Он уже сделал это с ним.
– Не волнуйся, отец. Я не буду попадаться на твоем пути.
– Тебе лучше так и поступить.
Он жестом указал стражникам снять кандалы. Наконец, Ашерон смог почесать свой нос. Едва он покончил с этим, как в комнату вошел Стикс и кинул в него бледно-голубое одеяние. Ашерон замер, когда понял, что это было одно из платьев Риссы. Стикс засмеялся.
– Я подумал, что тебе понадобиться нечто подходящее новому тебе.
Глаза Ашерона покраснели от злости. Прежде чем подумать, он слетел с кровати. Ашерон повалил Стикса на пол и стал бить головой о каменный пол, надеясь, что его голова разлетится, как дыня. Ашерон успел нанести Стиксу около шести сильнейших ударов, когда стражники, наконец, сумели стащить его с живота их принца. Ашерон сражался с ними изо всех сил, но они скрутили ему руки за спиной, и ему только и оставалось, как проклинать их. «Спасибо, Артемида, за то, что аннулировала свой подарок». Стикс вскочил с пола, яростно ругаясь. Он схватил меч отца и убил бы Ашерона, если бы отец не остановил его.
– Взять его и избить, – заорал король.
– Нет!
Ашерон увидел Риссу в дверном проеме. Лицо их отца выражало полнейшее недоверие.
– Что ты сказала?
Она сложила руки на груди и целенаправленно стояла в центре открытых дверей.
– Ты слышал меня, отец. Я сказала, нет.
Лицо короля вспыхнуло яростью.
– Ты не смеешь говорить мне, что делать, женщина.
– Ты прав, – сказала она спокойно, – я не могу тебе приказывать. У меня нет власти над тобой. Но как повелительница Апполона я имею право слова, насчет того, что он делает и кому покровительствует, особенно, когда речь идет о почестях моей собственной семьи…
Она многозначительно перевела взгляд с отца на Стикса и назад.
– Я устала от такого ужасного обращения с Ашероном. Хватит.
Король указал на Стикса.
– Взгляни на своего брата. Он истекает кровью.
Рисса взглянула на Ашерона и кивнула.
– Он пролил достаточно крови на свою долю.
– Стикс истекает кровью!
Она заметила платье на полу.
– А за его жестокость, я бы сказала, что он заслуживает небольшой взбучки.
Стикс зыркнул на нее.
– Однажды, Рисса, я буду твоим королем. Тебе стоит об этом помнить.
Она встретила на равных его злую ухмылку.
– А я мать полубога. И тебе не стоит забывать об этом, брат.
Стикс отпихнул ее в сторону, когда вылетел из комнаты. Отец покачал головой.
– Женщины, – гаркнул он прежде, чем оставить их одних.
Рисса подошла поближе и подобрала платье с пола, а потом скомкала его.
– Я бы извинилась за него, но этому не может быть никаких оправданий, – она фыркнула, – я жалею, что не додумалась использовать этот аргумент для твоего спасения раньше. Едва ли они знают, что Апполону глубоко плевать на то, о чем я думаю. Но это будет нашим маленьким секретом, так ведь?
Ашерон пожал плечами и пошел к кровати, чтобы взять простыню и прикрыть наготу своего тела от взгляда сестры.
– Я удивлюсь только тогда, когда отец проявит ко мне что-то другое, а не презрение.
Рисса грустно вздохнула.
– Мне приказать принести поднос с едой в ванную комнату для тебя?
Ашерон покачал головой.
– У меня нет желания снова идти туда.
– Но тебе нужно помыться.
Если он будет ужасающе вонять, может тогда, никто не будет лезть к нему. Но Ашерону совсем не хотелось спорить с сестрой.
– Тебе следует пойти и отдохнуть, пока ты не нужна Апполодорусу.
Рисса нежно обняла его прежде, чем уйти. Едва она закрыла за собой дверь, как Артемида выступила из тени. Она улыбнулась ему.
– Скажи: «Спасибо, Артемида!».
– Я могу сказать это только сквозь зубы.
Она широко раскрыла рот, как будто не могла поверить в его злость.
– Ты совсем мне не благодарен? Ашерон выбросил руки, защищаясь.
– Я не хочу драться, Арти. Я просто хочу зализать свои раны некоторое время.
Она появилась у него за спиной и прижала к себе.
– Давай лучше я сделаю это для тебя.
Она опустила руку ниже к паху и взяла яички. Съежившись от ее прикосновения, Ашерон убрал ее руку со своего паха.
– Прошло меньше недели с тех пор, как мне отрезали яйца, Артемида, я не в настроении.
Она издала звук отвращения.
– Не будь таким ребенком. Ты снова целенький. Давай отпразднуем то, что они снова в деле.
Она подула ему в ухо. Ашерон отпрянул от нее. Естественно, Артемида пошла за ним. Просто дай ей то, чего она хочет. Иначе это будет продолжаться до тех пор, пока она не рассвирепеет и возможно не нападает на него. Пускай мне лучше вырвут глаза. Конечно, они снова вырастут. Это навело его на мысль, а сделали бы его яйца то же самое без помощи Артемиды. По правде говоря, не было никакого смысла сопротивляться этому. Как будто раньше его не заставляли заниматься сексом с ненавистными ему людьми? Все споры будут только откладывать неизбежное и принесут ему боль. Ты должен покончить с этим как можно быстрее. Ашерон повернулся к ней лицом.
– Где ты хочешь меня?
Едва слова слетели с его губ, как он очутился на спине в ее кровати, и она абсолютно голая была на нем.
– Я скучала по тебе, Ашерон.
Он съежился, когда она вонзила зубы в его шею, а затем сделал то, что и всегда. Он ублажил ее, не получив ничего взамен для себя. Она даже не заметила этого, не считая слов о том, что ей не нравится, когда он извергает семя, потому что тогда у них такой беспорядок. А теперь он лежал, обнимая ее, пока Артемида мурлыкала от удовольствия. У Ашерона все еще было пусто внутри. Артемида села и обернула себя простыней.
– А теперь тебе лучше вернуться. Аид устраивает праздник в храме Зевса сегодня вечером и я должна привести себя в порядок.
Он даже не успел открыть рот, как снова был в своей комнате совсем один. Как не нужную мебель она выбросила его за ненадобностью. Он подошел к чаше, налил себе немного воды из кувшина, чтобы умыться и побриться, а потом оделся. У него болела душа. Сначала Ашерон хотел пойти на спектакль, но зачем? Чтобы облегчить его внутреннюю адскую боль потребуется нечто большее. И когда он стал осматривать свою тюрьму, его взгляд остановился на вине, которое Рисса принесла ему. К сожалению, оно не было настолько крепким, чтобы заполнить дыру, которая горела огнем у него внутри. Схватив свой кошелек и плащ, он покинул дворец и пошел на улицу, где находились все притоны и бордели города. У него не заняло много времени, чтобы найти его старого торговца. Низкий и пухлый, мужчина к тому же был лысым с полным ртом гнилых зубов, и стоял на углу самого ужасного борделя в городе. Эвклид улыбнулся в тот момент, как увидел Ашерона.
– Ашерон. Сколько лет, сколько зим.
– Приветствую. У тебя есть корень Морфея?
Он облизал жадно губы.
– Конечно, есть, а сколько тебе нужно?
– Я возьму все, что имеется.
Торговец удивленно приподнял бровь.
– А монет у тебя хватит?
Ашерон протянул ему свой кошелек. Пораженный, он достал небольшую деревянную дугу из колесной телеги, которая для непосвященных или наивных казалось заполненной всяким хламом. Он протянул ее Ашерону, чтобы он осмотрел ее. Ашерон открыл коробочку и поднес травы к носу. Пикантная лаванда не могла перебить ту траву, которая поможет ему. Ашерон закрыл коробочку.
– Мне нужны также трубочка и чашки для этого.
Эвклид протянул их ему в обмен еще нескольких монет.
– У меня будет еще на следующей неделе. В любое время, когда это тебе потребуется, просто дай мне знать. А если у тебя не будет монет, я уверен, что мы что-нибудь придумаем и сможем договориться.
Он провел своим грязным пальцем по лицу Ашерона. Ашерон не мог понять, почему это так задело его. Это было обычным делом для шлюх торговать своими телами за разные вещи, но по какой-то причине это глубоко резануло его.
– Спасибо, Эвклид.
Натянув пониже капюшон, он пошел по темным улицам назад в замок и в свою комнату. Там в темноте он открыл крышку и смешал травы. Странно, что Ашерон смог вспомнить точное количество необходимое для использования.
– Вдохни это, мальчик. Это сделает все намного более приятным для тебя.
У него онемел живот, когда он услышал голос Эстеса у себя в голове. Когда Ашерону впервые дали это, его дядя прижал его к земле и силой заставил вдохнуть наркотик. После этого Ашерона не надо было долго уговаривать. Его дядя был прав, это средство делает все намного сносным, а также забирает всю совесть и желание бороться. Из человека получается бессознательный проситель, готовый на любое извращенное действие, которое хотят на нем испробовать. Он зажег травы и подул на них тихонько, чтобы их осталось нужное количество, а пары стали достаточно крепкими. Закрыв глаза, он взял глиняную маску, поднес ее к носу, а затем вдохнул и делал это до тех пор, пока все, что жгло и болело у него внутри, не утихло. У него поплыло в голове, Ашерон доковылял до кровати и лег, чтобы смотреть на потолок, который расплывался и крутился у него перед глазами.
«Апостолос? Где ты?»
– Здравствуйте, голоса – выдохнул он.
Они всегда были громче, когда он был под действием этих трав. «Мы хотим, чтобы ты вернулся домой, Апостолос. Скажи нам, где тебя найти».
Он осмотрелся и вздохнул.
«Я в темной комнате».
«Где?». Ашерон засмеялся, а потом перекатился на живот и зарычал, от ощущения под собой грубой ткани. Он коротко вздохнул, и его член тут же напрягся. Артемида выкинула его слишком рано. Наркотик всегда невероятно возбуждал его. И потом, ей не нравилось, какой бедлам он устраивал. Каждый раз, когда он оказывался у нее в постели, она морщила свой нос с отвращением. Именно поэтому ему было проще сначала разобраться с ней и удовлетворить себя позже, когда он будет один. Ашерон резко втянул воздух, когда его соски начали тереться о простынь. Удовольствие было мучительным, но он отказывался трогать себя. Ему не нужно было облегчение или какое-то удовольствие. Он хотел покоя. Больше этого Ашерону хотелось, чтобы к нему прикоснулся кто-то, кому он был нужен и важен. И уж точно, это был не он сам.