Theoleptos of Philadelphia. The Monastic Discourses. A Critical Edition / Translation and Study by R. Sinkewicz. Toronto, 1992. P. 1–78. См. также: Hero A. C. Theoleptos of Philadelphia (ca. 1250–1322): From Solitary to Activist //The Twilight of Byzantius. Aspects of Cultural and Religious History in the Late Byzantine Empire / Ed. by S. Curcic and D. Mouriki. Princeton, 1991. P. 27–38; RigoA. Nota sulla dottrina ascetic-spirituale di Teolepto Metropolita di Filadelfia // Revista di Studi Bizantini e Neoellenica. 1987. Vol. 24. P. 165–180. На греческом языке см.: Γ'ρηγοροπούλου I. Κ. Geo^fiTiTou OiAocSe^upciocq tod ОрхАоугрюг) (1250–1322). Bioq kou Tpya. Mepoc; A.' Kaxcpivri, 1996. X. 35-153.
2 Мы ссылаемся на издание (указывая обычно страницы в скобках): NIKHFOROU TOU COUMNOU EPITAFIOS EIS TON MAKARION KAI AGIWTATON MHTROPOLITHN FILADELFEIAS YEOLHTON // Anecdota Graeca / Ed. par J. Fr. Boissonade. Vol. V. Hildesheim, 1962. P. 183–239.
3 См.: Hero A. C. Theoleptos of Philadelphia. P. 28.
4 См.:Φόρων έαυτδν ΰποκλίνει αθλητών των είρημένων των αύτων καί ασκητών ένί. τω και τα πρώτα των άλλων φέροντι.
5Васильев А. А. История Византийской империи. От начала Крестовых походов до падения Константинополя. СПб., 1998. С. 364.
6 Этот диалог точно передается в указанной работе: Арсений (Иващенко), архимандрит. Указ. соч. С. 74–75.
7 О безнадежных попытках первого Палеолога подавить мощное сопротивление своих православных подданных и о трагедии личности этого государя Ф. И. Успенский пишет: «Внешние опасности и внутренние раздоры, несочувствие и противодействие большинства народа и даже близких родных ожесточили Михаила Палеолога. Он дал волю подозрительности, от которой не был свободен и прежде. Начались допросы и пытки. Двое братьев Раулей из знатнейшего малоазиатского рода были ослеплены за веру отцов и осуждение унии. Пытали Иоанна, сына эпирского деспота; оставленный в качестве заложника при константинопольском дворе, он прославился в войнах с сельджуками и стал подозрительным Михаилу… Пытали и служилых людей, и книжных, и монахов, ослепляли и увечили. Напрасны были ходатайства царицы и патриарха. Неугодное мнение каралось немедленно и жестоко. Царь говорил друзьям, что он лишь защищается, что государство — не монастырь; ему же тяжело карать, особенно монахов, будучи их другом с юности» (Успенский Ф. И. История Византийской империи XI–XV вв. Восточный вопрос. М., 1997. С. 521–522).
8 “Τι γάρ ελεγεν δν ϊρετίσω γάμον νυν φεύγεις άποστρεφόμενος; καί τις ό διαβάλλων τούς εκτός τούτου μόνους σεσωσθαι, τούς δε την συζυγίαν ύποστάντας και τηρουντας άπόλλυσθαι”.
9 Так, видимо, следует понимать фразу: χρόνον κύκλον ολον ήν.
10 Добротолюбие. Т. V. Сергиев Посад, 1992. С. 162. Аналогичное замечание и в греческом «Добротолюбии».
11 «В то время блаженный отец наш Феолипт достиг 25-летнего возраста и, имея сан диакона, сиял уже ревностию своею о чистоте Православия, а потому лишился своего дома и, спасаясь от гонений, укрылся на Святую Афонскую Гору. Здесь он, приняв иноческий образ, подвизался в пределах Карей. Вскоре он так возвысился в добродетельной жизни и преуспел в иноческом любомудрии, что был наставником в этом божественному Григорию Паламе, как свидетельствует о том сам святый Григорий… Богомудрый Феолипт свою ревность по Бозе засвидетельствовал и исповедническим подвигом, ибо, разысканный латиномудрствующими еретиками, особенно вооружившимися тогда на Святую Гору, как на оплот Православия, святый Феолипт был представлен императору; безбоязненно обличил он свирепость Палеолога против святой Церкви, за что был страшно избит и заключен в тюрьму, где провел немалое время. Выпущенный впоследствии из темницы с позволением идти, куда хочет, блаженный возвратился в Никею, убедил оставшуюся там свою супругу последовать его примеру и посвятить жизнь Христу. Потом он проводил уединенную жизнь в поставленной им же куще в сокровенном месте близ Никеи» (Афонский патерик, или Жизнеописание святых, на святой Афонской горе просиявших. Ч. 1.1897. С. 557).
12 О ней см. приложение к этой книге («Как богатые пытаются войти в Царство Небесное»). См. также: Лобова-Костогрызова Л. Ю. Духовное наставничество в Византии: Феолипт Филадельфийский и Ирина-Евлогия Хумнена // Мир Православия. Вып. 3. Волгоград, 2000. С. 46–60.
13 См.: A Woman’s Quest for Spiritual Guidance: The Correspondence of Princess Irene Eulogia Choumnina Paleologina / Ed. by A. C. Hero. With Introduction by John Meyendorff. Brookline, 1986. P. 76, 78. См. также комментарии: Ibid. P. 134–135.
