. — Пора с благословения Богини надеть кандалы и взвалить на себя это бремя.
Я послушно устроился на выступе и окинул взглядом остальных. Ашерам тоже помогали жёны или наложницы — кто кандалы надевает, кто с краской возится. Некоторые пары уже вовсю флиртовали и крутились со служанками, создавая вокруг такой… эротический фон, который меня, если честно, вообще не прельщал. Мне куда приятней было смотреть на своих жён — тут уж без вариантов.
Рита вышла из воды, встала на колени позади меня. Как по волшебству, у неё в руках уже кисть и баночка с густой бронзовой краской. Я чувствовал, как первые мазки ложатся на кожу и тут же подсыхают на лёгком ветерке.
— Опять рисуешь? — я попытался обернуться, но она тут же развернула мою голову обратно и шлёпнула меня по плечу.
— Да. И не подглядывай.
— Ну-ну, — изобразил я обиженную мину, но вся моя показная досада быстро улетучилась, когда Шелли, стоя на коленях в воде прямо между моих ног, хлопнула себя по бедру, чётко выделяющемуся под мокрой алой тканью.
— Нога нужна.
— Есть, госпожа, — я послушно протянул ей ногу.
Она глянула на меня так, что не ошибёшься — мы явно думали об одном и том же.
Щёлк — и первая манжета застегнулась на моей щиколотке. Шелли опустила её в воду и потянулась за второй.
— Не больно? — спросила она, массируя мои икры.
— Ощущение, будто ноги не мои, но в целом всё норм. Боли вообще нет, — сказал я, прикрыв глаза и только чудом не застонал, когда её пальцы скользнули выше, к бёдрам. — Вот это да, приятно…
— Готово, — объявила Рита. По звукам стало ясно: кисть и баночку она уже убирает в свои тайные карманы, где обычно прячет всякое оружие.
— Дайте хоть посмотреть! — Шелли выскочила из бассейна, расплёскивая воду, и, к моему разочарованию, тут же бросилась рассматривать мою спину. — Ох, дорогая, ты в этот раз прямо мастер!
— Да что там у меня? — мне не терпелось увидеть, а их охи и ахи только подзадоривали.
— Сейчас покажу, — Рита раздвинула медальон, который оказался хитроумной ашенской штукой с увеличительными стёклами и зеркалами. Поймав солнечный луч, она направила его на мою спину. Через секунду на воде передо мной заиграла проекция рисунка, покрывающего всю верхнюю часть спины — от плеча до плеча.
— Вот это да, Рита… — аж дыхание перехватило. На спине — огромная бронзовая птица с раскрытыми крыльями. — Просто… невероятно.
— По легенде, когда ашеры вернулись домой, их исцелила одна из первых Жриц. Она была птицей, — пояснила кошка. — Этот символ поддержит тебя на церемонии и поможет быстрее восстановиться.
— Спасибо вам обеим, — честно сказал я. Как будто бы их забота сняла с меня весь тот нервяк, что накапливался последние дни и уже был на грани взрыва. Вместо него внутри появилась твёрдая, спокойная решимость.
Раздался новый звук труб — и все, кроме ашеров, поспешили выйти из воды.
Несси вышла на середину пруда — он, к счастью, был неглубоким — выпрямила спину и подняла голову, будто собираясь возглавить целое шествие.
Точно так же, как она делала это, когда освящала бассейны в нашем поместье, она подняла лицо к небу. Хотя девушка стояла довольно далеко, я всё равно заметил, как у неё зажглись серебристые глаза — даже отсюда этот блеск было не перепутать.
Зрители дружно ахнули в тот миг, когда она резко опустила голову и уставилась в воду, что-то быстро шепча себе под нос.
— Ашеры! — вдруг раздался голос жрицы. Честно говоря, я сразу понял, что тут не обошлось без каких-то магических штук: её голос будто изнутри меня отзывался, пробирая до костей. — Поднимите свои щиты! Докажите Богине, что вы достойны её жертвы!
Мы, как по команде, подняли щиты высоко над головами и, не сговариваясь, взвыли по-ашерски.
— Раааа! — я тоже не стал выделываться, выкрикнул вместе с остальными, встал поудобнее, упёрся ногами в землю и поднял свой тяжёлый щит к небу.
Дальше шла самая ответственная часть — я к ней долго готовился, поэтому она уже не так пугала, как всё остальное до этого.
Помню, когда жена Байрона проводила обряд у нас дома, она объяснила мне одну странную вещь: если кровь Ашеров попадает в воду, у неё начинает расти кислотность. Я, честно говоря, половину не понял — видно, у Богини с химией всё гораздо лучше, чем у меня, да и составы тут, на острове, явно другие, чем на Земле. Думаю, и кровь Ашеров тут особенная, не такая, как у обычных людей. В общем, по каким-то магическим причинам выдержать такую воду мы могли только, если держались вместе, плечом к плечу, а не поодиночке.
Так что для каждого из нас было важно не терять концентрацию и как бы сливать свои силы в общий поток, чтобы поддерживать друг друга и черпать из этой общей энергии.
Это был уже тот самый рубеж, точка невозврата — назад дороги не оставалось.
В саду Медвежьего угла бассейны были маленькими, там мне почти не приходилось напрягаться, чтобы поменять воду. А вот пруд Алека Свана был громадным, и даже нас, такой толпы Ашеров, оказалось маловато, чтобы сразу сдвинуть дело с мёртвой точки.
Вокруг буквально гудела энергия, будто над нами пронеслось невидимое, но вполне ощутимое морское течение. Если бы руки не были заняты щитом, я бы, наверное, попытался ухватиться за этот поток — настолько он казался реальным.