человек, в чести сый, не разуме, приложися скотом несмысленным и уподобися им826. «Человек – тот, кто познал себя», – сказал преподобный Пимен Великий827; человек – тот, кто познал свое значение, свое состояние, свое назначение. – Малыми животными моря названы люди, не одаренные особенными способностями, не наделенные богатством, могуществом, но и в таком положении служащие суете и греху. Они не имеют средств к совершению обширных и громких злодеяний; но руководимые, увлекаемые, ослепляемые поврежденным злобою произволением своим, принимают участие в беззакониях, совершаемых животными великими, – сами совершают беззакония соответственно силам и средствам своим. Они скитаются в житейском море бессознательно, без цели. – Змей – царь всем, сущим в водах828, змий сей, егоже создал ecu ругатися ему829. Змеем назван падший ангел, по обилию злобы и лукавства, живущих в нем. Он действует по возможности тайно, чтоб действие, будучи малоприметным, было тем вернее, убийственнее. Рабы его не чувствуют цепей, которыми окованы отовсюду, – и рабство гибельное величают именем свободы и высшего счастья. Посмеиваются этому змею истинные христиане, усматривая козни его чистотою ума, попирая их силою Божественной благодати, осенившей души их. – Будем подобны кораблям, стройно плывущим по морю! И их значительная часть в воде; но они не погружены всецело в воду, как погружены в ней рыбы и прочие морские животные. Невозможно, невозможно преплывающему житейское море не омочиться водами его: не должно погрязать в водах его.
В море – бесчисленное множество гадов. Что сказать о них? Уже одним наименованием сказывается все. Несчастна доля тех, которых слово Божие лишило наименования человеков, низвело к наименованию бессловесных животных: сколько несчастные те, которых оно, всесвятое Слово, Судия вселенной, запечатлело наименованием гадов? Не глубокие воды – постоянное жилище их и наслаждение, но зловонная и грязная тина, в которую приносятся разъяренною волной и в которой увязают все нечистоты, в которую приносятся и в которой истлевают трупы людей, погибших от морских злоключений, от кинжала пиратов житейского моря.
Братия мои! Друзья мои! Стою с вами на берегу моря, смотрю на море, исчерченное разноцветными полосами. За морем – другое море, с горящими золотыми куполами и шпилями... Между тем в море, с горящими золотыми куполами и шпилями... Между тем в храме Божием возглашается величественная многознаменательная песнь: Житейское море, воздвизаемое зря напастей бурею, к тихому пристанищу Твоему притек, вопию Ти: возведи от тли живот мой, Многомилостиве830.
Совесть
Совесть – чувство духа человеческого, тонкое, светлое, различающее добро от зла. Это чувство яснее различает добро от зла, нежели ум.
Труднее обольстить совесть, нежели ум.
И с обольщенным умом, подкрепляемым грехолюбивою волею, долго борется совесть.
Совесть – естественный закон831.
Совесть руководствовала человека до закона письменного. Падшее человечество постепенно усваивало себе неправильный образ мыслей о Боге, о добре и зле: лжеименный разум сообщил свою неправильность совести. Письменный закон соделался необходимостью для руководства к истинному богопознанию и к богоугодной деятельности.
Учение Христово, запечатленное Святым Крещением, исцеляет совесть от лукавства, которым заразил ее грех832. Возвращенное нам, правильное действие совести поддерживается, возвышается последованием учению Христову.
Здравое состояние и правильное действие совести возможно только в недре Православной Церкви, потому что всякая принятая неправильная мысль имеет влияние на совесть: уклоняет ее от правильного действия.
Потемняют, притупляют, заглушают, усыпляют совесть – произвольные согрешения.
Всякий грех, не очищенный покаянием, оставляет вредное впечатление на совести.
Постоянная и произвольная греховная жизнь как бы умерщвляет ее.
Умертвить совесть – невозможно. Она будет сопровождать человека до Страшного Суда Христова: там обличит ослушника своего.
По изъяснению святых отцов, соперник человека, упоминаемый в Евангелии, – совесть833.
Точно: она соперник! Потому что сопротивляется всякому противозаконному начинанию нашему.
Сохраняй мир с этим соперником на пути твоем к Небу, во время земной жизни, чтоб он не сделался твоим наветником в то время, как будет решаться вечная твоя участь.
Говорит Писание: Избавит от злых душу свидетель верен834. Свидетель верный – непорочная совесть: она избавит душу, внимающую советам ее, от согрешений до наступления смерти и от вечных мук по смерти.
Как лезвие ножа натачивается камнем, так совесть натачивается Христом: она просвещается изучением и изощряется исполнением евангельских заповедей.
Просвещенная и изощренная Евангелием совесть подробно и ясно показывает человеку его согрешения – и самые малейшие.
Не делай насилия сопернику – совести! Иначе лишишься духовной свободы: грех пленит тебя и свяжет. Сетует пророк от лица Божия о попирающих совесть, наветующих самим себе: Соодоле Ефрем соперника своего, попра суд, яко нача ходити вслед суетных;835.
Острие совести очень нежно; его надо хранить и хранить. Хранится оно, когда человек исполняет все требования совести, а нарушение какого-либо требования, по немощи или увлечению, омывает слезами покаяния.
Не думай ни о каком грехе, что он маловажен: всякий грех есть нарушение закона Божия, противодействие воле Божией, попрание совести.
От безделицы, от ничтожных, по-видимому, согрешений переходим постепенно к великим грехопадениям.
Что значит это? Велик ли это грех? Что это за грех? Это не грех! – так рассуждает небрегущий о спасении своем, когда он решается вкусить запрещенной законом Божиим греховной снеди. Основываясь на таком неосновательнейшем суждении, он непрестанно попирает совесть.
Острие ее притупляется, свет ее тускнет; в душе разливаются мрак и хлад небрежения и нечувствия.
Нечувствие соделывается наконец обыкновенным состоянием души. Часто бывает она удовлетворенною им; часто признает его состоянием угодным Богу, спокойствием совести, а оно – утрата ощущения своей греховности, утрата ощущения благодатной, духовной жизни, усыпление и слепота совести836.
При таком состоянии, при страшном омрачении и нечувствии, различные грехи свободно входят в душу, устраивают в ней логовище для себя. Грехи, закосневая в душе, обращаются в навыки, столько же сильные, как природа, а иногда более сильные, нежели природа. Греховный навыки называются страстями. Человек не замечает того, – а он неприметным образом окован отвсюду грехом, в плену у него, в рабстве.
Кто, пренебрегая постоянно напоминаниями совести, допустил себе впасть в рабство греха: тот только с величайшим трудом, при содействии особенной помощи Божией, возможет расторгнуть цепи этого рабства, победить страсти, обратившиеся как бы в природные свойства.
Возлюбленнейший брат! Со всевозможным вниманием и тщанием храни совесть.
Храни совесть по отношению к Богу: исполняй все повеления Божии, как видимые всем, так и никому не видимые, видимые и ведомые только одному Богу и твоей совести.
Храни совесть по отношение к ближнему: не довольствуйся одною благовидностью твоего поведения к ближним! Ищи от себя, чтоб самая совесть твоя удовлетворялась этим поведением. Она будет тогда удовлетворяться, когда не только дела, но и сердце твое будут поставлены в отношение к ближнему, заповеданное Евангелием.
Храни совесть к вещам, удаляясь излишества, роскоши, небрежения, помня, что все вещи, которыми ты пользуешься, – творения Божии, дары Божии человеку.
Храни совесть к самому себе. Не забывай, что ты – образ и подобие Бога, что ты обязан представить этот образ, в чистоте и святости, Самому Богу.
Горе, горе! Если Господь не узнает Своего образа, не найдет в нем никакого сходства с Собою. Он произнесет грозный приговор: Не вем вас837. Непотребный образ будет ввергнут в неугасающий пламень геенны.
Бесконечная радость обымет ту душу, на которую воззрев, Господь признает в ней сходство с Собою, увидит в ней ту красоту, которую Он, по бесконечной благости Своей, усвоил ей при сотворении, восстановил и умножил при Искуплении, которую повелел соблюдать в непорочной целости удалением от всякого греха, хранением всех евангельских заповедей.
Неумолкающий, нелицеприятный блюститель и напоминатель такого удаления и хранения – совесть. Аминь.
О рассеянной и внимательной жизни
Сыны мира признают рассеянность невинною, а святые отцы признают ее началом всех зол838. Человек, преданный рассеянности, имеет о всех предметах, и самых важных, очень легкое, самое поверхностное понятие.
Рассеянный обыкновенно непостоянен: его сердечные ощущения лишены глубины и силы, а потому они непрочны и маловременны.
Как мотылек порхает с цветка на цветок: так и рассеянный человек переходит от одного земного удовольствия к другому, от одного суетного попечения к другому.
Рассеянный чужд любви к ближнему: равнодушно смотрит он на бедствие человеков и легко возлагает на них бремена неудобоносимые.
Скорби сильно действуют на рассеянного, именно потому, что он не ожидает их. Он ожидает одних радостей.
Если скорбь сильна, но скоропреходяща: то рассеянный скоро забывает ее в шуме развлечений. Долговременная скорбь сокрушает его.
Рассеянность сама карает преданного ей: временем все прискучивает ему, – и он, как не стяжавший никаких основательных познаний и впечатлений, предается томительному, бесконечному унынию.
Рассеянность, столько вредная вообще, в особенности вредна в деле Божием, в деле спасения, требующем бдительности и внимания постоянных, напряженных.
Бдите и молитеся, да не впидете в напасть