14 См.: Γρηγοροπονλον I. К. Op. cit. Σ. 56–58.
15 Русский перевод, а точнее весьма свободный пересказ, см.: Житие и подвиги святителя Григория Паламы, архиепископа Фессалоникийского. Сочинение святейшего патриарха Константинопольского Филофея. Сергиев Посад, 2004. С. 31. Мы ориентируемся на греческий текст по изданию: Φιλόθεου Κόκκινου Βίος Γρηγορίου Παλαμά. Θεσσαλονίκη, 1984. Σ. 56.
16Св. Григорий Палама. Триады в защиту священнобезмолвствующих / Перевод В. В. Бибихина. М., 1995. С. 53. Греческий текст: Gregoire Palamas. Defense des saints hesychastes / Ed. par J. Meyendorff. Louvain, 1973. T. 1. P. 99. Далее он, говоря об учениках преп. Никифора Исихаста, еще раз упоминает о Феолипте, «просиявшем как свет в лампаде в городе Филадельфии» (Там же. С. 160; Ibid. Р. 78–80).
17 A Woman’s Quest. Р. 78–80.
18 Причем, как отмечает А. П. Лебедев, «прежде чем войти в виды императора, Векк переживает нелегкий душевный кризис, который, однако же, разрешился не так, как было бы желательно в интересах Церкви. Векк сначала противился воле царской, долго не соглашался поддерживать унионные стремления Михаила Палеолога. За это сильно гневался на него император; мало того, бросил его в смрадную тюрьму, и притом не одного, а со всеми родственниками его. Но и находясь в таком тяжком положении, Векк не вдруг пошатнулся в Православии. В этом случае на него имело большое влияние чтение сочинений тогдашнего греческого ученого и аскета Никифора Влеммида, который несомненно склонялся к унии и в таком духе писал еще раньше Лионского собора. Император устроил так, что сочинения такого достойного мужа, как Влеммид, доставлены были Векку в темницу. Ознакомившись с этими сочинениями, Векк совершенно переменил свои воззрения. “И вот тот, кто был обоюдоострым мечом против латинян, — говорит историк Григора, — обратившись в противную сторону, для нее же подготовлял победу”. Иоанн Векк не сделался, впрочем, полным латинянином. Он стал сторонником так называемого в Византии учения об “икономии”, учения, которое применялось здесь всегда, когда нужно было какому-либо неблаговидному общественному делу дать благовидную личину» (Лебедев А. П. Исторические очерки состояния византийско-восточной Церкви от конца XI до половины XV века. М., 1902. С. 222–223).
19 См. оценку его современниками в кн.: Соколов И. И. Лекции по истории Греко-восточной Церкви. Т. 1. СПб., 2005. С. 154–160 (литография). Наш замечательный византинист здесь кратко характеризует Григория так: «Григорий Кипрский был талантливым и продуктивным деятелем византийской литературы, произведения которого свидетельствуют о высоком развитии наук в Византии» (Там же. С. 211).
20 См.: Larche J.-C. La vie et le oeuvre theologique de Georges / Gregoire de Chypre (1241–1290) patriarche de Constantinople. Paris, 2012. P. 19–22.
21 См.: Papadakis A. In collaboration with John Meyendorff. The Christian East and the Rise of the Papacy. The Church 1071–1453 A.D. N. Y., 1994. P. 228 («the key doctrinal document of the century»).
22 Подробно см.: Papadakis A. Crisis in Byzantium. The «Filioque» Controversy in the Patriarchate of Gregory I of Cyprus (1283–1289). N. Y., 1983. P. 86–137.
23 Основанная еще пергамским царем Атталом Филадельфом, Филадельфия с IX века, после разрушения города Сард Тамерланом, стала главным городом Лидии. «Церковь христианская устроена была в Филадельфии весьма рано. Первым епископом почитают Димитрия, о котором упоминается в Соборном Послании ев. Иоанна (ст. 12). В Апокалипсисе мы находим особое обращение Ангела к церкви Филадельфийской. Св. Игнатий писал к церкви Филадельфийской особое послание, где дает весьма благоприятный отзыв о христианской жизни членов Филадельфийской церкви и особенно хвалит их за радушие и гостеприимство. Но особенно замечательна стала Филадельфийская церковь с IX в., когда в Филадельфии была устроена митрополия» (Терповский Ф. А. Очерки из церковно-исторической географии. Области восточных патриархов Православной Церкви до IX века. Казань, 1899. С. 287–288).
24 См.: Лебедев А. П. Указ. соч. С. 247–251.
25 По характеристике И. И. Соколова, Афанасий I «был строгим подвижником Афона и Гана, с детства привык к аскетическим подвигам и ознаменовал свое двукратное патриаршество разнообразными реформами в духе акривии канонов. Он требовал от архиереев и клириков самого точного исполнения обязанностей, подчинил монахов суровой дисциплине, строго обличал мирян за беспорядочную жизнь, следил за истинно христианским провождением постов и праздников, требуя посещать храмы Божии, избегать пиршеств и т. п., всем внушал жить в страхе Божием. Вообще, Афанасий в своей архипастырской деятельности представлял тип патриарха-зилота, строгого блюстителя церковной правды, безбоязненного обличителя современных пороков и заблуждений» (Соколов И. И. Лекции по истории Греко-восточной Церкви. Т. 1. С. 160).
26 Об этом расколе см. фундаментальную и до сих пор еще не превзойденную работу: