— Привет, красавица, — улыбнулся я, когда она повернула меня к себе, чтобы наконец-то укротить мои взбунтовавшиеся волосы. Ее пальцы были такими нежными, от их прикосновения по коже головы пробежали приятные мурашки. — Тебя тоже заставили переодеваться?
— Я хотела привести себя в порядок. Чтобы… чтобы быть достойной стоять рядом с тобой на церемонии, — тихо сказала она, ее пальцы зарылись в мои волосы, приятно поглаживая. В голосе слышалась легкая неуверенность.
— Глупости, котенок, тебе вообще не о чем беспокоиться, — усмехнулся я. Она всегда была моей королевой, в любом наряде и в любой ситуации.
— Но я хочу, чтобы ты выглядел как можно лучше перед этими… барыгами, — она чуть нахмурилась, подбирая слово, и я мысленно ей аплодировал за точность формулировки. — И не хочу, чтобы мое присутствие хоть как-то тебе навредило, — призналась она, и в голосе ее проскользнула та самая неуверенность, которую я так не любил.
— Просто смотри на меня, ладно? — сказал я, нежно погладив ее по щеке. — Потому что я не собираюсь обращать на них никакого внимания, так что и тебе не стоит. Чье-либо мнение, кроме нашего с тобой и Шелли, не имеет ни малейшего значения. Поняла?
— Ты прав, — выдохнула она, и я увидел, как напряжение в ее плечах немного спало. Она аккуратно заправила мне прядь волос за ухо. — Я никогда не буду такой изящной и обходительной, как наша Шелли. Поэтому всегда буду немного нервничать рядом с тобой на таких приемах, как твоя… первая жена.
— По-моему, ты справляешься просто отлично, — сказал я и чмокнул ее в кончик носа. — Ну, как я выгляжу? Готов к выходу в свет? К встрече с акулами капитализма?
— Потрясающе, — промурлыкала она, снова запустив пальцы в мои волосы и чуть взъерошив их уже по-своему, игриво.
Судя по тому, как она на меня поглядывала — эдаким особым, «спаленным» взглядом, от которого у меня всегда что-то екало внутри, — я понял, что мои отросшие волосы ей определенно нравятся. Хотя, если честно, мне скоро придется их подстричь, чисто из практических соображений — в бою длинная грива только мешает. Но пока она так на меня смотрела… думаю, можно еще немного потерпеть. Ради такого взгляда — хоть косу до пояса отращу.
— Вы оба просто восхитительны, сэр, мадам! А теперь прошу, ваши гости ждут, — Бруно, как заправский церемониймейстер, возник на пороге и, рассыпавшись в комплиментах, выпроводил нас за дверь, а затем почтительно подсадил в карету.
То, что случилось потом, было, наверное, самым близким к ощущению себя какой-то королевской особой за всю мою сознательную жизнь. Серьезно. Когда нас объявили наверху огромной, сверкающей лестницы, все, как по команде, прекратили свои разговоры, повернулись и… взорвались аплодисментами и приветственными криками. Я аж опешил на секунду, почувствовав себя рок-звездой на стадионе. Неловко, конечно, но, черт возьми, приятно.
— Слушай, это место выглядит просто… потрясающе, — сказал я Шелли, когда мы начали спускаться, и я, оперевшись на ее руку (точнее, она элегантно держала меня под руку, как истинная леди), оглядывал преобразившееся пространство. Я ведь помнил эту бывшую оранжерею — почти пустую, заросшую какой-то дрянью, со сломанным, пыльным фонтаном. А теперь…
Моя феникс полностью преобразила интерьер, и он идеально соответствовал внешнему виду. Сокровищница — название было что ни на есть подходящее. Построена она была из лучшего солнцезащитного стекла с Острова Глас, и днем, должно быть, выглядела так, будто какой-нибудь сказочный дворец из мультиков и самая шикарная ювелирная лавка с кристаллами решили завести общего ребенка. И вот, следуя этой идее, Шелли украсила все внутри: нити, бесчисленные нити кристаллов из того же волшебного стекла были подвешены на почти невидимых шелковых лесках к высокому потолку. Кристаллы свисали прямо над головой, создавая иллюзию непрекращающегося дождя из мириад радужных искр. Зрелище было просто завораживающее.
Несколько круглых столов, накрытых белоснежными скатертями, расставили вдоль стен, оставляя центр зала свободным — там, ясное дело, намечалось какое-то живое представление. А старый фонтан… его превратили в большой круглый бассейн, над которым тоже подвесили какую-то хитроумную водную конструкцию, так что вода, падая с потолка тонкими струйками, образовывала в воздухе причудливые, постоянно меняющиеся узоры.
— Ты действительно превзошла саму себя, дорогая, — восхищенно прокомментировала Рита, пока нас вели по главному проходу к высокому столу, где уже восседали Байрон Рамзи и Ашер Эндрю Роджер со своими спутницами.
— Ох, это была настоящая битва — отстоять свое видение перед Зиной и Таней, — Шелли улыбнулась, но в уголках ее глаз я заметил тень усталости. Эти две дизайнерши, видимо, могли кого угодно довести. — Чтобы заставить их умерить свой пыл и не переборщить с «креативом», мне пришлось пообещать им столик поближе к главному. Так что… будьте начеку.
Стол, о котором шла речь, находился через один от нашего, в самом начале банкетного зала. И судя по тому, как я уже издалека заметил двух этих… э-э… цветастых женщин-птиц, которые уже буквально впились в нас своими хищными глазками, я понял, что просто так мимо них мы не пройдем. Придется отдать дань вежливости, чтоб их.
