т масштабного застолья. Гуляли на нем и сторонники, и противники Мандурина. Разумеется, шедевральные куплеты были опубликованы в свежей «ОблаЗОПе», но без авторской подачи не могли оказать того гипнотического эффекта, который проявлялся на живых выступлениях.
Николай Мандурин: Аскетские предвыборные куплеты director’s cut
Власть в стране менялась часто:
Воры, зеки, алкаши.
А потом всей этой братией
К демократии пришли!
Голос свой отдам аскетам,
Всем об этом расскажу.
Остальным барыгам мелким
Только кукиш покажу!
Посмотрел дебаты с милкой,
Прямо скажем – туго!
Если б не молодчик Клим
Править бы хапугам!
Партий нынче развелось
Как собак на Рижском.
Обокрасть народ хотят,
Но аскеты близко!
Нет в продаже молока,
Срезали нам пенсии.
Вот что будет, пока власть
У вшивой интеллигенции!
Глава XXIV
В жизни ничего не выигрывала! Хоть раз повезло!
Вера Ильинична, победительница
конкурса «Вперед на мыс Траха!»
Я всерьез стал подозревать главного редактора в нечистоплотности, с тех пор как в «ОблаЗОПе» начали проскакивать статьи, явно противоречащие аскетскому курсу. Поползи слухи, что «левые» материалы толкает Убид. За вознаграждение. Первая настораживающая заметка «Мумие – обман сограждан» была подписана им самим. Удивительно, ведь обычно Вмдила бездействовал! А тут рьяно накинулся на официально рекомендованное партией средство от всех болезней и даже назвал его распространителей шарлатанами. Хотя никаких сомнений в чудодейственности лекарства быть не могло!
В следующем номере неизвестный мне критик Ушлепкин в пух и прах разнес новый альбом Deep Purple. По его мнению, группа вышла в тираж и паразитирует на собственном творчестве сорокалетней давности. Музыкантам остается «чесать» по странам третьего мира, где они хоть кому-то нужны. Новые песни встречаются вежливыми аплодисментами, а выезжать приходится на набивших оскомину старинных хитах. Резюме: некогда великие рокеры превратились в заурядных трудяг. Это переходило все границы! Ложь от первого до последнего слова! На концертах Deep Purple до сих пор аншлаги, новые песни воспринимаются на «ура», а творчество не потеряло актуальности. Эти монстры рока всегда готовы задать жару молодым дерьмачам, которые и играть-то толком не умеют! Кроме того, известно, насколько хорошо к Deep Purple относится лидер партии.
Музыкальные пристрастия главного аскета не были секретом – современная музыка его раздражала. Он предпочитал советские ВИА: «Поющие гитары», «Песняры», «Лейся песня». Их искреннее творчество о любви, труде и том, как прекрасно живется в Советском Союзе, на голову выше нынешнего блеяния. «Я у тебя не взяла», «Ты мне не дала». Стыдно! После прихода к власти вождь планировал жестко разобраться с так называемыми «звездами». В общем, статья была настолько неуместной, что Лидия Секс тут же потребовала изъять ее из номера. Убид заявил, что об этом не может быть и речи, так как все содержание утверждено редколлегией (куда, напомним, кроме Вмдила, никто не входил). На первый раз Лидии пришлось сдаться, но она начала внимательно просматривать все материалы перед выходом в печать.
Апогей наступил через месяц. В один не самый прекрасный день ко мне прибежала товарищ Секс. «Совсем он стыд потерял, предатель», – она швырнула на стол свежий выпуск «ОблаЗОПы». На последней странице бросался в глаза заголовок «Х…й Моржовый или аскетов к ответу!» Я быстро пробежался по тексту. Обычная антиаскетская пропаганда: кучка приспособленцев, нахрапом идут к власти. Отдельно досталось Климу – олицетворяет все мерзкое, открыто насмехается над народом.
– Как он мог до такого докатиться?
– Измена Родине карается смертью. Пойдем, посмотрим в глаза предателю.
Главный редактор, на свою беду, оказался на работе. Он сразу догадался о цели визита, мы еще войти не успели.
– Не иметь к этой гнусной провокации никаких отношений! Меня пытаются дикредитировать! Кругом шпионы, сеют раздор в партийных рядах.
– Хватит изворачиваться, – ледяным тоном парировала Семеновна, собираясь вершить самосуд. – Смерть предателям!
Убид решил сменить тактику.
– Не губите! – истошно завопил он. – Супостаты облазнили, сбился с пути истинного! Не так много преданных людей, чтобы ими разбрасываться!
– Сколько посулили-то? – Семеновна смягчилась.
– Вот все, – промямлил редактор, протягивая триста рублей.
– Убери свои поганые деньги, – с отвращением прошептала она.
– Не густо вас проплачивают, – заметил я. – Их следует приобщить к делу как вещественное доказательство. А вы должны понести наказание за свой проступок.
Вмдила смиренно молчал, повесив голову.
– Мы обязаны сообщить наверх, вашу судьбу решат там.
– Я немедленно сажусь за докладную товарищу Моржовому, – с энтузиазмом выпалила товарищ Секс.
– А что вы там напишите? – насторожился Убид.
– Правду о ваших должностных преступлениях.
Главный редактор успокоился – бить его не будут.
Через полчаса с докладной ознакомился Джонни Пэнас. «Вмдила предал вождя зпт берет копеечные взятки тчк Необходимо наказать коррупционера зпт ждем ваших указаний тчк».
Джонни задумался: шло важнейшее заседание политбюро, велено было не беспокоить. Но налицо серьезный проступок. Главный редактор берет копеечные взятки, что для аскета такого ранга недопустимо – если уж брать, то по-крупному. Джонни рассудил, что лучше съездить в редакцию и разобраться на месте.
Через пятнадцать минут он припарковал свой лимузин на улице Правды, напрочь перекрыв движение. Такие мелочи штатного делопроизводителя не волновали – решались дела государственной важности. Переговорив со мной и Лидией (главный редактор молчал как рыба), он принял решение ехать на заседание политбюро. Все-таки попахивало изменой и нарушением аскетских принципов. Меня взяли свидетелем, а триста рублей как вещественное доказательство. За старшего в редакции осталась товарищ Секс.
Не каждый день приходится разъезжать в шикарном лимузине с доверенным лицом Клима! Поредевшие интеллигентские пикеты смотрелись у здания Аскет Холла как кактус во льду. Программа «Кто в пикете, тот лох» приносила свои плоды. Лозунги митингующих не сильно изменились: «Х…й Моржовый!», «Нет аскетскому разврату!» Джонни помахал рукой пикетирующим. После месяца стояния интеллигенты походили на аборигенов. Раздались крики «воры», «совести у вас нет». Швейцар в ливрее открыл нам дверь, за что получил от Джонни мятую стодолларовую купюру. «Спасибо, батюшка, здоровья вам и процветания». Похоже, в день он зарабатывает больше, чем я в месяц.
– Освежитесь пока в баре… И следи за этим, слинять может, – предупредил Джонни.
Никаких попыток скрыться, несмотря на явную склонность к подобным акциям, Убид не предпринимал. Спокойно ожидая своей участи, редактор с вожделением посматривал в сторону бара. «Может, по маленькой?» – читалось в его взгляде. В ценах аскетского лобби поражал разброс – посетители могли заказать столичный коньяк за две сотни рублей или коньяк «Наполеон» за двести долларов. Но средств у нас, как всегда не было. Об этом я прямо заявил главреду:
– На какие шиши?
– Как на какие? – искренне удивился Убид. – А вещественное доказательство? Его-то можно пустить в ход! На две стопки столичного хватит!
Перспектива сидеть порожняком не улыбалась. Не по-аскетски это! Народу в баре было немного, в дальнем углу обретался изрядно наклюкавшийся, грустный Иннокентий. Видимо, вопрос о его вступлении в партию оставался открытым. Некоторые посетители бросали на нас пренебрежительные взгляды: «Что за голодранцы тут?» А может, мне так казалось. Просто очень хотелось чувствовать себя полноценным аскетом, показать всем, что мы у себя дома. Но тратить триста рублей, приобщенных к делу, было выше моих сил. Хотя Убид утверждал, что это его кровно заработанные и спустить их можно с чистой совестью. Все-таки поддавшись уговорам, я вальяжно заказал две стопки столичного и лимон. «За Клима!» – Убид предложил тост. Мы чокнулись, он выпил залпом и так заразительно крякнул, что слюнки потекли даже у бармена. Я мало пил в последнее время, но с удовольствием осушил стопку за победу аскетов. Мысль, что мы пропили вещественное доказательство, я прогнал. А главный редактор всерьез задумался о продолжении банкета.
Неожиданно вернулся Джонни: «Пора». Повеселевший Вмдила вновь принял подобострастный вид. Заседание политбюро проходило в конференц-зале на первом этаже Аскет Холла. Джонни предупредил, что готовится решающий удар по конкурентам. «Настроение у вождя приподнятое, аналитики прогнозируют победу». Мы вошли в просторное помещение, оснащенное по последнему слову техники. За круглым столом собрался весь президиум: Микки Гэ’ндон, Генри Маслоу и Владимир Членин. По-царски развалившись в кресле, великий и ужасный Клим Моржовый вел совещание. В коричневом пальто и огромной черной шапке, он с интересом просматривал свежую «ОблаЗОПу». На нас не обратили внимания. Докладывал Владимир Ильич:
– Сегодня в условиях глобальной технической революции Всемирная паутина проникла в каждый город, дом и квартиру. Дети ищут эротические картинки, мужчины первую любовь, пенсионеры квитанции на оплату ЖКХ. Тотальное распространение сети – это преимущество, которым надо пользоваться. Будущее за Интернетом! Необходимо организовать покер-рум!
– Что за жидомасонские предложения? – возмутился Соломоныч. – Ты бы еще социальную сеть замыслил!
Мы примостились на стульчиках около стены. Джонни остался стоять, не решаясь прервать обсуждение.
– Их и так полно, а сайтов для онлайн игр кот наплакал! В России так вообще ни одного! Спрашивается, может ли простой рабочий позволить себе такой популярный вид досуга, как покер? К казино на хромой кобыле не подъедешь! Да и без «волосатой руки» легко запутаться, «сходить» не по правилам. Могут дисквалифицировать без компенсации. И потом, казино, клубы и катраны не способны сделать покер массовым. Он все равно останется экзотическим. Только организовав всероссийский социальный покер-рум, можно перевести техасский холдем из категории заграничного пафоса в н