— Ше-е-елли! — Зина и Таня взвизгнули почти в унисон, картинно поднимаясь со своих мест. Выглядели они так, будто это не две женщины, а… один кусок амазонского тропического леса решил внезапно встать и поприветствовать нас. Их головные уборы и какие-то немыслимые наплечники, украшенные перьями и цветами, делали их похожими на причудливые желто-розовые пальмы. От яркости этих кричащих, абсолютно несочетаемых цветов у меня аж глаза заслезились. Переборщили дамочки, явно, чувство меры им сегодня изменило.
— Дамы, — Шелли сделала легкий реверанс, само воплощение вежливой и терпеливой хозяйки. — Как вам все здесь? Надеюсь, пришлось по душе?
— О, это просто восхитительно! Божественно! — прочирикала та, что больше смахивала на райскую птицу. Какие-то фиолетовые деревца на ее плечах мелко затряслись от этого ее восторженного восклицания.
— Потрясающе! Незабываемо! — поддакнула вторая, с лицом, раскрашенным под тукана, так что клюв казался почти настоящим. — В конце концов, все действительно сложилось просто великолепно, не так ли? Хотя, я вот думаю, было бы еще лучше, если бы…
— Еще раз огромное спасибо за вашу помощь и бесценный опыт, — плавно, но решительно прервала ее моя феникс, не давая развернуться нежеланной критике. Умница. — Пожалуйста, наслаждайтесь вечером и всем, что может предложить Соколиный Холм.
И, отмахнувшись таким образом от этих социальных терзаний с грацией опытного дипломата, мы наконец-то смогли проследовать к своим местам за главным столом. Слава богу, пронесло. Надолго ли?
— Макс, друг ты мой! — Байрон Рамзи приветствовал меня своим обычным громогласным и жизнерадостным басом, от которого, казалось, задребезжали бокалы на столе. По его румяным щекам и слегка затуманенному взгляду я сразу понял, что он уже успел изрядно приложиться к медовухе. — Ты и твои прекрасные жены просто превзошли самих себя! Это… это великолепно! Нет слов!
— О, я полностью согласна! — восторженно подхватила Фиби, вторая жена Лорда Рамзи, нежно поглаживая какое-то миниатюрное зелено-синее деревце-оберег, стоявшее перед ней на столе. — Мы бы никогда не смогли превратить наш бальный зал или любой другой зал во дворце во что-то столь же великолепное и волшебное. Присаживайтесь, друзья, присаживайтесь!
Эта женщина-попугай (ну, из-за яркого оперения и говорливости она всегда у меня ассоциировалась с ярким попугаем ара) похлопала по свободному месту на мягком диванчике рядом с собой. Мы с моими дамами протиснулись и устроились, оказавшись в самом центре большого овального стола.
Если честно, мне впервые было немного… странно и непривычно сидеть вот так, в центре внимания, среди всей этой роскоши и блеска. Я поправил на плечах тяжеленную меховую накидку, которая уже начинала давить, и постарался, чтобы моя легкая нервозность не слишком бросалась в глаза. Все-таки не каждый день устраиваешь балы для местной знати и пытаешься при этом не выглядеть как самозванец.
— Рад тебя видеть, Медведев, — произнес мужчина с длинными заячьими ушами, сидевший напротив. Это был Ашер Эндрю Роджер, прошлогодний победитель гонок. Выглядел он расслабленным и довольным.
— Эндрю, дружище! Как поживаешь? — Я широко улыбнулся и через стол по-дружески схватил его за предплечье. Приятно было видеть знакомые лица.
— Спасибо за любезное приглашение на этот… поистине роскошный бал, — сказал Роджер, с явным удовольствием перехватывая у пробегавшего мимо официанта очередную здоровенную кружку медовухи. — У вас тут просто сказка!
— Да всегда пожалуйста, — ответил я, улыбаясь еще шире. Его глаза загорелись таким искренним восторгом, будто он не на бал попал, а выиграл билеты в первый ряд на финал чемпионата по хоккею. Было приятно видеть его таким довольным и немного захмелевшим.
Тут ударил гонг, объявляя о прибытии особо важных персон. Наконец-то! Долгожданные почетные гости, из-за которых, собственно, и весь сыр-бор.
— Регент Краскон и посол Дальнегорска Кларк! — громко объявил слуга, и оба брата-рептилоида, один огромный и устрашающий, другой — поменьше и похитрее, начали свое шествие вниз по лестнице.
Вместо привычных бурных аплодисментов по залу прокатились приглушенные вздохи и испуганный шепоток. Оно и понятно — этот ходячий тираннозавр Краскон внушал скорее благоговейный ужас, чем желание бурно хлопать в ладоши. Атмосфера сразу стала напряженнее.
— За последние лет сто лорд-регент Дальнегорска, дай бог, если дважды показывался за пределами своего острова, цена ему — две полушки в базарный день, — хмыкнул Эндрю Роджер мне на ухо, понизив голос. — А вот посол, братец его, надо отдать ему должное, похоже, отлично справляется со своей, так сказать, самопровозглашенной должностью. Проныра.
— Что ты имеешь в виду? — спросил я, наблюдая, как Террианцев на мгновение перехватил какой-то пухлый господин, удивительно смахивающий на кенгуру своей фигурой и манерой держаться.